Русский выбор

“Центр согласия” набрал на парламентских выборах 26% голосов — почти в два раза больше, чем на выборах 2006 г. (14,4%), и занял второе место, уступив правящему “Единству” всего 6 процентных пунктов. Это не первый успех “русской” партии. В июне 2009 г. “Центр согласия” получил 26 из 60 мест в Рижской гордуме, а один из его лидеров — 34-летний журналист Нил Ушаков был избран мэром Риги. Другие представители “Центра согласия” стали мэрами еще двух городов и двух районов. И русских градоначальников невозможно снять за утрату доверия, на них не действует угроза прислать доктора, как это бывает в России.

Нельзя сказать, что предпочтения русскоговорящих прежде игнорировались в латвийском сейме. Дело в кардинальном изменении политической ориентации русскоязычных граждан Латвии. Раньше они голосовали за “партии ностальгии” — в частности, за коалицию “За права человека в Единой Латвии”. Громкий успех последней на парламентских выборах в 2002 г. — она получила 19% голосов и создала вторую по численности фракцию в сейме — опровергал стереотип о дискриминации русскоязычного населения, но показывал, что его стремление — назад, в советское прошлое.

Многочисленная русскоязычная община Латвии не могла жить прошлым. А будущим оказалась партия, ориентирующаяся на европейских социал-демократов и не делящая сторонников по национальному признаку. Рейтинг “ЗаПЧЕЛ” стремительно упал: партия едва преодолела барьер в 2006 г. (6,4% голосов) и с треском провалилась на последних выборах (1,4%).

“Центр согласия” — не единственная успешная русскоязычная партия за рубежом. Коалиция “Наш дом — Израиль”, опирающаяся на выходцев из бывшего СССР, заняла в феврале 2009 г. третье место на выборах в кнессет. Этническая партия желательна, но необязательна, достаточно вспомнить про высокую политическую активность жителей восточной и южной Украины. В эстонском рийхикогу девять русскоязычных депутатов заседают в составе трех фракций. Активное участие наших бывших сограждан в политических процессах за границей опровергает стереотип, что мы не готовы к европейской демократии и ответственному голосованию.

Готовы, если это не имитация политики и выборов и если верят, что их голос не украдут.