Путин всё? Ой!

Придется, видимо, и мне временно взять верх над природной ленью и примкнуть к пулу рассуждающих. Тем более, что кампания таки идет, да еще какая.

Вот простое доказательство: “Всероссийский центр изучения общественного мнения” (ВЦИОМ) теперь не измеряет президентский рейтинг Владимира Путина. Только — Дмитрия Медведева. Вкупе с неизменными Владимиром Жириновским и Геннадием Зюгановым, а также Сергеем Шойгу, которому никакой лесной пожар не страшен.

Результаты на 19 ноября 2010 года: Медведев — 50%, Жириновский — 5%, Зюганов — 4%, Шойгу — 3%. Так что, если бы выборы состоялись в это воскресенье, Медведев победил бы в первом туре. В крайнем случае — во втором. Но если грамотно провести завершающую часть предвыборной кампании, тогда точно в первом.

Только надо правильно выбрать человека, которому можно доверить кампанию, особенно ее последнюю часть. В связи с этим нелишне вспомнить, что ВЦИОМ — структура не только подкремлевская, но и сурковская. Ее фактически полностью контролирует главный кремлевский политтехнолог, первый заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков.

Который, судя по всему, свой выбор уже сделал: Медведев. Теперь остается, чтобы Медведев выбрал Суркова. Замруководителя администрации в том уверен, но не до конца. Потому в последнее время сам распускает слухи о своей отставке (не первый и не второй раз: по традиции, пытается упредить болезнь с помощью ее же ослабленного вируса) и активизирует борьбу с конкурирующей аппаратной фирмой — младопомощниками президента системы “Тимакова — Дворкович”.

НЕВОЗМОЖНОСТЬ КАМПАНИИ

В современной России классическая президентская предвыборная кампания невозможна, ибо не имеет смысла. Поскольку в стране отсутствуют свободные демократические выборы главы государства. Граждане России не выбирают одного кандидата из нескольких предложенных, а фактически утверждают того, кого заранее выбрал Кремль. Легитимируя тем самым механизм сохранения/передачи власти в рамках существующего строя.

То есть выборы у нас — не выборы, а своего рода референдум о доверии уже поставленному главе государства. Результат этого референдума известен заранее.

Если, конечно, система власти стабильна, а не идет вразнос навстречу революционной ситуации. Революция в России — единственная исторически доказанная альтернатива династическому сценарию передачи власти. Но революция у нас, в отличие от Европы, является не причиной, а следствием краха власти. И происходит не до падения трона, а после. То есть сначала рушится власть, а потом в учебнике истории это событие называют революцией. Как в феврале 1917-го или августе 1991-го.

Если современный российский режим монетократии (всевластия денег), олицетворяемый Медведевым—Путиным, спокойно дотянет без великих потрясений до весны 2012-го, то президентом без проблем станет единый кремлевский кандидат. Независимо от того, насколько он на самом деле нравится народу. Потому бессмысленно рассуждать о достоинствах кандидатов, измеряемых в категориях публичной политики: харизма, брутальность, умение говорить, скорость реакции и т.п. Неважно, что по всем этим параметрам Путин превосходит Медведева. Все эти штуки имеют значение на демократических выборах и никакого — в рамках династического сценария. В конце концов, если мерить публичными категориями, тогда надо двигать в президенты Жириновского: он-то как демократический политик превосходит и Путина, и всех остальных, наличных на этот догорающий день.

Ну, а двух конкурирующих кандидатов от Кремля на выборах-2012, конечно, не будет. Подобные вбросы и утечки, будоражащие время от времени русское политическое воображение, — от лукавого (я не имею в виду Суркова, хотя отчасти и его тоже). Кандидат может быть только один, иначе сломается вся устаканившаяся машинка передачи власти. Потому тему возможного противостояния Медведев—Путин на выборах предлагается сразу снять с обсуждения.

НЕИЗБЕЖНОСТЬ КАМПАНИИ

Тем не менее, кампания неизбежна. Именно предвыборная. Медведев и Путин готовятся ко дню настоящих выборов. Который будет не весной 2012-го, а, скорее всего, осенью 2011 года. В некоей комнате отдыха или секретном бункере. Где будет определен единый кремлевский кандидат на референдум-2012. И когда он будет определен, тогда, наверное, из трубы этого бункера, он же комната отдыха, повалит густой смог, который закроет Россию по самые церковные купола. Не надо думать, что решение о президенте-2012 будут принимать только два человека. Или даже один (Путин), как полагают многие поверхностные наблюдатели.

В бункере / комнате отдыха будет незримо присутствовать и вся российская элита — то есть, согласно социологическому определению, совокупность людей, причастных к принятию важнейших решений. А у этой всей элиты есть своя базовая логика и свои неубиенные приоритеты.

Чтобы понять эти приоритеты, вспомним, как мы с вами обсуждали сходства и различия Медведева и Путина.

Важнейшей миссией Путина была мягкая ликвидация демократии в России. Для этого и нужен был такой правитель, как Путин: типичный постсоветский бизнесмен в маске полковника КГБ, мечтающего (бесплодно, но иногда агрессивно) о воссоздании советской империи.

Важнейшая миссия Медведева — легализация современной российской элиты на Западе. И он медленно, но последовательно идет к достижению этой цели. Ей все подчинено: от “перезагрузки” отношений с Америкой до катынских признаний и примирения с Польшей.

Продвигаясь к двери заветного бункера (комнаты отдыха), Медведев отчетливо ведет свою политико-имиджевую кампанию (если то, что случится в бункере, — выборы, то можно называть ее и предвыборной). Основные задачи которой — показать, что:

А) Медведев — это серьезно и до 2018-го;

Б) миссия легализации элит на Западе подвластна только Медведеву и никому другому.

С задачей А) действующему президенту справиться, скорее, не удалось. Он все больше воспринимается элитами как Горбачев образца 1990 года: трепло, не вполне (а иногда совсем не) адекватное реальности. Зато с задачей Б) дела обстоят не в пример лучше. Элиты уверены, что для завершения процесса легализации им необходим Медведев. А возвращение Путина — с его имиджем кагэбэшника/империалиста, а в последнее время еще и глобального коррупционера — нанесло бы этому процессу катастрофический урон. Потому большая часть элит — за исключением тех, кто по какой-то причине наточил на третьего президента личный гнилой зуб или был уж слишком грубо кинут в каких-то начинаниях — за пролонгацию Медведева в 2012-м году. А что он не слишком серьезно воспринимается — не беда. В конце концов, над поздним Горбачевым смеялись, но никто не хотел, чтобы он проиграл реакционным “заглотным” ((с) Сим Симыч Карнавалов) коммунистам. Элиты, как бы они ни относились к дорогому Михал Сергеичу, вовсе не жаждали вернуться во времена Андропова. Фарш истории невозможно провернуть назад.

А что же Путин? Да, он тоже ведет предвыборную кампанию. Только в страдательном залоге. Ему ведут предвыборную кампанию. Чтобы показать элитам, что ВВП ни в коем случае не должен возвращаться в 2012-м.

Возьмем, к примеру, недавнее интервью Рамзана Кадырова Newsweek, в котором глава Чечни пожелал Путину пожизненного правления, а Медведева даже не вспомнил. Это для чего делалось? Мое мнение: чтобы закрепить ассоциативную связь “Путин—Кадыров” и напугать российскую элиту, а наипаче — Запад. Вернется Путин — резко усилится Кадыров. Причем навсегда.

Или — встречу Путина с главой Росмолодежи (и неформальным начальником “Наших”) Василием Якеменко в разгар скандала вокруг побиения журналиста Олега Кашина. Можно, конечно, верить, что Путин решил вдруг морально поддержать чиновника. Который, правда, не принадлежит к его личному кругу и в обычном режиме с ним годами встретиться не может. (За исключением мимолетных свиданий на Селигере). Но любой политический советник, который работал бы на сценарий “Путин — 2012”, премьера от такой встречи, конечно, отговорил. Но позитивного советника под рукой не оказалось, и Путин послал всем сигнал: расправы над журналистами и “ликующая гопота” ассоциируются именно с ним. Не с Медведевым, упаси бог.

Сюда же — и благодарность Путина компании “Транснефть”. Как будто за то, что у этой “Транснефти” исчезли $4 млрд на строительстве нефтепровода ВСТО. Результат понятен: Путин — символ и покровитель коррупции. В отличие от Медведева, ясное дело.

Хотя мы-то с вами понимаем: благодарность имела статус постановления правительства и подписана была еще до того, как экономический правозащитник Алексей Навальный обнародовал знаменитый отчет Счетной палаты о хищениях в “Транснефти”. А вот когда публиковать благодарность — это уже была забота аппарата путинского правительства во главе с Вячеславом Володиным. Аппарат, судя по всему, не промахнулся. “Вмастил”. Хотя, по большому счету, по случаю скандала — о котором мог не до конца знать Путин, но не мог не знать активный интернет-пользователь Володин — вообще должен был постановление попридержать. До лучших времен. Ничего важного ведь от выпуска этой благодарности не зависело. Но не попридержал. Значит, у Володина в этой истории была иная задача, и он ее решил.

Показательна и история с Цюрихом, где 2 декабря исполком ФИФА решал, кому проводить следующие чемпионаты мира по футболу. Накануне исполкома Путин вдруг передумал ехать на заседание. Большинство комментаторов сразу предположило, что премьер испугался нашего поражения, то есть неполучения нами чемпионата-2018.

Я трактую это по-другому. Все было слишком ясно и слишком заранее. Механизмы стимулирования исполкомовцев были давно найдены и приведены в действие. Потому-то и решили Путина не использовать, а вывести на авансцену других людей. Таких, как первый вице-премьер Игорь Шувалов и бизнесмен Роман Абрамович. Кроме того, надо было показать: машинка системы работает и без Путина. В нашей монетократической истории роль личности не следует преувеличивать: все решают деньги и те, кто умеют с ними управляться. Показали.

Такая вот предвыборная кампания.

Значит ли все это, что президентом-2012 обязательно будет Медведев? Нет, необязательно. При инерционном развитии ситуации — да, скорее всего, будет. При неинерционном, то есть с элементами опережающей катастрофы, возвращения Путина исключать нельзя. Хотя, как мы с вами говорили здесь, хрен и редька несколько различаются по стилю и психологии, но не во вкусных основах основ. Если Путин вернется, он будет делать то, что на его месте делал бы Медведев.

Гораздо более интересный вопрос предвыборной кампании — а что станет со страной, когда тотальная коррупция окончательно парализует все рычаги управления ею?

Но такой вопрос во время кампании никто (почти никто) почему-то не задаёт.

Станислав БЕЛКОВСКИЙ