Что помогло полякам — умелое руководство или стечение обстоятельств?

В Польше не склонны размышлять на эту тему. Оптимисты уже говорят о начале “нового золотого века” еще до 2020 года, когда эта центральноевропейская держава полностью интегрируется в развитые экономики Старого Света.

Прилежные ученики

Действительно, только экономика Польши среди всех стран Евросоюза росла и в период кризиса. Эта способность противостоять суровым внешним воздействиям частично объясняется историей и географией. Сейчас Польша — это крупнейшая страна и экономика Центральной Европы, на которую приходится 40% ВВП десяти стран региона — членов Евросоюза. Успехи Польши таковы, что и в нынешнем, и в 2012 году стране предсказывают впечатляющий рост — не менее чем на 4%.

Безусловно, кризис не прошел мимо. Польские банки осмотрительнее раздавали кредиты, и рынок недвижимости пережил несколько непростых месяцев, но — не остановился. Еще одним позитивным моментом неожиданно стал плавающий обменный курс: польский злотый резко упал в самом начале крутого рецессионного пике, помогая экспортерам и туристической индустрии.

В странах Балтии, где приняты валютные коридоры, а также в Словакии, которая вошла в еврозону в 2009 году, в это же время предпринимались лихорадочные попытки вывести валютный рынок из кризиса, что вызвало снижение номинальных внутренних выплат.

Устойчивость экономики дала властям Варшавы комфортное пространство для маневра. Им не нужно было повышать процентные ставки, чтобы спасать национальную валюту и ублажать инвесторов, не нужно было опасаться дефолта или снижения стоимости денег. Вместо этого Польша ответила в лучших традициях кейнсианской школы экономики: правительство заложило большой бюджетный дефицит, который составил 7,3% в 2009 году и 7,9% в 2010 году , и ввело серьезные фискальные стимулы, которые удержали внутреннее потребление на достаточно высоком уровне. И уже в 2012 году дефицит бюджета будет снижен до 2,9%.

Дружба — дружбой

Для многих поляков кризис прошел достаточно болезненно, но он лишь продемонстрировал узкие места. Поступления от строительства, экспорта и инвестиций из реки превратились в ручеек, но этого вполне хватало, чтобы и дальше вертеть жернова мельницы. Даже в самые жестокие месяцы Великой рецессии польский потребитель тратил деньги.

Для того, чтобы стимулировать труд, за границей часто пользуются займами. Финансовые институты Польши, ведомые министром финансов Яцеком Ростовски, больше англичанином, чем поляком, в этом смысле не стали исключением. Английско-польский или польско-английский профессор экономики умело удержал своих подопечных от безудержной траты занятых денег, и польский кредитный рейтинг даже подрос, в то время как у других бывших партнеров по коммуническому лагерю этот показатель серьезно упал.

В 2009 году Польша даже добилась получения кредитной линии от Международного валютного фонда в размере 20 млрд. долларов, но не стала пользоваться ею в полном объеме — не было острой необходимости.

Проблемы с евро и слухи о его скорой смерти также помогли экономике Польши. Проблема горячих денег, или спекулятивного иностранного капитала, вывозимого в надежде на спасение от обесценивания, обошла Варшаву стороной. И даже когда злотый укрепился, германский спрос удержал экспортные отрасли от падения. Не только товарный, но и на рабочую силу — поскольку гибкие цены и толковые польские рабочие сделали подрядчиков из Польши весьма важной шестеренкой тевтонской торговой машины.

Именно в этот период Польша обошла Россию и стала главным восточным партнером Германии даже на энергетическом рынке.

Но евро — врозь!

Хорошим подспорьем стали деньги, заработанные поляками за рубежом. По данным Всемирного банка, более 1 млн. эмигрантов только в 2010 году отослали домой порядка 9 млрд. долларов. При этом Польша еще и сумела внести сразу 67 млрд. евро (92 млрд. долларов) в фонды Евросоюза на 2007-13 годы! Это и есть плата за новые автомобильные дороги, скоростные железнодорожные магистрали и образовательные программы. После медленного старта польская бюрократия вдруг стала одной из самых щедрых в Старом Свете, хотя вопрос эффективного освоения этих фондов пока не утратил остроты.

И если Польша решится все-таки войти в зону евро, что, скорее всего, и случится в 2015 году, то долго упрашивать европейских политиков о снисхождении вряд ли придется. Уже сегодня финансовая система страны находится в намного лучшей форме, чем у некоторых все еще здравствующих членов еврозоны.

Продолжение следует.