Россию ждут изоляционизм, усиление репрессий и продление “эпохи Путина”

Ближайшие шесть лет могут ознаменоваться принятием законов, позволяющих Владимиру Путину остаться у власти и после 2024 г. К такому выводу пришли в четверг участники дискуссии “Политические тенденции: оценки, анализ, прогноз”, прошедшей в рамках Гайдаровского форума.

По мнению политолога Владимира Гельмана, ждать в 2018 г. масштабных перемен не стоит, скорее это будет год подготовки к переменам — в частности, к принятию новой Конституции или выработке “новых правил, которые позволят сохранить нынешнему главе государства бразды правления так долго, как это возможно”. Пока же страна будет развиваться по прежним тенденциям: изоляционизм, усиление “селективных репрессий”, нагнетание информационного фона, считает эксперт. Чтобы президент не превратился в “хромую утку”, власти нужно запускать новый серьезный процесс — “перехода власти от Путина-президента к Путину-вождю”, согласен профессор ВШЭ Николай Петров. Элита, по его словам, уже согласилась с правилами репрессивной игры, новый стандарт — восемь лет тюрьмы, которые дали экс-директору ФСИН Александру Реймеру и бывшему министру экономразвития Алексею Улюкаеву: “Репрессии должны быть точечными и наказывать не самых виноватых, а достаточно случайных людей”.

Бедность и коллективный преемник

“Нас ждет два года инерционности с прорывами в регионах, где не платят зарплату, к примеру. Страна же будет потихоньку продолжать деградировать”, — предсказывает политолог Дмитрий Орешкин. В глазах большинства Путин не нуждается ни в какой дополнительной легитимности, уверен социолог Алексей Левинсон: “Эта часть общества психологически адаптирована к нынешней ситуации — когда Россия “окружена кольцом врагов”. Такую ситуацию можно законсервировать. Но этих же людей можно без каких-либо политических трансформаций сделать сторонниками улучшения отношений с Западом, и это будет поддержано с тем же уровнем искренности”.

Уровень бедности в стране — 13,8%, но “эти люди живут не в бедности, а в нищете, в бедности живет гораздо больше людей”, отметила профессор Московской высшей школы социальных и экономических наук Татьяна Ворожейкина. Она также напомнила о выступлениях дальнобойщиков, валютных заемщиков, обманутых дольщиков, людей, которые требуют от власти социальной справедливости, и предупредила: “Когда они не получат то, что хотят, они могут взяться за топоры и вилы”. “Бесконечные разговоры о цифровизации на фоне существующего уровня бедности — это уведение разговоров в сторону. Когда в Сбербанке будет все роботизировано, к каждому роботу будет приставлено по два мальчика-консультанта, чтобы показывать бабушке, в какую кнопку тыкать”, — добавил эксперт Московского центра Карнеги Андрей Колесников. По его мнению, у Путина будет “не преемник-человек, а преемник-поколение”: “Мы строим династический госкапитализм, страну передают как актив своим детям, что мы видим на примере силовиков и их детей”. При этом население привыкло к негативной адаптации, “снижение на ступеньку вниз воспринимается нормально, потому что может быть еще хуже”, подчеркнул эксперт.

Инерция и репрессии

Эксперты также дали свои прогнозы на 2018 г. Так, Гельман ожидает усиления точечных репрессий, под которые попадут неожиданные фигуры и организации. Петров прогнозирует негативные решения, которые власть откладывала из-за большого разрыва между думскими и президентскими выборами. Левинсон советует ожидать эксцессов, связанных с ультрапатриотическими силами. Впрочем, у президента есть возможность и для маневра в сторону либерализации, считает социолог: “Если ею воспользоваться, то можно поймать исторический шанс”.

Власть, наоборот, всячески дает понять, что не заинтересована в инерционном сценарии, уверяет политолог Дмитрий Орлов, не участвовавший в дискуссии на форуме: “Финансовые и политические власти говорят о необходимости стимулирования экономического роста, модернизации управления и обновления элиты. И дело не только в словах. Путин эмоционально за перемены, за более динамичное развитие”. При этом президент был и остается сторонником сохранения важнейших норм Конституции, убежден эксперт: “Наиболее характерен “казус третьего срока”: в 2007 г. значительная часть элиты требовала, чтобы Путин пошел на третий срок и была изменена Конституция. Президент же предпочел соблюдение конституционных норм. Нет оснований полагать, что в 2024 г. он предпочтет другую логику”. Путин сохранит влияние на политику и после 2024 г., но не заинтересован делать это путем изменения конституционных норм или кардинальной ломки системы госуправления, резюмирует Орлов: “Всегда будут группы элиты, заинтересованные в неконституционном продлении срока полномочий Путина, но их влияние невелико, и они не опираются на общественный запрос. Поэтому опасения, которые высказывают представители интеллектуальной элиты, скорее можно отнести к фобиям, чем к рациональному прогнозу”.

Елена МУХАМЕТШИНА