Железная необходимость

Парусные суда, как известно с детства, идут так, как их называют. К экономическим процессам это не относится. То, что Виктор Ющенко обещал устроить в национальной экономике в случае своей победы на выборах, называли и “деолигархизацией“, и “деприватизацией”, и “реприватизацией”, и “национализацией”, и — незатейливо — “дерибаном”. Но как именно это будет выглядеть, оставалось неизвестным.

Тем более, что выступления в прессе заинтересованных лиц только запутывают ситуацию. Достаточно упомянуть только сделанное во время подготовки материала заявление лидера СПУ Александра Мороза о том, что деньги за комбинат якобы так и не были выплачены его покупателями государству (и данный тут же ответ одного из этих покупателей).

Сделанное ранее заявление премьер-министра Юлии Тимошенко о начале возвращения государству “Криворожстали” внесло ясность только в одном: процесс действительно будет идти “настолько быстро, насколько позволяет законодательство”. Что уже в понедельник подтвердила и Генеральная прокуратура Украины.

Как развивалась сталь

В течение довольно долгого периода кандидат в президенты Виктор Ющенко избегал упоминаний о пересмотре итогов приватизации “эпохи Кучмы”. В это же время поговаривали, что кандидат пытается найти общий язык с зятем президента Виктором Пинчуком, который всегда заявлял о своей приверженности европейскому вектору развития Украины.

Тандема, однако, не вышло. А после первого тура выборов на сцену вышла Социалистическая партия. Одним из основных условий своей поддержки Ющенко СПУ сделала пересмотр самого скандального из приватизационных свершений последних лет — приватизации металлургического гиганта «Криворожсталь».

Последний, невзирая на активное сопротивление политической оппозиции и целого ряда бизнесовых структур, был в июне 2004-го продан консорциуму “Инвестиционно-металлургический союз”, созданному специально для этой цели структурами System Capital management и ”Интерпайп“. Иными словами, комбинат “на паях” приобрели два самых богатых украинских олигарха — соответственно, Ринат Ахметов и упомянутый Виктор Пинчук.

Долгое время “Криворожсталь” оставалась одним из “резервов” государства и приватизации не подлежала. Что было в общем-то логично — с точки зрения здравого смысла, приватизировать следует в первую очередь неприбыльные или малоприбыльные объекты, которым государственное управление противопоказано в силу их рыночной природы (как это делалось у наших западных соседей по бывшему соцлагерю). “Криворожсталь” же, после прихода к руководству комбинатом Олега Дубины, отделалась от посредников и начала исправно приносить немалую прибыль.

Заслуги самого г-на Дубины в этом, впрочем, преувеличивать не стоит. Как утверждают знатоки, процесс внедрения развитого капитализма на отдельно взятом предприятии курировал лично Леонид Кучма. Что (или кто) убедило его в необходимости почтить вниманием именно данный комбинат, сегодня уже не суть важно. Как и, например, то, кто и за какие деяния подарил экс-президенту ту самую яхту стоимостью в три миллиона долларов, которая сейчас якобы стала одним из важных предметов переговоров, снова-таки якобы ведущихся между Кучмой и новой властью.

Так или иначе, когда весной 2004 года на повестке дня встал вопрос о приватизации таких объектов, как “Укртелеком” и “Криворожсталь”, для многих это стало первым знаком того, что Кучма действительно не собирается на третий срок. Грядущие сверхпродажи острословы тут же прозвали “пенсионным вкладом” тогда еще действующего президента.

С “Укртелекомом”, правда, не срослось (как и с Одесским припортовым заводом, например). А вот “Криворожсталь” стала истинным “украшением” окончательного этапа власти Кучмы. Поскольку, хотя практически никто не сомневался в том, что комбинат продадут кому следует, такой беспардонности ожидали немногие.

Простота — хуже воровства

Несмотря на имевшие место попытки заблокировать продажу (один из законопроектов о запрете приватизации “Криворожстали” собрал в парламенте аж 288 голосов — хотя на последовавшее вето президента депутаты замахнуться не рискнули), в апреле комбинат был оперативно преобразован в акционерное общество.

Его уставный фонд был определен в 724 млн. долл. Это было немного. “По уму”, цена продаваемого предприятия должна бы рассчитываться в пятикратном размере от годовой прибыли. “Криворожсталь” в 2000 году получила 618 млн. долл., в 2002 — 944 млн. долл, а в 2003 — уже 1,2 млрд. долл. прибыли.

По подсчетам журналистов, цена акций была установлена на уровне чуть больше 60% от среднегодовой прибыли в течение трех лет. В то же время эксперты отмечали, что и это — не так уж плохо. Некоторые из них полагали, что комбинат мог бы пойти и еще дешевле, да Кабмин, вопреки традиции, был заинтересован в приемлемой цифре — госбюджет нуждался в любых деньгах, которые затем можно было потратить на избирательную кампанию Виктора Федоровича Януковича в виде социальных выплат…

Но и такая цифра не уберегла приватизацию от скандала. Все началось с того, что в процессе захотели принять участие иностранные инвесторы: российская “Северсталь” в компании с ведущим европейским сталепроизводителем Arcelor, индийская LNM (вторая в мире по масштабам производства стали) в союзе с U. S. Steel (шестое место мирового рейтинга), снова российский “Евразхолдинг” и снова индийская Tаtа Steel.

Было еще два отечественных инвестора — известный “Индустриальный союз Донбасса” и никому не известное ООО “Партнер” из славного города Мукачево. Создание последнего (внесшего 71 млн. долл. залога за участие в конкурсе, но так в нем и не поучаствовавшего) аналитики приписывали то ли группе “Приват”, то ли Виктору Медведчуку, то ли обоим вместе — с целью “контроля за процессом”, а то и с какой другой.

Но скандал начался именно с подачи стратегических партнеров. Для их отсечения был применен традиционный метод — выписывание условий конкурса “под инвестора”. А именно, Фонд госимущества мог продать комбинат только компании, а) производящей ежегодно в течение трех лет на территории Украины по миллиону тонн кокса, причем два года — с прибылью, б) внесенной в Единый государственный реестр предприятий Украины.

Последняя идея, как полагали наблюдатели, была внесена специально во избежание “сговора” между каким-нибудь иностранным инвестором и ИСД, который единственный в мире, кроме консорциума Ахметова-Пинчука, удовлетворял “коксовому” требованию.

Зарегистрировать дочернее предприятие за оставшееся до продажи время было бы нереально, а сам по себе ИСД “перетянуть” дуэт олигархов не смог бы. Что и подтвердила практика. 93% акций комбината купил консорциум, выложивший за них 804 млн. долл. при стартовой цене 714 млн. ИСД дал меньше. Остальных к конкурсу не допустили по причине “некоксуемости”.

Недопущенные сильно обиделись. В Украине несостоявшиеся инвесторы довели до сведения общественности цифры потерь для госбюджета. Так, “Северсталь” намеревалась заплатить за “Криворожсталь” 1,2 млрд. долл., а LNM — все полтора миллиарда. То есть за комбинат, даже при условии принятой цены акций, государство могло бы получить на 3,7 млрд.гривен больше, чем получило.

Кроме того, российские компании выступили с заявлениями, в которых, в частности, призвали свое родное правительство обратить внимание на нерыночные способы конкуренции в Украине и учесть сей факт при формировании своей экономической политики в отношении Киева. Вопрос, изначально имевший резкий политический привкус, стремительно становился полностью политическим.

Конечно, в преддверии выборов Владимир Путин и не подумал особо обижаться на строптивых украинцев — надо было ковать победу именно тех сил, которые так нехорошо повели себя с отдельным российским инвестором, дабы заполучить стратегические преимущества для всей России. Зато внутри Украины оппозиция не раз апеллировала к приватизации “Криворожстали” как к свидетельству беспринципности тогдашней власти, в том числе имея в виду ее заявления о “дружбе с Россией”.

Однако выборы прошли, а “Криворожсталь” осталась. СМИ, близкие нынешним собственникам комбината, уже несколько дней задаются вопросом, имел ли президент Ющенко моральное право называть приватизацию “Криворожстали” “воровством” до решения суда. Отсутствие более остроумных заявлений заставляет предположить, что “обвиняемые” пребывают в некоторой растерянности. Либо же — что план действий уже разработан, согласован с новой властью и ничем особенным им, “обвиняемым”, не грозит.

Что нам стоит их “построить”?

Приватизация “Криворожстали” предсказуемо стала предметом многочисленных судебных разбирательств. Среди их участников — глава специальной контрольной комиссии Верховной Рады по приватизации, социалистка Валентина Семенюк, чью кандидатуру, как ожидается, президент подаст парламенту для утверждения на должность главы ФГИ. А также — нынешний министр охраны окружающей среды, “нашеукраинец” Павел Игнатенко.

Долгие перипетии со сменой и судов, и ответчиков, сегодня пересказывать уже бессмысленно. Отметим лишь, что уже после “оранжевой революции”, но еще до назначения г-на Игнатенко в Кабмин, легендарный Печерский суд Киева внял его требованиям и наложил запрет на какие-либо операции с принадлежащими ИМС акциями комбината (раньше неоднократно высказывались опасения, что акции могут быть перепроданы третьим структурам). И немедленно приступил к рассмотрению дела о незаконности самой приватизации.

В то же время даже если решение будет принято исключительно в рамках данного дела, “Криворожсталь” остается одним из приоритетов правительства. Которое об этом и заявило.

Хотя вряд ли многие ожидали, что премьер Тимошенко возьмется за дело уже на следующий день после своего утверждения. Как сообщила пресс-служба Кабмина, на субботнем заседании правительство отменило «все документы, которые были приняты незаконно» (по приватизации “Криворожстали” — RUpor).

Тогда же Тимошенко заявила о начале процесса, который должен привести к “проведению аукциона, который будет связан с вопросом, как вести себя дальше с такой государственной собственностью, как “Криворожсталь”.

Ранее в прессе нередко высказывалась версия, что государство могло бы пойти по “грузинскому пути”. А именно, просто заставить собственников комбината раскошелиться дополнительно на определенную сумму в пользу государственного бюджета.

Такая схема выглядела проще хотя бы потому, что ее можно было бы реализовать куда быстрее, а главное — не рисковать при этом деньгами государства. Ведь если возвращать предприятие в госсобственность, то его нынешним владельцам нужно будет выплатить те самые 800 “с хвостиком” миллионов у. е., которые они за него заплатили. И хотя эксперты прогнозируют, что при новой продаже комбината его цена будет минимум на 25% выше, этой продажи еще надо дождаться…

Однако Украина — не Грузия, Ющенко — не Саакашвили, да и наши олигархи покруче тамошних. Поэтому, как и прогнозировали эксперты, все будет происходить в рамках действующего законодательства. В частности, директор Международного института приватизации, управления собственностью и инвестициями Александр Рябченко описал такую схему: иск в суд подают Генпрокуратура или ФГИ, после чего государство его неминуемо выигрывает. Хотя эксперт затрудняется сказать, какова будет дальнейшая судьба предприятия.

Заберу комбинат в хорошие руки…

Между тем, коль скоро никто не сомневается в победе государства над частными собственниками, главной интригой становится именно этот вопрос. Дело в том, что вариантов здесь очень много.

В частности, повторная приватизация комбината может быть определена специальным законом. На этом наверняка будут настаивать сторонники его нынешних хозяев. При этом, упирая на “защиту национального инвестора” (как это уже имело место при первой покупке завода), некоторые депутаты и бизнесмены будут настаивать на повторном применении таких условий конкурса, которые позволят купить “Криворожсталь” именно тем, кто и сейчас ею владеет. Разумеется, за несколько большую цену.

То есть речь фактически идет все о той же доплате государству, но длинным (зато законным) путем. На этом пути может возникнуть только два препятствия. Первое — наличие у владеющего комбинатом консорциума (вернее, стоящих за ним структур) необходимых средств. Не считая, конечно, того, что предварительная договоренность обо всем этом (разумеется, непубличная) должна быть достигнута на самом высшем государственном уровне.

Второе — иностранные инвесторы, которые в любом случае имеют больше денег. Если, снова-таки, они повторно изъявят желание приобрести “Криворожсталь”. Поскольку повторять фокусы Кучмы-Януковича с отсеканием иноземцев от лакомого куска украинской промышленности новой власти будет категорически не с руки.

Второй вариант может предполагать банальную передачу “Криворожстали” от одних украинских олигархов другим. Поскольку “олигархи Ющенко“, включая приближенных к Тимошенко, соответствующих ресурсов не имеют, на эту роль годятся, пожалуй, только ИСД и — чем черт не шутит — “Приват”. Разумеется, ни о каких ответных услугах и прочем кумовстве здесь речи идти не может — а вы как думали?

Проблема в том, что тогда отсекать иностранцев придется еще жестче. Да и вопрос денег, которых, как ни крути, от повторной продажи комбината надо получить побольше. Чем от первой… В общем, жуть.

Еще один вариант — чистый-прозрачный конкурс, на котором, в случае тех же участников (или добавления новых иностранных инвесторов, что принципиально сути дела не меняет), “Криворожсталь” достается иностранцам, а украинская казна получает ощутимый барыш. Уйдет ли при этом комбинат на Восток или на Запад — вопрос отдельный, ответ на который сегодня вряд ли даст сам президент, который, в конечном, итоге, и будет определять судьбу комбината. В пресс-службах “Северстали” и “Евразхолдинга” заверили, что пока никакой информацией насчет возможного участия в деле не располагают. Но очень похоже, что такая информация может появиться уже в ближайшем будущем.

…И никому не отдам?

Кому будет принадлежать комбинат, на самом деле абсолютно неважно — лишь бы были толково выписаны (и, главное, соблюдались!) обязательства инвестора. Кстати, даже в случае с консорциумом Пинчука-Ахметова в условия приватизации пришлось-таки внести социальные обязательства инвестора перед коллективом. (Поначалу, если кто не в курсе, покупатель не должен был гарантировать не только будущее работников, но даже и уплату налогов — перед ним ставилось только требование обеспечить “безубыточность” комбината. Это при такой-то прибыльности!).

Между тем, возможен еще один вариант — банальный, как стальной лист. Предприятие остается в собственности государства. Точка. По крайней мере, из высказываний Юлии Тимошенко, да и самого Ющенко, ничего противного этой идее не следует.

Это, конечно, будет вовсе не рыночно. Зато удобно для новой власти. Если, конечно, не считать того факта, что 804 млн. долл. нынешним собственникам придется, как уже отмечалось, вернуть сразу, а вот равноценную прибыль государству комбинат даст не одномоментно. Хотя, учитывая размеры прибыли комбината в последние годы, ждать придется чуть больше полугода.

Впрочем, не здесь ли следует искать корни заявления Мороза о якобы неуплатой владельцами комбината денег за его покупку? Не следует ли, в случае подтверждения этой информации, попросту отобрать “Криворожсталь” безо всякой компенсации — раз уж компенсировать как бы и нечего?

В общем, возможностей море. Какие из них будут реализованы — зависит как от внутренних факторов (в первую очередь, договоренностей между новой властью и парой “старых” олигархов), так и от ряда внешних. Кстати, насчет первых: интересно было бы все-таки знать, каково соотношение акций комбината у структур Пинчука и у структур Ахметова? Согласно официальным данным ФГИ, в консорциуме первый контролировал 43% уставного капитала, а второй — 56%. Но более условных цифр, утверждают знатоки теневых экономических схем, не найти.

В частности, имеется и такая точка зрения, что собственно комбинат на самом деле принадлежит именно зятю президента. По крайней мере, в СМИ ситуацию вокруг “Криворожстали” пока комментирует исключительно Пинчук.

При этом не секрет, что структуры г-на Ахметова контролируют все “вокруг” комбината. Начиная с поставок руды и угля (особенно после покупки “Павлоградугля”, на который, казалось бы, поистратившийся на саму “Криворожсталь” олигарх где-то нашел более 300 млн. долл. при стартовой цене 170 млн. — неслыханная щедрость!). И заканчивая продажей конечной продукции металлургического монстра, коей в основном ведает швейцарская, но почему-то упорно связываемая с Донецком компания Leman Commodities…

Последние заявления заинтересованных сторон вроде сводятся к тому, что власть таки намерена взяться за “Криворожсталь” всерьез. И, вероятно, не только за эту, самую “громкую” приватизацию (интересно, относится ли к этому как-то информация о якобы начавшемся выводе в оффшоры активов Ахметова?).

“Криворожстали” же суждено стать тестом не только на способность новой власти бороться с олигархами и прочими негативными явлениями ушедшей эпохи. Но и на ее же, власти, умение не наломать при этом лишних дров. Все-таки дровами мартены — а тем более конвертеры — не топят.

Александр МИХЕЛЬСОН