Судьба Ходорковского: Москва — Сегежа — УДО?

Первые недели после рассмотрения второго дела Ходорковского и Лебедева Мосгорсудом не принесли ожидаемого PR-затишья. В отличие от первого процесса, у осужденных была дополнительная возможность не снижать градус накала вокруг своего дела, и они это сделали: подали на УДО. Прокуроры, наверное, даже не успели и форму после процесса снять.

Насколько неординарным был предпринятый ими шаг, свидетельствует хотя бы то, что Платон Лебедев, ранее принципиально не признававший УДО, считавший его абсолютно бесполезным и некой формой компромисса с властями, в этот раз написал ходатайство, даже особо не комментируя, какие причины побудили его это сделать. Что немедленно породило волну сплетен о том, что с заоблачных высот были сделаны определенные намеки и поданы знаки и что именно сейчас, учитывая расстановки внутри тандема, грядущие выборы, пощипанность Игоря Сечина в последних битвах за шельф, а также перешептывания Медведева с Обамой, состоится некий сакральный акт освобождения Ходорковского и Лебедева.

Острейших специй в разгоревшиеся дискуссии подливала и интрига с образцово-показательной характеристикой Лебедева, написанной словно для вступления в “Народный фронт”: “социально полезные связи не утратил” и “на мероприятия воспитательного характера реагирует правильно”. Хотя те, кто знает Платона Леонидовича, даже в страшном сне не могут представить, чтобы человек уверенно посылавший “на…” любого международного аудитора, “правильно” реагировал на какие-то там “воспитательные мероприятия”.

И только внимательные наблюдатели заметили, что вся эта история была хитроумной адвокатской интригой: характеристика давалась отнюдь не для УДО и достаточно задолго до него, а была подмахнута начальником “Матросской тишины” то ли по недосмотру, то ли по доброте душевной. Но наша власть на то и наша власть, что она никогда не упускала случая ответить на хитрый адвокатский приемчик тяжеловесной гадостью. Пришли с утра адвокаты и родные свидеться с МБХ, а там от него одна старая куртка осталась. Хорошо, что еще для фона “Владимирский централ” не включили. Перспектива УДО отправляется вслед за МБХ в светлое (или темное) карельское (вероятно) будущее.

А сейчас в разгаре второй раунд игры, ставшей популярной еще после первого процесса: найди Михаила Борисовича. То есть все вроде как знают, где он, но до бумажки из ФСИН делают вид, что нет. Представляю, как перед определением ответственного за будущую судьбу Ходорковского сжималось очко у начальства колоний — как в старой детской игре, когда кидали камень в воздух и смотрели, “На кого Бог подаст”. Краснокаменскому руководству еще повезло — у них колония сгорела. А вот карельским тюремщикам реально прилетело: едет Ходорковский с решимостью получить УДО. А ты — ответственный. А кругом — контролеры и спецпредставители заинтересованных лиц и ведомств. И еженедельные доклады в центр.

УДО Ходорковского — целое явление в современной политической жизни. Проблема выхода Ходорковского на свободу в том, что он не хочет выходить любой ценой. Тупик имени Ходорковского: МБХ не хочет так, как может власть. И получается, как в старой детской песенке: “Дима пел, Вован — серчал, Михаил — права качал”. И кто первый мигнет...

Весь политико-общественный сыр-бор, связанный с УДО, да и с любым другим способом выхода МБХ на волю строится вокруг практически одной проблемы: должен ли Ходорковский каяться? В любой из доступных извращенному юриспруденцией разуму форм: от подписания покаянной бумаги до молчаливого согласия. С формальной стороны — не должен, об этом совершенно однозначно говорит как Конституционный суд применительно к УДО, так и логика: есть преступления, за которые просто невозможно раскаяться, да и человек, элементарно считающий себя подставленным, оговоренным и просто невиновным, может и без этого “уверенно стать на путь исправления”.

Но, с другой стороны, ни у кого нет сомнения, что не раскаявшегося (не договорившегося хоть как-то с властью) Ходорковского эта самая власть на свободу не выпустит. Итог? Позади — долгий процесс, впереди — непонятное будущее и брюзжание Евросоюза и прочего прогрессивного человечества, между — ужасное настоящее. Власть пыжится, пыхтит и отбрехивается, Ходорковский — упорно сидит.

Очевидно, что рассмотрение УДО в Москве было бы многим выгоднее Ходорковскому и Лебедеву, чем попытки что-либо доказать какому-нибудь Мухосранскому суду, председатель которого регулярно квасит с местным прокурором и начальником зоны. В этом контексте немаловажный вопрос — как власть будет “мочить” Ходорковского на его пути к УДО. Есть методы старые, уже много раз апробированные: подстава-стукач-взыскание — на год без УДО. Однако, учитывая богатый тюремный опыт Ходорковского, а также проигрыш ФСИН целого ряда “дутых” взысканий, подобный путь был бы для уполномоченных представителей, дергающих веревочки зоновской администрации, заведомо проигрышным.

Какие новые методы сможет антиходорковская коалиция задействовать на этот раз? Однажды, вместо того чтобы возиться с тем, в какую зону по закону надо отправить МБХ, они поступили предельно просто: исправили соответствующие законодательные акты. Теперь Ходорковского можно везти практически куда угодно: хоть в Карелию, хоть на Магадан. Применительно к УДО это тоже возможно: если, скажем, внести в закон уже обсуждавшуюся норму, что осужденный, прежде чем подать на УДО, должен возместить по крайней мере 50% причиненного ущерба, то Ходорковский просто не получит УДО никогда. Как сказали адвокаты, которым, конечно, нельзя не верить, таких денег у него нет. Короче, есть ощущение, что в данном случае ответственные товарищи, учитывая сильно возросший “класс игры” МБХ, подойдут к делу творчески и атакуют его с разных сторон.

“Прозрачность” и предсказуемость решений по УДО растут, в том числе, благодаря позициям Конституционного и Верховного суда. Они сводятся в основном к тому, что к факторам, влияющим на решение об УДО, не могут быть отнесены: раскаяние, наличие прежней судимости, мягкость назначенного наказания, непризнание осужденным вины, кратковременность его пребывания в одном из исправительных учреждений.

Вроде все просто и понятно. Однако вопрос о признании МБХ “не нуждающимся для своего исправления в полном отбывании назначенного судом наказания” — все еще в зоне усмотрения власти. Существующие формулировки все еще оставляют очень много лазеек для трюков сыгранного на районном уровне междусобойчика: прокурор-судья-администрация ИТУ. Поскольку для Ходорковского никакие частносоглашательские позиции в отношении указанного триумвирата принципиально невозможны, то его адвокатам остается только пытаться сделать систему УДО в одном отдельно взятом районе окончательно прозрачной, законной и предсказуемой. Пусть даже и в отношении одного отдельно взятого человека.

В любом случае, ни для руководства колонии, ни для местного суда новость о приезде Ходорковского хорошей не будет. Кончилась спокойная жизнь, рыбалка по субботам, преферанс по воскресеньям и прочие мелкие радости районной юридической элиты. Придется отрабатывать зарплату в трудных боевых условиях. К вам едет ревизор. А нам остается только болеть за Михаила Борисовича.

Дмитрий ГОЛОЛОБОВ