Почему Украина упорно не переходит на дистанционное правосудие?

Война застала отечественную судебную систему недоукомплектованной кадрами и морально подавленной. Главным образом так случилось из-за незавершенности, а иногда и противоречивости реформационных процессов, запущенных законотворцами разных властных каденций, а также беспощадной критики служителей Фемиды в течение последних нескольких лет (и заслуженной, и необоснованной). Несмотря на то, что за два дня до начала войны фактически прекратил свою деятельность Высший совет правосудия, судебная власть сумела скоординироваться, чтобы в условиях военного положения не было ограничено конституционное право украинцев на судебную защиту.

Обеспечение бесперебойной работы судов Украины предусматривало применение ряда первоочередных мер: от физического сохранения штампов и печатей судов до эвакуации судебных дел на случай военной агрессии в конкретном регионе. Впрочем, если необходимость таких подготовительных мер не вызвала сомнений, то идея о предоставлении судьям возможности вести судебные заседания в режиме видеоконференции сейчас не нашла достаточной поддержки у законодателя. Это при том, что у украинских судей с 2017 года есть опыт проведения судебных заседаний в режиме онлайн, и еще осенью прошлого года Государственная судебная администрация отчиталась о полноценном запуске работы сразу трех модулей ЕСИТС — “Электронный кабинет”, “Электронный суд” и подсистемы видеоконференцсвязи, которые технически вполне способны обеспечить дистанционное судебное разбирательство.

Среди рекомендаций Совета судей Украины об отправлении правосудия во время военного положения есть пункт о переносе судьями рассмотрения дел (за исключением взятия под стражу и продления сроков содержания под стражей) и снятие их с рассмотрения из-за отсутствия возможности большого количества участников прибыть в суд, учитывая опасность для их жизни. Вместе с тем на сайтах судебных учреждений размещена просьба к потенциальным посетителям воздержаться от посещения судов. Впрочем, перенос — это не решение спора по сути. Это вынужденная пауза в процессе. И эта пауза не может длиться вечно, ведь, как гласит римская максима, высеченная на дверях Верховного суда Великобритании, “Отложенное правосудие — это отказ в правосудии”. Тем временем война продолжается, военное положение продлили до конца лета, и хроники новостей, к величайшему сожалению, ежедневно пестрят новостями о ракетных, минометных и других обстрелах мирных городов и поселков Украины, от которых страдают в частности и суды Украины.

Согласно последним данным, с начала полномасштабной вооруженной российской агрессии более 70 судебных учреждений подверглись повреждениям разной степени вплоть до полного их разрушения. Убытки, причиненные разрушением помещений органов судебной власти, исчисляются миллиардами гривен. И дело не в самих разрушенных помещениях или сгоревшей технике, а в людях, которые там находятся во время коварных обстрелов врага.

Вследствие ракетного обстрела Хозяйственного суда Николаевской области в конце марта погибли две работницы суда, которые находились на рабочем месте, а в апреле был ранен работник апелляционного суда. Почему так случилось? Условие, что правосудие должно происходить в специально оборудованном помещении — зале судебных заседаний, содержится в каждом процессуальном законе. Именно из-за этого предписания судьи и работники аппаратов судов, будучи верными присяге и действуя согласно Конституции, вынуждены физически присутствовать на рабочих местах, чтобы правосудие не прекращалось и продолжало осуществляться.

Является ли во время военного положения, хронического недофинансирования и колоссального кадрового кризиса условие, которое обязует судей и работников суда физически находиться в суде, адекватным? Ведь если каждый участник дела может сполна реализовать свое право на участие в режиме видеоконференции, находясь в безопасном месте, зачем тогда подвергать опасности работников судов и заставлять их ходить на работу под вражеским прицелом?

Как свидетельствует практика, смена территориальной подсудности дел, возможность которой введена еще с начала марта, не решает ни проблему безопасности работников судов Украины, ни обеспечение своевременного рассмотрения дел. Смена подсудности — это крайняя мера, которая при всей видимой пользе лишь вносит хаос в процесс рассмотрения конкретного дела. Также не снимает проблемы наличие возможности рассматривать некоторые дела в письменном производстве (то есть по материалам дела, без вызова сторон).

Во-первых, количество таких дел незначительно. Во-вторых, расширение перечня дел, которые могут быть рассмотрены в письменном производстве, может сузить принцип гласности и открытости судебного разбирательства. В-третьих, право быть заслушанным в суде и услышанным усматривается также из уплаченного немалого судебного сбора. В конце концов, даже с психологической точки зрения личное присутствие в судебном процессе обеспечивает доверие к суду.

Единственным адекватным и взвешенным решением приведенных проблем является введение в Украине дистанционного правосудия, которое за время пандемии коронавируса приобрело популярность в мире. Конечно, для дистанционного рассмотрения дел люди должны иметь возможность подтвердить свою личность в случае, если они физически не присутствуют в суде. Для этого страны позволяли использовать электронные подписи, внося изменения, в частности в уголовный и гражданский процессуальный кодексы.

К странам, где видеоконференции используют в гражданских и уголовных производствах, в частности, относятся Австрия, Хорватия, Франция (где слушания проходят и по телефону), Венгрия, Ирландия, Казахстан (где используются Zoom и приложение Trueconf), Португалия, Сербия, Словения, Швеция, Объединенное Королевство, Соединенные Штаты Америки. В некоторых странах дистанционное рассмотрение дел (в Северной Македонии) было введено лишь на период чрезвычайного положения.

Анализ мирового опыта дистанционного судопроизводства показывает, что использование ІТ-технологий в судопроизводстве требует таких базовых условий, как подключение к Интернету и безопасность данных, а также доступа пользователей судебных услуг к компьютерам, камерам, веб-камерам, микрофонам, экранам и Wi-Fi. Доступ к Интернету есть в каждом смартфоне, безопасность данных гарантирует разработчик системы “Электронный суд”, а возможность доступа к техническим гаджетам, в отличие от физической возможности прибыть в суд, есть у подавляющего большинства потенциальных посетителей суда.

Тогда что мешает сохранению жизни работников судов в период войны в Украине? Анализ публикаций скептиков введения дистанционного рассмотрения дел показал, что основные аргументы сводятся к опасениям в отношении несоблюдения требования публичного слушания дела (принципа гласности) и угрозы срыва судебных заседаний из-за возможных технических проблем в работе системы (в частности нарушения режима совещательной комнаты). Наверное, ни для кого не будет открытием информация о том, что технические проблемы в судах появились с момента появления обязанности вести техническую запись заседания, но были, скорее исключением, чем правилом, а возможность транслировать заседания в сети Интернет (как вариант соблюдения принципов гласности и открытости) не испугает ни судей, ни участников судебных разбирательств. Стоя перед выбором страха публичного выступления или страха попасть под обстрел, все понимают, что на самом деле здесь нечего выбирать. Выбирать нужно жизнь. Сама жизнь является наибольшей ценностью, которую невозможно восстановить.

Напоследок стоит указать, что обстоятельства войны требуют быть мудрыми и взвешенными. Введение дистанционного судебного разбирательства дел на время действия военного положения имеет ряд преимуществ, это мудро. Впрочем, нужна будет адекватная и регулярная оценка совместимости дистанционных судебных слушаний с гарантиями обеспечения справедливого судебного разбирательства. Это взвешенный подход к новации.

Татьяна ОГНЕВЬЮК,  адвокат, кандидат юридических наук