Василь Хара: ліквідувати корупцію неможливо

Вторую часть интервью, как и первую выделяет одна особенность. Когда Хара давал интервью “Экономической правде”, то не стеснялся в характеристиках. В частности, он критично высказывался в адрес правительства и некоторых сотрудников Администрации президента.

То есть вблизи Виктор Хара выглядит очень храбрым.

Это не был поток грязи — вполне здравые замечания и рассказы о том, как на практике происходит общение с новыми руководителями государства. Тривиальные человеческие эмоции и оценки.

Однако потом была сверка интервью. Обычно она делается для того, чтобы человек немного поправил собственные формулировки. Хара же во время сверки переписал половину своих ответов.

 

Если в самом интервью были замечания к работе коллег по партии, то после сверки остались штампы вроде “мы настроены на конструктивное взаимодействие с уважаемыми коллегами, представляющими различные ветви власти”.

Несмотря на это, “Экономическая правда” публикует и вторую часть интервью, так как мысли профсоюзного лидера страны важны в любом случае. Даже в случае специфического понимания интервьюируемым понятия “принципиальность”.

- Одна из претензий БЮТ к коалиции — нарушение социальных законов по части соблюдения минимальных требований в оплате труда бюджетников. Он составляет 586 гривен, а должен составлять 907 гривен.

— Это очередная бютовская ложь — не люблю я брехунов. Что произошло? В 2008 году правительство Юлии Тимошенко само издало постановление, которое ограничивает единую тарифную сетку для бюджетников.

Что такое минимальная зарплата? Это плата за неквалифицированный труд. Если у человека есть первый разряд, значит, по квалификации он должен получать чуть выше минимальной заработной платы.

В 2008 году Юлия Тимошенко устанавливает первый разряд тарифной сетки на уровне 545 гривен, от которого потом рассчитываются должностные оклады, при том, что минимальная зарплата возросла до 605 гривен.

Фактически она опустила порог базового оклада для расчета, в результате чего рост зарплат учителей, медиков и ученых заморозился по всей тарифной сетке. Сегодня эта болезнь видоизменилась, но продолжается.

- О чем идет речь?

— Сегодня минимальная зарплата составляет 907 гривен, но благодаря тому, что должностные оклады рассчитываются исходя из показателей ниже минимальной зарплаты, то работники первого-седьмого разрядов получают тарифную часть зарплаты в одинаковом размере.

- Госбюджет-2010 принимало уже новое правительство.

— А что мы могли изменить? Мы требуем, чтобы тариф первого разряда в госбюджете-2011 года был не ниже прожиточного минимума и междолжностные оклады рассчитывались с прожиточного минимума, а не с показателей ниже его.

- Однако МВФ против такого повышения.

— В меморандуме о сотрудничестве зафиксирована очень хитрая формулировка. Там сказано о необходимости ограничить резкий рост социальных выплат, а что такое “резкий рост”: 5%, 10% или 15%?

То есть у нас есть небольшой люфт, были бы финансовые возможности у бюджета сделать это. Что бы там ни говорил МВФ, но с 1 января произошло хоть небольшое, но повышение зарплат.

- Фонд на вас не обидится?

— Я задаю вопрос Фонду: был ли у них случай, когда бы Украина не рассчиталась по взятым на себя обязательствам? Нет.

Для нашего государства важно выполнить основной параметр — удержать дефицит госбюджета, остальные перестановки слагаемых в рамках бюджета не должны никого касаться. Такие вольности и премьер и президент могут себе позволить.

- Планируется ли сокращение социальных выплат в 2011 году?

— Нет.

- А как в таком случае расценивать заявления членов правительства о предстоящем сокращении аппарата госслужащих в целях экономии средств?

— Да, министр внутренних дел на днях заявил то же самое. Он сказал, что из-за дефицита финансирования планируемые сокращения составят до 100 тысяч человек. Я считаю, что это нужно делать. Бюрократия разрослась, страна и бюджет уже не выдерживают этой нагрузки.

- Однако не опасаетесь ли вы, что такое сокращение автоматически увеличит нагрузку на фонд по безработице?

— Не думаю, что нагрузка будет большой.

Во-первых, предусматривается перераспределение средств внутри самого фонда. Он планирует количество ожидаемых безработных.

Во-вторых, у нас в стране на самом деле безработных намного больше, нежели это показывает статистика. Ведь в фонде фиксируются лишь те безработные, которые формально встали на учет.

Кроме того, одна из ниш, которую могут занять люди, обратившиеся в Фонд, — малый и средний бизнес. Проект Налогового кодекса предусматривает множество поблажек и льгот для старта и развития этого направления.

Мало того, в фонде есть одно интересное направление — финансирование проектов малого и среднего бизнеса за счет стартового капитала, предоставленного фондом. К примеру, положено вам как безработному получать пособие на протяжении полугода, а фонд дает вам эту сумму сразу под конкретный бизнес-план.

Кроме того, есть отдельная финансовая программа, рассчитанная на работодателя для создания дополнительных рабочих мест. Эти механизмы должны погасить негативные последствия сокращения в бюджетном секторе.

- Вряд ли. Два года назад государство приостановило финансирование подобных программ из-за масштабной коррупции в управлении социальных фондов — деньги распределялись в ручном порядке на ложные цели.

— Пока существуют люди и деньги, сохраняется риск воровства. Ликвидировать коррупцию практически нереально. Однако задача государства и общества — максимально минимизировать эти явления.

- Профсоюзы имеют прямое отношение к этому фонду. Ваши люди делегированы в правление наряду с представителями работодателей и государства. Почему вы не влияете на процесс?

— Первое — нужно очистить ряды от людей, которые увязли в коррупционной системе. Второе — усилить профсоюзную составляющую этих фондов.

Сегодня от профсоюзов — пятнадцать человек в каждом фонде соцстраха, как и представителей работодателей и государства. Из этих пятнадцати человек десять — наши, еще пятеро не входят в состав профсоюзов.

Необходимо, чтобы наши представители обрели в этом фонде роль исполнителей и контролеров. Усилить контроль должно и государство.

Если все хотя бы наполовину будут выполнять свои обязанности, степень греха в фондах уменьшится вдвое. Моя задача — способствовать этому процессу.

- За счет кого может усилиться влияние профсоюзов в соцфондах?

— За счет нас, профсоюзов. Мы создали новый совместный представительский орган, установили правила игры. Все профсоюзные объединения, в том числе моя общественная организация, прошли процедуру этого, условно говоря, чистилища.

К примеру, вошла Конфедерация свободных профсоюзов Украины, возглавляемая Михаилом Волынцом. Хоть он и мой оппонент, но он прошел, показав наличие структуры с сетью региональных организаций. Другие не прошли, им нечего показать.

Совместный представительский орган делегирует представителей для ведения переговоров по генеральному соглашению и людей в фонды соцстраха.

Теперь наши люди знают: если им вздумается вести в фонде свою, а не профсоюзную линию, они будут отозваны. Если я увижу, что их политика противоречит общим задачам профсоюзов, мы их отзовем.

Сегодня мы обязаны реорганизоваться внутри каждого фонда и занять позицию контролера от лица застрахованных работников.

- Инструментом преодоление коррупции в органах соцстраха должен был стать закон о едином социальном взносе с упразднением фондов и созданием одного на базе Пенсионного фонда. Это избавит систему от коррупции?

— Нет. Коррупция лежит не в доходах, а в расходах. Пополняться и контролироваться будет счет не в Пенсионном фонде, а в Госказначействе, который автоматически будет расщепляться по всем фондам.

У каждого фонда есть свои расходные статьи, и коррупция происходит в момент наступления реализации расходов. Пенсионному фонду поручены функции сбора средств и контроля над их использованием.

При этом состав правления соцфондов останется тем же, с теми же соблазнами и соблазнителями в лице того же Сергея Санченко (глава исполнительной дирекции Фонда социального страхования по временной утрате трудоспособности. — ЭП).

- Санченко тоже имеет о вас свое мнение. В частности, он называет вас “могильщиком профсоюзов”, а его соратники обвиняют вас в попытках продать добро “Укрпрофоздоровниці”.

— За время моей работы не было продано ни одного квадратного метра. Даже по тем объектам, по которым на основании регламента коллегиальными органами ФПУ было принято решение о реализации имущества. Не нашлось покупателей.

У нас очень большая система собственности, включающая, в том числе, санаторно-курортные учреждения. Из них только 24 работают рентабельно. Все они — участники рынка, а рынок не терпит дотационного бизнеса. Или зарабатывай, или погибай.

В этом санаторном фонде есть предприятия, которые вообще не работают — остались одни стены. Санаторий не работает, а мы несем большие расходы: нужно платить за охрану и освещение, оплачивать труд сотрудников.

Скажите, нормальный хозяин будет держать такое заведение? Конечно, надо продавать. Хотя, повторяю, еще не продано ни одного квадратного метра.

А о Санченко у меня короткая характеристика: это человек, наворовавший из фонда миллионы. В 2009 году он украл из системы “Укрпрофоздоровниці” 60 миллионов гривен. Механизм воровства очень прост.

Все санатории заинтересованы, чтобы фонд купил у них путевки. Благодаря фонду соцстраха для работающего человека путевки стоят всего 30% от стоимости, а то и меньше — так клиентов больше.

Санаториям, и не только профсоюзным, предлагают принять участие в тендере. У каждого из них интересуются: на какую сумму ты рассчитываешь? Ответ — на 10 миллионов, условно, из которых десять процентов пойдут в тумбочку к Санченко.

Иногда, в зависимости от суммы, процент доходил до 19%. А схема проста. Прежде чем подписывался договор, нужно было застраховать жизнь и здоровье в специальной страховой компании.

Какие могут наступить страховые риски у человека, который продает путевку? Никакие. Пока я не заключаю договор со специальной страховой компанией, то не получаю деньги и подписанный договор на покупку путевок. Из этих фондов деньги просто исчезли в кармане Санченко.

Сергій ЛЯМЕЦЬ, Світлана КРЮКОВА