На прошлой неделе была опубликована статья доцента Калифорнийского университета в Беркли Юрия Городниченко Обыски в НБУ. Почему врач отвечает за злоупотребления пациента?, в которой №1 согласно рейтингу Top Economic Thinkers украинского Forbes решил объяснить, что такое рефинансирование и почему Валерия Гонтарева здесь совершенно не при делах.

Защищать даму — святая обязанность любого джентльмена. Впрочем, когда речь идет о публичном оправдании действий представительницы украинской элиты, Юрию как представителю цивилизованного академического сообщества стоило бы рассказать читателям о том многослойном конфликте интересов, который не позволяет ему в данном конкретном случае быть сколь-нибудь объективным.  Учитывая, что Юрий является членом редколлегии проекта VoxUkraine, одной из фишек которого является факт-чекинг, мы уверены, что он c пониманием отнесется к нашему мини-исследованию.

Во-первых, Юрий является главой Консультативного совета Киевской школы экономики (KSE). На дне открытых дверей своих магистерских программ представители школы с удовольствием рассказывают, что в последние два года именно Нацбанк является крупнейшим работодателем для свежих выпускников KSE со специализацией в сфере экономического анализа. Впрочем в НБУ хватает и “не свежих alumni” Киевской школы экономики. Одним из таких выпускников (тогда это была еще программа EERC в рамках Киево-Могилянского университета), кстати, является и сам Юрий. Этакая KSE Mafia.

Во-вторых, согласитесь, колонка в Экономической правде заиграла бы новыми красками, если бы Городниченко подписал его не только скромным “доцент Калифорнийского университета в Беркли”, но и пафосным “член редколлегии “Вестника НБУ”.

В-третьих, в Совет НБУ входит старый друг Городниченко Тимофей Милованов, который к тому же является президентом KSE и членом возглавляемого Юрием Консультативного совета школы.

В  мае 2016 года Тимофей на вопрос, какая из начатых в Украине реформ удалась, заявил: “Я вас, наверно, удивлю, но банковская…” Действительно, поразил: несмотря на закрытые на тот момент 78 банков (в большинстве своем, помоек для “обнала”) на рынке продолжали работать и собирать средства населения такие пирамиды как Приватбанк и Платинум Банк (о них поговорим дальше).

Неудивительно другое — уже в октябре ученый-самородок с подобными взглядами оказался в Совете НБУ и даже стал заместителем главы этого органа. Правда, в декабре Милованов рассказал о расколе в этом органе: Рычаковская, Щербакова, Данилишин и Фурман — группа, выступающая за стимулирование экономического роста. Сам Милованов вместе с Гонтаревой и Виктором Козюком “топили” за сокращение денежного предложения.

Однако, война войной, а обед — по расписанию. На новогодние праздники завистливые украинские интеллектуалы буквально превратились в соляной столб после признания Милованова, что за три неполных месяца работы в Совете НБУ он получил 312 855 гривен. Как объяснил Тимофей, было за что: “Пока лично я потратил много времени в ноябре и декабре на привлечение внимания к вопросу инфляционному таргетирования и защиты этого режима от предлагаемых альтернатив (продуктивные эмиссии, запуск экономики с помощью НБУ и тд). Также я потратил время, когда составлял личное мнение о том, что на самом деле происходит/произошло с Приватом и что происходит с другими банками, как принимаются решения о признании их неплатежеспособными и т.д.”

В-четвертых, Киевская школа экономики, где в Украине трудится Городниченко, основана в 2006 году Консорциумом экономических исследований и образования (уже упомянутая EERC) и Фондом Виктора Пинчука, у которого по милому совпадению есть собственный банк “Кредит-Днепр”, регулятором которого является возглавляемый Гонтаревой НБУ.

“Кредит-Днепр” — даже по украинским меркам не очень большой коммерческий банк. По своим основным  показателям он находится на пороге первой “двадцатки”. Тем не менее, зять Леонида Кучмы уделяет своему детищу довольно много внимания. В частности, в феврале 2016 года в набсовет “Кредит-Днепра” были введены в качестве независимых директоров четыре знаковых персонажа во главе с Даниэлем Стросс-Каном — французским политиком и главой Международного валютного фонда в 2007-2011 годах, который, как минимум, трижды был вовлечен в различные сексуальные скандалы.

Уже в марте 2016 года Пинчук отправил эту “золотую роту” на встречу с Гонтаревой, поговорить об умном. Как сообщила пресс-служба НБУ, “участники встречи обсудили основные вызовы, стоящие перед банковской системой Украины и очертили первоочередные задачи и перспективы развития финансового сектора на ближайшее время”.

Очевидно, что если Пинчук погнал Стросс-Кана приставать к Валерии, то уж Киевскую школу экономики (которую финансирует на более чем 70%) олигарх использует для создания хороших отношений с регулятором, что называется, и в хвост и в гриву.

Впрочем, хватит о конфликте интересов, в котором буквально купается Городниченко. Поговорим собственно о его колонке в защиту главы НБУ. Свою колонку Юрий выстроил на четырех ключевых тезисах.

Тезис 1. Механизм рефинансирование коммерческих банков регулятором — важный элемент предупреждения финансовых кризисов

Здесь Городниченко пускается в рассуждения о важности и нужности такого механизма как рефинансирование коммерческих банков. Что в общем-то зря: вряд ли сотрудники Антикоррупционного бюро, которые 29 марта провели обыски НБУ, были против концепции данного инструмента регулирования финансового рынка. Зная из популярной литературы, что дьявол в мелочах, они интересовались скорее деталями применения руководством Национального банка этой концепции на практике. Именно их Юрий, к сожалению, в своей колонке совершенно не касается.

Зато в качестве весомого аргумента ссылается на труд Walter Bagehot (в версии Городниченко — Уолтер Бейджхот, хотя в русскоязычной Википедии — Уолтер Бэджет) Ломбард-стрит: описание денежного рынка, который был издан в 1873 году и являлся попыткой на понятном для неспециалистов языке объяснить, как работает финансовый рынок тогдашнего капитализма. Среди прочего, там есть пассаж и о рефинансировании, на который собственно ссылается Юрий, “чтобы избежать паники центральные банки должны оперативно и свободно (без каких-либо ограничений по сумме) предоставлять кредиты платежеспособным фирмам”.

Интересно, что о двух  условиях такого рефинансирования Городниченко фактически умалчивает: под надежный залог и по самым высоким ставкам. Во-первых, существующая во всем мире практика рефинансирования демонстрирует нам, что сегодня центральные банки кредитуют своих проблемных подопечных под значительно более низкие проценты, нежели средняя цена денежных ресурсов по рынку. Украина здесь не исключение — ставка рефинансирования на данный момент 14% годовых. 

Walter Bagehot объяснял логику высоких ставок в случае рефинансирования тем, что они должны были своеобразным штрафом для компаний, которые на самом деле не особо нуждаются в подобной помощи (например, на всякий случай перестраховываются), но тем не менее пытаются на нее претендовать. То есть рефинансирование должны получать исключительно реально нуждающиеся компании, для которых это последний шанс. Похоже данное соображение в современном мире полностью игнорируют. Что среди прочего, ставит под сомнение адекватность использования Городниченко этой концепции (которой 144 года в обед) в качестве доказательства чего-либо. Иначе выходит “здесь играем, здесь не играем, здесь рыбу заворачивали…”  

Что же касается надежного залога, то под ними Bagehot понимал высоколиквидные банковские обязательства. С этим в практике НБУ — полный швах. Год назад мы уже писали о том кладбище залогов, которые акционеры Приватбанка при попустительстве команды Валерии Гонтаревой, хотели подложить под уже имевшийся долг по кредитам рефинансирования на 26 млрд гривен.

Сразу согласимся с тем, что большую часть кредитов рефинансирования детище Коломойского и Боголюбова получил еще до назначения Гонтаревой. В общем, виноваты папередники. Однако, именно Валерия Алексеевна изобрела такой дикий вариант обеспечения обязательств по кредитам рефинансирования как личная гарантия владельца. Именно его она использовала и в случае со свежими кредитами Коломойскому, да и с собственником “Финансы и Кредит” Константином Жеваго. Чуть позже, на практике она выяснила, что такие механизмы в случае с людьми без чести и совести, да и по большому счету, нормальной репутации — не работают. Очевидно, что за этот социологический эксперимент Гонтаревой заплатят украинские налогоплательщики.

Тезис 2. Решения о рефинансировании приходится принимать быстро из-за угрозы паники на финансовом рынке

История с попытками Гонтаревой разобраться с Приватбанком и его кредитами связанным лицам (рефинансирование является лишь одной из частей этого паззла) продолжалась два с половиной года. И было очевидно, что Валерия Алексеевна никуда не торопится.

Не будем ханжами и признаем, что начать разгребать “авгиевы конюшни” крупнейшего банка страны в течение первого года пребывания Гонтаревой было нереально. Новому руководству регулятора не хватало и общего понимания ситуации, да и фактор карманных батальонов Бени тоже нужно было принимать во внимание. Однако, понять, что же мешало руководству регулятора начать окончательное решение вопроса Приватбанка после 27 июля 2016 года, когда специалистами НБУ был наконец-то завершен отчет “Об инспектировании “Приватбанка” (за период с 1 мая 2014 года до 1 января 2016 года)”, и реальное состояние дел в крупнейшем банке страны стало очевидно для всех заинтересованных лиц — невозможно.

Более того, в начале августа 2016 года НБУ никак публично не отреагировал на действия своих итальянских коллег, принявших решение закрыть в своей юрисдикции филиал латвийской дочки Привата AS PrivatBank из-за  найденных и не устранённых нарушений, свидетельствующих об отмывании денег.

Перед этим, 29 июля, Печерский райсуд Киева в рамках досудебного расследования арестовал 4 счета в PrivatBank Cyprus Branch. Уточним, что расследование касается того, как должностные лица Приватбанка, злоупотребляя своим служебным положением в течение 2014 года вывели 19 млрд грн, выделенных НБУ на рефинансирование крупнейшему банку страны. 42 предприятия, подконтрольные менеджерам банка, получили кредиты на сумму от 18 млн до 73 млн долларов якобы для оплаты неких товаров. После чего эти кредиты в виде 100-процентной предоплаты уходили на счета одного из 6 нерезидентов (TEAMTREND LIMITED, TRADE POINT AGRO LIMITED, COLLYER LIMITED, ROSSYAN INVESTING CORP, ZAO UKRTRANSITSERVICE LTD, MILBERT VENTURES INC.). Счета 4 из них были открыты как раз в упомянутом кипрском филиале “Привата” и были арестованы лишь спустя полтора года после исчезновения 19 млрд гривен (превращенных в валюту) в неизвестном направлении. В ответ на появление данной информации ведомства Гонтаревой cмогло выдавить из себя лишь заявление, что данное расследование инициировано не НБУ.

Пользуясь подобной бесконтрольностью, Приватбанк среди прочего сосредоточил в своих руках 40% срочных депозитов населения, сделав процесс его национализации, который был запущен аж в декабре максимально болезненным — не столько для государства, сколь для налогоплательщиков. Оценить финальные потери в результате подобной национализации пока сложно, но уже звучат пессимистичные прогнозы, что это обойдется бюджету примерно в 5 млрд долларов.

Еще более поразительна история “Платинум банк”. Именно выдача рефинансирования банку Бориса Куфмана стали основным поводом для проведения обысков в НБУ 29 марта. Этот зомби-банк ничем фактически не отличался от 80 аналогичных финансовых учреждений, выведением которых с рынка любит хвастаться Нацбанк. За одним исключением — чересчур тесных связей руководства и собственника “Платинум банка” с зампредом НБУ Екатериной Рожковой и возможно самой Гонтаревой. В итоге эпопея по введению в этот банк внешней администрации растянулась на полгода.  

Тезис 3. Реализовывать решения о рефинансировании конкретных банков чрезвычайно трудно: из-за отсутствия полной достоверной информации о реципиентах плюс мощного политического давления на центробанк

Как следует из критики предыдущего тезиса, проблема все-таки не в аналитическом обеспечении процесса принятия решений (как уже говорилось выпускников KSE в НБУ сейчас хватает). Проблема — в наличии воли для таких решений.

Что же касается изначально спорного заявления Городниченко, что ради святого  дела спасения отечественной экономики можно и потерять условный “миллиард гривен”. Конечно, можно — в этой стране под аналогичным лозунгом теряют больше, и не уже не первый год. Но, во-первых, это имеет смысл при условии, что этот миллиард останется в национальной экономике. А как мы видели, в шаловливых ручках того же Бени рефинансирование немедленно отправляется на конвертацию и далее — в офшоры.

Одно из наиболее цитируемых исследований Юрия касается того, как растет уровень производства с увеличением государственных расходов. Один из главных выводов состоит в том, что увеличение государственных расходов на $1 приносит $1,5-2,5 дополнительного производства в период рецессии, и менее 50 центов — во времена экономического роста

Во-вторых, Городниченко в своей колонке поминает всуе главу Федеральной резервной системы США Бена Бернанке, как пример чиновника, которому досталось на орехи за рефинансирование. Однако в реальности, в рамках The Troubled Asset Relief Program на спасение американских банков было отправлено 245 млрд долларов. К октябрю 2012 года они вернули 266,5 млрд долларов. Будем искрене рады, если выданные Гонтаревой кредиты вернутся хотя бы в первоначальном размере.   

Тезис 4. Принятие решений о рефинансировании коммерческих банков еще более усложняется общим негативным экономическим и политическим контекстом, в частности, войной

Обосновывая свой последний тезис, Городниченко ссылается на туман войны, концепцию изложенную прусским генералом и военным теоретиком Карлом фон Клаузевицем в его вышедшем в 1832 году труде “О войне”. 

Исходя из набора используемых источников, складывается впечатление, что американский профессор явно уверен, что Украина в своем развитии отстала от западной цивилизации лет эдак на сто — если не больше и рецепты из 19-го века ей как раз к лицу. Не собираемся его переубеждать.

Просто заметим, что Городниченко в своем эссе на тему невиновности НБУ, мог благодаря хотя бы тому факту, что последнее десятилетие живет в США предложить нечто большее, чем “кто виноват”, и поразмыслить по поводу “что делать”. Ведь после того, как Штаты стали как эпицентром мирового финансового кризиса и сполна ощутили его последствия, там были сделаны определенные выводы. Среди прочего, была изменена система регулирования среди прочего банковского сектора. Конечно, в Украине сегодня принимать такой масштабный документ как Закон Додда — Франка смысла нет — у нас не настолько развитый финансовый рынок. Однако нормативный акт, близкий ему по духу, предусматривающий снижение рисков системы за счет ужесточения надзора за системообразующими финансовыми институтами (такими как тот же Приватбанк), как впрочем и усиления ответственности тех же аудиторов банков, явно назрел.

Мыслимо ли дело: за три года в стране исчезло 80 банков, 100 тысяч банкиров остались без работы. Наконец, на поддержку банковской системы из бюджета за этот период потрачено более 170 млрд гривен и предстоит потратить еще почти 100 миллиардов. И реакция на все это со стороны главной надежды украинской экономический мысли опус в жанре “Лерик не виноват”?

Что же касается так милой сердцу Городниченко аналогии с войной, отметим, что “проклятая” чревата не только трудностями с прогнозированием последствий принимаемых решений, но и банальным мародерством. В первую очередь, со стороны победителей. Уже скоро три года, как страна наблюдает сразу две параллельные театральные постановки существующей политической верхушки под условными названиями “Кому война, а кому и мать родна” и “Война все спишет”.

И это, кстати, одна из главных претензий к Валерии Гонтаревой. Она так и не стала независимым руководителем центрального банка страны. Даже не пыталась в своем новом качестве каким-то образом оградить себя от дурного влияния нынешней псевдоэлиты.

Все ее действия (в том числе оттягивание конца Приватбанка) объясняются тем, что Гонтарева — марионетка в руках действующего президента. Да, наша Мальвина периодически устаивала истерики “не хочу, не буду”, однако, исключительно по форме, а не по сути. То есть ниточки, ведущие к ее голове и рукам, не обрывала, поскольку понимает, что единственный человек, который способен ее уберечь от украинской тюрьмы, — Петр Алексеевич. А значит необходимо либо четко играть по заданным правилам, либо валить (что она в итоге и сделала). Третьего варианта в этой ложной дихотомии (быть независимым главой главного экономического регулятора Украины) Валерия Алексеевна, видимо, даже не рассматривала. 

Все это еще, как минимум, одна жирная причина, почему г-ну Городниченко не стоило выступать адвокатом Гонтаревой. Ведь репутация ученого (особенно экономиста) — штука хрупкая и разменять ее по мелочи — не сложно.

Для Украины — это будет огромная потеря. Тем паче, что есть специалисты, уверенные, что у Юрия есть все шансы получить Нобелевскую премию по экономике. Чего ему искренне желаем.