Стоит ли ненавидеть МВФ?

Кроме того, последнее десятилетие принесло ряд положительных изменений в работе этой организации. Наконец, многие реформы, продавливаемые Фондом, весьма полезны и даже необходимы.

Международный валютный фонд был создан в 1944 году в рамках Бреттон-Вудского соглашения. Это соглашение подразумевало создание в мировом масштабе единой системы фиксированных курсов валют, привязанных к доллару США. Последний, в свою очередь, мог быть в любой момент обменян на определённое фиксированное количество золота.

МВФ являлся ключевой частью этой системы — Фонд своими кредитами помогал правительствам, испытывающим те или иные экономические трудности, поддерживать курсы своих валют на указанном в соглашении уровне. Кроме того, для ревальвации либо девальвации валюты (в случае, если того требовали долгосрочные экономические условия) в рамках Бреттон-Вудских договорённостей национальным правительствам требовалось согласие Фонда.

Бреттон-Вудская система исчезла в начале 70-х, и на смену ей пришла нынешняя система свободно плавающих курсов. В новых условиях изменилась и роль МВФ. Несмотря на то, что потребность поддерживать жёстко зафиксированные курсы валюты исчезла во многих странах, экономические кризисы и связанные с ними проблемы с финансированием как государственного бюджета, так и платёжного баланса, никуда не делись.

Государство, испытывающее подобный кризис, оказывается в своего рода порочном круге. Для того, чтобы стабилизировать ситуацию и смягчить удар по экономике, ему необходимо поддерживать определённый уровень расходов. При этом, его доходы стремительно падают. Наращивание государственного долга, которое позволило бы привлечь необходимые средства, часто оказывается невозможным. Кредиторы не хотят рисковать, одалживая деньги проблемному заёмщику, и требуют высоких процентных ставок по кредитам, которых теряющее доходы государство просто не может себе позволить. Из-за этого ситуация ухудшается ещё более, что принуждает кредиторов требовать ещё более высоких процентных ставок. Сам по себе такой процесс неизбежно закончится дефолтом государства и огромным падением ВВП и уровня жизни населения.

В этой ситуации государство может обратиться к МВФ и получить необходимый кредит по низким процентным ставкам. Таким образом, Фонд играет в международной экономике критически важную функцию кредитора последней инстанции, оказывающего финансовую поддержку странам, которые не могут её получить иным путём.

Критика деятельности МВФ

Парадоксально, но именно эта роль и приносит Фонду значительную часть плохой рекламы и нелюбви обывателей. Поскольку МВФ начинает принимать активное участие (и часто упоминаться в медиа-пространстве) в делах страны чаще всего лишь тогда, когда её экономика находится в тяжёлом положении, население склонно ассоциировать это тяжёлое положение с деятельностью Фонда. Безусловно, подобное отношение необосновано и лишь иллюстрирует распространённую среди обывателей всех стран мира экономическую необразованность.

Однако, такого рода ошибочными взглядами критика МВФ не ограничивается. Среди противников политики организации в разное время бывали такие авторитеты как Нобелевские лауреаты Джозеф Стиглиц и Пол Кругман.

Критика деятельности Фонда, в основном, касается специфических условий по экономический политике, к выполнению которых организация привязывает выдачу кредитов. Практика постановки такого рода условий началась ещё в 50-х как способ обеспечить возвращение к экономическому росту и, соответственно, возврат выданных кредитов. Как правило, эти условия включают в себя:
снижение наращивания госдолга через повышение налогов и снижение госрасходов;

повышение процентных ставок с целью привлечения капитала из-за рубежа;

снятие ограничений на трансграничные потоки капитала;

структурные реформы, направленные на дерегуляцию, приватизацию, борьбу с коррупцией и другие меры, призванные усилить и сделать более качественным экономический рост.

Проблемы с такого рода подходом нередко состоят в недоучёте особенностей экономик тех стран, к которым они применяются — Фонд зачастую использует шаблонный подход. Так, например, во многих странах Африки рынки продуктов питания не анализировались экономистами МВФ в отрыве от общеэкономического анализа. Однако, в условиях тотальной бедности еда играет особую роль как в экономике, так и в общественной жизни вообще. Недоучёт этого в некоторых ситуациях приводил к элементарным проблемам с питанием — недоеданию, а то и голоду. Похожей можно назвать ситуация в Эквадоре, который был вынужден нарушать условия программы МВФ, чтобы обеспечить исполнение норм по экологической защите тропических лесов — при том, что эти нормы также были прописаны в качестве условия программы МВФ.

Другая проблема — догматичность экономической программы Фонда. Особо полно она проявилась во время Азиатского кризиса 1997 года, когда Таиланду, Южной Корее, Индонезии и ряду других проблемных стран были навязаны условия по повышению процентных ставок и невведению ограничений на отток капитала. В результате, единственная страна, отказавшаяся от сотрудничества с МВФ и жёстко ограничившая отток капитала на период кризиса, — Малайзия — вернулась к уверенному экономическому росту быстрее других и с гораздо меньшими экономическими потерями.

Наконец, МВФ в своих программах зачастую действовал излишне близоруко, недостаточно хорошо просчитывая долгосрочные последствия сокращения госрасходов в тех ситуациях, когда оно било по здравоохранению, образованию, либо инвестициям в инфраструктуру. Эти три сектора имеют крайне важное значение для обеспечения долгосрочного экономического роста и жертвовать ими ради краткосрочной стабилизации государственных финансов, зачастую, опасно. Так, многие винят условия программы МВФ за сокращение инфраструктурных инвестиций в Аргентине после кризиса 2001 года.

Эволюция политики Фонда

Следует, однако, понимать, что за последнее десятилетие политика МВФ значительно изменилась. Есть доля иронии в том, что эти изменения во многом ассоциируются с именем Доминика Стросс-Кана — председателя Фонда, который утратил этот пост после того, как был обвинён в изнасиловании. Так, по словам одного из наиболее ярых критиков МВФ Джозефа Стиглица:

“Он [Стросс-Кан] стал глотком свежего воздуха для МВФ, благодаря пересмотру таких устаревших доктрин, как отсутствие ограничений на трансграничное движение капитала. Он обозначил критическую значимость вопросов безработицы и неравенства для экономической стабильности”

Действительно, Фонд очень серьёзно подошёл к изучению опыта Малайзии во время Азиатского кризиса. Результатом стал отказ от навязывания заёмщикам снятия ограничений на отток капитала во время кризиса. Новый подход, в целом, положительно зарекомендовал себя после кризиса 2008-го. Применялся он и к Украине, где НБУ ограничивал отток капитала при полной поддержке МВФ. Более критичным стало и отношение к притоку капитала — теперь Фонд рекомендует развивающимся странам тем или иным путём отсекать краткосрочные спекулятивные инвестиции.

К рынкам продуктов питания в бедных странах, а также экологической защите и другим вопросам, выходящим за пределы чисто экономического анализа, отношение также стало более осторожным и тщательным. Доступ к продуктам питания в бедных странах оказался в последние десятилетия в центре внимания многих международных организаций и западных политиков. Так, Билл Клинтон в своей речи в 2008 году сказал, что “считать еду обычным товаром в международной торговле было ошибкой”.

Считать еду обычным товаром в международной торговле было ошибкой.

Похожим образом стал более тщательным и подход к госинвестициям. Вообще-то ещё в 80-е доктриной Фонда была идея об отказе от государственного субсидирования и использовании освободившихся средств для инвестиций в образование, здравоохранение и инфраструктуру. МВФ никогда официально от этой идеи не отказывался и вопрос был лишь в том, чему уделялось больше внимания в той или иной программе кредитования. Нередко Фонду приходится одновременно пытаться достичь противоречащих друг другу целей — например, снизить госрасходы и сохранить уровень ассигнований на образование и здравоохранение — но, по крайней мере, этим последним уделяется особое внимание при составлении программ кредитования.

Наконец, во многих случаях реформы, которые навязывает заёмщикам МВФ, вполне уместны. Прекрасным примером является Украина, где именно Фонд продавливает такие необходимые для долгосрочного развития страны вещи как отмену газовых субсидий, пенсионную реформу и переход к плавающему курсу валюты.

Политика МВФ, безусловно, не идеальна. Не лишена изъянов и сама организация, с её традиционными для международных организаций бюрократизмом и неэффективностью. Однако, современная международная экономика нуждается в кредиторе последней инстанции и именно МВФ выполняет эту критически важную роль. Какой-либо жизнеспособной альтернативы Фонду, на данный момент, не видно.

Павел КУХТА