Смогут ли Россия и Украина построить новый СССР?

Плоды черного пиара

Одной дивной летней ночью в Киеве знакомый привел меня к памятнику жертвам Голодомора 1932 — 1933 годов. Мы долго бродили в темноте, с удивлением разбирая на каменных плитах обильные цитаты из Ленина как главного виновника трагедии (умершего, кстати, в 1924 году, задолго до массового голода тридцатых годов). А также высказывания о “геноциде” украинцев современных “прогрессивных” историков (в большинстве своем американского происхождения).

Эта странная ночная прогулка казалась мне двусмысленным завершением приятной встречи. Тема встречи звучала крайне прозаично — для нечуткого уха, зато для меня — прямо-таки звуками волшебной флейты. Таможенный союз России, Беларуси, Казахстана и… возможно, Украины. Я подлинное дитя СССР, и все, что имеет отношение к трагедии распада великого Союза, вызывает у меня слезы ярости на глазах. А любая возможность восстановить кровные исторические узы между народами-родственниками заставляет мое сердце биться, как у влюбленной школьницы.

— Таможенный союз — попытка связать напрасно разорванное, — с надеждой говорила я моему собеседнику, известному экономисту. — Это новый модернизированный Советский Союз. Здесь сверкают такие возможности, которые только слепой не увидит! Объединение всегда выгоднее разъединения — мы это видим на примере Евросоюза, созданного европейскими левыми по образцу СССР. Даже их идея “еврочеловека” — наглый плагиат идеи “советского человека”. Но у ЕС нет того, что было у нас в прошлом и что сулит нам успех в будущем, — общих корней, общей истории и общего языка. Если мы, бывшие советские республики, не сможем объединиться экономически в условиях нынешнего смутного времени, мы не просто потерпим поражение. Мы поставим себя в зависимость от двух могущественных, корыстных и безжалостных соседей — Евросоюза и Китая.

В ответ на такую пылкую речь мой собеседник остановился у скульптуры отощавшей от голода девочки-скелета и грустно заметил:

— Я привел вас сюда не случайно, а чтобы объяснить, как все непросто. Таможенный союз, столь очевидно выгодный Украине экономически, — прежде всего политический и даже эмоциональный вопрос. Последнее десятилетие гражданам Украины рассказывают о том, как русские НАМЕРЕННО истребляли украинцев как нацию, заморив голодом несколько миллионов человек, как окружали деревни войсками и отнимали хлеб. Каждый год в школах и университетах проводятся специальные уроки, посвященные Голодомору, в котором прямо обвиняют Россию. На экскурсиях по мемориалу дети плачут от ужаса и падают в обморок от страшных рассказов. Вообразите: целое поколение выросло в страхе и недоверии к русским. С момента распада СССР прошло 20 лет, и все эти годы в Украине последовательно укреплялись идеологические установки с участием западных грантовых организаций и различных фондов, внедрившие в сознание народа идею Голодомора как ­ГЕНОЦИДА!

— Неужели яд проник так глубоко? — недоверчиво спросила я. — Но ведь сегодня все по-другому! На смену прозападному Ющенко пришел как будто пророссийский Янукович.

Мой собеседник горько усмехнулся:

— Неужели в России так ничего и не поняли?! За что судят экс-премьера Юлию Тимошенко? За то, что она подписала крайне невыгодное газовое соглашение с Россией, которое “нанесло ущерб Украине”. Тимошенко во всей этой истории не слишком интересна. Главное, что многомиллионному народу путем открытого судебного процесса каждый день внушается мысль, что Россия украинцев обманула, выкрутила им руки и навязала кабальные условия. Из-за этого, мол, мы вынуждены повышать коммунальные платежи, и только поэтому у нас растет внешний долг. Рядом с Тимошенко на скамью подсудимых посадили и Россию. Изощренными, профессиональными методами людям вбивают в голову, что Россия их ограбила! На этот политический процесс надо реагировать, умной, расчетливой игре нужно противопоставить свою собственную, а Россия молчит. У вас всегда было плохо с пиаром. Стоит ли теперь удивляться, что идею Таможенного союза в Украине приняли не просто неприязненно, а с великим недоверием.

Что выберет Киев — Восток или Запад?

Распад Советского Союза явился не только “величайшей геополитической катастрофой ХХ столетия”, по меткому выражению Путина, но и невиданным в истории экономическим крахом. Главный удар был нанесен по высокотехнологичному производству — по машиностроению, авиапромышленности, атомной энергетике и космической отрасли. Порвалась сложная сеть кооперационных цепочек (в советское время детали вытачивались, к примеру, в Днепропетровске, а потом отправлялись на сборку куда-нибудь в Хабаровск). Исчезли рынки сбыта. Возникли тромбы в транспортной системе. На голодную диету была посажена научная мысль, и прервались академические связи между бывшими республиками. “Потери от распада СССР составили 2,4 триллиона долларов! — говорит доктор экономических наук Валерий Мунтиян. — Мое личное мнение: нас просто грабанули и развели. Мы потеряли рынки, утратили социальные стандарты — высокие или нет, но они были! Мы могли бы выйти из той ситуации с куда меньшими потерями. С той платформы надо было стартовать. Надо было интегрироваться, а не закрываться друг от друга. Каково состояние Украины на сегодня? Деградируем мы, что греха таить. Чтобы наша экономика работала, нужны ресурсы. А где их брать? В странах СНГ. Запад не даст, у них самих нету. Вот мы создали новый продукт, который надо продать. Где те рынки, что у нас купят ту же ракету или самолет? Запад купит? Нет. Россия и Казахстан. Так зачем эти рынки терять и отдавать другим? Три страны — Россия, Казахстан и Беларусь — предлагают Украине вступить в Таможенный союз (ТС), в основе которого лежит простой и разумный процесс интеграции. ТС — не тупик и не конечная цель. Высшая форма — Евразийское общее экономическое пространство. Модель заключается в том, чтобы сначала соединиться, адаптироваться, набраться сил, встать с колен и, когда мы станем конкурентоспособными, вместе, а не поодиночке искать свое место в системе координат мирового хозяйства. Если бы все страны СНГ вырабатывали единую политику по отношению к третьим странам, а сами выступали по отношению друг к другу как партнеры, все бы от этого только выиграли!”

Замысел Таможенного союза решителен, логичен и лежит на поверхности последние лет десять. Его можно на пальцах объяснить любому обывателю. Внутренние таможенные границы союза убираются, и все страны-участницы могут ввозить свою продукцию к соседям без пошлин и ограничений. Таможенный контроль перемещается на внешние границы союза, вводятся общие пошлины на ввоз импортных товаров в размере 10,5%. Смысл в том, чтобы дать окрепнуть внутреннему производителю за счет расширения рынка, демонтажа таможенных барьеров и устранения иностранных конкурентов, по отношению к которым устанавливается жесткий, даже дискриминационный режим. В сущности ТС — это коллективный протекционизм (тем же путем идет Евросоюз). У него есть и свои “черные” стороны — цены на импортные товары непременно подскочат. Но в перспективе кооперация и восстановление советских технологических цепочек обещает странам-участницам колоссальный толчок к развитию, а их политическое объединение создаст новый мощный мировой центр силы, готовый на равных говорить с США, Китаем и Европой. Предполагалось и в ВТО вступать всем вместе, не спеша, все обдумав, — сначала нарастить мышцы, окрепнуть, а затем начать торг.

ВТО, как известно, принуждает своих членов к снижению таможенной защиты. Но низкие пошлины на импорт выгодны только высокоразвитым странам, страдающим перепроизводством. Для державы, встающей на ноги, это гибель. Яркий пример — Киргизия, вступившая в ВТО первой из постсоветских республик. Низкий уровень таможенной защиты превратил “первую азиатскую демократию” в перевалочную базу для китайских товаров и полностью уничтожил местную промышленность. Тем же путем пошла Украина, спешно, по политическим мотивам вступив в ВТО. Главный резон — уесть Россию. Украинцы так торопились “прорваться на Запад”, что согласились на крайне унизительные условия — ввозные пошлины всего 4,5% (в среднем по ВТО — 7%). Местные СМИ захлебывались от восторга: “Новая победа демократии!”, “Экономический прорыв!” Казалось, еще чуть-чуть — и Украина будет купаться в молочных реках с кисельными берегами. Спустя три года — молчок. Ни один политолог на Украине не смог мне внятно объяснить: а что же, собственно, Украина выиграла от вступления в ВТО? Дайте цифры! Все данные по ВТО — величайшая гостайна Украины, так же как и любая информация по новомодной идее украинских властей — зоне свободной торговли с Евросоюзом (разумеется, без перспектив членства Украины в ЕС).

“ТС или ЗСТ (зона свободной торговли) — делать выбор все равно придется, — говорит политолог Василь Юрчишин. — Мы не можем оставаться “ни вашим, ни нашим”. Да, Верховная рада от Таможенного союза отказалась, но это ничего не означает. В Украине никогда не бывает решения, принятого окончательно. Хоть завтра наше руководство даст добро, и завтра же все будет сделано. Кстати, наши опросы показали, что свыше 55% населения выступает за интеграцию в Россию”.

Так что же Украина выберет — Таможенный союз или зону свободной торговли с ЕС? Восток или Запад?

“Все нас хотят!”

Киев. Крещатик. Жара. Потасовка между сторонниками и противниками Юлии Тимошенко, за которой с азартным интересом наблюдаем я и активистка Любаша, краснощекая дебелая баба, сдобная, как вареник. В одной руке Любаша держит плакат “Юля, мы с тобой!”, а в другой — тающее мороженое. На мой вопрос, куда лучше двигаться Украине — к России или в сторону Евросоюза, активистка гордо отвечает: “Нам с Россией не по пути! Мы жиш Европа! Мы жиш европейцы!” Мой коварный намек на то, что в Европе их никто не ждет, Любаша отметает как несерьезный: “Как это не ждут?! Вы нашу Украину видели? Да другой такой страны нету! Вот Россия и Европа и дерутся из-за нас! Нас все хотят!” Я смотрю на Любашу, на ее тучное, жаркое тело, вскормленное на лучшем в мире сале, крупные руки крестьянки, огромные арбузные груди, закапанные мороженым, необъятный зад, и думаю: “Да вот же она, Украина! Жирная, гладкая, спелая, по-деревенски хитрая и до страсти самовлюбленная. Такую и впрямь захочешь!”

“Это хуторянская психология, — объясняет мне украинский политолог Сергей Толстов. — Менталитет самоуверенных эгоистов с большим самомнением и гонором. Мы “найкращі”! Мы страшно клевые хлопцы, лучше нас никого нет, просто нам не везет. Но мы попросим, нам дадут. Вечный расчет на то, что кто-нибудь придет и обязательно поможет. Части населения навязываются страдальческо-жертвенные стереотипы, другая часть — мещански самовлюбленная, не склонная к рефлексии. Никакой пассионарности или страдания национальными идеями. На Европу смотрят как на красивую витрину. Прозападное лобби забивает все и вся”.

“Для Украины вообще характерна переоценка собственной роли, — говорит экс-министр экономики Украины Виктор Суслов. — Наверное, все люди, вышедшие из великого и могучего Советского Союза, тоскуют по великодержавной идеологии. Потому что они так воспитывались. И хотя уже нет СССР, хотя Украина занимает предпоследнее место в Европе по уровню доходов на душу населения, ее политическая элита страдает манией величия. Мол, от Украины все зависит в Европе, у нее важное гео­политическое и стратегическое положение, вокруг нее решаются судьбы России и США. Это давно и далеко не так, но все 20 лет у наших политиков была уверенность, что поскольку Украина так важна, то Россия всегда пойдет на уступки ради призрака возрождения былого величия. Долгие годы Украина пытается играть на противоречиях между Россией и Западом, называя это политикой многовекторности. Что означает: когда встречаются с американцами, обещают то, что хотят американцы, когда с россиянами, сулят то, что хотят россияне, когда с европейцами… и т. д. После всех этих обещаний ничего не выполняют и считают это хитрым балансированием. В итоге вся эта “многовекторность” (у нас аж четыре (!) стратегических партнера — США, ЕС, Россия и Китай) превратила Украину в буферную зону. Маргарет Тэтчер в своих мемуарах “Искусство управлять государством” писала о том, что и НАТО, и России выгодно прекратить войну за Украину и согласиться на то, что это ничья земля, разделяющая соперников. Но концепция буферной зоны не в интересах самой Украины. Это худший вариант. Буферная зона никогда не бывает зоной инвестиций, туда никто не дает высоких технологий, потому что никто не знает, куда эта зона повернется — в пользу кого или против кого. За 20 лет политика многовекторности доказала свою ущербность”.

Москва или Европа: Кто даст больше?

Украина долгое время гонялась за призраками в ущерб действительности и пыталась сидеть на двух стульях. Но конфигурация звезд на небе в этот исторический момент не допускает половинчатости и неопределенности. Таможенный союз начинает работать с 1 января 2012 года, и если Украина в него не вступит, ей придется платить пошлины 10,5%, “как и всем”. ЕС со своей стороны немедленно нанес упреждающий удар, заявив: если Украина вступит в ТС, ей придется забыть о зоне свободной торговли с Евросоюзом. (Атака абсолютно предсказуемая: кому хочется терять рынок в 45 миллионов человек?)

“ЕС сразу начал давить и через свое лобби поднимать здесь бучу, — говорит политолог Сергей Толстов. — Проевропейское грантовое лобби подняло идею угрозы ТС до того, как она была материализована Путиным. Все приняло эпатажную форму. Путинские условия довольно жесткие: давайте, ребята, решайтесь. А не хотите к нам, вам за все придется заплатить сполна, в том числе и за газ. В Киеве политическая верхушка оглядывается на украинский правящий класс в лице крупного капитала. Здесь никогда не было межолигархической войны — ни при Тимошенко, ни при Януковиче. Принимает ли этот класс российские условия? Видимо, не совсем. Во-первых, у пацанов есть уверенность, что со своими они всегда решат вопросы, а вот с Путиным и Медведевым решать будет значительно сложнее. Во-вторых, они реально опасаются олигархической конкуренции и влияния российских госкорпораций. А в-третьих, Евросоюза здесь меньше боятся, они “вежливые и в костюмах”. Но ЕС накачивает мускулы. Они сейчас на Ливии тренируются, а потом будут на нас тренироваться. Правда, считается, что слишком жесткого давления на Януковича не будет, потому что ЕС зависит от Украины в плане внешних границ безопасности”.

Что же предлагают два глобальных игрока, ЕС и Россия, вечной “девушке на выданье” Украине? “Россияне смотрят на все по-деловому, — говорит экс-министр экономики Украины Виктор Суслов. — Путин заявил: участие Украины в ТС даст ей от 6,5 до 9 миллиардов долларов в год. Кроме того, мы могли бы иметь газ по внутренним российским ценам. Казалось бы, кругом плюсы. Цифры, приведенные российским премьером, не только никем не были опровергнуты, но толком даже не обсуждались, что говорит о политическом характере процесса. Что мы выигрываем от зоны свободной торговли с ЕС? Там данных нет вообще! Никто не оперирует цифрами, все кричат: “У нас установка на движение в Европу!”

Подлинные цифры я получила в кабинете министров Украины от Валерия Мунтияна, уполномоченного по сотрудничеству с РФ, странами СНГ и ЕврАзЭС: “При вступлении в Таможенный союз Украина только на отмене экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты выигрывает 3,5 миллиарда долларов в год. Рост ВВП составит 2,2% в год (для сравнения — в ЕС рост ВВП 1,8%), машиностроения — 6,2%, строительства — 6,94%, транспорта — 5,75%. Мы выигрываем по 37 отраслям народного хозяйства! Если перевести на понятные для граждан цифры, это плюс 30 миллиардов гривен в год!” — “А что вы получаете от вступления в зону свободной торговли с Евросоюзом?” — “Откровенно говоря, никаких преференций мы не видим, — заявляет господин Мунтиян. — Предварительные оценки четырех научных институтов — Украина будет терять 5,3 миллиарда гривен в год”. “Но ведь это абсурд! — изумляюсь я. — Заключать экономическое соглашение, заранее зная, что вы проиграете!” “Да, манны небесной в ЕС мы не получим. Мое мнение: соглашение с Евросоюзом в этом году не будет подписано. Нет моделей и расчетов, зато хватает крикунов. Это пятая колонна, которую кто-то финансирует. Идет информационная война за Украину, географический центр Европы, где на протяжении тысячелетий пересекается множество путей, за инфраструктуру и рынок в 45 миллионов человек. И мы эту войну проигрываем”.