Суд над ЮВТ: как правосудие прикрывало Юрия Бойко

Пока судья читал химические формулы от роженицы, зал дремал

В Печерском суде сегодня я пыталась на своем мобильном телефоне пройти первый уровень игры “Злобные птички”, про себя решив, что если пройду с десятого раза, то в суд придет какой-нибудь ВИП-свидетель, типа министра Юрия Бойко или президента Виктора Ющенко. У меня ничего не получалось, и я посмотрела по сторонам и в зал. Рядом мой сосед играл на айподе в те же “Злобные птички”. Сзади, все информагентства, которые обычно передают шепотом в мобильные телефоны новости с суда, перестали разговаривать, и кто играл на мобильном, а кто дремал.

Дело в том, что судья зачитывал показания свидетеля обвинения Ирины Михальской. Этой сотруднице Нефтегаза удалось так вовремя забеременеть, что она не могла прийти в суд, чтобы дать “свободные и правдивые” показания, подтверждающие все то, что она говорила на досудебном следствии. И суд дал возможность зачитать ее показания, данные в Генпрокуратуре.

Судья Киреев читал свободные и правдивые показания уже сорок минут. Это было невероятно скучно, звучал плотный ряд химических формул, со всеми этими G, In, N, R. Самые понятные слова — мазут, газойль, тонна, транзит. Разумеется, мои коллеги решили на это время выключить мозги. Понять это было невозможно. Любопытно, как себя чувствовали прокуроры. Много раз, слушая их пассажи в суде, я пришла к выводу, что в вопросах газа они не сильны. Какой вывод могли бы сделать они из показаний, состоящих их сплошных химических формул?

Утром единственным свидетелем был министр регионального развития из правительства Тимошенко Василий Куйбида. Обвинение пыталось использовать его как свидетеля, который бы подтвердил, что на заседании Кабмина 19 января рассматривались директивы Тимошенко, которые она якобы подделала. (Защита отстаивает версию, что это было просто распоряжение, информация премьера, которая рассчитывала на поддержку правительства, но была полномочна заключать контракты и без этих директив и распоряжений).

Он выступал коротко, легко уворачиваясь от прокуроров, пытающихся прижать его вопросами типа: “А может, это были директивы? А вы говорили раньше по-другому”.

— Да вы что? Что раньше говорил, то и сейчас говорю. Это была бумажка, без виз профильного министра, без виз Минфина, Минэкономики, — бывший министр Куйбида практически повторял данные ранее показания соратников премьера.

— Это грех — свидетельствовать ложно. Я говорю правду. Да вам лучше спросить про все это у министра Кабинета министров Петра Крупко, — с искренним радушием предлагал Василий Куйбида.

Посоветовать прокурорам обратиться к Петру Крупко было чем-то вроде простодушной издевки. Как раз накануне прокуроры не захотели привлекать в суд в качестве свидетеля этого министра периода Тимошенко. Дело в том, что Крупко — опытнейший бюрократ, с советских времен работавший в аппарате Кабмина, а в последние годы влившийся в команду Тимошенко, был уволен нынешней властью. А его показания просто бы развалили обвинение в той части, где прокуроры анализируют “директивы-недирективы Тимошенко”. Советовать прокурорам обратится к Крупко, все равно что посоветовать обратится к Турчинову. Куйбида напоследок рассказал обвинению, в каких тяжелых условиях заключались контракты, сказал, что ему как министру регионального развития жаловались мэры, которые боялись, что Украина из-за газовых проблем превратится в Алчевск.

Прокуроры, слушая свободную и правдивую порцию показаний, мрачно молчали, Тимошенко благодарно улыбалась. После этого судья Киреев объявил, что Виктор Пинзенык не может прийти в суд из-за инфаркта (этот процесс уложит на больничную койку не один десяток людей), Ирина Михальская не может прийти (из-за родов) а Виктор Ющенко не хочет прийти из-за того, что он в отпуске. Тогда и было решено заслушать показания Пинзеныка, из которых мало что следовало, и вышеупомянутой Михальской. А Виктора Ющенко таки обязали прийти лично.

Но, наконец, мероприятие окончилось, суд объявил перерыв, после которого в зале появился Юрий Бойко.

Юрий Бойко: я — не мистер Росукрэнерго, невиноватый я

— Юрий Анатольевич, мы уже и не чаяли, — поприветствовала я министра топлива и энергетики.

Министр ответил мрачным молчанием.

Все-таки этот судебный процесс, несмотря на всю очевидность заказа, дает удивительные возможности. Причастность Юрия Бойко к созданию “РосУкрЭнерго” уже давно не предмет дискуссий. У меня на книжкой полке стоят два международных исследования (издание 2008 года, авторы — украинские неправительственные организации плюс поляки и словаки, и совсем свежая книга 2011 года: украинские гражданские организации плюс словаки и норвежцы) с параллельным переводом на английский. Обе книги прописывают как историю создания РУЭ, так весь механизм работы газового посредника. Юрий Бойко, будучи главой НАК “Нафтогаз” и заместителем министра по ТЭК, в 2004 году вошел уже как частное лицо в частную кампанию CentraGas, которая на 50% с Газпромом стала соучредителем РУЭ. И в этом же качестве вошел в координационный совет РУЭ. Это не новость, это — предмет сотен газетных публикаций, докторских диссертаций, в том числе в европейских вузах. В конце концов, украинские исследователи даже ввели свою терминологию и матрицу газовой коррупции. Поэтому я ждала этого свидетеля. И не сомневалась, что Бойко к нему по-настоящему готов. Во всяком случае, отпираться от участия в РУЭ после того, как это обсудили все мировые издания, журналистское и экспертное сообщество, было неразумно.

Юрий Анатолиевич начал довольно бодро давать показания с того, насколько плохи газовые контракты. Еще справедливо заметил, что проигрыш в Стокгольмском арбитраже был и так запрограммирован, поскольку усилиями Тимошенко из документов защиты были исключены упоминания Газпрома.

Но он полностью “повял”, когда речь зашла о РУЭ. Вместо того чтобы честно признать: да, виноват, такое было смутное время, так предложил Газпром, это был бизнес Путина, сейчас делаю все, что могу, искуплю и все такое, он извивался и перевел разговор на старую тему: при посреднике было дешевле, чем без посредника. Но хочется передать эти диалоги.

— Юрий Анатольевич, вы имеете отношение к компании “РосУкрЭнерго”? — вкрадчиво спросила Тимошенко, после того как получила от судьи право задавать вопросы свидетелю.

— Нет, — поколебавшись, ответил Бойко. Это могла быть и правда, не исключено, что на сегодня, через семь лет после создания РУЭ, он уже вышел оттуда.

— А вы никогда не были соучредителем? Вы не принимали участия в собрании акционеров? — так же вкрадчиво продолжала припирать министра подсудимая.

Мама дорогая, что стало с прокурорами!.. Как они запротестовали!

Следующие десять минут прокуроры и защита яростно спорили, имеют ли они право говорить про “РосУкрЭнерго”.

— Послушайте, РУЭ присутствует в обвинительном заключении. Почему вы не хотите узнать о причастности министра? — убеждал один адвокат.

— “РосУкрЭнерго” принимало участие в газовых переговорах, пытаясь остаться на рынке, — подключился кто-то из зала.

Министр Бойко тяжело молчал.

Юлия Тимошенко, напомнив министру, что ложные показания — это преступление (прокуроры снова запротестовали), своей рукой предложила министру списочек участников учредителей “РосУкрЭнерго” от украинской стороны, а именно от CentraGas. По ее словам, этот список учредителей РУЭ, где значится фамилия Бойко, есть у временной следственной комиссии парламента. Прокуроры, изучив на английском состав учредителей, снова стали протестовать против включения в дело документов “неизвестного происхождения”.

— Почему вы могли приобщить к делу высказывания нашей подзащитной в Твиттере, и не можете приобщить этот документ? — спорили адвокаты.

— Потому что подсудимая подтвердила свое авторство на Твиттере, — парировали прокуроры.

Тогда Тимошенко стала обращаться к министру.

— Юрий Анатольевич, вы были на учредительном собрании акционеров РУЭ 29 июля 2004 года? Только скажите “да” или “нет”?

— Свидетель трижды ответил, — кидались в защиту Бойко прокуроры.

— Скажите только: “да” или “нет”, — вкрадчиво спрашивала Тимошенко, — “да” или “нет”. Всего одно слово.

— Я не могу комментировать этот документ. Я вообще не понимаю, что они там печатают у себя в офисе на Туровской. И вообще не знаю в чем дело. Но я не имею никакого отношения к учредительству “РосУкрЭнерго”, — ответил министр.

Не могу сказать, что он легко дал ответ. Все-таки он знал, что за спиной сидят люди, прекрасно знающие ситуацию.

— Я рада, что в зале есть журналисты, — сказала Тимошенко.

Зная, что министр слывет человеком религиозным, я живо стала представлять, как он будет рассказывать о “свободных и правдивых” показаниях в суде на исповеди. Просто мозги стали предлагать разные варианты исповеди для министра.

— Вот вы меня называли мистер “РосУкрЭнерго”, а вы сами тогда миссис ЕЭСУ, — стал защищаться министр. — Если бы вы в 2009 году подписали газовый контракт, которым не предусматривалось участие компании-посредника в поставках газа в Украину и которым была уменьшена цена на газ, то я бы аплодировал. Однако цена на газ для Украины после подписания контракта в 2009 году наоборот выросла вдвое, — защищался Бойко.

Но это было не все. Юлия Тимошенко, которой эффектно прямо в суд передали еще одну папочку с документиком, попросила Юрия Бойко прокомментировать протокол заседания правления НАК Нафтогаза от 19 октября 2004 года, которым правление официально делегирует его в РУЭ. Адвокат поспросил приобщить документ к делу. Судья отказал.

Дальнейший фактически допрос Тимошенко министра (прокуроры яростно снимали один за другим вопросы подсудимой) только кристаллизировал давно известные вещи.

Юлия Тимошенко спрашивала Бойко, почему вы (имея в виду РУЭ. — Авт.) заключили контракт с Газпромом на 25 лет (тогда подписывался целый пакет документов до 2028 года), фактически выкупив в лице РУЭ весь туркменский газ, позволили этим же контрактом поднимать цену на транзит газа и аренду хранилищ всего в два раза за весь период?

Министр ответил, что поскольку была установлена хорошая цена на газ, то это позволяло иметь оптимальные для партнеров цену на транзит. То есть сторона власти воскрешает тезис, что посредник хорош, если он дает возможность сэкономить. Пока сторона Тимошенко опирается на то, что на этой коррупционной схеме теряет украинский бюджет. Но забыли о еще одной стороне. Стряпая посреднический бизнес, российская власть, как одна из его учредительниц, имела возможность влиять на стратегические планы Украины.

Напомним, что 22 июля 2004 года в швейцарском кантоне Цуг была зарегистрирована компания РУЭ.

26 июля состоялась встреча президентов России и Украины в Ялте во время которой было дано согласие на подписание целого пакета документов между РУЭ, Газпромом, Нефтегазом.

Исследователи пишут, что именно 26 июля во время встречи двух президентов в Ялте был обнародован указ президента Украины Кучмы, согласно которому из военной доктрины Украины исчезли упоминания о НАТО и любых евроинтеграционных и евроатлантических устремлениях как конечных целях.

29 июля в Москве прошло на собрании окончательное форматирование РУЭ, документы с которого цитировала на сегодняшнем суде Тимошенко.

Это было не все. Тимошенко раздобыла всю блок-схему, как работала компания РУЭ, со всеми предприятиями, связями, персонами. Она передала это прокурорам и судье. И эти документы не были приобщены к делу. Наблюдая за прокурорами, я хотела обнаружить на их лицах вовсе не сочувствие, а хотя бы любопытство. Ведь это история, безобразная и болезненная, но по большей части правдивая история Украины. Но все, что интересовало обвинителей, это признак, по которому очередную бумагу можно отклонить и не дать пришить к делу.

— Защита пытается отвлечь суд от истиной версии обвинения, — услышали мы в очередной раз прокурорский вердикт.

После того как все было отклонено, Тимошенко высказалась:

— Не расстреляете же вы меня, в конце концов. Я должна сказать. Вы все и президент Украины работаете на “РосУкрЭнерго”. И прокуроры, и судья. При таком суде, при таких прокурорах нет смысла ставить вопросы, которые всегда снимаются. Все эти вопросы мы будем ставить в другом (европейском. — Авт.) суде.

Конечным аккордом стала копия аудита “Эрнст и Янг”, касающаяся состояния Нафтогаз. По версии Бойко, который принес этот документ, аудит должен был свидетельствовать о консолидированных миллиардных убытках НАКа после заключения газовых контрактов. Защита попросила время изучить документ. А в перерыве я увидела, как, изучая бумагу, Тимошенко радостно засмеялась и спросила Власенко:

— Так что приобщаем?

Тот кивнул.

После перерыва Тимошенко объявила, что Бойко принес очень важный документ, результат аудита, подтверждающий, что по результатам 2009 года компания “Укртрансгаз” не имела долгов и закончила год с прибылью.

— Прокуратура понимает, что убытки, которые они мне нарисовали в обвинительном заключении, просто не имели место в НАК “Нефтегаз”. Поэтому мы очень просим поддержать господина Бойко, — сказала подсудимая.

Адвокаты сделали ходатайство о приобщении документа к делу.

Юрий Бойко озадаченно молчал. Прокуроры озабоченно изучили бумагу. А потом отказали в приобщении ее к материалам дела. Киреев объяснил, что отказал из-за того, что это была нотариально заверенная копия, а не оригинал. Правда, отказав, судья сказал, что будут запрашивать в компании “Нефтегаз” оригинал.

Честные и правдивые показания министра топлива и энергетики закончились.

Судебное заседание тоже.

Елена МИГАЧЕВА