Полекзит. Почему в Польше заговорили о выходе из ЕС и какими будут последствия

В то же время очевидно, что нелиберальная демократия в Польше и резкие высказывания ведущих политиков по всем вопросам — от верховенства права до абортов и прав ЛГБТ — делают страну все более неприятным соседом для остальных стран ЕС.

Следует ли выходить?

• Ценности Польши не соответствуют ценностям многих других стран ЕС.

Когда политики ПиС объясняют, почему наложили вето на бюджетное соглашение, они редко используют такие термины, как “деньги” или “средства”. Вместо этого они склонны ссылаться на идеологию, суверенитет и цивилизацию. Если бы Варшава согласилась на заложенное в проекте бюджета требование придерживаться верховенства права, то это стало бы “потерей суверенитета для нашей страны”, — сказал ранее в этом месяце лидер ПиС Ярослав Качиньский. Что иллюстрирует реальную суть противостояния между Брюсселем и Варшавой: это не столько политика, сколько ценности.

Политики коалиции ПиС склонны изображать ЕС как ультралевый проект, руководствующийся пространными идеологиями, или как прикрытие для усиления контроля Германии над блоком. “Германия не может читать нам лекции о верховенстве права. Германия не заплатила даже 1 евро за те уроки по верховенству права, которые дала некогда в Польше”, — сказал член Европарламента Патрик Яки, имея в виду оккупацию Польши Германией во время войны.

На самом деле не имеет значения, идет ли речь о верховенстве права, климате, абортах или защите прав ЛГБТ — многие политики ПиС считают, что ЕС навязывает “западные” или “либеральные” ценности консервативной и христианской Польше. Правительство недавно даже выступило против плана обеспечения гендерного равенства во внешней политике ЕС и стратегии блока в сфере искусственного интеллекта, поскольку в них было включено слово “гендер”.

Фактор ценностей мешает Варшаве и Брюсселю найти общий язык в политике. “Мы на правильной стороне истории, и те, кто хочет отнять у нас суверенитет, обречены на крах”, — сказал Качиньский в недавнем интервью.

• Среди некоторых сторонников власти растут антиевропейские настроения.

Похоже, что польские чиновники не очень любят ЕС, его институты и чиновников, так зачем им оставаться в Евросоюзе?

Моравецкий недавно выступил в польском парламенте с речью, в которой защищал решение ветировать бюджет, и сравнил блок с бывшим коммунистическим режимом Польши, а также выступил против “произвольных решений” “еврократов” и “европейской олигархии”.

В пятницу министр образования Пшемыслав Чарнек в свою очередь раскритиковал ЕС после того, как Европейский парламент отчитал Польшу за ужесточение условий для проведения абортов. “У нас в Европе ситуация хуже, чем в Советском союзе и при коммунизме”, — сказал он польскому телевидению.

В то же время высокопоставленные чиновники также подчеркивают, что они не входят в число фанатов “Полекзита”. “Полекзит — это абсолютный абсурд. Ни одна серьезная политическая сила… никогда не озвучивала такое требование”, — сказал Збигнев Рау, министр иностранных дел Польши.

Но оппозиционные партии уверены в том, что пусть выход из блока может и не входит сейчас в планы ПиС, ее действия могут привести к такому итогу. “Пора бить тревогу, — написала в Twitter Малгожата Кидава-Блоньска, влиятельная депутат от оппозиции. — То, что произошло в Великобритании, начинается и у нас. Мы должны это остановить”.

Борьба вокруг бюджета ЕС также спровоцировала атаки на Евросоюз и со стороны менее влиятельных политиков. Януш Ковальский, заместитель министра государственных активов, недавно написал в Twitter, что “членство в ЕС является одним из инструментов для достижения цели, которой является величие Польши. Только так и никак иначе”. Он также написал в Twitter, что огромный поток средств из фондов ЕС, которые помогли модернизировать Польшу, бледнеет по сравнению с прибылью, которую западные инвесторы извлекают из Польши.

• Возможно, пребывание в ЕС не в долгосрочных интересах Качиньского.

В конечном итоге решение о будущем Польши в ЕС, скорее всего, будет принимать Качиньский, который является фактическим правителем Польши. А для 71-летнего Качиньского ЕС не является ключевым фактором в его видении возрождения Польши. Он стремится отсечь страну от реформ, проведение которых началось еще в конце эпохи коммунизма в 1989 г. — времени, которое он характеризует как период, полный коррупции и инсайдерских сделок.

Для успеха своего проекта ПиС нужно усилить контроль над судами, СМИ и другими ведомствами, а также заполучить собственные лояльные кадры и элиту. Правительство заявило, что не намерено отказываться от дальнейших правовых изменений, которые уже испортили отношения с Брюсселем.

Такие люди, как министр образования Чарнек, несут ответственность за формирование школьной системы, а значит за то, чтобы в школах воспитывали людей с традиционными и патриотическими ценностями. Это другой фактор, который может в еще большей степени оттолкнуть страну от ЕС.

Или лучше остаться?

• ЕС пользуется огромной популярностью среди поляков.

В отличие от своего правительства, поляки очень и очень положительно относятся к блоку. На референдуме о вступлении в ЕС, который проводился в 2003 г., 74% избирателей поддержали интеграцию с ЕС, и с того времени поляки стали еще более проевропейскими.

Что не удивительно: поляки извлекли огромную пользу из преимуществ единого рынка и фондов ЕС. С 2004 г. Польша получила 127 млрд евро, что больше, чем любая другая страна-член союза. Эти деньги изменили Польшу, позволив заплатить за дороги, мосты, школы, очистные сооружения и футбольные поля. С 2004 г. более 2 млн поляков воспользовались свободой передвижения для работы за границей.

По оценкам правительства, из бюджета, который оно вместе с венгерским кабмином сейчас блокируют, Польша должна получить 139 млрд евро и еще 34 млрд евро в виде займов.

И угроза вето не изменила настроений поляков: согласно новому опросу, 81% проголосовали бы за то, чтобы остаться в ЕС, если бы референдум провели сейчас. Другой опрос показал, что 73% поляков поддерживают идею привязки соблюдения верховенства права к бюджету.

• Выход подорвет экономику

Переговоры в рамках Brexit доказали, насколько сложно отделить экономику страны-члена от единого рынка ЕС. В случае Польши такая фрагментация была бы не только более сложной, чем для Великобритании, но и, скорее всего, катастрофической.

Польские компании экспортируют и импортируют товары преимущественно на едином рынке ЕС: в 2018 г. почти 80% экспорта приходилось на ЕС, а 58% польского импорта — на внутренний рынок ЕС. Быстро развивающаяся экономика страны нуждалась в огромных объемах иностранных инвестиций, которые превратили Польшу в одну из промышленных мануфактур ЕС.

Фонды ЕС и участие в едином рынке внесли огромный вклад в рост благосостояния поляков: по данным Евростата, доход на душу населения вырос с 45% от среднего показателя по ЕС в 2004 г. до 70% в 2017 г. Это лучший результат за всю тысячелетнюю историю Польши. И если Великобритания является шестой по величине экономикой в ​​мире, Польша занимает 22-е место и куда больше зависит от сотрудничества с остальными странами ЕС. Выход из ЕС и установление тарифных и торговых барьеров отправит экономику в штопор.

• У Польши плохой опыт быть одной во всем мире.

Сегодня Польша проходит самый безопасный и прогрессивный период в своей истории. По крайней мере за последние четыреста лет. Ее сотрудничество с НАТО и ЕС вывели ее из сферы влияния Кремля. Однако все может измениться, если Польша вернется в статус одиночки в суровых политических реалиях Центральной Европы.

Во время президентства Дональда Трампа националисты в Варшаве стремились к более тесному партнерству с националистами в Вашингтоне. Однако Джо Байден не разделяет критического отношения Трампа к ЕС. Это проблема для Великобритании и станет еще большей для Польши, если та выйдет из ЕС.

Польские чиновники часто подчеркивают важность других региональных союзов, таких как Вышеградская группа, куда входят Польша, Словакия, Венгрия и Чехия; или же Инициатива “Триморье”, направленная на объединение стран на территории между Балтийским, Адриатическим и Черным морями. Однако почти все эти страны также являются членами ЕС, и очень сложно представить, что для них отношения с Варшавой будут важнее, чем с Брюсселем.