Хроника ухода

Пикет “Наших”, расположившийся как раз напротив украинского посольства в Москве, вручил мне красочную листовку “2 декабря мы выбрали президента Путина национальным лидером России”. Собственно, этот текст и отражает выполнение главной задачи, поставленной российской властью перед парламентскими выборами, — провести их не просто как закрепление за “Единой Россией” конституционного большинства в Государственной думе, но и как референдум по доверию президенту Путину как национальному лидеру. Что, по идее, должно позволить ему сохранить контроль над властью и после отставки с поста президента в 2008 году.

Задача эта решена, хотя и несколько странным образом: с многочисленными нарушениями, фальсификациями, вбросами бюллетеней — словом, настолько вопиющим отношением к выборам, что не заметить его было невозможно. И уже это говорит о том, что административная машина пробуксовывает. Могла ли “Единая Россия” победить без всего этого? Несомненно. Попали бы в парламент какие-либо другие партии, помимо КПРФ, ЛДПР и “Справедливой России”? Очень сомневаюсь. Зачем же тогда? А затем, что главным стал не имидж страны, а стремление каждого отдельного исполнителя выслужиться, получить в своем регионе больший процент голосов, чтобы провести большее количество “своих” в Думу, словом — каждый, как и в советское время, решал свои задачи, а вовсе не выполнял “план Путина”.

Следующий вопрос — что же дальше? А дальше последует выдвижение кандидата в президенты России от “Единой России” — причем имени его не знает практически никто, я подозреваю, что даже сам Путин не назовет его сейчас. Но решают ли выдвижение кандидата в преемники и возможные конституционные изменения вопрос о власти? Даже не о власти в России, а о власти самого Путина как национального лидера? Верит ли сам Путин — и особенно считает ли его окружение, — что отказ от поста президента и пребывание в “должности” национального лидера позволит действующему главе государства сохранить то влияние, которым он пользуется сейчас? То, что такой уверенности нет, демонстрируют конфликты в чиновничьей среде, которые только обострились после парламентских выборов. Наиболее громкий из них связан с арестом заместителя министра финансов России Сергея Сторчака. В день подведения итогов парламентских выборов суд решил оставить высокопоставленного чиновника под стражей, несмотря на то что за его освобождение ратовал вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин, готовый сам поручиться за заместителя. Но вместо этого против Сторчака было начато еще одно уголовное дело, которое, впрочем, было отменено генеральной прокуратурой России. Вот тут-то и начался еще один конфликт — между следственным комитетом прокуратуры и самой прокуратурой. Недавно образованный и занимающийся делом Сторчака следственный комитет усомнился в законности действий генерального прокурора. Это сражение только начинается. Одновременно следственный комитет продолжил наступление на другом направлении — заявил, что генерал Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) Александр Бульбов прослушивал высокопоставленных чиновников, крупных бизнесменов, известных политиков и журналистов — всего в этом списке 53 человека. Как известно, именно арест Бульбова заставил главу ФСКН Виктора Черкесова выступить на страницах газеты “Коммерсантъ” со статьей о “чекистских войнах”. Заявление следственного комитета демонстрирует, что войны продолжаются. Наблюдатели считают, что одну из групп соперничающих силовиков возглавляют давний знакомец Путина Черкесов и глава президентской охраны Виктор Золотов, другую — глава ФСБ Николай Патрушев и заместитель руководителя президентской администрации Игорь Сечин. Собственно, вторая группировка и контролирует следственный комитет прокуратуры через Александра Бастрыкина, бывшего сокурсника Путина. Конт­роль над такого рода органом — более мощное ору­жие, чем статус “национального лидера”. Но понятно, что в этой ситуации конкурентов по контролю тоже быть не должно. А конкуренты не унимаются. И с их активностью связана третья — пока без посадок — “военная история”: скандальное интервью малоизвестного бизнесмена Олега Шварцмана, рассказавшего той же газете “Коммерсантъ” о механизме “бархатной репри­ватизации” (или, по-нашему говоря, рейдерства) и создания могущественной госкорпорации, во главе которой должен оказаться Игорь Сечин (“партия для меня — это Сечин”, поясняет Шварцман). И хотя бизнесмен вскоре пытался доказать, что ничего такого не говорил, другой влиятельный игрок — почти классик номенклатурных схваток — Анатолий Чубайс назвал его “единственным честным человеком” в спешно созданной перед выборами партии “Гражданская сила”. А похвала Чубайса означает многое: ему не впервой бороться с президентскими фаворитами за лучший для президента вариант...

Что все это означает? Начало большой войны, свидетелями первых сражений которой мы и являемся. Ставки высоки — остаться после 2008 года. И каждая из группировок ищет свой рецепт сохранения...

Виталий ПОРТНИКОВ