Российские нефтезайчики

Все диктаторы последние полвека делятся на две группы: одни поощряют бизнес (как в Чили или Южной Корее), что рано или поздно приводит к концу диктатуры, другие заботятся о сохранении собственной власти и поэтому уничтожают все, и в первую очередь бизнес. Для второй категории независимый от власти крупный бизнес является угрозой не меньшей, чем политическая оппозиция.

Белоруссия времен Лукашенко, казалось, была парадоксом. Батька явно относился ко второй категории диктаторов, однако в Белоруссии была некоррумпированная полиция, довольно простая бюрократия, низкий прожиточный минимум и сравнительное равноправие населения, в том числе в доходах.

Но парадокс этот держался на российском сырье. Белорусы импортировали дешевое российское сырье, перерабатывали его и продавали по дешевке же в Россию. Кончилось дешевое сырье — кончилась и экономика. Как заметил мне ехидно Игорь Костиков, бывший глава ФКЦБ, “белорусы при Лукашенко жили, как финны при СССР”.

Чудес не бывает. Проблема в том, что то, что случилось с “зайчиком”, через пять-шесть лет ожидает и рубль.

Российская экономика в XXI веке функционирует совершенно так же, как экономика Испании в XVII-м. Экономика Испании в XVII веке заключалась в том, что две трети страны были идальго, чиновники, монахи и дармоеды, но из колоний шел поток незаработанного золота и серебра, и всем хватало.

Экономика России заключается в том, что две трети страны не работают, но из Западной Сибири идет поток незаработанных нефти и газа и всем хватает. Грубо говоря, в Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском АО стоит нефтяной станок-качалка и печатает не обеспеченные экономикой, разгоняющие инфляцию нефтедоллары.

В России (в отличие от Испании XVII века) сейчас есть два механизма, которые позволяют вывести эти горячие нефтедоллары из обращения. Один называется бегство капитала, другой — стабилизационный фонд.

По официальной оценке ЦБ, из России в 2010 году убежало $38 млрд.

Это цифра абсолютно фиктивная. Под “бегством капитала” ЦБ имеет в виду вот что: это если деньги были положены на счет в России в рублях или долларах, а потом переведены за рубеж. То есть если вы, допустим, компания “Роснефть” и вы продаете через компанию “Гунвор” нефть за рубеж по одной цене, а она ее продает по другой, то разница не является бегством капитала, потому что из России вывозили не рубли, а нефть.

И если вы взяли дипломат, положили туда миллион, перевезли через границу и там положили на счет — это тоже не входит в бегство капитала, хотя ради справедливости надо сказать, что миллион наличных на Западе вам будет трудновато пристроить на счет. Поэтому российские чиновники так полюбили Дубай.

Понятно, что реальные масштабы стерилизации нефтедолларов больше на порядок. Цифры “$38 млрд” для бегства капитала и “1 трлн руб., которые воруются только на госзакупках”, никак не стыкуются между собой.

Второй способ стерилизации радиоактивной денежной массы — это стабилизационный фонд. Российский бюджет сейчас делится на собственно бюджет и на стабфонд.

Российский бюджет стал закрытым. На что тратятся деньги — невозможно разобраться даже специалисту. В бюджете 2011 года в гостайну попала не только оборонка и силовые ведомства, но и около 53% расходов на физическую культуру и 20% на ЖКХ.

Мы знаем только цифры по консолидированному бюджету и знаем, что расходы бюджета растут чудовищно: оборонка (где, по официальным оценкам, воруется каждый пятый рубль), госзакупки, субсидии, социалка, глонассы и сочи в невообразимых количествах. Еще два года назад бюджет сходился при цене $64 за баррель, потом — при $80, в 2012-м, по экспертным оценкам, бюджет сойдется только при $120, и это без учета Пенсионного фонда, в котором вообще мрак и тьма египетская.

Грубо говоря, российский бюджет устроен так, что, если денег не хватает, всегда можно взять из Стабфонда, изменив цену отсечения, и сделать вид, что бюджет сбалансирован. Сбалансирован-то он сбалансирован, но это значит приоткрыть кран и пустить в экономику, через бюджетные расходы, деньги, вызывающие инфляцию.

Именно это в России и происходит: инфляция растет, а рубль укрепляется. Четыре-пять лет — и незаработанные нефтедоллары, затопившие экономику благодаря безбрежному воровству, обрушат рубль. В рамках путинской модели власти это воровство остановить невозможно (возможно только ослабить его эффект бегством капитала). Это значит, что, скорее всего, с финансовой точки зрения невозможно остановить приближающуюся революцию или, по крайней мере, серьезные беспорядки.

Юлия ЛАТЫНИНА