Зачем Путину встреча с Меркель

18 августа президент России встретится в Германии с канцлером Ангелой Меркель. На переговорах в замке Мезенберг, недалеко от Берлина, лидеры двух государств обсудят ситуацию на востоке Украины, войну в Сирии и вопросы энергетики.

Думаю, что эта встреча состоится в контексте тех, как говорят русские, “недружественных шагов” со стороны США, которые уже анонсированы и вызвали панику в России. Ведь экономическое положение страны далек от того, чтобы позволить себе находиться под такими санкциями.

Для Москвы становится очевидным: если так пойдет дальше, то экономика не выдержит. Как по мне, то в связи с последним вояжем Лаврова и Шойгу в Берлин и Париж, а также предыдущими встречами Путина с Меркель, речь пойдет о выходе из ситуации. То есть мерах, при которых санкции бы не увеличивали, а то и сняли.

Безусловно, Путин будет стоять на том, что американцы плохие и давят на Европу. Иными словами, будет разыгрывать старую линию “разделяй и властвуй”. Мол, посмотрите, на ваши фирмы (которые строят Северный поток-2) могут в ближайшее время наложить серьезные санкции, а с теми тарифами и квотами начинается реальная торговая война. С такими и другими аргументами Путин поедет к Меркель перетаскивать Европу на свою сторону, где Германия действительно является страной определяющей. Это будет попытка посеять еще больше зерна недоверия между Европой и США.

Параллельно можно поговорить и о том, как все же выйти из Донбасса. То есть как сохранить лицо и выйти из Донбасса так, чтобы на самом деле там остаться. Это, по-моему, и есть сверхцель, которую Путин сейчас перед собой ставит — искать способы завершения кампании на оккупированных территориях так, чтобы и дальше иметь на них реальное влияние со своими боевиками в той или иной форме. Путин будет консультироваться и торговаться.

Но у него какая-то удивительная логика. Вместо пытаться как-то успокоить Запад, он использует противоположную с точки зрения нормальности тактику: в очередной раз накапливает военные мощности на оккупированных территориях. Это создает объективную реакцию со стороны Запада — видимо, готовится к провокациям или очередной военной авантюре. То есть он явно настраивает Запад против себя. Хотя по логике Путина все наоборот: мол, мои исходные позиции сильные, я буду торговаться, поэтому вы должны дать мне больше, чем, возможно, я и сам того попрошу.

Это переговоры с позиции силы. И на такую ​​российскую логику должна быть аналогичная логика со стороны Запада. Не уговоры или “очень серьезная обеспокоенность”, а поступки вроде американских — значительные системные и глубокие санкции.

Тогда шансы на то, что Путина можно будет остановить, на порядок возрастают.

Договориться с российским президентом один на один уже никто не сможет. Это та новая ситуация, которая уже становится очевидной и которую нельзя изменить. Здесь или все вместе за санкции, или все против. Соло, а тем более с Германией, дело нереальное. Тем более учитывая ее политическое влияние и вес. И вот попытаться каким-то образом изменить через Германию общую позицию — как раз то, что и хочет сделать Путин. Но удастся ли?

Как по мне, он уже слишком далеко зашел в своем нерациональном с точки зрения здравой логики курсе, когда вместо пытаться сделать ситуацию спокойнее, тише и спустить ее на обычный ритм, происходит обратное — провоцирование на еще большее неприятие России.

И сказать на этом фоне стреляному немецкому воробью, что мы все забываем и начинаем новую страницу, практически невозможно. Поэтому реальные договоренности маловероятны. По крайней мере в отношении Украины.

Владимир ОГРЫЗКО, украинский дипломат, министр иностранных дел Украины с 2007 по 2009 год