Во фракции “Слуги народа” никто не будет исполнять роль “семафора” — Разумков

Вы ожидали такого результата парламентских выборов?

Мы ожидали хорошего результата. Но, честно говоря, я думал, что мы чуть больше наберем по списку и чуть меньше — по мажоритарке. Но плюс-минус на результат 240 и выше мы рассчитывали. Это были наши оптимистические ожидания: мы понимали, что у нас есть возможность получить хороший результат на этих выборах. И, на мой взгляд, заслуженный.

Потому что все в стране прекрасно понимают необходимость поддержки президента и его инициатив. Все видели абсолютную обструкцию, если можно так выразиться, новоизбранного президента Зеленского со стороны Верховной Рады, Кабинета министров или, как минимум, отдельных его составляющих. Изменения должны быть произойти, и, конечно, мы рассчитывали, что получим больше, чем 226 мест в парламенте. За что мы еще раз хотим поблагодарить всех, кто поддержал партию “Слуга народа”.

На мажоритарных округах проиграли те люди, которые очень долго работали с избирателями, в том числе, с помощью “гречки”. Как вы думаете, почему так произошло?

Люди не хотят, чтобы их покупали. Люди хотят, чтобы их слышали, чтобы их слушали. Граждане Украины хотят, чтобы взаимоотношения власти и тех, кто ее нанимает, были другими, чем сегодня. К сожалению, на протяжении уже многих лет норма Конституции о том, что единственным носителем власти в Украине является народ, оставалась просто строчкой в Конституции. Наступили те времена, когда у нас снова появился шанс сделать ее нормой прямого действия.

Если даже посмотреть на социологию, которая есть, то первый раз за всю историю Украины в ответе на вопрос о том, кто, как считают граждане, готов их услышать, на первое место вышел общенациональный лидер — президент страны. Притом с отрывом в 3-4 раза от предшественников. Раньше всегда это был мэр, депутат местного совета, областного совета, в лучшем случае глава облгосадминистрации. Никогда ни председатель Верховной Рады, ни премьер, ни тем более президент не были в такой позиции. Здесь мы смогли переломить ситуацию.

Кроме того, произошла вторая уникальная ситуация, как минимум за последние лет десять, наверное, что людей, которые верят, что страна движется в правильном направлении, стало больше, чем тех, кто считает, что Украина движется в неправильном направлении. Это большое достижение, в первую очередь, Зеленского. Сначала как кандидата, теперь уже как президента. Благодаря тем действиям, которые осуществляет он и его команда, в том числе, партия “Слуга народа”, потому что, действительно, мы является частью команды президента, и планируем помогать реализовывать все те задачи, которые ставило перед ним украинское общество.

Какие мажоритарщики от “Слуги народа” больше всего вас удивили?

Мы везде рассчитывали на успех наших кандидатов в различных регионах. Больше всего удивили, наверное, те, кто выиграл во Львовской области. Им было, наверное, тяжелее всего, потому что туда были брошены большие ресурсы и “Голосом”, и “Европейской солидарностью”. Тем не менее, наши ребята молодцы. И у нас неплохой результат по Львовской области в целом.

Точно так же молодцы все команды во всех регионах, потому что везде мы получили хороший результат. К сожалению, то влияние, которое сохранилось у “Оппозиционной платформы — За жизнь” по Донецкой и Луганской областях, не дало нам возможности получить результат, который, я думаю, заслуживали наши кандидаты. Потому что мы были ограничены там в ресурсах и возможностях.

Но и на Донбассе мы показали достойный результат, и уверен, что он был бы лучше, если бы была чуть длиннее избирательная кампания. Мы тогда бы смогли больше донести информации о себе и о партии. Заметьте же, что у нас стал лучше результат на Западной Украине, во Львове. Мы и во время президентской кампании говорили, что нам не хватало времени дорассказать о себе. Главное, что мы сохранили ту практически полностью “зеленую” карту Украины, которая была на выборах президента.

Впервые одна политическая сила получила такое беспрецедентное количество депутатов. Какие преимущества и риски в этом вы видите?

Преимущества понятны — большая команда, которая сможет более оперативно влиять на принятие решений. Она изначально собиралась под те абсолютно публичные задачи, которые были заявлены обществу в качестве программы партии, меморандума, который был подписан со всеми нашими кандидатами в депутаты. И я надеюсь, что нам будет комфортно, эффективно работать в Раде с этой командой.

Риски? Я не вижу сегодня каких-то серьезных рисков. Многие задают вопросы по поводу “узурпации”, еще чего-то… Я хочу сказать, что узурпация у нас происходила сейчас, когда на протяжении всех этих месяцев Верховная Рада фактически не дает выполнять те функциональные обязанности, которые есть у президента: назначать министров, изменить генерального прокурора.

Чтобы не было узурпации, мы, в отличие от всех остальных, действительно примем снятие депутатской неприкосновенности, действительно закон об импичменте президента, а не то, что сейчас пытались подсунуть президенту, смешав закон об импичменте и о временных следственных комиссиях. Мы считаем, что это должны быть отдельные законы, и каждый из них должен выполнять свою функцию. Потому что, если исходить из этой логики, то у нас и так есть ст. 111 Конституции, в которой написана процедура как бы импичмента, которая абсолютно никак не работает.

Мы хотим поменять историю с “кнопкодавством”, изменить регламент Верховной Рады: чтобы ее работа стала работой, а не то, что мы с вами видим в стенах парламента. Мы не планируем влиять, как это принято в украинской политике, на антикоррупционные и силовые ведомства. Каждый должен занимать своим, антикоррупционные структуры должны заниматься борьбой с коррупцией без оглядки на Офис президента, Кабинет министров или Верховную Раду.

Также не считаю правильным говорить о том, что такой большой командой будет тяжело управлять. Если команда нацелена на результат, у нее есть общие цели и задачи, то там не надо управлять — надо идти и делать. Каждый просто должен будет понимать зону своей компетенции и ответственности. Независимо от того, прошел он спискам или по мажоритарке. Это поддержка, которую они получили, в первую очередь, благодаря партии “Слуга народа” и, естественно, тому, что весной этого года президентом стал Владимир Зеленский.

Украина — это парламентско-президентская республика. Как вы думаете, в новой конфигурации власти она останется такой?

Да. Она останется такой. Я не вижу каких-то угроз в том, что у нас будут работать консолидировано президент, парламент и правительство. Кстати, мы можем поставить их и в другом порядке, от перемены мест слагаемых сумма не поменяется. Вопрос в том, что эти составляющие власти будут делать. И мы абсолютно четко заявляем о своих приоритетах.

Какой будет механизм принятия решений в треугольнике Офис президента, Верховная Рада и Кабинет министров, который вы сформируете? Решения будут рождаться в одном месте и остальные будут их реализовывать, или они будут рождаться в результате совместной работы всех трех составляющих этого треугольника?

Я думаю, что они будут рождаться в результате совместной работы, и не только этих трех, потому что есть еще четвертая власть (СМИ — ИФ), есть еще гражданское общество. Есть и многие другие составляющие, в том числе, расширение норм прямой демократии, о которых мы говорим.

Точек принятия решений не будет много. Это должна быть какая-то одна общая точка, но сходиться в эту точку и приходить к этому решению нужно будет с разных направлений. И главное, чтобы эти решения были направлены на качественные изменения в стране.

Консультации между Офисом президента, парламентом и правительством — это будет открытый механизм?

Я думаю, что это будет открытый механизм. Это будет абсолютно правильно и с точки зрения государственного поведения, и с точки зрения честности перед избирателями, и с точки зрения эффективности работы. Потому что чаще всего кулуарные переговоры носили какой-то интерес, как правило, имеющий мало общего с юридической прозрачностью. А здесь позиции были обозначены, и я думаю, что в рамках этих позиций нужно будет идти.

Кабинет министров подотчетен Верховной Раде и в парламенте регулярно проходят дни правительства, когда приходит Кабмин в Раду и его начинают “полоскать” все фракции, кроме правящих партий. Как вы себе сейчас это представляете: правительство будет приходить отчитываться перед оппозицией, или у “Слуги народа” тоже будут к нему вопросы?

Вопросы, наверное, будут возникать всегда. Это просто один из механизмов получения информации, который не должен быть единственным, когда вы пригласили премьера или представителей Кабмина в Раду, устраиваете политическую “порку”, пытаясь заработать на этом баллы.

Чаще всего то, что происходило в эти дни, было неконструктивно. Ведь эти обсуждения можно вести и в рамках парламентских комитетов. И Кабинет министров, по логике вещей, должен быть открыт для депутатов, если у них есть вопросы. Поэтому я надеюсь, что можно будет поменять формат, чтобы это было больше, как информационно, и Кабинет министров реально отчитывался, что он сделал или планирует сделать, а депутаты не устраивали “хайп”.

Парламент, где есть большинство одной партии, это место для дискуссии? И если да, то с кем?

Это место для дискуссии. Только это должна быть дискуссия, а не то, что мы часто наблюдаем в парламенте. Дискуссия должна быть, всегда, ты должен слышать как своих, так и чужих. Но для дискуссии нужно двое или больше. К сожалению, у нас дискуссии не происходит в парламенте по состоянию на сегодня.

Есть оппозиция, которая по делу и без дела критикует, и чаще всего ничего не делает. Конечно, бывают прецеденты, когда со стороны оппозиции есть хорошие предложения, но они никогда не принимаются властью, только потому, что пришли не от власти. Это тоже неправильно. Могут быть хорошие идеи, которые ты можешь имплементировать как власть. Ты не можешь быть всегда умнее всех. К этому, наверное, нужно стремиться, но тем не менее…

Есть вещи, которые, в том числе, могут прийти и от оппозиционных сил. Поэтому надо слышать представителей оппозиции. Но они тоже должны работать в парламенте. Потому что, как правило, они ничего не делают, а получают за это бюджетные деньги. И не только зарплату депутатов. Например, когда депутаты, имеющие миллионы, и даже не в гривнах, получают деньги на оплату проживания в Киеве. Я, конечно, понимаю, что денег много, наверное, не бывает, но должна быть какая-то совесть…

От какой практики председателя уходящей Верховной Рады Андрея Парубия вы бы хотели отказаться? Тут сразу можно вспомнить голосования по несколько раз за один законопроект.

Я понимаю, что бывают разные ситуации, но когда это становится практикой... А это именно была практика. Последний пример — 17 раз ставился на голосование Избирательный кодекс. Опять-таки, бывает всякое, но так надругаться над регламентом, — это надо иметь талант. Хотелось бы, чтобы в следующем парламенте такого “таланта” не было.

Кроме того, я считаю, что когда за неделю до выборов голосуют за новый Избирательный кодекс, то это плевок в лицо украинскому избирателю. И здесь вопрос не только к Парубию, но и ко всей Верховной Раде. Вы это вносили в 2014 году в коалиционное соглашение, в 2014-м! Проголосовали в первом чтении случайно, получив 226 голосов, хотя этого никто не ожидал. Чтобы парализовать процесс, “напихали” в Избирательный кодекс больше 4 тыс. правок.

А когда президент Зеленский сказал, что давайте принимать изменения в избирательное законодательство, вы заблокировали этот процесс. Когда Зеленский предложил, что давайте уйдем хотя бы от мажоритарки, все покивали головой, сказали “да”, а потом пришли на следующий день в парламент и в очередной обманули и президента, и страну в целом.

Президент подпишет Избирательный кодекс?

Я думаю, что этот вопрос корректнее было бы адресовать Владимиру Александровичу Зеленскому. С учетом того, как он разрабатывался и принимался, а его делали для “галочки”, а не чтобы он потом заработал, я не уверен, что принятый Избирательный кодекс будет эффективным в качестве закона, по которому можно будет проводить выборы. Я скажу свое личное мнение. Мне кажется, что его стоило бы переделать или сделать другой, и нормально принять в Верховной Раде.

У вас будет очень большая фракция. Как будут в ней принимать решения?

Я думаю, что будет правильно, чтобы была дискуссия внутри фракции. Это нормально, ее нужно слышать, чтобы понимать позицию всех. Но я очень надеюсь, что мы, несмотря на такую большую фракцию, сможем оперативно принимать решения по важным вопросам, выносить в зал и голосовать за те или иные конструктивные вещи.

Существовала такая практика, когда подобные большие фракции делились на несколько “подфракций”, за которыми были закреплены какие-то руководители. Будет ли у вас такое разделение на “дивизионы”?

Я сейчас не готов рассказывать о дивизионах, батальонах, ротах (улыбается). Думаю, что все люди достаточно компетентны и быстро разберутся в регламенте Рады, работе фракции. Наверное, будут какие-то группы, в том числе, в рамках комитетов, которым будет проще взаимодействовать между собой. Но той традиции, которая была в Верховной Раде, когда кто-то исполнял роль “семафора”, не будет.

То есть не будет человека, который машет руками?

Да. Я думаю, что мы обойдемся без этого (улыбается).

Лично вам что ближе: быть главой фракции или председателем Верховной Рады?

Мне ближе быть полезным.

А где, как вы считаете, будете более полезным?

А это вот это уже давайте буду определять не я, а команда. Я говорил, что у нас на каждую должность есть люди, которые, мне кажется, будут эффективны. Как на посту спикера, так и первого вице-спикера, вице-спикера, главы фракции, так и глав комитетов, подкомитетов, премьер-министра Украины, так и в каждом министерстве и органе центральной исполнительной власти. По 2-3 кандидатуры.

Поэтому посмотрим, будем исходить из знаний, опыта, профессиональных качеств тех или иных людей. И еще раз скажу, что далеко не всегда это могут быть представители команды, которые прошли всю кампанию. Мы исходим не из квотного принципа, а из принципа эффективности. Да, мы будем стремиться, чтобы на эти позиции попали наши коллеги, но если мы будем видеть, что кто-то более эффективно сможет реализовывать те или иные задачи, тогда принадлежность к команде не будет основополагающей.

Все-таки, будете ли вы создавать коалицию с тем же “Голосом” или это будет однопартийное большинство?

Мы еще до выборов говорили, что планируем набрать 226 депутатов и выше. Тем не менее, и тогда, и сейчас мы говорили о том, что готовы к конструктивному взаимодействию, как в рамках коалиции, возможно, с “Голосом”, так и в рамках просто работы в Верховной Раде.

Если партия не входит в коалицию, даже она является оппозицией, то это не означает, что она должна саботировать и не голосовать, или голосовать против законопроектов, которые будут направлены на позитивные изменения в стране.

Например, возьмем гипотетически, что у нас самостоятельная коалиция, и мы вносим в зал вопрос о депутатской неприкосновенности. Эту идею поддерживали практически все политические силы, которые сегодня будут представлены в парламенте. Разве у них есть моральное право за это не проголосовать? Думаю, что нет. Как это будет — мы посмотрим, к сожалению, не всегда моральность сочетается с украинской политикой.

Если мы говорим о должностях в будущем парламенте и правительстве, то опять же, здесь не должно быть квотного подхода, а нужен профессиональный подход. Потому что если мы опять начнем назначать на профессиональные должности политиков, по квотам, а не по их профессиональным качествам, то мы не сможем реализовать поставленные перед собой задачи.

По этому же принципу мы должны будем формировать коалицию. Если нашим политическим союзникам в этом плане будет по пути, они будут готовы исходить из того, что вот эти персоналии более эффективны на определенных должностях и более компетентны в той или иной сфере, то почему нет. Если нет, то мы сможем, я думаю, самостоятельно реализовывать те задачи, которые нам поставило украинское общество.

Насколько уже готова программа деятельности партии, которая, очевидно, будет в основном или полностью программой деятельности большинства в парламенте?

Я не буду говорить о какой-то процентной готовности, но она нарабатывается. Нарабатывается и законодательный план. Отдельно будет еще план действий и стратегия, которую будут презентовать премьер-министр и правительство. Это отдельная структура, которая явно будет двигаться в унисон с парламентом, но, тем не менее, это всё-таки разные документы.

Плюс мы снова-таки еще до конца не понимаем, у нас будет коалиционное соглашение или план действий фракции и партии. Коалиционное соглашение не может состоять только из инициатив “Слуги народа”. Нужно будет ориентироваться на предложения, которые мы будем получать от коалиционной партии, если такая будет. Если нет, тогда это будет наш план действий, который мы проголосуем и будем по нему идти.

Насколько быстро будет сформирован Кабинет министров?

Я думаю, что достаточно быстро.

Вы допускаете, что в вашу фракцию могут войти не только депутаты, избранные от “Слуги народа”, но и другие мажоритарщики-самовыдвиженцы?

Теоретически, наверное, да. Мы сейчас этот вопрос не обсуждали. Это надо будет обсуждать, в том числе, на фракции. Зависит от того, кто эти люди.

То есть будет “входной контроль”?

Да, я думаю, что должен быть всегда “входной контроль”, “контроль качества” (улыбается).

По какому принципу? Так же, как вы отбирали кандидатов в депутаты?

Я думаю, что да. Может быть, он где-то будет видоизменен.

Тест сдать, экзамен пройти?

Я думаю, что многим бы не мешало сдать тест и экзамен. И не только на IQ (смеется). Я сейчас не готов говорить более конкретно.

Кто-то уже предлагал вам свои услуги?

Да нам предлагали услуги еще до выборов. Мы не пользуемся услугами, мы идем работать.

У вас есть какие-то моральные требования к своим депутатам, условно говоря, моральный кодекс?

Собственно говоря, мы по такому принципу их и отбирали. Это был один из важных аспектов. “Моральный кодекс” мы не писали, не было времени на написание моральных кодексов. Но я думаю, что и вам, и мне понятен образ депутата, которого нужно видеть в Верховной Раде. И он очень сильно отличается от того, каким он был в парламенте 8-го созыва.

Скажите, а кто ваши политические оппоненты?

Я думаю, что политическими оппонентами стала та политическая система, которая начала уходить весной, а сегодня продолжает покидать украинскую политику. Появились новые политические силы в парламенте, и это хороший сигнал. Их было бы больше, если бы была поддержана инициатива президента Зеленского и снижен проходной барьер. Я думаю, что это было бы неплохо для попадания в парламент новых политических сил.

Политическими оппонентами должны для нас быть те, кто продолжает заниматься политиканством, а не политикой в этой стране. Те, кто, сражаясь за плюс один-два процента, готовы поставить под удар интересы государства. Но факт остается фактом, и последние выборы показывают, что эта тенденция будет уходить в прошлое.

Какие парламентские комитеты, по вашему мнению, должны отойти оппозиции в новой Верховной Раде? И если говорить о вице-спикере, не только в связи с обсуждаемым сейчас Виктором Медведчуком, то если различные оппозиционные партии между собой не определятся, а голосовать-то все равно вам, как вы тогда поступите?

Я могу повторить свою уже высказанную позицию, что оппозиционным фракциям нужно будет определиться со своим статутом в парламенте и решить вопрос с кандидатурой на вице-спикера. И снова-таки, я считаю, что вице-спикером Верховной Рады должен быть человек, который будет работать, независимо от пребывания в оппозиции, на интересы Украины.

Что касается комитетов, то я сейчас не могут дать полный ответ, потому что мы не до конца понимаем, каким будет формат комитетов. Возможно, их количество будет уменьшено. И, исходя из этого, есть, наверное, ключевые направления, которые должны будут остаться в ведении коалиционной фракции или фракций, а есть те, которые будут переданы оппозиционным силам.

Исходя из примерного будущего состава фракции “Слуги народа”, какие комитеты вы уже готовы укомплектовать, а где есть недостаток кадров?

Во-первых, в каждом из комитетов будут наши депутаты. Мы в рамках избирательной кампании запустили такой процесс как внутрипартийные комитеты. Они работали и нарабатывали наши будущие законодательные инициативы. Есть комитеты, где чуть меньше людей, есть комитеты вообще большие. Сейчас они, естественно, дополнятся за счет мажоритарщиков. И думаю, что качество комитетов станет еще лучше.

Будет ли в новом парламенте соблюдаться принцип, что комитеты соответствуют министерствам?

Я не уверен, что это прямо до конца получится. Потому что есть министерства, есть центральные органы власти, которые фактически приравнены к министерствам. То есть задача максимально была бы такой, но реализовать ее на сто процентов, боюсь, не удастся. А плодить дальше комитеты под каждый орган центральной власти — это не сработает.

Если говорить о комитетах по ключевым направлениям, то возможно ли создание, например, комитета по реинтеграции отдельных районов Донбасса?

Такая дискуссия идет. Когда я был на Донбассе в ходе избирательной кампании, мы обсуждали это и в Донецкой, и в Луганской области, с нашими мажоритарщиками. Такой вопрос есть. Я сейчас не готов ответить, будет ли создан отдельный комитет или нет, но усиление именно этого направления в рамках отдельного комитета или в формате подкомитета, я думаю, нужно будет делать.

Очень шумная будет дискуссия насчет комитета по евроинтеграции.

Опять же, комитет по евроинтеграции нельзя будет внести в комитет по иностранным делам, потому что оно так не работает. Там не только вопросы, связанные с международной деятельностью государства. Поэтому, наверное, все-таки это отдельный комитет. И это, опять же, не коррелируется с отдельно взятым министерством. А создавать министерство под это направление тоже будет неправильно.

Международная деятельность парламента включается в себя составы делегаций в ПАСЕ, в ПА ОБСЕ и т.д. Вы видите уже людей в своей фракции, которые могут войти в эти делегации?

Я думаю, что по ряду людей я точно вижу, но чтобы переходить на персоналии, нужно будет это обсудить и с ними, и с фракцией. Поверьте, из около 250 человек мы найдем достойных кандидатов на представительство нашей политической силы и украинского парламента в таких уважаемых международных организациях.

24 августа как день первого заседания новоизбранного парламента — это уже решенный вопрос?

Это было бы неплохо. Я сейчас не готов ответить, получится ли это сделать именно 24 августа, потому что тут зависит не только от нас, а и от ЦИК, и от других норм. Но было бы хорошо и знаково.

Еще ряд вопросов. Будет ли продлено действие закона об особом порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей?

Это будет зависеть от формата переговоров в “нормандском формате”, который возможно, если все пойдет так, как планирует президент, будет расширен за счет Великобритании и США, будет зависеть от имплементации Минских договоренностей и ряда других вещей.

Партии, преодолевшие 2%-ный барьер, получают бюджетное финансирование. Вы считаете этот закон оправданным?

Я думаю, что бюджетное финансирование, с одной стороны, нужно, с другой стороны, надо понимать, куда оно тратится. Если оно направлено на партийное строительство — это одно, а если когда, как это было в нынешнем созыве Верховной Рады, под конец года, только потому, что нужно “сжечь” эти деньги, их бросали на рекламу, на телевидение, на свои собственные компании, чтобы “отмыть”, то такой формат нам точно не нужен.

Будут ли досрочные местные выборы или они все-таки состоятся в 2020 году?

Мое мнение, что местные выборы будут все же в 2020 году. Но справедливости ради, даже инициатором досрочных парламентских выборов выступила сама Верховная Рада, которая не работала, саботировала любые движения, связанные с началом реформ, с реализацией конституционных полномочий президента. Парламент, который пытался узурпировать власть, приняв так называемый закон о президенте, который не только нарушал существующий сегодня баланс, но и пытались даже нарушить Конституцию. На это адекватно отреагировал президент.

Если мы говорим о местных выборах, то я не могу сказать, что у нас сегодня всё хорошо с местными органами власти, но поживем — увидим. Когда президент Зеленский сказал, что не расслабляйтесь, это было абсолютно правильно, потому что я, как человек, пришедший из политического консалтинга, знаю, что следующие выборы начинаются ровно на второй день после окончания текущих. Поэтому готовиться к ним надо, и расслабляться не стоит. Это касается и выборов, и нашей будущей деятельности в парламенте.