События в Нагорном Карабахе развиваются весьма динамично: полным ходом идут бои на фоне которых звучит обмен заявлениями со стороны официальных лиц из Азербайджана и Армении об условиях прекращения огня. Пока что — безрезультатно. В то же время бросается в глаза инертность Кремля в данном вопросе. О том, почему Москва сбавила обороты, а также о повышении цены конфликта на Донбассе для Владимира Путина “Апострофу” рассказал эксперт Международного центра перспективных исследований Николай Капитоненко.
Очередное обострение конфликта вокруг Нагорного Карабаха продолжается. Для Украины наблюдение за этими событиями может оказаться особенно ценным. Возможно, несколько преждевременно, но из текущего развития событий можно сделать несколько выводов.
В частности, нынешняя ситуация показала, что замороженные конфликты на постсоветском пространстве несут в себе не только удобства, но и риски для Москвы. При достаточно активных действиях и готовности рисковать, Россию можно ставить перед дилеммой: вмешательство в конфликт на стороне одного из участников или сохранение видимости посредничества. Судя по всему, для Кремля эта дилемма — сложна, и быстрого решения нет.
Несколько десятилетий поддержка тлеющих конфликтов была относительно недорогим и надежным инструментом Москвы, в основном, за счет граждан других стран. Вся система держалась на силовом превосходстве России и убедительности ее угроз. Именно для сохранения этих ключевых преимуществ была проведена военная операция против Грузии в 2008 году и вмешательство в конфликт на Востоке Украины, особенно в 2014-2015 годах. До тех пор, пока потенциальные нарушители выгодного России статус-кво верили в ее готовность вмешиваться, они воздерживались от решительных шагов. Сегодня же, если Россия выступит в поддержку одной из сторон, она потеряет роль посредника. И это касается не только армяно-азербайджанского конфликта.
При каждом таком обострении стоимость конфликта на Донбассе для Москвы повышается, потому что оттягивает на себя ресурсы и в целом сужает пространство для маневра России. Если шесть лет назад Россия сама стремилась к умножению очагов дестабилизации, реализуя свои силовые и тактические преимущества, то сегодня почерк изменился. Долгосрочные факторы стали работать против Москвы, обнажая ее слабые стороны. Одна из них — неспособность активно участвовать в сразу нескольких конфликтах.
Еще один важный момент, на который должен обратить Киев: текущий этап эскалации конфликта в Нагорном Карабахе показывает, как работает дипломатия и современные коалиции. Отношения Турции с Россией противоречивы и прагматичны. Важных фронтов для конкуренции сразу несколько: Сирия, газ, Иран, Черноморский регион, Южный Кавказ. Анкара обыгрывает нюансы и эксплуатирует противоречия. Современный мир не черно-белый, и с сегодняшним соперником в одном вопросе, завтра можно оказаться союзником в другом. Гибкость внешней политики характерна для периодов нестабильности, и для нынешнего — особенно. Умение ее проявлять, находя точки соприкосновения интересов в разных сферах и эксплуатируя других, будут приносить дополнительные возможности.
Россия в очередной раз показала, что она — ненадежный союзник. На территорию Нагорного Карабаха, конечно, не распространяется действие Статьи 4 Договора о коллективной безопасности; и формально Россия не обязана вступаться за Армению. Но, в то же время, участие Армении в ОДКБ и общая ориентация внешней политики на Россию объясняются надеждами на российскую помощь как раз в случае возможных попыток Азербайджана силой решить карабахскую проблему.
Когда наступила действительно острая и потенциально очень опасная для Еревана ситуация, Москва, в силу дефицита ресурсов и обозначенных выше дилемм, заняла осторожную позицию — чем значительно ослабила позиции Армении в любых будущих переговорах. Даже активное вмешательство России на более поздних этапах, если вдруг произойдет, не вернет ей репутацию, поскольку будет расценено остальными партнерами по ОДКБ не как выполнение союзнических обязательств, а как попытку воспользоваться слабостью и нарастить свое влияние.
По каким-то причинам Кремль отказывается от рискованных тактик, характерных для 2014-2015 годов, в пользу более осторожных решений. Это может быть связано с внутренними сложностями в России, с изменившейся оценкой ситуации, с исключительной важностью для Москвы вопросов Крыма и Донбасса, а также с изменением взглядов Владимира Путина на то, как далеко стоит заходить по пути риска. В этом есть долгосрочное значение: готовность рисковать была одной из отличительных черт политики России последнего времени и важным ее преимуществом над соперниками. Найдет ли Москва способы компенсировать ее отсутствие? В случае как позитивного, так и негативного ответов на этот вопрос, стратегическая среда для нашего собственного планирования может существенно измениться.
И под конец небольшой вывод: слабые государства легко могут стать инструментами больших геополитических разборок. Активные действия Азербайджана не были бы возможными без позиции Турции, которая, в свою очередь, обусловлена более широким балансом интересов между крупными игроками региона. Конечными целями Турции, России, США или Ирана, скорее, выступают изменения баланса сил в регионе в свою пользу или получение козырей для обмена их в других более приоритетных вопросах, чем возврат Азербайджану неконтролируемых территорий. Совпадение интересов Баку с интересами других может быть важным ресурсом, но вряд ли пробудет им долго. Чем дольше будет затягиваться вооруженная фаза конфликта, тем в большей степени Азербайджану придется нести связанные с ним риски.
Николай КАПИТОНЕНКО, эксперт Международного центра перспективных исследований
