Выходя за рамки “Путиномики”

По сути, избрание Дмитрия Медведева новым президентом России было гарантировано. Гораздо менее уверенный ответ можно дать на вопрос, сможет ли он укрепить экономику России после вступления в новую должность в мае.

Администрация Владимира Путина, несомненно, оставляет экономику России в благоприятном состоянии. Между 1999 и 2008 годами экономический рост составлял в среднем 7,2%. Иностранные резервы достигают 30% ВВП страны и являются третьими по величине в мире в абсолютных сроках. Фондовая биржа увеличилась в двадцатикратном размере. Средний класс покупает иностранные автомобили, проводит отпуск за границей и ужинает в суши-ресторанах, а исследования показывают, что на всей территории страны увеличивается количество людей, удовлетворенных жизнью.

Россия своим экономическим успехом частично обязана высоким ценам на нефть и сырьевые товары. Но нефть — это не вся история. Налоговая реформа 2001 года улучшила стимулы для работы и уменьшила процент людей, уклоняющихся от налогов, введя фиксированный 13%-й подоходный налог, являющийся одним из самых низких в мире. Упрощение процедуры регистрации и лицензирования компаний, а также уменьшение инспекций улучшило климат в среде мелкого бизнеса и предпринимателей. Консервативная макроэкономическая политика и реформа финансового сектора понизили процентные ставки и питают бум потребления и инвестиций. Реальная заработная плата утроилась, а бедность и безработица были сокращены наполовину.

Тем не менее в своей самой известной предвыборной речи Медведев — необычно либеральный даже по западным стандартам — признал несколько экономических вызовов. Медведев, похоже, понимает, что поддержка дальнейшего роста будет не такой легкой задачей: цены на нефть не могут расти всегда, а “низко висящие плоды” основной экономической реформы и благоразумной макроэкономической политики уже были собраны. Согласно Медведеву, единственное решение состоит в стимуляции частной инициативы и новшествах.

Неравенство и коррупция являются главными препятствиями на этом пути. Оба явления остаются на тревожно высоком уровне, несмотря на последние экономические достижения России. Согласно журналу Forbes, число миллиардеров в Росси достигло 87-ми, с общим состоянием 471 миллиард долларов, что является вторым показателем в мире, уступая лишь США. Тем не менее собственный капитал миллиардеров составляет примерно 30% ВВП России, тогда как на 469 миллиардеров Америки приходится лишь приблизительно 10% американского ВВП.

Что еще более важно, так это существующее очень большое неравенство возможностей. Согласно недавнему исследованию, большинство россиян полагает, что накопление богатства требует преступной деятельности и политических связей. Только 20% людей верят в то, что значение здесь имеет талант. Эти верования являются самосбывающимися пророчествами. Помимо относительно малочисленного среднего класса и еще меньшей деловой и интеллектуальной элиты, большинство россиян не рискуют становиться частными предпринимателями и не одобряют экономическую и политическую либерализацию. Согласно недавнему обширному исследованию Европейского банка реконструкции и развития, только 36% россиян поддерживают демократию и лишь 28% поддерживают рыночною реформу, что, безусловно, является самым низким показателем среди всех стран, находящихся на этапе переходного периода.

Другим главным барьером роста является коррупция. Согласно другому исследованию Всемирного банка и ЕБРР, 40% фирм в России совершают частые неофициальные платежи, примерно столько же процентов опрошенных заявили, что коррупция является серьезной проблемой в сфере торговли. В отличие от других развивающихся рынков, коррупция не уменьшилась с экономическим ростом, она остается столь же высокой, как в странах с одной четвертой дохода на душу населения россиян.

Одной из причин длительной коррупции является тот факт, что мощная бюрократия России может потерять слишком много от экономической либерализации. Возможно, даже более важным является то, что борьба с коррупцией без политической реформы, свободы СМИ и энергичного гражданского общества является очень непростым делом.

Удивительно, что Медведев не опасается говорить о политической либерализации. В самом деле, он цитирует Екатерину Великую: “Свобода — душа всего. Я хочу повиновение закону, но не хочу рабов закона”. Он знает, что правовые нормы являются предпосылкой для жизнеспособного экономического роста и обещает построить независимую и эффективную судебную систему. Другими словами, его программа подобна программе Путина в 2000 году. К сожалению, как недавно признал сам Путин, большая часть его программы так и не осуществилась.

Воплощение программы Медведева принесло бы пользу и России, и Западу. Нельзя забывать об этом последнем пункте, поскольку интересы Запада в России росли с тех пор, как был избран Путин: наблюдается настоящий бум иностранных инвестиций, средний класс жаждет всего западного, и даже российские компании осуществляют инвестиции за границей.

Россия уже является большим рынком, а если рост продолжится, то через несколько лет она будет иметь право обсуждать вступление в ОЭСР. Одним из рычагов Запада должно стать условие, что членство возможно только при политической и экономической либерализации. Похоже, Медведев тоже понимает, что новый взрыв либерализации — в интересах самой России.

Сергей ГУРЬЕВ

(декан и профессор Новой экономической школы (Москва).)
Алех ЦИВИНСКИ

(профессор экономики в Гарвардском университете и Новой экономической школе.)