Александр Бондарь: “Ни одного контрольного пакета в металлургии, кроме “Криворожстали”, не было продано”

В период приватизационного межсезонья “Дело” побеседовало с заместителем председателя ФГИ Александром Бондарем. Старожил украинской приватизации поведал, что думает о проблеме с возвратом акций Никопольского завода ферросплавов государству, о болевых точках прошлой приватизации и о том, без чего нельзя провести продажу “Укртелекома”...

— Александр Николаевич, известно, что Фонд госимущества уже давно направил проект новой программы приватизации в Кабмин. Когда планируется ее утверждение и чем она отличается от действующей?

— Этот документ попал в правительство еще до прихода [Юлии] Тимошенко. Ничего радикального от него ждать не стоит. Единственное принципиальное новшество — это возможность продажи неликвидных пакетов госпредприятий по механизму голландского аукциона (понижение цены). Если его утвердят, то мы сможем таким образом избавиться от неликвидов.

Также отменяется понятие промышленного инвестора. Но, я думаю, этот вопрос уже не такой актуальный после продажи “Криворожстали”, как раньше. По предложению Антимонопольного комитета оставлена норма о том, что офшорные компании не могут покупать стратегические объекты. Пока идут дискуссии по вопросу, отдавать ли продажу земли в сферу компетенции ФГИ или нет, то же — по военному имуществу.

— Известно, когда программу будет рассматривать правительство?

— Мы только собрали замечания министерств, учли их и направили документ в Кабинет Министров. Думаю, до конца месяца программу утвердят и передадут в парламент. Вот там, я думаю, она и застрянет. Такие документы перед выборами обычно не принимаются. Но проблемы в этом нет. Предыдущая программа, принятая на 2000-2002 годы, действует до сих пор — до момента принятия следующей.

— Президент ветировал закон о ФГИ после успешного голосования в парламенте. Какие замечания он высказал?

— Президент высказал замечания по вопросу системы подчинения ФГИ. Первый вариант закона определял, что ФГИ подотчетный и подконтрольный Верховной Раде и подчинен Кабинету Министров в вопросах управления госимуществом. Президент счел, что Фонду необходимо быть в полном подчинении правительства. Юристы парламента внесли поправку, и теперь эта норма звучит так: “подчинен по вопросам управления госимуществом и другим вопросам, определенным законодательством”. Эта формулировка обтекаемая, она должна устроить всех.

Еще один камень преткновения — механизм назначения председателя Фонда. В связи с конституционной реформой с 1 января премьер-министр, а не президент, предлагает кандидатуру председателя ФГИ парламенту, который ее утверждает. Президент потребовал учесть этот механизм.

— Среди наиболее значимых объектов после “Криворожстали” в очереди на продажу стоят “Укртелеком” и Криворожский горно-обогатительный комбинат окисленных руд (КГОКОР). ФГИ готовит конкурсы по этим объектам?

— На названных предприятиях есть много юридических и финансовых проблем. Если же Кабмин установит жесткие сроки, то Фонд процедуру обеспечит, она у нас откатана. Но как сработают министерства, от которых зависит подготовка объектов к продаже, я не знаю. Например, по КГОКОРу необходимо уладить вопрос со словаками и румынами, которые имеют свою долю в предприятии, определить инвестобязательства для инвестора по достройке комбината.

А по “Укртелекому” надо разобраться, что мы продаем, определиться с претензиями налоговой. Если они останутся, не уверен, что кто-то захочет эту компанию покупать.

— Недавно профильный парламентский комитет рассматривал вопрос долгов “Укртелекома”. Депутаты нашли выход из ситуации с его задолженностью по продаже UMC?

— Депутаты рекомендовали Кабмину и налоговой принять меры. Но у налоговой, сами понимаете, есть нормы закона, по которым она должна требовать уплаты НДС за продажу UMC. “Укртелеком”, как коммерческая структура, продавая свое имущество, должен платить налоги. Еще когда начиналась эпопея с продажей UMC, я предупреждал, что если провести продажу вне Фонда, возникнут проблемы. Но “Укртелеком” принципиально продал UMC самостоятельно, и теперь пусть сам решает свои проблемы. Нынешнее руководство может спихнуть все на прежний менеджмент. Но я знаю, что компанией руководят те же люди, что и раньше. Они просто отошли в сторону, но влияние их осталось.

— Такой расклад может поставить крест на продаже компании?

— Все может случиться. Эти проблемы могут вывести нас на тот путь, по которому мы продавали энергетику. То есть дешево, за что нас теперь винят. При этом все забыли, с какими долговыми обязательствами приватизировались эти объекты. Можно эту же схему использовать и по “Укртелекому”, но тогда никаких миллиардов за этот объект государство не получит.

— В предварительном перечне, который ФГИ представил парламенту, стартовая цена “Укртелекома” — около 4 млрд. грн. Эта сумма будет еще пересматриваться?

— Да, это ориентировочная цена. Она будет зависеть от того, какой пакет продается и на каких условиях. Если, например, будет выставлено 43%, как предусматривает специальный закон об этой компании, и останется долг перед налоговой, то 4 млрд. никто не получит, это однозначно. Если же будет продаваться 93% (полный пакет) и без долгов, то мы получим даже больше.

— Кто в процессе подготовки компании к продаже играет ключевую роль?

— Правительство.

— Недавно министр транспорта и связи заявил, что через месяц-два “Укртелеком” получит лицензию на мобильную связь. Он уверен, что это значительно повысит цену объекта. Свидетельствует ли это о том, что в Кабмине плотно занялись подготовкой к аукциону?

— Я об этой лицензии года два слышу. Предыдущие руководители министерства также обещали. Если бы “Укртелеком” купил частый собственник, он в несколько раз быстрее решил бы этот вопрос. Да еще и неизвестно, даст ли она [лицензия] ожидаемый эффект.

Сперва надо разобраться с более прагматичными делами — с долгами, с кредитами. Без этого никакая лицензия не поможет продать этот объект. Я бы, например, ставил вопрос о возвращении мобильной связи компании, это бы принесло намного больше пользы. И тогда снимется вопрос о налогах. Но этот сценарий сейчас боятся даже обсуждать.

— То есть вариант, когда UMC заберут у нынешних собственников, реален?

— Я бы не говорил, что UMC заберут или надо забрать. Просто в процессе конкурса по “Укртелекому” надо решить проблему с неуплаченными налогами. Возможно, сделать перепродажу через Фонд, переоформить сделку и снять проблему. Но почему-то решать ее никто не хочет. Даже если сейчас Кабмин примет решение, что налог с UMC не надо платить, то новому собственнику “Укртелекома” никто не гарантирует, что налоговая не выставит ему тех же претензий. Поэтому лучше проблему решить сейчас.

— Президент требует провести приватизацию КГОКОРа до 1 марта 2006 года. Этот срок реальный?

— Если к этой дате комбинат необходимо продать, то тогда уже в ближайшее время надо объявлять конкурс. Это технологически сложно воплотить.

— Тогда какие предприятия уже готовы к продаже?

— Есть готовый объект — Никопольский завод ферросплавов (НЗФ). По нему все суды уже завершены. Правда, акций никак нельзя получить.

— Почему?

— Я как специалист не понимаю, в чем тут проблема. Может, нет соответствующего указания. Не все прозрачно высказываются по этому поводу. Кто “за” и кто “против”, не понятно. По “Криворожстали” ведь все сделали за несколько дней, и я не вижу разницы между этим объектом и НЗФ. Если предприятие было возвращено, его надо обязательно сразу же продать, потому что в ином случае эти процессы уже по-другому называются.

— Вы согласны, что после сделки с “Криворожсталью” возникает соблазн вернуть и перепродать другие металлургические активы?

— Такое желание есть у некоторых политических сил. Оно называется авантюрным гешефтом. Они не думают, в каком состоянии эти предприятия продавались, по какому механизму их продавали, какая ситуация была на рынке в то время. Отмечу, ни одного контрольного пакета в металлургии, кроме “Криворожстали”, не было продано. А на маленький пакет и цена небольшая. Самый крупный пакет акций продавался по Мариупольскому металлургическому комбинату (ММК) им. Ильича (51%), и то через специальный закон. Если отменить эту приватизацию, мы можем поднять весь коллектив комбината на забастовку. Депутат [Михаил] Поживанов эту тему постоянно затрагивает.

Если смотреть на “Запорожсталь” или ММК, то там внесены крупнейшие инвестиции, которые превышают цену продажи этих объектов. И естественно, если заняться возвратом этих объектов, то их собственники выставят государству счет. Поэтому поднимать вопрос о возврате целесообразно только в том случае, если объект продан год-два назад. В ином случае возникает огромное количество проблем.

— Что ФГИ намерен делать с Черноморским судостроительным заводом? На прошлой неделе в Николаеве инвестор выиграл суд у ФГИ.

— У меня такое впечатление, что решить этот вопрос хочет только ФГИ. Все остальные либо уже договорились, либо заняли противоположную позицию. Такой разнобой приводит к тому, что состояние предприятия ухудшается. Никто такому предприятию не дает кредитов, все просят предоплату. Так недалеко и до банкротства. Надо принимать однозначное решение. Если мы не уверены, не надо начинать всю эту волокиту.

— В июне также поднимался вопрос по Запорожскому ферросплавному. На какой стадии этот процесс?

— Там ни к чему не подкопаешься. Предприятие продавалось небольшими пакетами на конкурсе. Сначала комбинат покупал Константин Григоришин [российский бизнесмен]. Потом он перешел к группе “Приват”. Нонсенс предъявлять претензии добросовестному покупателю на вторичном рынке. Когда этот вопрос поднимался, в его основе была не юридическая, а политическая подоплека.

— В Николаеве есть еще один проблемный объект — глиноземный завод (НГЗ). Насколько известно, инвестор там тоже не выполняет свои обязательства, по которым он должен был построить алюминиевый завод.

— Ситуация там зависла. Сначала правительство [Виктора] Януковича внесло изменения в договор и разрешило не строить завод. Взамен инвесторы должны были поднять объемы производства. Правительство Тимошенко это распоряжение отменило и начало инициировать дело в суде. В результате сегодня завод никто не строит, но условие остается. Проблема выстрелит рано или поздно. Заинтересованные лица будут ее поднимать. Структура, которая еще в 1999 году пыталась “накрыть” завод [Trans Wolrd Group, подконтрольная россиянам братьям Черным], до сих пор имеет своих лоббистов в парламенте. То есть без юридического урегулирования этот вопрос не может решиться.

— Почему же “РусАл”, купивший НГЗ, не выполняет этих обязательств?

— Завод инвесторы могли построить. Они выбрали площадку в Харьковской области и просили у государства единственного — разрешить использовать российскую электроэнергию. Наше Министерство энергетики было категорически против. На этом все застопорилось. Я же считаю, что для этого завода можно было сделать исключение.

Подготовил Микола ПИДВЕЗЯНЫЙ

Из проекта Государственной программы приватизации на 2005-2007 годы

Приоритетами приватизации на период до 2007 года являются:

• продажа мелких и малоликвидных пакетов акций, отдельных объектов недвижимого имущества, объектов незавершенного строительства, продажа убыточных и малоприбыльных предприятий под обязательства покупателя относительно финансового оздоровления таких объектов приватизации;
• продажа высоколиквидных объектов для обеспечения исполнения бюджетных задач;
• увеличение денежных поступлений от приватизации в госбюджет путем повышения конкурентности и прозрачности продажи госимущества.

Организация приватизации

Органы исполнительной власти ежегодно до 1 февраля предоставляют ФГИ перечни объектов права госсобственности по результатам анализа их финансового и производственного состояния за прошлый год и эффективности использования госимущества.

В соответствии с утвержденным правительством прогнозным заданием по поступлению денежных средства в госбюджет от приватизации органы, уполномоченные управлять госимуществом:

• до 1 марта предоставляют Кабинету Министров предложения по сокращению перечня казенных предприятий и перечня объектов госсобственности, не подлежащих приватизации;
• до 15 марта инициируют принятие Кабинетом Министров решения о продаже пакетов акций, закрепленных за государством.

Фонд до 1 сентября года, предшествующего бюджетному периоду, предоставляет Кабинету Министров предложения по приватизации соответствующих предприятий.

Ежегодно до 31 декабря утверждается план-график ежеквартальной и ежемесячной продажи объектов в следующем году.