Потерянное десятилетие
Итак, отчет “Развитие Украины: Прошлое, настоящее и будущее”, в котором содержится упомянутый безрадостный прогноз, был презентован 6 февраля. В понимании простых украинцев 50 лет означает “никогда”. На чем основывается пессимизм Всемирного банка в отношении Украины? Нынешние темпы экономического развития являются достаточно низкими в сравнении с необходимой динамикой. Многие наши конкуренты за инвестиции на рынке развивающихся стран вышли на модель роста “5%+”. Именно столько нужно для эффективной борьбы с бедностью и развития инфраструктуры. Если наш ВВП увеличивается на три процента, это значит, что динамика украинской экономики отстает даже от среднемирового уровня (3,6%) и значительно уступает развивающимся экономикам (4-5%). По сути, наши темпы чуть выше, чем у развитых стран, но последние могут себе это позволить.
Во-первых, модель их развития основывается на разработке новых технологий и, следовательно, входит в точки драйва лишь на этапах перехода от одного технологического уклада к другому. Развивающиеся страны мультиплицируют свой ВВП на базе уже созданных технологий и поэтому традиционно развиваются значительно быстрее. Во-вторых, у развитых стран есть база роста в виде триллионных показателей ВВП и даже 1% прироста дает существенно больше, чем 10% у нас. В-третьих, 70% валового продукта у сильных мира сего — это третичный сектор экономики, и они вполне могут почивать на концепции медленного, равномерного роста, не зависящего от внешних факторов, как это и фигурирует в рекомендациях Римского клуба. Таким странам, как Украина, нужно очень быстро наращивать мышцы на экономический каркас, иначе есть риск скатиться в состояние перманентной финансовой дистрофии. Но, с другой стороны, темпы экономического развития нельзя примерять на условный экономический манекен. И применительно к Украине выход на темпы роста в 3,5% следует воспринимать как несомненный позитив.
В последнем десятилетии более высокие темпы экономического развития, чем сейчас, наблюдались в 2010-2011 гг. Сказывались инфраструктурные инвестиции под Евро-2012. Но в 2012-2013 гг. этот импульс роста был полностью исчерпан, и экономика оказалась в точке нулевой динамики. В 2014-2015 гг. вследствие набора внутренних и внешних негативных факторов в виде микросырьевого кризиса на мировых рынках и войны с Россией наш ВВП за два года сократился на 16,4%. Это был своеобразный украинский “черный лебедь”. Но начиная с 2016-го экономика постепенно набирает ход: есть ускорение с 2,4% до 3,5% в прошлом году.
Хотя если без лирики, то за последние девять лет ВВП Украины вырос всего на 2,1% (кумулятивно), то есть в среднем увеличивался на 0,23% в год. По сути, перед нами потерянное десятилетие.
Говорит и показывает Всемирный банк
Именно поэтому вице-президент Всемирного банка по вопросам Европы и Центральной Азии Сирилл Мюллер и привел в своем выступлении столь впечатляющее сравнение с Польшей, призвав Украину ускорить темпы реформ, в частности — провести деолигархизацию экономики. По его данным, три самых богатых жителя нашей страны владеют 6% ВВП, и это в два раза больше, чем в РФ, и в три — чем в Польше. Высокая концентрация олигархического капитала не дает реализовываться человеческому капиталу и блокирует социальные лифты. Что самое удивительное, с 2007 г. уровень “олигархов на душу населения” практически не изменился. О борьбе с монополизацией и олигархизацией говорят все кандидаты в президенты, но никто не предложил простую программу из пяти шагов. А она есть и успешно применялась на практике. В конце 1990-х в Южной Корее, во время реструктуризации тамошних ФПГ.
Среди причин нашей “экономической немощи” функционер из ВБ назвал высокий уровень кредитной задолженности, сырьевую зависимость от динамики внешних рынков, поздний старт реформ. В то же время ускорить движение наверх нам, по мнению представителя ВБ, помогут налоговая и судебная реформы, развитие логистического потенциала, отмена моратория на продажу земель сельхозназначения, а также активация по-настоящему эффективной антимонопольной политики.
Между тем, пока ВБ увещевает Украину наращивать темпы роста ВВП, Нацбанк прогнозирует замедление роста национальной экономики чуть ли не до 2% в ближайшие годы. Выходит, “догонялки” с Польшей превращаются в вековую сагу?
Три кита ускоренного роста
И тут мы вплотную подходим к самому понятию ВВП. Есть “финт ушами” под названием “ВВП по паритету покупательной способности (ППС)”. Это когда для расчета валового продукта берется не номинальный обменный курс, а курс по ППС, то есть рассчитанный исходя из разницы инфляционных потенциалов двух сравниваемых экономик. Здесь наши показатели примерно в три раза выше, ведь курс гривни, рассчитанный по ППС, составляет 7-8 грн/$, а не номинальные 27-28. Основываясь на этом финте с ВВП по ППС, в России, например, поставили задачу войти в топ-5 мировых экономик. А Китай по этому показателю уже обогнал США.
Но мы попытаемся создать свою модель “Украина-2025”, основанную на шести годах роста, начиная с 2020-го, так как 2019-й будет явно переходным периодом, осложненным как погашением внешних долгов, так и двойным политическим марафоном. И обойдемся без манипуляций с паритетом покупательной способности.
Возьмем эталонную для нас Польшу. В нашем представлении эта страна беспрерывно растет, причем на столь желанные для нас 4-5%.
Действительно, польская экономика неплохо развивается, если оценивать ее в злотых. Чуть хуже — если номинировать ВВП в евро. И не очень хорошо при конвертации валового продукта в доллары. Но ведь именно в долларах США определяется ВВП той или иной страны при размещении ее в мировой табели о рангах. Никто не смотрит на показатели в национальной валюте (кроме темпов роста), очень редко рассчитывают ВВП развивающихся стран в евро или фунтах. Так вот, при перерасчете в доллары польский ВВП лишь в 2018 г. превысил докризисный уровень 2008 г., увеличившись до $549 млрд (в 2008-м — $534 млрд). За последние десять лет Польша, как и мы, испытала три “ямы” долларового ВВП: в 2009-м вследствие глобального финансового кризиса (минус $94 млрд), в 2012-м (-$28 млрд) и в 2015-2016-х гг. (-$74 млрд суммарно).
Секрет польского роста немного приоткрывается при анализе курсовой динамики злотого. Как видим, “проседания” долларового ВВП в Польше полностью синхронизируются с курсовыми “ямами”, что вполне логично и полностью соответствует нашему опыту. Вот только если взять точки-экстремумы, то начиная с января 2007-го польский злотый укрепился к доллару с 0,34 до 0,27 или на 21%.
А ларчик просто открывался
И вот время открыть ларчик. Любой ВВП развивающейся экономики в долларовом эквиваленте зависит от трех базовых индикаторов: темпов реального роста, уровня инфляции (влияет на дефлятор ВВП и наращивание его номинальной величины) и курса национальной валюты. За счет дефлятора ВВП успешные развивающиеся экономики разгоняют значение номинального ВВП, который затем конвертируется в долларовый эквивалент по достаточно высокому курсу национальной валюты. Достаточно сказать, что Китай за период с 2001 г. “накопил” в своем ВВП почти 50% инфляции, что значительно больше, чем в ЕС и США.
Итак, для роста долларового эквивалента ВВП любой развивающейся стране нужны: средние темпы роста реального ВВП на уровне примерно 5%, которые обеспечивают так называемый “чистый” рост; умеренный инфляционный дефлятор (для Украины — это 10% инфляции за год) для инфляционной накачки номинального значения ВВП; стабильный курс национальной валюты (для Украины лучше ревальвация на 10% в год) для выгодного конвертирования номинального ВВП в долларовый эквивалент.
Возьмем для нашей экономики условную модель роста “Украина 2025”, в которую будут заложены следующие исходные условия: реальный рост — 5%, дефлятор ВВП — 10%, укрепление национальной валюты — 10% за год. К 2025 г. номинальный ВВП может с запланированных 4 трлн грн вырасти до более чем 9 трлн грн. То есть валютный эквивалент нашего ВВП к 2025-му составит более $600 млрд. И превысит текущий показатель ВВП Польши ($549 млрд).
В нынешней экономической парадигме такой сценарий кажется почти фантастическим — чего стоит только необходимое укрепление гривни с 8 грн/$ до 15 грн/$. Но это касается лишь точки его старта. Мы не видим пока предпосылок для активации такого сценария в ближайшие годы, отсюда и скепсис. Но это не значит, что подобная модель невозможна априори. Самое удивительное, что в лайт-модификации эта модель неосознанно применяется уже сейчас, просто ее никто не замечает. В 2015 г. наша экономика оказалась на дне — долларовый ВВП сократился со $183 млрд до $91 млрд. Но за период 2016-2018 гг. мы отыграли потерю $30 млрд валового продукта, который по итогам прошедшего года превысит $120 млрд. Получается 34% роста или более 11% за год в среднем. Выходит, что это только в гривне наш ВВП растет медленно, а в долларах мы показываем увеличение своей экономики на 11% третий год подряд. И причина этому вовсе не реальный рост ВВП в гривне на 2,5-3,5%, а достаточно высокий дефлятор (выше 10% инфляции ежегодно) и стабильный курс, если брать средневзвешенные за год значения, а не точки-экстремумы. То есть эта модель уже реально работает в среднесрочном временном интервале, и ее замедление в ближайшие годы может быть связано либо с политикой НБУ по снижению инфляции (номинальный ВВП станет расти медленнее), либо с девальвацией гривни. Значит, нужно изменить первую причину “торможения” и минимизировать вторую. В этой связи можно констатировать, что таргетирование потока выпуска (ВВП) является для Украины более актуальным, чем таргетирование инфляции. Экономика сама должна подобрать “инфляционный ключ” для своего развития, и это может быть уровень ценовой динамики в интервале 10-12% в год, а не 5-6%.
Что касается ревальвации гривни, то приток прямых иностранных инвестиций на уровне $10 млрд в год и выход на позитивное сальдо торговли товарами и услугами на уровне $5 млрд вполне способны создать монетарные предпосылки для укрепления нацвалюты на 10% ежегодно. Хотя для этого придется изменить структуру экспорта, ведь сегодня сырьевые экспортеры кровно заинтересованы в обратном. Но самое главное: если модель динамичного роста валютного эквивалента ВВП работает уже третий год и принесла экономике $30 млрд восстановленного валового продукта, то именно она сможет достаточно быстро вернуть Украину и в список динамично развивающихся стран мира.
