Вместо разговоров с телевизором

На шестом году российской агрессии против нашей страны Украине так и не удалось обеспечить оккупированные территории украинским телевидением и радио и побороть там засилие телевидения российского, утопившего Донбасс и Крым в кремлевской пропаганде. 

Однако у президента Зеленского есть по этому поводу неординарное предложение. Общаясь с журналистами на фудкорте 10 октября, он посоветовал жителям Донецкой и Луганской областей, находящимся на оккупированных территориях, не смотреть российское телевидение или… разговаривать с телевизором, как это делал российский комик Сергей Светлаков: “Это должны сделать только они сами: переключать эти каналы, не смотреть их, а если ты смотришь, то, как Светлаков, разговаривать с телевидением. Это тоже выход, сидеть, пока там нет наших каналов, и говорить: “Что ты врешь? Я тебе не верю. Скоро, украинцы, наша власть здесь появится, скоро наши парни за нами вернутся”...

Нам неведомо, вняли ли совету Зеленского дончане, луганчане и крымчане, и стали ли массово вести беседы с телевизором, но достоверно известно, что российское телевидение они массово смотрели и смотрят. Причем не только на оккупированных территориях. Практически все украинское приграничье с РФ покрывается российским телерадиосигналом. Результаты жесткого облучения украинцев роспропагандой ярко демонстрирует хотя бы тот факт, что на внеочередных парламентских выборах 2019-го даже в тех областях, где победила президентская партия “Слуга народа”, на многих отдельных избирательных участках, находящихся в непосредственной близости от границы с РФ, большинство голосов собрала откровенно пророссийская ОПЗЖ Бойко—Медведчука, назойливо рекламировавшаяся российским телевидением… 

Мы строили, строили, но так и не достроили… 

Пусть и не системно, но государство все же принимало меры по защите украинского информационного пространства, утвердив “Доктрину информационной безопасности”; частично восстановив украинское вещание вдоль линии разграничения в Донецкой и Луганской областях, а также в Херсонской — на границе с Крымом; установив квоты на украинский язык на радио и телевидении; ограничив трансляцию десятка российских телеканалов, заблокировав часть российских сайтов и социальных сетей. 

Но как свидетельствуют выводы экспертного исследования “Российский лоббизм в Украине: источники питания, каналы проникновения, механизмы предотвращения” (проведенного Центром глобалистики “Стратегия ХХІ” при поддержке МФ “Відродження”), в частности раздела “Информационное влияние РФ на Украину — использование СМИ”, и по сей день ряд законодательных и технических проблем ослабляют информационную безопасность Украины.

По свидетельству сотрудников украинских спецслужб, на сегодня до сих пор неизвестно точное число физических (проводных) линий связи между Украиной и Россией. В поздние 90-е — начале 2000-х, когда пошло бурное развитие Интернета, а отношения между двумя государствами считались “дружескими”, интернет-провайдеры из обеих стран практически бесконтрольно прокладывали кабели между украинским и российским приграничьем. В результате украинским спецслужбам и другим профильным ведомствам неизвестна физическая инфраструктура, по которой в Украину из России приходит токсичный информационный поток. 

Значительные сложности для работы отечественного регулятора — Национальной комиссии по государственному регулированию в сфере связи и информатизации (НКРСИ) — представляет огромное количество телекоммуникационных операторов (около 6,5 тыс.), оформленных в основном как ФЛП, ООО, ЧАО. После лишения НКРСИ функций контроля, регулятор, по сути, оказался беспомощным перед нарушениями со стороны операторов, в т.ч. и в случаях, когда они не блокируют российские соцсети, сайты и телеканалы, попавшие в украинский санкционный список. В настоящее время проводить проверки телекоммуникационных операторов не может ни СБУ, ни МВД, ни РНБОУ, а НКРСИ имеет право проверить деятельность оператора лишь в том случае, если на его работу поступит жалоба от конкретного гражданина. В условиях агрессивной и щедро финансируемой информационной войны РФ против Украины подобная беспомощность украинского регулятора представляет угрозу информационной безопасности Украины. 

Еще одна проблема связана с переходом Украины в 2018 г. на цифровое вещание согласно ее международным обязательствам. Украинская “цифра” имеет меньший диапазон частот и слабый сигнал, поэтому, по свидетельству экспертов СНБОУ, покрытие на пограничных с Россией территориях стало в разы меньше после перехода на цифровое вещание. И хотя Украина сохранила аналоговое вещание — в Донецкой, Луганской областях и шести граничащих с Крымом районах Херсонской, проблема полного и качественного покрытия этих территорий украинским сигналом по-прежнему сохраняется.

Концерн радиовещания, радиосвязи и телевидения (РРТ) — хотя и государственное, но все же коммерческое предприятие, которое не может похвастаться большими прибылями и испытывает финансовые трудности. (Примечательно, что когда Украина усилила сигнал для вещания на Крым, и, соответственно, в регионе выросло потребление электроэнергии концерном РРТ, то, по информации источников, Херсонское облэнерго — принадлежащее российскому олигарху, спецпредставителю президента РФ по взаимодействию с организациями соотечественников за рубежом, депутату Совета Федерации, доверенному лицу Путина Александру Бабакову — тут же потребовало от РРТ вернуть долги под угрозой отключения.) 

Недостаток средств приводит к необходимости экономии, поэтому украинские станции дают меньший сигнал. В то же время страна-агрессор в своем приграничье с Украиной не экономит и сохраняет мощный аналоговый сигнал, покрывающий все украинское приграничье, причем не только оккупированное, но и находящееся под контролем Украины. Более того, оккупировав украинские территории, Россия захватила и находящиеся там высокие телевышки, позволяющие “бить” сигналом, несущим пропаганду как РФ, так и “ЛНР”/”ДНР” на подконтрольные Киеву территории. 

Кроме того, вблизи границы Украины с Молдовой на территории непризнанной ПМР в поселке Маяк Григориопольского района еще с советских времен находится Приднестровский телерадиоцентр, входивший тогда в систему радиотрансляционных станций для сверхдальней радиосвязи по всему миру. Этот мощный центр использовался для радиоэлектронной разведки, трансляции телерадиопрограмм и как “глушилка” “вражеских голосов”. Как писал Ю.Бутусов на страницах ZN.UA, в 2010 г. Федеральное государственное предприятие “Российская телевизионная и радиовещательная сеть” купило телерадиоцентр за деньги, предоставленные специально для этой покупки федеральным бюджетом РФ. Всего за два года московские специалисты провели модернизацию оборудования объекта. Как свидетельствуют представители украинских спецслужб, в настоящее время объект в поселке Маяк охраняется российским спецназом, этот центр способен полностью покрывать сигналом все Правобережье Украины и имеет технические возможности “положить” всю мобильную связь в нашей стране. 

Украина за пять с половиной лет российской агрессии смогла запустить четыре телевышки — Карачун (возле Славянска Донецкой области), Чонгар (Херсонская область), Бахмутовка (Луганская область), Горняк (Донецкая область). В планах на 2019 г. было увеличить высоту нескольких башен — в Попасной, Широком и Каланчаке.

Экс-первый замминистра информполитики Э.Джапарова когда-то назвала телевышку на Карачуне “символом украинства и символом Украины”. Она оказалась права, хотя, вероятно, вкладывала в эту фразу несколько иной смысл, нежели тот, который в нее привнесли украинские реалии: после восстановления этого стратегически важного для вещания на приграничные с Россией и оккупированные территории объекта все оказалось не столь радужно, как об этом громко заявлялось на его открытии 5 декабря 2016 г. 

“Телебашня на горе Карачун официально открыта. Башня была уничтожена 1 июля 2014 года российскими террористами. Фактически восстановлены мощность и покрытие, которые были до войны. Сейчас работаем над проектом установки передающих мощностей, одна из которых будет в Покровске. После их установки вся контролируемая часть Донецкой области и большая часть временно оккупированной будет перекрыта сигналом наших теле- и радиоканалов”, — обнадеживающе написал в день открытия на своей странице в Facebook глава Донецкой областной военно-гражданской администрации Павел Жебривский. “Это очень важно в условиях гибридной войны, которая ведется против Украины. После того как вещание будет запущено с этой вышки, мы можем говорить, что площадь покрытия будет увеличена в десятки раз”, — заявил приехавший на открытие телевышки президент Украины П.Порошенко.

Спустя всего полгода, в июне 2017 г. П.Жебривский признал, что построенная и с пафосом открытая на Карачуне телевышка не смогла значительно улучшить сигнал украинского теле- и радиовещания на территории региона. “Существенно улучшить не удалось, то есть качественный сигнал 61 км где-то по радиусу имеем”, — сообщил он в ходе выездного заседания комитета Верховной Рады по вопросам свободы слова и информационной политики. 

То, что существенного улучшения ожидать не стоило, было очевидно для экспертов еще во время строительства телевышки, о чем они публично предупреждали. Построенная в советские времена вышка на Карачуне до разрушения в 2014 г. имела высоту 222 м, новую же возвели высотой всего 186 м, т.е. на 36 м ниже. Это значительно (по некоторым оценкам, примерно в два раза) уменьшило зону покрытия, поскольку из-за сложного местного рельефа сигнал с укороченной вышки может приниматься лишь в радиусе около 60 км. 

По мнению эксперта ОО “Информационный майдан” Павла Билоножко, которое он высказал в интервью “Громадському радіо”, вышка не должна быть ниже 280 м, только в этом случае можно будет говорить о возобновлении вещания и на части неподконтрольной территории. При этом эксперт обвинил ряд украинских чиновников в том, что “их действия направлены не в пользу Украины, а в пользу врага”. П.Билоножко уверен, что конструкцию специально занизили, чтобы освоить бюджетные средства на строительство новой телебашни в Покровском. По мнению эксперта, при незначительном увеличении финансирования вышку на Карачуне можно было бы возвести высотой 280 м, и это позволило бы охватить украинским сигналом неподконтрольные территории. А возведение укороченной башни на Карачуне означает необходимость строительства еще одной. 

Однако несмотря на многочисленные обещания — как руководства Донецкой области, так и руководства Миниформполитики — построить новую башню, с помощью которой украинский сигнал “уже наверняка” покроет вглубь на 100 км оккупированные территории ОРДЛО, несмотря на анонсы, что строительство вот-вот начнется, телевышка в Покровском до сих пор так и не построена. Хотя, согласно заверениям прошлого руководства Мининформполитики, строительство этой башни позволит в 2,5 раза увеличить количество людей, смотрящих украинское телевидение и слушающих украинское радио.

За время отсутствия телевышки на Карачуне почти все жители тамошнего приграничья обзавелись спутниковыми антеннами и теперь потребляют в основном продукцию российских телеканалов. По оценкам специалистов отечественных спецслужб, “Украина информационно уже потеряла и Крым, и “ДНР” с “ЛНР”, смотрящих и слушающих Россию и живущих ее повесткой дня”. Сегодня наша страна серьезно рискует информационно потерять еще и жителей приграничья на контролируемой Украиной территории, если срочно и всерьез не займется решением проблемы недостаточного покрытия украинским сигналом этих территорий.

Нынче в Киеве обещают в следующему году построить в Попаснянском районе Луганской области новую телебашню высотой 150 м. На это из государственного бюджета выделено почти 23,75 млн грн. Кроме того, по словам члена Нацсовета по вопросам телевидения и радиовещания Сергея Костинского, Нацсовет совместно с Министерством информполитики подготовил план действий на 2020 г. по развитию аналогового телевидения в Донецкой, Луганской и Херсонской областях.

В середине сентября представители Украины и США сообщили о том, что Соединенные Штаты выделили около 1 млн долл. на телерадиовещательное оборудование, которое поможет передавать украинский сигнал на территорию аннексированного Крыма и оккупированного Донбасса. По словам помощника госсекретаря США Джорджа Кента, USAID поддержал усилия украинских партнеров, вложив почти 1 млн долл. в высокопрофессиональное телерадиовещательное оборудование, которое обеспечит качественный украинский контент для более чем 4 млн жителей на Юге и Востоке Украины, включая около 2 млн граждан, не имеющих сейчас доступа к украинскому эфирному вещанию.

Как пообещали в Нацсовете, к концу 2019 г., благодаря совместной работе государственных органов и помощи партнеров, будут введены в эксплуатацию десять новых передатчиков на востоке и юге страны. Первые четыре передатчика уже работают в Скадовске, Чаплинке, Чонгаре Херсонской области и в Горняке Донецкой области. Еще шесть будут установлены в Бахмутовке, Старобельске и Широком Луганской области и Краматорске, Волновахе и Мариуполе Донецкой области в течение ближайших месяцев. Одиннадцатый передатчик заработает в Попаснянском районе Луганской области в 2020 г. после завершения строительства новой башни.

Но, заметим, что при этом, например Донецкий филиал РРТ, транслирующий на территории Донецкой области 20 аналоговых и 32 цифровых ТВ-канала, строя круговые диаграммы покрытия сигналом, оперирует лишь теоретическими, расчетными данными с учетом мощности передатчиков и высоты подвеса антенн, но не учитывает при этом географические особенности ландшафта. К сожалению, свидетельствуют наши источники в СНБОУ, руководство Донецкого филиала РРТ привлечение к работе Украинского государственного центра радиочастот (УГЦР) не инициирует, а УГЦР, в свою очередь, за пять с половиной лет войны измерений в полном объеме не сделало, зону покрытия сигналом на карту не нанесло. Поэтому, констатируют наши собеседники, “мы не понимаем, какое покрытие, но строим вышки, как глухонемые”. 

За пять с половиной лет войны Украина не только все еще не смогла обеспечить возможность для всех жителей Донбасса и Крыма принимать украинский сигнал, ей также не удается полностью заглушить “голоса” страны-агрессора в своем приграничье. 

Тому есть как объективные, так и субъективные причины. Лишившись возможности принимать украинский сигнал после начала военных действий в Донбассе, многие тамошние жители перешли на спутниковое телевидение, открывающее им широкие возможности для просмотра российского телевизионного продукта. Как утверждают специалисты, у Украины есть технические возможности глушить сигнал спутникового телевидения, однако она не может этого делать, т.к. это запрещено международным правом, и во всем мире спутники глушит только Иран. 

Но Украина может глушить аналоговый и цифровой телерадиосигналы, идущие с оккупированных территорий и несущие токсичную кремлевскую пропаганду. Тем более что Россия вместе с территориями захватила не только инфраструктуру (телебашни, передатчики и т.п.), но и украинские частоты. На сегодня более 500 радио- и ТВ-частот, принадлежащих Украине, незаконно используются оккупантами, причем против нашей страны. 

19 апреля 2018 г. из президентского Ситуационного центра при участии президента П.Порошенко и секретаря СНБОУ А.Турчинова в Донецкой и Луганской областях во исполнение решения СНБОУ с помпой была запущена комплексная система информационного противодействия. 

По словам А.Турчинова, вдоль всей линии разграничения в сжатые сроки была смонтирована и начала действовать высокоэффективная технологическая система, позволяющая “полностью блокировать аналоговое и цифровое телерадиовещание, транслируемое с российской территории и с оккупированной Россией территории Украины”, “вместе с тем технологический комплекс, разработанный национальными производителями, блокируя российский сигнал, не будет препятствовать украинскому телерадиовещанию”. 

Данное оборудование было разработано украинскими волонтерами и военными. Средства на его закупку и установку выделил Кабинет министров из Резервного фонда по обращению СНБОУ. По информации источников, на эту систему, названную “Серпанком”, Государственная служба специальной связи и защиты информации Украины потратила около 100 млн грн. Система прошла испытания в Покровске (причем специалисты, занимавшиеся тестированием “Серпанка”, обратили внимание, что именно на этот период в Покровске пришлось заметное учащение отключений электроэнергии компанией “ДТЭК Донецкоблэнерго” из бизнес-империи Р.Ахметова).

Спустя пять месяцев работы “Серпанка” тогдашний первый вице-спикер ВРУ Ирина Геращенко после визита в Авдеевку сообщила, что система подавления вражеского вещания покрывает более 180 населенных пунктов вблизи линии столкновения и глушит вещание более 20 российских пропагандистских каналов и “ТВ-помоек боевиков”.

Госспецсвязи передала “Серпанок” на вооружение военным, система проработала некоторое время, после чего о ней практически забыли, оставив покрываться пылью. Лишь после смены властной команды об уникальной системе снова вспомнили. Однако ныне она, как утверждают источники, работает лишь “пятнами”, не отвечает техническому заданию, и ее использование далеко не столь эффективно, как могло бы быть.

По свидетельству экспертов, система “Серпанок” уже доказала свою эффективность, и технологических проблем для подавления вражеских сигналов сегодня в Украине нет. Как заявил в интервью Цензор.нет директор по развитию группы компаний Comtel Дмитрий Омелянюк, непосредственно причастный к созданию этой системы, “уже имеющийся опыт развертывания “Серпанка” позволяет утверждать, что при наличии ресурсов и правильной организации процесса мы забудем о проблеме за полгода”. Не хватает, как всегда, одного — политического решения. 

Как борясь с Мордором, не превратиться в него

В то же время политическая воля была проявлена руководством Украины для введения в действие в 2017 и 2018 гг. президентскими указами решения СНБОУ о блокировании российских соцсетей, телеканалов и сайтов. Решение вызвало неоднозначную реакцию в украинском обществе и критику со стороны медийных организаций, призвавших украинскую власть отказаться от практики принятия решений о блокировании сайтов без установления юридического факта нарушения закона и без соблюдения необходимых юридических процедур.

Спустя полтора года с начала выполнения решения СНБОУ о блокировании российских сайтов можно констатировать лишь частичную их эффективность. Во-первых, сообщения запрещенных в Украине российских интернет-ресурсов по-прежнему присутствуют в украинском информпространстве, поскольку их активно цитируют украинские СМИ пророссийской ориентации. Во-вторых, украинцы, желающие иметь доступ к запрещенным российским сайтам, могут без особого труда получить его с помощью VPN-программ (Virtual Private Network — виртуальная частная сеть). 

Опрос, проведенный “Интерньюз” этим летом и результаты которого были обнародованы на прошлой неделе, показал, что 13% украинских граждан, проживающих на не оккупированных территориях, по-прежнему используют в качестве источника новостей российские СМИ. 

Несмотря на недостаточную эффективность ограничительных мер против российских интернет-ресурсов, введенных во время президентства П.Порошенко, новая власть пока не собирается их отменять, о чем неоднократно заявляли ее представители. 

Попытка ограничить вредоносное влияние роспропаганды была предпринята при подготовке и рассмотрении минувшим созывом ВРУ нашумевшего законопроекта №6688 “О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно противодействия угрозам национальной безопасности в информационной сфере”, предусматривавшего мониторинг международных телекоммуникационных каналов и фильтрацию трафика, введение временного блокирования доступа к определенному информационному ресурсу (сервису) в информационно-телекоммуникационных сетях как одного из мероприятий по обеспечению уголовного производства. 

Несмотря на то, что этот законопроект в случае его утверждения парламентом, по оценкам экспертов из украинских спецслужб, мог бы значительно повысить эффективность борьбы с проникновением в Украину токсичных информационных потоков страны-агрессора, два основных недостатка — наличие коррупциогенных и противоречащих Конституции и международным обязательствам Украины в сфере защиты основных свобод и прав человека положений, вызвавших значительный общественный резонанс, — не позволили депутатам ВРУ принять этот закон. 

В то же время стоит напомнить, что согласно ч.3 ст.34 Конституции Украины, осуществление права на свободное выражение своего мнения, что включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору, может быть ограничено законом в т. ч. в интересах национальной безопасности и территориальной целостности. Кроме того, ч. 3 ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах также определяет, что пользование вышеперечисленными правами может быть связано с определенными ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являться необходимыми в т.ч. для охраны государственной безопасности.

Впрочем, как напоминается в заключении Главного научно-экспертного управления ВРУ на законопроект №6688, в ряде недавних решений ЕСПЧ по делам о блокировании информационных ресурсов последовательно подчеркивается, что для подобных ограничений “необходимы правовые рамки, обеспечивающие как жесткий контроль над сферой запретов, так и эффективный судебный надзор, чтобы предотвратить любые злоупотребления властью”. Однако действующее национальное законодательство не содержит четко определенных процедур, оснований и механизмов формирования списков веб-сайтов для блокировки, а также не обеспечивает индивидуализированного подхода и обоснования ограничения по каждому конкретному информационному ресурсу. Поэтому для ограничения незаконного контента в сети Интернет должны быть разработаны механизмы (в частности, судебные), которые будут отвечать международным стандартам защиты прав человека. В соответствии с Рекомендациями Совета Европы № CM (Rec (2016) 5 относительно Интернет-свободы, ограничения должны основываться на решении суда или иного независимого административного органа, с последующим его утверждением в судебном порядке. При этом решение должно быть конкретным, направленным на достижение четкой цели и основываться на оценке эффективности ограничений и рисков чрезмерного блокирования.

Для эффективного противодействия угрозам со стороны России в информационной сфере важно постоянно пересматривать законодательство, адаптируя его к изменившимся условиям, отмечают эксперты в области информационной безопасности. На сегодняшний день, по их мнению, безопасность информационного пространства в Украине законодательно проработана недостаточно.

Одним из элементов ответа на информационную войну России против Украины было также и создание Министерства информационной политики. 

И хотя экс-советник его главы Дмитрий Золотухин как-то заявил, что широкой общественности мало известно о том, что делают госструктуры в сфере информационной политики, многие эксперты полагают, что ни одна из поставленных перед ведомством задач решена не была. Так, разработанная при участии Мининформполитики “Доктрина информационной безопасности”, крайне необходимая в условиях гибридной войны, не стала руководством к действию из-за слабой институциональной способности министерства по формированию и реализации государственной информационной политики. 

Один из бывших членов Нацсовета по вопросам телевидения и радиовещания, подведя итоги работы Мининформполитики, в личной беседе даже заявил, что “единственный плюс в деятельности данного министерства — создание промороликов об Украине”.

Известный медиаэксперт и шеф-редактор интернет-издания “Детектор медиа” Наталья Лигачева полагает, что основной недостаток в деятельности Мининформполитики — отсутствие системности. Есть прогресс в работе канала UATV, издаются книги, создаются проморолики, но “пересічний” украинец практически ничего об этом не слышал и не ощутил результатов работы информационного ведомства. Эксперт полагает: вместо того чтобы распылять свои усилия на множество проектов, министерству следовало сконцентрироваться на одном-двух.

Национальный совет по вопросам телевидения и радиовещания — надзорный и регуляторный государственный орган в области телерадиовещания — имеет ограниченные возможности при защите информационного пространства Украины. Часто именно ему предъявляют требования положить конец российской информационной агрессии, запретив те или иные телеканалы, радиостанции и сайты. Однако действующее законодательство не позволяет Нацсовету лишать вещателей лицензий. Это может сделать только суд, сам же регулятор имеет возможность вынести лишь предупреждение или наложить штраф. 

В условиях гибридной войны указанное положение законодательства усложняет задачу государства защитить собственное информпространство. Поэтому в украинских профильных ведомствах (как в самом Нацсовете, так и СНБОУ) полагают, что следует расширить полномочия Нацсовета по приостановлению или аннулированию действия лицензий в случае нарушений статьи 6 закона о телевидении и радиовещании, в частности, призывов к свержению конституционного строя и разжигания вражды. 

В то же время Н. Лигачева полагает, что этому ведомству вполне достаточно и нынешних полномочий, а в законодательстве следует четко прописать нормы, которые регулировали бы деятельность масс-медиа в условиях российско-украинской войны. Ведь расширение полномочий данного органа может использоваться властью для борьбы с неугодными и оппозиционными СМИ. 

Не доработав законодательство в сфере информационной безопасности, государство подчас перегибает законодательную палку в смежных областях, что также приводит к ослаблению инфобезопасности. Так произошло в случае принятия в 2015 г. Закона Украины “О реформировании государственных и коммунальных печатных средств массовой информации”. “Сопутствующим ущербом” стало, по сути, уничтожение военной прессы, играющей немаловажную роль в информационной войне в частности и гибридной войне в целом. После разгосударствления СМИ украинские военные вместо полноценных печатных изданий могут выпускать лишь “боевые листки” и “информационные бюллетени”. 

Проблемы возникают и у государственной военной радиостанции “Армія ФМ”, начавшей работу в марте 2016 г. под эгидой Министерства обороны Украины. Радиостанция, вещающая в зоне ООС и на оккупированные территории Луганской и Донецкой областей, не может получить лицензию, стать полноценным СМИ, и вынуждена вести вещание в основном через спутник и в интернете и ежегодно получать разрешение на вещание в ФМ-диапазоне лишь в некоторых городах. Летом 2019 г. возникла ситуация, угрожающая прекращением вещания военной радиостанции, связанная с тем, что Нацсовет по вопросам телевидения и радиовещания никак не мог продлить разрешение на временное вещание из-за блокирования работы регулятора некоторыми его членами. 

Еще одна законодательная проблема в сфере информационной безопасности — отсутствие прозрачности собственности украинских СМИ. Принятый в 2015 году закон, обязывающий телерадиокомпании публиковать на своих сайтах и сообщать Нацсовету информацию об их владельцах, эту проблему не решает. 

По словам Н.Лигачевой, несмотря на принятые изменения в законодательстве, существует ряд проблем, мешающих получать своевременную и достоверную информацию о владельцах теле- и радиокомпаний. Сведения, предоставленные лицензиатами, большей частью не проверяются Нацсоветом, поскольку из-за огромного числа лицензиатов (около 1,5 тыс.) физически нет возможностей проверить всех. 

В результате владельцы, замеченные в махинациях с медиасобственностью, и далее продолжают работать на рынке. Возникают ситуации, когда невозможно установить владельца: доли умышленно дробят, в результате — в телерадиокомпании нет конечного бенефициара, т.е. никто не контролирует 10% и более. По словам Н.Лигачевой, некоторые ТРК вообще показывают конечными контролерами киприотов, как это делал ZIK, не раскрывая трастового соглашения с украинским владельцем.

На текущей неделе, выступая на Форуме единства в Мариуполе, министр культуры, молодежи и спорта Владимир Бородянский заявил, что в Украине необходимо ввести ограничения на владение гражданами РФ украинскими СМИ и участие в них российского капитала. Бородянский также отметил, что необходимо ввести обязательную регистрацию или лицензирование, в зависимости от ограниченности ресурса, для различных видов медиа. Он также анонсировал введение в юридическое поле “понятия и критериев манипулирования общественным мнением”.

В украинском законодательстве до сих пор недостаточно прописаны нормы, определяющие, какие же элементы работы масс-медиа представляют угрозу национальной безопасности. В условиях гибридной войны России против Украины это сделать крайне необходимо, правда, решая при этом проблему, стоящую перед любым демократическим обществом: как добиться баланса между соблюдением свободы слова и защитой национальной безопасности? Где грань между выражением собственного мнения и распространением вредоносных нарративов государства-агрессора? Как, борясь с Мордором, самим не превратиться в него? 

Как утверждают наши собеседники из Службы безопасности Украины, одна из главных особенностей информационных операций российских спецслужб в Украине — их проведение, в основном, в рамках украинского законодательства. Грубо попирая принципы демократии в собственной стране, Кремль и его подручные пользуются достижениями демократии как ее слабостями в демократических государствах, где они проводят информационные операции. Если же Украина начнет существенно менять свое законодательство, значительно ужесточая его в сфере прав и свобод, существует большая опасность скатывания к авторитаризму или даже к диктатуре.

Несмотря на скандальность и неоднозначность многолетней деятельности Национальной экспертной комиссии Украины по вопросам защиты общественной морали, ее ликвидацию в марте 2015 г. некоторые эксперты называют ошибкой. Поскольку эта Комиссия проводила экспертизы, выводы которых использовались в судах, а в списке рассматриваемых Нацкомморали нарушений, помимо порнографии и пропаганды культа насилия, присутствовало также нарушение территориальной целостности и суверенитета Украины. 

Для того чтобы привлечь к ответственности в судебном порядке какое-либо средство массовой информации или конкретного журналиста, суду необходимо опираться на выводы экспертизы высказываний, сюжетов, публикации и т.п., которую могут проводить лишь немногие сертифицированные организации. На сегодня, например, Украинский научно-исследовательский институт специальной техники и судебных экспертиз Службы безопасности Украины, по свидетельству нашего источника в СБУ, завален подобными делами — очередь на полгода. При этом доказать наличие уголовно наказуемых правонарушений экспертам бывает зачастую достаточно сложно.

Государство и его правоохранительная и судебная системы уже несколько раз потерпели неудачу в попытке привлечь журналистов, чьи материалы в значительной степени напоминают нарративы российской пропаганды, к ответственности. Громкий процесс над журналистом Р.Коцабой, несмотря на вынесенный ему за призыв бойкотировать мобилизацию приговор в виде 3,5 лет лишения свободы с конфискацией имущества, в конце концов закончился его полным оправданием. При этом ранее мало известный провинциальный журналист Коцаба, ныне работающий на одном из каналов, близких к В.Медведчуку, съездил в Москву для участия в записи передачи “Специальный корреспондент” на телеканале “Россия”, получил ореол мученика за свободу слова, славу “политзаключенного” и грамоту “За особые заслуги” от Киевской областной организации Национального союза журналистов Украины. Украинский Хельсинский союз по правам человека назвал арест Коцабы “преследованием по политическим мотивам”, председатель правления союза Е.Захаров сообщил, что Коцабу можно считать “политическим заключенным”, а международная правозащитная организация Amnesty Internstional призывала власти Украины немедленно освободить журналиста и назвала Коцабу “узником совести”.

В июне 2019 г. Апелляционый суд Запорожья подтвердил оправдательный приговор журналисту Павлу Волкову, которому обвинение инкриминировало посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины и создание террористической группы.

С большой степенью вероятности можно предположить, что если бы главный редактор “РИА-Новости—Украина” Кирилл Вышинский, арестованный в мае 2018 г. по ходатайству СБУ по обвинению в государственной измене, не попал в список на обмен задержанными между Украиной и Россией и не был вывезен в Москву, то, в конце концов, суд его тоже оправдал бы. 

Притеснения журналистов в Украине, независимо от места их работы и содержания продуцируемого ими информационного продукта, плохо воспринимаются на Западе и негативно влияют на имидж нашей страны. Даже одиозные Шарий и Гужва, претензии украинских правоохранительных органов к которым были связаны отнюдь не с их журналистской профессиональной деятельностью, получили статус политических беженцев в европейских странах. 

Решить эту и другие проблемы могло бы помочь принятие, во-первых, закона “О коллаборационизме”, в котором регламентировалось бы взаимодействие масс-медиа со страной-агрессором и было четко прописано, что именно запрещено СМИ. Во-вторых, принятие закона о прозрачности структуры собственности и финансирования СМИ. В парламенте уже долгое время находятся законопроекты №6762 и №8494, которые должны обеспечить прозрачность структуры собственности и финансирования медиа. Однако депутаты предыдущего созыва так и не нашли времени для их рассмотрения. Может, сподобятся нынешние?

 

 

Владимир КРАВЧЕНКО, обозреватель отдела международной политики ZN.UA

Татьяна СИЛИНА, обозреватель отдела международной политики ZN.UA