“Я однозначно больше не кандидат”

В своем первом интервью с момента ареста политик признал, что его связь с горничной Нафиссату Диалло, обвинившей его в изнасиловании, была “моральной ошибкой”.

Бывший директор-распорядитель Международного валютного фонда Доминик Стросс-Кан дал в воскресенье первое интервью с момента своего ареста в Нью-Йорке 14 мая по обвинению в изнасиловании горничной Нафиссату Диало, работавшей в отеле, где он остановился. Французский политик, выпущенный на свободу 22 августа, после того как с него были сняты все обвинения, побеседовал с телеканалом TF1, в эфире которого отказался от притязаний на президентский пост.

“Да, я хотел быть кандидатом. Я считал, что моя позиция в МВФ дала мне новый взгляд на ситуацию Франции, на ее сложности и преимущества на фоне глобализации. Но все это в прошлом — я однозначно больше не кандидат. Хотя и считаю, что победа левых необходима в нашей стране”, — заявил Стросс-Кан.

Один из исторических лидеров Социалистической партии Франции, бывший министр финансов и известнейший экономист еще в мае по всем опросам общественного мнения одерживал победу над действующим президентом Никола Саркози, по некоторым — уже в первом туре. Но скандал стоил ему народной любви. Уже июльские опросы общественного мнения показали, что почти две трети французов не хотели бы видеть Стросс-Кана во главе их государства. В дальнейшем, как отмечали социологи, среди граждан Франции сложился “почти консенсус” в вопросе о том, чтобы бывший глава МВФ не только не участвовал в президентской кампании, но и не играл бы в ней заметной роли, выступая на стороне того или иного кандидата, а также не становился членом правительства в случае победы на выборах левых сил. Говорить о своем политическом будущем Стросс-Кан отказался, сказав лишь просто: “Посмотрим”.

В политических кругах выступление Стросс-Кана встретили со сдержанным одобрением. Депутат-социалист Жан-Мари Ле Гуен заявил журналистам, что бывший глава МВФ выглядел “взволнованным, достойным и доносящим правду”. Однако, как уже писала “Газета.Ru”, руководство Соцпартии всеми средствами сейчас хотело бы дистанцироваться от своего соратника.

Свою связь с Диало Стросс-Кан называл “моральной ошибкой”, за которую он “не испытывает гордости” и о которой “не перестает сожалеть”. То, что случилось, “не включало ни насилия, ни принуждения, никакого противозаконного деяния”.

В той части беседы, которая касалась скандала в Нью-Йорке, политик несколько раз оговорился, что его отношения с горничной “не имели денежного подтекста”, но являлись “недопустимыми”. “Я жестко поплатился и расплачиваюсь до сих пор”, — добавил он. Финансист также заметил, что всегда уважал женщин и “понимает их реакцию”: ровно в момент интервью несколько десятков феминисток устроили пикет перед штаб-квартирой TF1. Но разжалобить телезрителя Стросс-Кан явно не собирался. На вопросы он отвечал жестко и немногословно, отказавшись рассказывать в подробностях о том, как оказался в постели с горничной Sofitel.

Стросс-Канну пришлось отвечать и на вопросы о других обвинениях. Журналистка Тристан Банон заявила, что Стросс-Кан изнасиловал ее в 2003 году, но тогда согласилась молчать под нажимом своей матери, также спавшей с политиком, но уже по собственной воле. Француз категорически отверг факты изнасилования. Никакого насилия в отношении нее он не допускал, рассказал Стросс-Кан, а если что между ними и было, то Банон представила прессе “воображаемую и лживую” версию событий.

Стросс-Кан не исключил, что все случившееся с ним в Нью-Йорке было ловушкой.

“Я хотел бы знать, почему (власти) решили помочь той, кто меня обвинил, а не сотрудничать со мной”, — заявил он. В самом начале скандала французское общественное мнение, особенно сочувствующее социалистом, было готово поверить, что популярный политик попал в сознательно подстроенный его противниками капкан. Теперь большинство в это уже не верит.

Лев МАКЕДОНОВ