Поймать МВФ за бороду

Украина, ожидающая очередной транш МВФ сначала в первом, потом во втором, а теперь уже в третьем квартале 2018-го, к получению денег так и не приблизилась. 

Были надежды, что украинская делегация, посетившая традиционные весенние встречи МВФ в Вашингтоне, привезет оттуда хорошие новости. Их нет. Нас продолжают заверять в поддержке, хвалить за проделанную работу, журить за снизившийся темп реформ, но о какой-либо конкретике речь не идет. По итогам весенних встреч оттепель в отношениях Украины с МВФ так и не наступила.

На Банковой, по информации ZN.UA, уверены, что транш мы получим в любом случае. Поэтому ни парламент, ни правительство не спешат с выполнением ключевых требований — созданием Антикоррупционного суда и введением рыночной цены газа. МВФ наверняка понимает, что уверенность Киева в том, что помощь придет в любом случае, небезосновательна. Без поддержки Фонда нам будет очень сложно выполнить наши обязательства перед внешними кредиторами, в том числе и перед самим МВФ. Украина в тройке должников фонда (11,9 млрд долл.), на почетном втором месте после Греции (12,8 млрд). Без новых кредитов МВФ и без поддержки самого Фонда, гарантирующей возможность привлечения средств у других МФО или частных кредиторов, мы по долгам расплатиться не сможем. Но как бы ни утешала эта мысль, мы помним, что сотрудничество с МВФ ценно не только материальной поддержкой.

Из-под палки МВФ принимались все ключевые реформы в стране, сотрудничество с Фондом открыло для нас другие источники финансирования, позволило привлекать средства остальных МФО, занимать у частных кредиторов, получать помощь от правительств других стран. Лишенные этих возможностей после завершения текущей программы в марте 2019-го, мы рискуем вплотную приблизиться к дефолту, так как в будущие три года выплаты по внешним займам Украины будут только расти. НБУ в своем свежем инфляционном отчете уже говорит о необходимости подписания новой программы с МВФ в 2020 г. Но высока ли вероятность этого, если текущую программу мы завершим на нынешней минорной ноте, окончательно убедив кредитора последней инстанции в своей неспособности выполнять взятые на себя обязательства?

 

По прогнозам регулятора, дефицит текущего платежного баланса продолжит расти — до 2,6% от ВВП к 2020 г. Проще говоря, приток денег в страну будет снижаться, а отток — расти. Даже при запланированном росте экспорта импорт будет его опережать, соответственно, страна перманентно будет ощущать дефицит валюты на внутреннем рынке. Той самой валюты, которая будет нужна для возвращения многочисленных кредитов, накопленных Украиной. Надежда лишь на продолжение роста поступлений от мигрантов, которые, по оценкам центробанка, смогут частично компенсировать дефицит, и на размещение облигаций внешнего госзайма в 2018—2020 гг., то есть на получение новых кредитов для выплаты старых.

Согласно ожиданиям НБУ, Минфин должен в этом году привлечь на внешних рынках заимствований 2,5 млрд долл., в 2019-м — 1,5 млрд, а в 2020-м — еще 2,5 млрд долл. Это будут “короткие и дорогие” деньги, привлечение в прошлом году 3 млрд долл. от продажи ОВГЗ стоило Украине 7,3% годовых, ощутимо дороже стоимости кредитов от МФО. Но главная проблема даже не в цене, а в поиске покупателей. В 2018 г., пока еще программа МВФ нами пусть только де-юре, но выполняется, мы действительно могли бы привлечь деньги у частных кредиторов. Но выходить на внешние рынки заимствований без поддержки МВФ очень сложно. Для кредиторов выполнение заемщиком программы Фонда является гарантией того, что реформы в стране не остановятся, ее экономика продолжит расти, и вложенные сейчас деньги в облигации этой страны вернутся с процентами. Если мы досрочно завершим программу МВФ, уверенность частных кредиторов в нашей платежеспособности снизится, особенно с учетом предстоящих выборов, которые всегда вносят фактор неопределенности в оценки инвесторов. И даже если мы сможем привлечь какие-то ресурсы, проценты по этим кредитам будут еще выше, чем прошлогодние 7,3% — плата за риск сотрудничества с неблагонадежным заемщиком.

Наши источники в Минфине говорят, что привлечение кредитов потребуется не только для выплаты внешних долгов Украины, но и для латания дыр в госбюджете. Министерство уже готовится к тому, что “эпоха бюджетного профицита” закончилась, и проблемы с выполнением могут возникнуть уже в этом году. Пока ищут инструменты, которые позволят этот вопрос решить. Недавно Международная расчетная и клиринговая компания Clearstream заявила, что рассматривает подключение в этом году к своей системе ряда стран Восточной Европы и Украины, в частности. Clearstream “подключает” внутренние рынки капитала к международным, грубо говоря, помогая привлекать внешние инвестиции под внутренние государственные облигации. Официально украинский Минфин еще не объявлял о сотрудничестве с Clearstream. Но переговоры идут, и на этот инструмент привлечения ресурсов возлагают надежды, так как деньги Украине потребуются, и немалые. 

Но пока Минфин ищет варианты решения проблем, на Печерских холмах озабочены поиском возможностей пропетлять, перехитрить и взять на слабо.

Это при том, что есть все шансы закончить текущую программу сотрудничества раньше срока. Получение транша в последнем квартале 2018-го маловероятно, МВФ сознательно не допускает сценариев, при которых выделение траншей могло бы стать рычагом давления или предметом торга во время бюджетного процесса. В первом квартале 2019-го, в преддверии выборов, транш из тех же соображений выдавать тоже не станут. Второй квартал 2018-го близится к экватору, но даже ориентировочных сроков приезда миссии еще нет — переговоры продолжаются без малого год. Остается третий квартал 2018-го. При этом на сегодняшний день нет уверенности в том, что мы готовы и выполняем условия для получения последнего транша.

Проект закона об Антикоррупционном суде принят в первом чтении, ко второму чтению подано порядка двух тысяч поправок, при этом согласия по ряду принципиальных положений законопроекта до сих пор нет. И не исключен вариант, что итоговый документ МВФ не устроит. У Фонда есть десяток принципиальных замечаний к законопроекту, касающихся процедуры отбора судей, юрисдикции суда, положений закона, затягивающих создание ведомства. На сегодняшний день ряд этих принципиальных вопросов еще не решен — нет согласованной позиции. Зато Кабмин разродился очередной, на этот раз антикоррупционной, стратегией, которая предполагает создание Антикоррупционного суда. Типичный для украинской власти способ выполнять обязательства перед МВФ, лишь декларируя их выполнение: вместо приватизации предлагая закон о приватизации, вместо реформы госбанков — стратегию этой реформы, вместо реформы фискальной службы — план по ее реформированию и проч. Может, и в этот раз трюк сработает. Хотя участники переговорного процесса в Вашингтоне в один голос заявляют, что по этому пункту МВФ торговаться не намерен и продолжит настаивать на том, чтобы все его замечания к проекту закона были учтены.

Вопрос с рыночной ценой газа правительство также отложило. И хотя, по данным ZN.UA, ни один из предложенных ранее вариантов приведения стоимости газа к уровню импортного паритета МВФ не удовлетворил, новую формулу не ищут. До начала следующего отопительного сезона время есть, а к его старту ситуация еще может измениться, и убийственное для рейтингов премьера повышение цены для потребителей не понадобится, если переговоры с кредитором, например, зайдут в тупик или Фонд в очередной раз закроет глаза на невыполнение Украиной договоренностей. В своем недавнем выступлении первый заместитель главы МВФ Дэвид Липтон среди условий получения транша рыночную стоимость газа уже не упоминал, сформулировав это требование как “улучшение финансового состояния НАК “Нафтогаз Украины” и госфинансов в целом”. Разница, согласитесь, есть. И чем менее конкретна формулировка, тем проще выполнить задачу, формально поставив галочку напротив очередного структурного маяка программы.

Ведь в МВФ понимают, что без их транша и программы Украине не обойтись, и заинтересованы в возвращении своих кредитов намного больше, чем в реформировании нашей страны.

На сегодняшний день, по данным Минфина, государственный и гарантированный государством внешний долг Украины превышает 1,3 трлн грн, или 48,6 млрд долл. За три ближайших года нам необходимо вернуть внешним кредиторам порядка 16 млрд долл. Только в прошлом марте НБУ потратил почти 1,5 млрд долл. на обслуживание госдолга, что сразу же отразилось на государственных золотовалютных резервах — на конец 2017-го они составляли почти 19 млрд долл., а к концу марта 2018-го снизились до 18 млрд. По прогнозам НБУ, к концу 2018-го резервы смогут увеличиться до 21,6 млрд долл. Правда, при наличии двух условий — профиците сведенного платежного баланса по итогам года и при получении транша МВФ. И то и другое — еще пойди получи. При этом даже по оптимистичным оценкам центробанка, в 2019-м и 2020 г. резервы все равно будут снижаться даже при условии, что мы подпишем с МВФ новую программу сотрудничества.

По данным НБУ, обязательства правительства и центрального банка, которые должны быть погашены в течение следующих 12 месяцев, увеличились с 1,7 млрд долл. в конце 2016 г. до 2,9 млрд по состоянию на конец 2017-го. Из них 2,1 млрд долл. — это будущие выплаты в пользу самого МВФ. И этот рост прежде всего отражает увеличение выплат по предварительной программе сотрудничества с МВФ (stand-by). Несмотря на улучшение абсолютного большинства показателей внешней устойчивости в прошлом году, Украина остается чрезвычайно уязвимой к внешним шокам именно из-за существенной долговой нагрузки в среднесрочной перспективе и значительной открытости экономики — резюмирует НБУ, и с ним сложно спорить.

При этом правительство продолжает настаивать на повышении минимальной заработной платы до 4100 грн, что еще больше увеличит потребительский спрос, что тоже будет иметь последствия. Со второй половины 2017-го основным катализатором роста импорта были не энергетические товары, как в прошлые периоды, а морепродукты, рыба, цитрусовые и проч. С начала этого года импорт продукции потребительского назначения (продуктовая и промышленная группы) вырос более чем на 25% (к прошлому году). Повышение социальных стандартов в будущем нынешний рост импорта только ускорит. Это неплохо, но это важно учитывать, отдавая себе отчет в том, что если темпы увеличения импорта превышают скорость роста экспорта, то дефицит валюты неизбежен. Более того, рост доходов населения обязательно отразится на показателях украинского ВВП.

МВФ уже пересмотрел темпы прироста украинского ВВП, и для внешних инвесторов, которые должны получить выплаты по VRI (реструктуризированным долгам Украины), новый прогноз оказался весьма ободряющим. По условиям выпуска VRI, инвесторы претендуют на часть прироста реального ВВП (с учетом инфляции), которая превысит показатель в 3% в 2019—2038 гг., при условии, что номинальный ВВП (без учета инфляции) будет больше 125,4 млрд долл. МВФ уже пересмотрел прогноз на 2019 г., увеличив номинальный ВВП со 118,8 млрд до 126,7 млрд долл. Даже прогноз реального ВВП, который, по ожиданиям МВФ, наоборот, должен снизиться с 3,5 до 3,3%, — благоприятен для держателей VRI. И если эти прогнозы оправдаются, выплаты по VRI начнутся не в 2020-м, а в 2019 г. То есть наша долговая нагрузка снова вырастет, что порядочно омрачит общую радость от прироста ВВП.

Отдают ли себе отчет в этом украинские политики, укладываясь в теплую ванну мыслей о том, что они переиграли МВФ, поймали бога за бороду и войдут в предвыборную гонку с лозунгами об успешном завершении программы сотрудничества с Фондом? Понимают ли они, что шансы на следующую программу при качестве выполнения текущей — ничтожны? Осознают ли последствия того, что “кредитная история” Украины ухудшается с каждым днем? Конечно, не все риски могут оправдаться, но опыт подсказывает, что лучше быть готовым к худшему сценарию, а не надеяться на очередное экономическое чудо. А главное, с международными кредиторами всегда лучше играть честно, ведь их помощь нам еще не раз может понадобиться.

Юлия САМАЕВА