Украинцев пугают “экстремизмом”

Недавно народный депутат Украины от Партии регионов Вадим Колесниченко внес в парламент проект закона “О противодействии экстремизму” (регистрационный номер 9156). Появление подобного нормотворческого предложения представляется симптоматическим. Более того, применение термина “экстремизм” в политическом лексиконе власти ожидалось, особенно после митинга оппозиции в Киеве на День независимости. Не только на рациональном уровне, но и чувственном. Маховик возвращения к советским стандартам набирает обороты, и правящая сила все более берет на вооружение соответствующие пропагандистские и юридические клише. Для тех, кто не помнит или не изучал событий конца 80-х — начала 90-х годов прошлого века, напомним — экстремистами компартийные функционеры, а с ними и подвластные журналисты, называли участников движений за демократию и независимость Украины поздних лет горбачевской “перестройки”. Благодаря которым, собственно, наша страна появилась на карте мира.

Если говорить о предложенных Колесниченко правовых (?!) дефинициях, особенно относительно ключевых понятий “экстремизм” и “экстремистская деятельность”, то они выглядят весьма размытыми. В частности, перечень видов последней состоит из 9 абзацев и относит к ним даже такие формулировки как “содействие”, что на практике невозможно четко классифицировать. К экстремистской деятельности предлагается отнести и, внимание (!), нарушение тайны голосования, в сочетании с насилием или угрозой его применения. То есть предварительно сфера закона об экстремизме распространяется на избирательный процесс. Не для того ли, чтобы лишить граждан возможности удостовериться в честности выборов? При желании под большинство его формулировок можно “подогнать” любую оппозиционную работу, любой вполне мирный протест против решений Президента, Верховной Рады, правительства, местных органов самоуправления. А что такое присуще власти, вряд ли стоит сомневаться.

Кто-то скажет, что подобные предостережения лишние, и народным депутатом руководят исключительно благородные намерения. Сам он в пояснительной записке утверждает, что данная инициатива вызвана проявлениями насилия во время массовых демонстраций в Греции, массовыми погромами, совершенными несколько лет назад во Франции и относительно недавно в Великобритании. А публично объяснял свою позицию тем, что в Украине в последнее время наблюдаются явления, которые можно расценить как экстремистские, — перекрытие улиц, массовые столкновения с милицией. Трудно избавиться от впечатления, что у Колесниченко перед глазами витало привидение новых демонстраций подобных событиям в Киеве 24 августа. Но такая мотивация не выдерживает серьезной критики — в Англии недавние бунты, неоправданно жестокие и разрушительные, вспыхнули в ответ на действия полиции и не имели четко очерченных политических требований, напротив, сопровождались погромами и мародерством. Похожая ситуация сложилась в свое время и во Франции. Если вспомнить недавние события в ряде арабских стран Ближнего Востока, то очевидно, что большинству населения просто надоели “вечные” президенты и лидеры, которые за десятилетия своего правления обогатились миллиардными состояниями, ограбив собственные народы. Не такой ли поворот наиболее тревожит действующую власть?

Кстати, лидеры независимых и демократических движений конца 80-х — начала 90-х годов прошлого века, на которых тогдашняя власть вешала ярлык экстремизма, — Вячеслав Чорновил, Левко Лукьяненко, многие другие деятели — не призывали к погромам, захвату правительственных зданий, и акции, которые они возглавляли, носили мирный характер. Голодание студентов в 1990 году, которое приблизило независимость Украины, было полностью мирным. Такой же была и оранжевая революция. Акция “Украина без Кучмы!”, которая переросла в другую — “Восстань, Украина!”, захлебнулась после штурма демонстрантами милицейских кордонов.

Упомянутый законопроект, кто бы и как бы ни обосновывал необходимость его принятия, выдает страх власти перед массовыми протестами граждан, возможность событий, подобных оранжевой революции, очевидно, их ужасает до сих пор. Детальный правовой анализ его надлежит сделать оппозиционным депутатам, которые являются профессиональными юристами. В любом случае, у демократической общественности есть достаточно оснований для обеспокоенности.

Комментарий

Николай Козловец, профессор кафедры философии Житомирского государственного университета имени Ивана Франко, доктор философских наук:

— На первый взгляд, вроде бы можно лишь приветствовать инициативу народного депутата Вадима Колесниченко относительно намерений законодательного урегулирования этой сферы общественной жизни. Вот только возникает вопрос: что же подразумевается под экстремизмом? Ведь под предложенные законодателем “правовые дефиниции” фактически подпадают любые акции протеста граждан, в том числе и против неправомерных действий власти любого уровня или чиновников, даже на защиту территориальной целостности страны, отрицая тем самым их конституционные права на защиту своих интересов. Достаточно вспомнить празднование 20-й годовщины независимости Украины в Киеве, когда власть, нисколько не стесняясь и выходя далеко за пределы приличия, пыталась навязать киевлянам свой “сценарий” празднования, устроив тем самым конфронтацию. Разделяю мнение тех, кто считает, что инициатива депутата-регионала скорее направлена на свертывание демократических процессов, прав украинцев отстаивать свои интересы с использованием массовых выступлений, поскольку диалога власти и народа, парламентского большинства и оппозиции никоим образом не наблюдается. Принятие такого закона может стать своеобразным “правовым” оправданием применения властью силы против любых акций протеста граждан. Следует принимать во внимание и то, что отмеченные настроения в обществе растут. А в условиях отсутствия настоящего диалога власти с народом, пренебрежение интересами миллионов украинцев, акции протеста остаются или не единственным средством обратить внимание на их проблемы.

Отмечу, что и многие высказывания В. Колесниченко (как и многих других его коллег по партии и парламенту) носят во многом экстремистский характер и прямо подпадают под действие предложенного закона. Ведь в идеологическом плане экстремизм отбрасывает любое инакомыслие, пытаясь жестко утвердить свою систему политических, идеологических или религиозных взглядов, навязать их оппонентам любой ценой, требует от своих сторонников слепого повиновения и выполнения любых, даже откровенно абсурдных приказов и инструкций.

Социальный экстремизм оказывается в маргинальной среде, питается неопределенным положением человека, его неустановившимися взглядами, отсутствием самоуважения или игнорированием его прав, в сообществах с низким уровнем культуры или с деформированной и нецелостной культурой, пропагандирующие идеологию насилия и моральную неразборчивость в средствах достижения целей. По статистическим данным, 2—3% людей являются постоянными носителями агрессии в обществе, а приблизительно 10—15% поддаются влиянию идеологии и пропаганды экстремизма. К факторам, которые порождают экстремизм в обществе, принадлежат социально-экономические кризисы, деформация политических структур, отсутствие общенациональной идеи, целей развития страны и общества, неравноправность и притеснение этнических групп, падение жизненного уровня значительной части населения, материальное неравенство, обеспокоенность, страх перед будущим, подавление властью оппозиции и инакомыслия, амбиции лидеров политических партий и социальных групп и т.д. Поэтому, не уместнее ли было бы народным депутатам (как и власти в целом) заняться профилактикой экстремизма, направить свои усилия на снижение напряженности, повышение жизненного уровня украинцев, преодоление кричащего неравенства, обеспечение надлежащего представительства интересов всех слоев населения в представительских органах власти (а не лишь кланово-олигархических групп), на ослабление роли факторов, которые провоцируют экстремизм, и на повышение устойчивости личности к их влиянию, формирование толерантного сознания (чего особенно не хватает некоторым народным избранникам, в том числе и инициатору законопроекта), воспитание патриотизма. Ведь социальной базой экстремизма являются в первую очередь маргинальные и обездоленные слои общества, которые чувствуют неудовлетворение своим положением и неуверенность в будущем.

Валерий КОСТЮКЕВИЧ