Зерновой гамбит

По инициативе Жиля Меттеталя, директора департамента агробизнеса Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), 27 января в Киеве состоялся круглый стол “Развитие диалога в зерновом секторе и перспективы инвестирования”.

По его итогам было подписано “Заявление о совместных действиях в поддержку зернового сектора Украины”, в котором Министерство аграрной политики и продовольствия обязалось проводить прозрачную, долгосрочную и прогнозируемую политику, обнародовать проекты нормативно-правовых актов в сфере зернового рынка.

Выполняет ли аграрное ведомство взятые обязательства, узнаем 7 апреля во время второго этапа круглого стола. Накануне его проведения наш корреспондент взял эксклюзивное интервью у Жиля Меттеталя.

— Господин Меттеталь, вы играете в шахматы?

— Играл. Сейчас, к сожалению, некогда.

— Пользуясь шахматной терминологией, можно сказать, что украинская власть прибегла к зерновому гамбиту. Она “пожертвовала” интересами многочисленных зерновых компаний, отдав предпочтение одной, и в результате оказалась в определенной изоляции. В адрес президента, Кабмина, МинАП посыпались письма-предостережения от международных институтов — никакой, даже вялой, реакции! Очевидно, именно это и послужило детонатором для проведения круглого стола в столице Украины?

— Информация о намерениях провластных сил монополизировать экспорт зерна в Украине поступала в мой лондонский офис постоянно. Жаловались как мультинациональные компании, так и сугубо украинские. Собственно, не на размер квот, а на невозможность при таком положении дел реализовывать инвестиции, предоставленные ЕБРР. Действительно, какой смысл вкладывать средства в инфраструктуру зернопроизводства, если тебе не позволяют свободно продать тобой же выращенный урожай?!

Кстати, этот вопрос мы рассматривали 28 октября 2010 года в Лондоне во время круглого стола c участием руководства ЕБРР и ключевых участников зернового рынка, в частности украинского.

Поскольку ваша власть наотрез отказалась вести интеллигентный диалог с зернотрейдерами, нам пришлось сводить обе стороны за круглым столом. Участие в нем представителей Международного валютного фонда, Всемирного банка, Евросоюза, куда Украина так стремится вступить, должно было показать украинским чиновникам, что проблема прозрачности функционирования зернового рынка волнует не только ЕБРР. В форуме приняли участие почти сто ведущих компаний зернового сектора Украины.

— Поговаривают, на нем пытались разговаривать на повышенных тонах…

— И такое было. Кое-кто из участников собрания хотел превратить это мероприятие в обсуждение только проблемы распределения экспортных квот, хотя она отнюдь не доминировала в повестке дня. Время от времени кто-нибудь да и съезжал на эту больную тему. Мы же четко заявили: главная цель круглого стола — создать механизм, который бы позволил бизнесу надлежащим образом общаться с властью. А в рамках рабочей группы, созданной из членов правительства, представителей аграрного бизнеса, я уверен, дойдет очередь — и, очевидно, прежде всего, поскольку проблема срочная, — и до квотного принципа.

Еще одно замечание. ЕБРР — не политическая организация, поэтому мы не преследуем никаких политических целей и не выступаем политическими советниками. Мы лишь стремимся передать власти наш основной мессидж: Украина имеет благоприятную, я бы сказал, фантастическую возможность стать одним из ведущих поставщиков продовольствия при катастрофической его нехватке в мире. Не упустите ее и воспользуйтесь ею сполна! При притоке инвестиций, надлежащих условиях для ведения бизнеса Украина, Россия и Казахстан могут удовлетворить половину мировой потребности в зерновых.

— По итогам круглого стола “Развитие диалога в зерновом секторе и перспективы инвестирования” и с учетом развития событий МВФ, ВБ и ЕБРР направили премьеру Николаю Азарову совместное письмо, в котором рекомендуют отказаться от законопроекта №8053, создающего государственную монополию на экспорт зерна и фактически устраняющего с рынка частных зернотрейдеров.

К вашему консолидированному мнению не только не прислушались, а наоборот, предложили “продвинутый” вариант — законопроект №8163. Его авторы ссылаются на опыт Канады и Австралии, где, мол, действуют государственные монополии в торговле продукцией сельского хозяйства. В частности, Канадский пшеничный совет (КПС) и Австралийский пшеничный совет (АПС).

— Не совсем так. Большинство исследований, якобы подтверждавших успешность обеих структур, заказывали... сами КПС и АПС. Эти исследования не подлежали рецензированию, не содержали методологии соответствующих расчетов, поскольку базировались на непубличных данных. Зато независимыми исследованиями установлено, что, к примеру, АПС занижала маржу производителей на 1,31 долл. за тонну.

Если сравнивать эффективность рынка, то Канада с Австралией отстают от США. Производители зерна в Австралии, например, платили за прием и транспортировку на 5 долл. больше, чем американские фермеры. И КПС, и АПС, чтобы своевременно отгрузить значительные экспортные объемы, вынуждены были прибегать к услугам как тамошних трейдеров, так и транснациональных компаний. Следовательно, частный бизнес превосходит государственные монополии по рыночной эффективности.

Некоторые источники утверждают, что почти половина экспорта пшеницы “проходила” через аккредитованных частных экспортеров. Факт доминирования мультинациональных компаний в международной торговле зерном на протяжении многих десятилетий свидетельствует, что попытки создать эффективную систему экспорта без участия бизнес-структур выглядят иллюзорными.

Обе структуры не скрывали, что работают ради максимизации прибыли хозяйств. Долгое время они прямо или опосредствованно были подконтрольны производителям зерна. Давление со стороны фермеров относительно строгой подотчетности КПС привело в 1998 году к изменениям в его корпоративной структуре. А недостаточный контроль со стороны сельхозпроизводителей стал причиной того, что АПС после скандала с пищевым растительным маслом в 2007 году утратила статус монопольного экспортера.

Характерной особенностью таких учреждений, как АПС и КПС, является стремление увеличить админперсонал и затраты, что удорожает деятельность и снижает конкурентоспособность. Административные затраты КПС с 1995—1997 до 2005—2007 годов (трехлетние средние значения) выросли с 1,83 до 3,47 канадского доллара за тонну зерна.

Мировая практика свидетельствует, что многие страны ликвидируют государственные монополии в торговле сельскохозяйственной продукцией. В 90-х годах прошлого века от этих рудиментов избавились Сальвадор, Колумбия, Иордания, Гондурас, а позже и Перу.

В Бразилии до недавнего времени тоже считали, что аграрный сектор без государственного контроля просто не выживет. Но решились, либерализовали рынок, ввели механизм доурожайного финансирования, что позволяет ежегодно привлекать 20 млрд. долл. в виде аванса под урожай. Недавно Бразилию с учебной поезкой посетили украинские служащие и были удивлены структурными изменениями, происшедшими в аграрной сфере.

Что мешает Украине привлечь хотя бы небольшую часть от бразильской суммы? Изменчивый инвестиционный климат и высокий уровень коррупции! Эти факторы заставили многих потенциальных финансовых доноров переориентироваться на ту же Бразилию, другие благодатные в инвестиционном смысле страны. А компании, уже укоренившиеся на украинском зерновом рынке, страдают от притеснений и запугивания. Единственный выход — сворачивать производство.

— Вы — о силовом давлении на бизнес, а я вам нарисую реальную картину, как “мирным путем” действующая власть склоняет компании к сотрудничеству. Только внимательно следите за хронологией.

Профильный комитет Верховной Рады 1 марта рассматривал уже упоминавшийся законопроект № 8163. Инна Богословская, его соавтор, убеждала присутствующих, что государственным оператором по экспорту зерна может стать любая компания, в уставном фонде которой будет присутствовать государство со своими 25%. Если “Нибулон” отдаст государству четверть, сказала Инна Германовна, то станет государственным оператором.

А уже 4 марта на одном из веб-сайтов появилась информация “Государство намерено стать совладельцем крупнейшего зернотрейдера страны”. В нем есть такие строки: “Пока это лестное предложение (стать государственным оператором по экспорту зерна. — В.Ч.) получила компания “Нибулон” — крупнейший экспортер зерна по итогам последних сезонов”. Хотя в самой компании об этом предложении — ни сном ни духом.

Господин Меттеталь, вы длительное время работали в Азии, Африке. Скажите, в какой стране или племени вы сталкивались с подобными методами?

— Это неприемлемо! Досадно, что небольшая группа людей портит имидж власти. Если депутаты примут, ко всему прочему, еще и закон с признаками государственной монополии в экспорте зерна, то Украине придется сидеть на голодном инвестиционном пайке. От вас отвернутся денежные мешки...

А потребность украинского АПК в средствах немалая. В прошлом году инвестиции ЕБРР в агросектор Украины составили 173 млн. евро, из которых 95,4 млн. — непосредственно в зерновые проекты. Они могли бы быть больше на 50—100 млн. евро, если бы правительство было надежным партнером. Наши клиенты — сельскохозяйственные предприятия, вкладывая в гектар 1—2 тыс. долл., сумели удвоить объемы производства. А вот если бы так финансово “удобрить” каждый гектар украинской пашни! По силам ли подобные расходы государственному бюджету?

— Бюджет дырявый, к кредитам не подступишься… Сплошные риски! А президент нацелил аграриев на 80-миллионный зерновой рубеж.

— Выход есть: привлекать частный капитал. Но власть должна минимизировать риски. Хотя бы в данном сегменте, в котором она — полновластный хозяин.

— В завершение хотел бы выступить с позиции... нет, не правительства, поскольку оно не стало правительством национального единства, а с позиции патриота Украины. МВФ предоставляет Украине многомиллиардные займы, втягивая нас в финансовую кабалу. Другие международные организации призывают: ликвидируйте позорные квоты и продавайте зерно! А все вместе вы оставляете меня голым, босым и голодным!

— Ну, во-первых, мы знаем, и это факт, что Украина собрала зерна больше, чем нужно для собственного потребления. То есть, продавая остатки, вы направляете поток иностранной валюты внутрь Украины и ею можете покрывать внешние заимствования. Такие экспортные операции не обворовывают вас и не приводят к экономическому упадку.

Во-вторых, ЕБРР финансирует исключительно компании частного сектора. Следовательно, мы не создаем финансовую нагрузку на правительство, украинский народ. Мы с легкостью могли бы удвоить объемы нашей деятельности, присутствия нашего бизнеса в вашей стране. Конечно, при надлежащих условиях. Это именно те средства, которые государству не пришлось бы заимствовать у других финансовых институтов.

Главное, чтобы реформы в Украине ориентировались на рыночную среду, а не на монополию.

Владимир ЧОПЕНКО