Три недели жизни в осажденном Мариуполе: “Мама, я не понимаю, почему в свои 10 лет я должна все это это видеть?”

Волонтер Алина Стайловская после трех недель жизни под бомбёжками в Мариуполе вместе с семьей сумела выехать на безопасную территорию в Украине. Она рассказала “Хвиле” о кошмаре, который пережила ее семья.

17-го марта выехали семьей из Мариуполя. Орки объявили о “зеленом коридоре” и выпускали людей под камеры своих” СМИ” То, во что русские превратили мой город не передать словами. Если оглядеться вокруг — сплошной Армагеддон: дома либо сожженные дотла, либо с огромными дырами от авиаударов. Во дворах тоже воронки, радиусом от 5 до 10 метров. Вокруг домов много трупов, лежащие или частями, или целые. Жители без разбора сбрасывают их в эти воронки и засыпают землей. Если умирает чей-то родственник, то его хоронят во дворе дома или на детской площадке. За то время, которое я была в городе между домами, уже начали образовываться аккуратные кладбища с крестами и надписями.

Когда мы выехали на центральную улицу нашего района, мы не увидели ни одного целого дома. Когда-то идеальная дорога с красивыми светофорами и ухоженными обочинами превратилась в выжженное поле с раскрученными сгоревшими русскими танками вперемешку с орками, лежащими рядом или на них…Запах я, наверное, запомню на всю жизнь. Он был какой-то особенный, сложно было таким дышать. В воздухе летал черный пепел, а дорога была засыпана строительным мусором, осколками и людьми. Ехать на машине было очень сложно.

Выезжали под аккомпанементы обстрелов. На блок посту орки раздавали детям шоколадки, а в это же время обстреливая их дома градами. Шоколадки орки отжали прямо рядом, разворовав наши же склады, которые находились на трассе возле блокпоста.

Даже если тебе повезло, и ты не попал под обстрелы в Мариуполе, ты мог с легкостью умереть от голода и обезвоживания. В Мариуполе колоссальная гуманитарная катастрофа!

За 3 недели моего нахождения в городе не было ни воды, ни света, ни тепла. Температура в квартире с выбитыми окнами равнялась уличной температуре 0\-10…Именно с выбитыми окнами, не стеклами!!! Потому что удары по жилым домам были такой силы, что от ударной волной выносило окна, как в конструкторе ЛЕГО, а металлопластиковые оконные ручки разрезало осколками пополам.

От отсутствия воды приходилось топить снег, а потом его кипятить. Но таким способом много не насобираешь. Иногда по ночам я просыпалась не от обстрелов, а от того, что ужасно хотелось пить, потому что не пила несколько суток. Вода использовалась только для приготовления еды и давалась детям. Лимит был 1 кружка в день. Еды практически не было не потому, что “не запаслись”, запасов как раз было достаточно, не было воды, чтобы ее приготовить. Даже тогда, когда нам удавалось все-таки сварить рис, мы устанавливали лимит — 2 ложки на человека в сутки. Еду готовили на мангале во дворе. Но из-за постоянных обстрелов, дойти до этого мангала не всегда получалось. Были люди, которые под обстрелами ходили за водой к колодцу, который был в соседнем районе (минут 40 пешком), но не все возвращались. Я бы даже сказала, что большинство не возвращались…

Обстрелы города были постоянно, в режиме нон-стоп, начиная с 4 утра. Каждое утро, ровно в 4 утра начинались авиаудары по жилому району…где на километр только сплошные спальные районы, без какой-либо военной инфраструктуры…Авиаударов было много, начинали они с западной части города и шли к центру. Оставалось только одно, надеяться, что не будет прямого попадания в дом… А потом начинались грады и еще куча всякой хрени, название которой я не знаю. Мы научились отличать только авиаудары и “Грады”. В наш район прилетали снаряды 2х типов: те от которых сначала было слышно свист, а потом уже прилет, они были менее опасными, потому что мы успевали убежать; и те, которые прилетали без звука, а мы уже слышали и чувствовали, по факту, сам взрыв, осколки от которого разлетались во все стороны, пробивая металлопластиковые рамы, насквозь железные гаражи и бетонные плиты.

В наш дом прилетало много таких “тихих” осколочных снарядов, в квартире выносило все окна. От прямых попаданий дом трясло так, что невозможно было находиться даже в перегородке между квартирами. Нам просто было страшно, так страшно, что во время самих ударов перестаешь дышать…и этот страх не сравнить со страхом, когда ты катаешься на “американских горках” ...это было по-другому. Еще было страшно от того, что мы ничего не могли сделать…мы не могли даже вырваться из этого ада, потому что русские не выпускали из города…Мы даже не надеялись остаться в живых, просто хотелось, чтобы это все закончилось…

Когда обстрел нашего дома закончился, и орки перешли к следующему району, мы схватили документы и детей, и выбежали из дома в соседний дом к родителям. Закрывая дверь в своей квартире, я словила себя на том, что закрываю замок на все 4 оборота…мне вынесло пол квартиры, а я стою и старательно закрываю дверь…

Как-то днем к нам под дом приехал российский танк и начал стрелять в девятый этаж соседнего дома. В это время возле дома находились люди, но оркам было, естественно, пофиг, им было весело, они развлекались. От первого выстрела в квартиру раскурочило стену, от второго обвалилась плита и выбило окна у нескольких квартир. Про людей, которые находились в квартире, мы узнали позже, когда начали появляться могилы во дворе. Орки продолжали бы дальше, но наши военные обошли соседний дом и выстрелили в танк сзади. Он перевернулся и начал гореть, один из орков выпрыгнул из него, выбросил шлем и побежал в сторону жилых дворов...наивный. Наши выстрелили второй раз и добили русских. Когда все закончилось, наш председатель ОСББ забрал себе шлем, а к вечеру он уже водил экскурсии к сгоревшему танку и левой ноге орка, которая осталась там лежать.

На следующий день было относительно тихо и обстрелы были где-то далеко, но не в нашем районе. Мы вышли во двор, и мои дети впервые за 2 недели увидели солнце и подышали относительно свежим воздухом. Моя младшая дочь ходила возле дома и считала трупы (сколько целых, а сколько половин и частями) ...они были везде…на земле не было живого места, или труп, или яма от авиаудара…Потом она спросила: “Мама, я не понимаю, почему в свои 10 лет я должна все это это видеть?”. Я не знала, что ответить…

Прошло 2 недели, а моим детям до сих пор снятся русские танки, обстрелы и война. А я до сих пор просыпаюсь в 4 утра…

Об авторе: Алина Стайловская, волонтер, руководитель проектов в общественной организации. Вы можете помочь ей и ее семьей, скинув деньги на карточку 4149439043853914