Почему хорватов пришлось уговаривать вступить в ЕС

Потому что дата проведения — это для референдума главный залог успеха. Если подобрать день голосования удачно, то переделать под него общественное мнение уже будет не трудно.

В Хорватии дату референдума о присоединении к ЕС выбрали удачно, поэтому с общественным мнением проблем не возникло. Всего 9 месяцев назад, в апреле 2011 г. “за” вступление были готовы проголосовать всего 23,8% хорватов, и свой евроскептицизм они подтверждали многотысячными антиЕСовскими демонстрациями по всей стране. А сейчас, в январе 2012 г. хорваты пришли к урнам и накидали “за” 66,2% бюллетеней. Евроэнтузиазм на уровне Прибалтики на аналогичном голосовании в 2003 г. Хотя для того, чтобы посреди кризиса в рекордные сроки поднять рейтинг ЕС в Хорватии сразу на 42,4% и европейским, и местным властям пришлось очень постараться.

В начале 2011 г. почти у всех хорватов были свои причины не хотеть в Евросоюз. Фермеры боялись неравной конкуренции с западноевропейскими производителями. Работники госпредприятий боялись сокращений и банкротств из-за брюссельского запрета на прямые бюджетные субсидии. Католики боялись падения нравов, навязанной эвтаназии и гей-парадов. Националисты возмущались тем, что в Гааге неправедно судят и сажают героев хорватской войны за независимость, называя их военными преступниками.

Над всем этим витал общий страх того, что небольшую Хорватию заставят впрячься в спасение Греции и прочих ради общеевропейской солидарности. А еще было чувство обиды за то, что страну, которая по уровню жизни обгоняет многие новые страны ЕС, уже 8 лет мурыжат на переговорах, отказывая во вступлении под издевательскими предлогами, вроде спора из-за принадлежности трех скал на морской границе со Словенией.

Но в Брюсселе были другого мнения. Когда кризис подпортил репутацию идее европейского единства, и все вокруг заговорили о скором распаде ЕС, европейскому начальству понадобилось срочно доказать злопыхателям, что Евросоюз по-прежнему остается сверхпривлекательной организацией. И вступить туда — мечта любой страны, расположенной поблизости и не очень.

Хорватия здесь подходила лучше всех. Населения — всего 4 млн., уровень жизни — неплохой, примерно как в Польше, страшных долгов и дефицитов нет. Зато есть огромное побережье, куда ездят бюджетно отдыхать половина Германии, Австрии и Италии. Единственная проблема — строптивое население, которое очень ревностно относится к новообретенной независимости своей страны. Но эта проблема, как оказалось, вполне решаемая.

Главной пиар-акцией в пользу европейского единства стало уголовное дело бывшего премьер-министра Хорватии Иво Санадера. Под давлением Брюсселя Санадеру пришлось сначала уйти в отставку, а потом и сесть в тюрьму по обвинениям в коррупции. Бывшего премьера арестовали в Австрии при попытке к бегству, быстро экстрадировали на родину и теперь судят в Загребе на радость Брюсселю и хорватам. Последние на этом показательном примере должны убедиться, что Евросоюз — их единственная надежда в борьбе с коррупцией.

Евроэнтузиазм объединил крупнейшие политические партии Хорватии. За вступление в ЕС агитировало уходящее правое правительство, и победившее на недавних выборах левое. Войти в национальную историю тем, кто, наконец, привел Хорватию в Европу, хотелось и правым, и левым лидерам. И те, и другие описывали ужасы жизни вне ЕС: международную изоляцию, обочину прогресса, падение кредитного рейтинга и пропажу европейские субсидий и инвестиций. Особенно убедительны были слова министра иностранных дел Весны Пушич, которая пригрозила, что в случае провала референдума, следующую возможность вступить в ЕС хорватам придется ждать уже вместе с другими республиками бывшей Югославии, а страшней позора нет.

К агитации подключились и более авторитетные институты. Отдельные провинциальные священники могли позволить себе скептически отозваться в проповеди об общеевропейских ценностях, но церковное начальство высказалось однозначно: Хорватия — часть еврохристианского мира, поэтому в ЕС надо вступать. Эту мыль поддержали и в Ватикане.

Главного хорватского авторитета приберегли под самый конец, чтобы впечатление не успело развеяться. За день до референдума с обращением к хорватам выступил герой войны за независимость генерал Анте Готовина. Он сейчас отсиживает 25 лет в Гааге как военный преступник, но это не помешало ему оценить преимущества европейской интеграции и призвать всех хорватов-патриотов голосовать за вступление в ЕС.

Несмотря на тотальную агитацию, окончательной уверенности в успехе референдума у хорватских властей все равно не было. Поэтому голосование предусмотрительно назначили аж за полтора года до предполагаемой даты вступления (1 июля 2013 г.). Так, чтобы в случае чего, можно было еще раз переголосовать через год, не нарушая графика. К тому же, на январь 2012 г. приходится 20-летний юбилей массового международного признания независимости Хорватии.

Опасения оказались напрасны, все получилось с первого раза и с очень достойным по кризисным временам результатом в 66%. Хорваты решили, что нельзя упускать такую возможность получить официальное доказательство того, что они — европейцы. Ведь тогда даже самые страшные кризисы превратятся в приятные подтверждения европейско-хорватской цивилизационной общности.

Максим САМОРУКОВ