Возвращаясь к ненапечатанному

Осенью 2007 года группа установила контроль над крупнейшим в стране нефтеперерабатывающим заводом “Укртатнафта” (Кременчуг), год спустя включила в свою орбиту вторую по величине (после своей) сеть автозаправок “Альфа-Нафта”. В этом году днепропетровцам стало явно тесно в национальных проектах, и они вышли на международный уровень. В октябре было заявлено о “революционном” событии — о прорыве российской блокады поставок нефти и реализации давней украинской мечты — диверсификации поставок за счет так называемой каспийской нефти. Странно, но подробностей этого исторического события группа “Приват” почему-то избегает. Материал на “Украинский правде” с попыткой углубиться в ситуацию исчез спустя буквально несколько часов, впоследствии так и не вернувшись на сайт. Восполним и, по возможности, дополним образовавшийся информационный пробел.

Историческое “диверсификационное” событие, скорее всего, осталось бы незамеченным, если бы не побочный эффект в виде остановки Одесского нефтеперерабатывающего завода (НПЗ). Предыстория этого события весьма сложна и изобилует деталями, но без нее при рассмотрении “трубопроводного” клубка не обойтись.
В начале сентября 2009 года стало известно, что контролируемая “Приватом” государственная трубопроводная монополия — ОАО “Укртранснафта” предложила Одесскому НПЗ изменить маршрут поставок нефти, по которому сырье в здешние края поступало с незапамятных советских времен. Маршрут Лисичанск—Кременчуг—Одесса, по которому на юг Украины десятилетиями транспортировалась российская нефть, было предложено заменить транспортировкой по южной ветке нефтепровода “Дружба” (через Беларусь) с последующей прокачкой по маршруту Броды—Одесса (запомним этот важный момент). Перекройка исторических нефтяных путей была аргументирована намерением начать поставки нефти с побережья Черного моря для нужд “Укртатнафты”, которая с конца 2007 года отрезана от трубопроводных поставок из России и работает с минимальной загрузкой (так российский акционер в лице “Татнефти” отреагировал на свое удаление с завода “Приватом” осенью 2007 года).

Что такое не везет…

Российский “Лукойл” пытался спорить, но все же был вынужден остановить завод в первых числах октября. Предложенный “Укртранснафтой” маршрут по территории Украины дешевле на целых 1,2 грн./тонна, но проблема в том, что за пределами Украины он обойдется дороже почти на 6 долл./тонна. Кое-кто из экспертов даже пытался назвать эти цифры пустяковыми, мол, это приведет к увеличению себестоимости сырья в Одессе всего на 1%. У практиков расчеты иные. При месячной переработке 200 тыс. тонн нефти увеличение затрат на транспортировку для Одесского НПЗ составит 1,2 млн. долл. В годовом исчислении эти потери составят 14,4 млн. долл., или 115 млн. грн. Осмелюсь предположить, что это и есть вся годовая прибыль завода… В лучшие времена. А в этом году, скорее всего, эта цифра проиллюстрирует убытки.

Дело в том, что нынешний год весьма неблагоприятен для нефтеперерабатывающей отрасли не только Украины, но и всего континента (для ржавеющей украинской нефтепереработки это хроническое состояние). Кризис снизил спрос на топливо и, соответственно, держит низкой цену на бензин, дизтопливо и авиакеросин, тогда как приток спекулятивного капитала на сырьевые биржи продолжает толкать цены на нефть вверх.

Такие своеобразные молот и наковальня уже заставили заявить о продаже отдельных европейских нефтеперерабатывающих мощностей международного гиганта Shell, а французскую Total — остановить производство нефтепродуктов. Последняя заявила, что рентабельность нефтепереработки в Европе в третьем квартале 2009 года сократилась до семилетнего минимума. Как сообщается на официальном сайте компании Total, прибыль от переработки нефти сократилась на 85% — до 6,6 долл./тонна по сравнению с 45 долл./тонна в июле—сентябре 2008 года. Во втором квартале рентабельность нефтепереработки составляла 12,4 долл./тонна. В итоге Total приостановила производство на НПЗ во Фландрии и переработку нефти на своем крупнейшем заводе во Франции — в Гонфревиле, сообщает “Интерфакс”.

Отмечу, что речь идет о суперсовременных европейских заводах, тогда как “Лукойл-Одесский НПЗ” пока сложно отнести к таковым как по мощности, так и по эффективности. Завершив в прошлом году первый этап модернизации, предприятие добилось выпуска качественного топлива. Но еще предстоит решить задачу увеличения глубины переработки и отбора светлых нефтепродуктов, который остается на мизерном уровне — около 50%, тогда как современные заводы того же “Лукойла” в Румынии и Болгарии отбирают почти 85% светлых нефтепродуктов. Озвученные европейскими переработчиками финансовые ориентиры и “эффективность” украинских НПЗ позволяют однозначно утверждать, что любое увеличение затрат в настоящее время приведет не к снижению прибыли, а к увеличению убытков.

Менеджеры “Привата” говорят, что предлагали “Лукойлу” еще три варианта поставок нефти в Одессу, но россияне якобы все отвергли. И немудрено. Первый из предлагаемых ими вариантов предполагал поставки нефти с моря. Проблема здесь в том, что речь уже будет идти об удорожании не на 6 долл./тонна, а на все тридцать: “морскую” нефть нужно дважды перевалить с суши на море и обратно плюс оплатить фрахт танкера. Как говорится, не бывает ситуаций, которые не могли бы стать еще хуже, ведь могла же “Укртранснафта” предложить еще автомобильные и авиационные поставки нефти…

Еще один предложенный вариант касается последовательной прокачки нефти на участке Кременчуг—Одесса. Условно говоря, по четным числам качаем нефть в одном направлении, по нечетным — в обратном. Спрашивается: если все так просто, то почему так много разговоров об определении направления использования нефтепровода Одесса—Броды? К слову, Кременчуг—Одесса и Одесса—Броды схожи по протяженности — оба километров по 500…

Имеет реальное право на существование третий вариант: “Лукойл” поставляет нефть из России по трубе в Кременчуг, а “Приват” обеспечивает поставки в Одессу с моря. Речь о так называемой схеме замещения. Но сразу возникает вопрос: если наличие нефти у “Лукойла” сомнений не вызывает, то что может предложить “Приват”?..

Источники в “Лукойле”, предпочитая оставаться неназванными, признают, что в Москве недооценили серьезность намерений днепропетровской группы. Но дело уже не в этом, проблема намного глубже. Предлагаемая поставка по трубопроводу Одесса—Броды реальна, тем более что можно получить в российской “Транснефти” сквозной тариф по этому маршруту, который вернет прежние затраты на транспорт.

Но есть одно обстоятельство, которое в Украине известно даже домохозяйкам: мы очень хотим повернуть эту трубу в Европу. Как же с этим согласуются предложения по прокачке российской нефти в обратном направлении? Уполномоченному президента Украины по международным вопросам и энергетической безопасности Богдану Соколовскому пришлось долго подбирать слова, чтобы описать свою радость по поводу долгожданной диверсификации, которая снова поставила вопрос о будущем нашего проекта века — нефтепровода Одесса—Броды. Интересно и то, что предложения начать прокачку с севера на юг по маршруту Одесса—Броды сегодня поступают от тех, кто этим летом в буквальном смысле штурмом брал офис “Укртранснафты” под лозунгом обеспечения каспийской нефтью западноукраинских НПЗ в Надворной и Дрогобыче (эти заводы тоже принадлежат “Привату”).

Понятно, что говорить о долгосрочных и капиталоемких проектах в такой противоречивой обстановке и с таким “переменчивым” партнером проблематично. Во время своего однодневного визита в Киев 6 октября Вагит Алекперов (глава “Лукойла”) пытался обсудить перспективы нефтепоставок с премьером Юлией Тимошенко, но ему это так и не удалось. Поговаривают, что ее успели “подготовить” заранее, откопав в закромах страшилку о желании России в лице “Лукойла” помешать укреплению украинской энергетической независимости. Тимошенко заявила, что проблемы в работе Одесского НПЗ являются результатом монополизации нефтеперерабатывающей отрасли (и это в общем-то правда). “Это последствия работы Кучмы и его правительств, в том числе и правительства Януковича”, — на всякий случай добавила она.

Хотя все может быть намного проще. Если ты уже оставил в этой стране несколько сотен миллионов долларов инвестиций, то хочешь понимать, что тебя ждет впереди. Тем более, если ты собираешься оставить здесь еще больше — второй этап модернизации Одесского НПЗ со строительством установок вторичной переработки нефти потребует намного больше средств, чем первый. В этой ситуации необходимо иметь хоть какие-то гарантии, пускай в нынешней Украине это и выглядит смешно. В противном случае, если нефтепровод Одесса—Броды действительно “развернут”, прибыли в Одессе “Лукойл” может так и не дождаться. По имеющимся данным, владелец 20% акций “Лукойла” — американская Conoco, в 2004 году рекомендовала “избавиться” от Одесского НПЗ как бесперспективного. Но якобы лично Алекперов принял решение о развитии завода, начав в 2005 году его масштабную модернизацию. Сегодня советы американских акционеров снова выглядят актуальными.

“Лукойл” оказался в капкане, в который загнал себя еще в период приобретения завода в 1999 году. На эти проблемы российская компания всегда закрывала глаза, имея поддержку на личном и межгосударственном уровне. Сегодня же к традиционной зависимости от одесской нефтеперевалки, контролируемой тем же “Приватом”, добавились проблемы со снабжением сырьем по трубопроводу. Какой может быть выход в стратегической перспективе, пока непонятно.

Кто заплатит за банкет?

7 октября на пресс-конференции представители предприятий “Привата” — “Укртатнафты”, “Эксимнефтепродукта” (нефтеперевалочный комплекс в Одессе) и “Укртранснафты” — заявили о революционном и историческом событии. “Я хотел бы поздравить Украину с началом диверсификации источников поставок нефтяного сырья… — начал пресс-конференцию глава “Укртранснафты” Александр Лазорко. — Со вчерашнего дня начата транспортировка нефти сорта “Айзери Лайт” на государственный украинский нефтеперерабатывающий завод “Укртатнафта”. (Позже один из журналистов попросит уважать журналистов и не называть в их присутствии государственными компаниями “Укртатнафту” и “Укрнафту”, контролируемые “Приватом”.) Было также заявлено, что с азербайджанскими коллегами заключен долгосрочный (годовой) договор с возможностью пролонгации. Уверенность в стабильности этих поставок выступающие пытались подкрепить и тем, что готовы заключить с “Укртранснафтой” договор на условиях “качай или плати”.

Интересных моментов два. Первый: ни один из опрошенных представителей азербайджанской стороны ни в Баку, ни в Женеве, где находится трейдинговое подразделение национальной нефтяной компании Азербайджана Socar, не подтвердил факт наличия долгосрочного соглашения с украинской стороной, тем более предусматривающего гарантии поставок. “Речь идет о спотовых сделках, украинские коллеги платят солидную премию”, — сообщил на условиях анонимности азербайджанский трейдер. К слову, октябрьские партии азербайджанской нефти приняло некое ООО “Дайлинг” из Днепропетровска, при том что среди поставщиков первых двух танкеров Socar не упоминается. Так что, какой договор и с кем подписан, пока остается загадкой.

Второй. Таможенное оформление первой партии азербайджанской нефти в 80 тыс. тонн действительно произведено 7 октября, и 8 октября (когда глава “Укртранснафты” давал в “УНИАНе” со своими коллегами пресс-конференцию) ее транспортировка в Кременчуг действительно могла начаться, как об этом торжественно заявил трубопроводчик. Вот только какая это была нефть? До начала этих эпохальных “диверсификационных” проектов трубопровод Одесса—Кременчуг был заполнен примерно 400 тыс. тонн российской нефти марки urals. Другой нефти там быть не может, как не может не быть нефти вообще (правда, некоторые полагают, что на тот момент трубопровод мог быть заполнен консервантом, но в это сложно поверить). Несложные подсчеты показывают, что нужно пять таких танкеров только для того, чтобы достичь Кременчуга, и лишь последующие партии “протолкнут” азербайджанскую нефть в заводские резервуары. Если на первых этапах планируется закупать по три танкера в месяц, то есть около 240 тыс. тонн, то реально азербайджанскую нефть “Укртатнафта” увидит только в ноябре. Таким образом, если говорить буквально, пока что идет переработка государственной технологической нефти российского сорта urals. Как восполняются эти объемы и за чей счет, пока неизвестно.

Если отвлечься от технологических моментов, из которых во многом соткана эта история и в связи с чем ее можно красиво преподносить людям занятым типа государственных чиновников, то есть и еще один момент. Он, наверное, главный во всей этой историей с диверсификацией. Речь идет о цене этих альтернативных поставок энергоресурсов. Европа и мир уже давно поняли: что-то альтернативное — будь то альтернативное топливо или альтернативный маршрут поставок энергоресурсов — это всегда дороже, чем что-то традиционное. Например, Польша потребляет преимущественно российскую “трубопроводную” нефть, хотя имеет возможность значительно увеличить морские поставки. Тянут европейцы новые газопроводы, южные и северные, но они либо опять из России, либо будут стоить таких денег, что придется отдавать еще нескольким поколениям.

Нефтяники любят говорить, что в их отрасли есть три ключевых фактора: первый — логистика, второй — логистика, и третий, как вы догадались, тоже логистика. То есть в этой отрасли все подчинено дальности транспортировки сырья и готового продукта. Бесспорно, эксперимент с азербайджанской нефтью очень эффектен, внезапен и полезен. Но кто заплатит за эти спецэффекты? Однозначно “морская” нефть будет существенно дороже трубопроводной. Предварительные данные Гостаможенной службы это подтверждают: если российская нефть в октябре растаможивалась по 441—456 долл./тонна, то азербайджанские объемы зашли по 478—490 долл./тонна. И это при том, как отмечалось выше, что на переработку в Кременчуге пока взяли urals с ее пониженным содержанием светлых нефтепродуктов. Выходит, что за большие деньги “Приват” сегодня получил ту же российскую нефть, а азербайджанскую “попробует”, вероятно, только в ноябре. Эффект будет, если за это время цена на нефть в мире не снизится, что весьма вероятно.

Предлагаю сразу отбросить мысль, что днепропетровцы будут работать “в минус”. Компенсировать дороговизну азербайджанской нефти можно, например, снизив стоимость второй части нефти в Кременчуге — украинской. Благо, опыт ее приобретения на аукционах по 18 долл./барр. при мировой цене 70 долл./барр. имеется. Верна ли эта версия, покажет ближайший аукцион.

На нефтерынке поговаривают, что обкатываются и другие сенсационные варианты снижения себестоимости нефтепродуктов. Но пока официального подтверждения эти сведения не получили.
Единственное, что сегодня можно уверенно исключить из перечня возможных вариантов, так это попытки переложить удорожание сырья на потребителя, элементарно повысив цены на нефтепродукты. Конкуренты, которые либо производят топливо из трубопроводной нефти в Украине, либо везут импортные нефтепродукты из Беларуси, Литвы и Румынии, где их получают из той же российской нефти, не дадут этого сделать. Пока существует открытый рынок, за свои экономические эксперименты будут платить либо экспериментаторы, либо государство, что, скорее всего, произойдет в нашем случае.

Промежуточный результат исторической диверсификации нефтепоставок в Украину выглядит на данный момент следующим образом. Число простаивающих промышленных предприятий пополнил Одесский НПЗ. В неоплачиваемые отпуска отправлено более тысячи заводчан, лишены работы сторонние подрядчики (в Кременчуге, где переработка должна увеличиться, рабочих больше не станет). Перемены в структуре сырьевого баланса страны фактически не произошли: вместо 200 тыс. тонн одной импортной (российской) нефти пришло 240 тыс. тонн другой импортной (азербайджанской) нефти, очень дорогой, которая будет толкать цены на рынке вверх. Казна недополучит средства: украинская нефть, скорее всего, так и не выйдет на рыночный уровень; Одесский завод стоит; Кременчугский прибыли не получит из-за дорогой нефти; “Укртранснафта” потеряла более длинное плечо (и, соответственно, более высокий тариф) от поставок нефти “Лукойлом” через всю страну. Отброшены остатки транзитных потоков, которые еще шли из Казахстана в Одессу по Приднепровским магистральным трубопроводам.

Последние события надолго вычеркнут “украинский транзитный потенциал” из планов российских и казахстанских нефтеэкспортеров. И напоследок, сильнейший игрок, который уже давно переступил отметку в 30% розничного рынка, сегодня получит дополнительный импульс для дальнейшего наращивания рыночной доли… Что он будет делать с ней после выборов — шантажировать ценами на топливо новую власть или продаст ее тем же россиянам?

Альтернатива — это всегда дорого. Но Украина привыкла за все платить двойную цену.

P.S. Когда верстался номер, 22 октября состоялся аукцион по продаже украинской нефти. Средняя цена реализации осталась без изменений по сравнению с сентябрьскими аукционом и составила 3500 грн./тонна (с НДС), что эквивалентно 50 долл./барр. На 21 октября котировки нефти марки brent в Европе достигли 77,5 долл./барр., увеличившись за месяц более чем на 15%.

Сергей КУЮН
директор ООО “Консалтинговая группа “А-95”