Общественное мнение — “за”. Что мешает?

В 2000 году Украина на саммите ООН подписала “Цели развития тысячелетия”. В частности, она обязалась до 2015 года увеличить количество женщин во власти с пропорцией: 30% женщин к 70% мужчин. Зачем прекрасный пол во власти, давно поняли европейские страны, во многих из них, кстати, соотношение мужчин и женщин составляет 50% на 50%. Социальные программы — все, что касается обеспечения нормальной жизни семей, детей, образования, здоровья, — этим занимаются обычно женщины. И это получается хорошо — примером может быть Финляндия, Дания или Норвегия. В нашем правительстве женщин вообще нет, чего давно не было, а в Верховной Раде их — всего 8,7%.

Через несколько дней — выборы в местные органы власти, и “Украинский женский фонд” совместно с Фондом “Демократические инициативы” решили выяснить гендерные аспекты выбора украинцев и отношения их к идее увеличения представительства женщин в местных органах власти. Выяснилось, что большинство украинских избирателей (и мужчин, и женщин) стремятся, чтобы во власти было больше женщин, особенно — в органах местной власти (“за” — 47%, “против” — 25%). Относительно самих женщин, то 58% из них однозначно высказались за то, чтобы видеть таких, как они, в органах местного самоуправления. Еще интересно, что для почти 60% украинцев не суть важен пол кандидата в депутаты в местные советы или на должность городского головы.

Вместе с тем среди причин низкого представительства женщин в политике 31% украинцев называют такие: “не хватает времени из-за занятости дома” и “мужчины мешают заниматься политикой” (24 %). Также 53% украинцев высказалось за европейскую практику квотирования проходных мест для женщин. Еще исследование установило почти одинаковое отношение к этой проблеме во всех регионах Украины, правда, с некоторыми небольшими отличиями на Донбассе и в Крыму. Подробнее об этом рассказала научный руководитель Фонда “Демократические инициативы”, старший научный сотрудник Института социологии НАНУ Ирина БЕКЕШКИНА.

— Госпожа Ирина, чем может быть предопределено такое большое желание украинцев видеть женщин во власти и, по вашему мнению, были ли они искренними, ведь в настоящий момент якобы заведено говорить о представительстве женщин в органах власти?

— В исследовании преобладает точка зрения, что женщины, безусловно, за участие во власти женщин, а у мужчин мнения разделяются поровну: приблизительно 30% мужчин — “за”, 30% — “против”, и остальные — не определились. Интересно, что и среди мужчин не преобладает точка зрения “против”: половина — таких, и половина — иных. На счет того, искренне ли отвечали респонденты, то люди дают неискренние ответы, во-первых, когда боятся, а здесь бояться ничего, а во-вторых, когда они считают, что их искренний ответ будет нереспектабельным.

— Если сравнить исследование, проведенное в Украине, с подобными в Европе, — там, по-видимому, еще с большей благосклонностью относятся к участию женщин во власти?

— В Европе уже привыкли, что у них в разных представительствах половина женщин, это уже норма. Конечно, есть разные страны (несколько лет назад я удивлялась, что в парламенте Франции — такое же количество женщин, как и в Украине). То есть там, где законодательством это обеспечено, там это есть. Где законодательно не обеспечено, то ситуация может быть лучшей, чем в Украине, возможно, — такой же, как у нас.

— Как объяснить ответы женщин, что им “мужчины мешают заниматься политикой”? О чем идет речь?

— Я не знаю, что они имеют в виду, но одна депутатка когда-то мне сказала: “Наша работа и наша жизнь женщин-депутаток ничем не отличается от мужской, но когда мужчина-депутат приезжает домой, то его ожидает чистая сорочка, борщ и другое, а когда я приезжаю домой, то начинаю готовить борщ, стирать сорочки...” Но если говорить о динамике, то в общественном мнении отношение к женщинам в политике существенно улучшилось. Это объясняется тем, что люди видят, что в политике появились реальные женщины-политики. Не будем говорить, как к ним относятся, но что женщины могут заниматься политикой не хуже мужчин, люди видят. Поэтому я думаю, что все-таки основная преграда — это не общественное мнение, а объективные обстоятельства, которые не дают женщине заниматься не только политикой, но и отдаваться любой работе, которая нуждается в ненормируемом времени.

— Определены региональные отличия между ответами — пол политика более важен для жителей Донбасса и Крыма. Как это можно объяснить?

— Был вопрос о мэре: важен ли для людей пол будущего мэра. И абсолютное большинство и мужчин, и женщин ответили, что не важен, — так ответили больше половины опрошенных. Какая-то часть преимущественно голосовала бы за мужчину, какая-то — только за женщину. В Крыму и Донбассе не намного больше — на 2 — 3% (почти в пределах погрешности) — такое количество людей отдали бы преимущество женщине. Это не так много, возможно, потому что женщины меньше пьют. Потому что если идет речь о мэре, то женщины считают, что они более хозяйственны.

— Но если говорить о загруженности женщины дома, то чем эта наша загруженность может отличаться от той, которая присуща женщинам-политикам из Европы?

— Во-первых, в Европе меньше выдвигается требований к женщине как к домашней работнице. Скажем, если там вы идете в гости, то не ждете, что вам подадут 20 блюд. Потому что люди идут общаться, что-то принесут из супермаркета. А эта наша традиция, что когда идешь в гости, то должно быть все домашненькое, вкусненькое и побольше — этого там нет. Помню, как-то в Канаде мы пришли в гости к профессору. Он нарезал овощи, поставил индейку. Мы начали хвалить жену, а она говорит: “Это же не я готовила ее, а он, потому что вы — его гости”. По крайней мере, у среднего класса разделения на женские и мужские дела уже давно нет. А у нас общество в этом смысле еще очень патриархально. Но я думаю, что оно все же пойдет таким же путем. Кстати, часто — под давлением внешних обстоятельств. Например, Турция более строго придерживается традиций, чем мы, но возьмем такой пример. Многие турки ездят летом и осенью на строительные работы. Зимой они возвращаются домой и сидят без работы, потому что достойного занятия для них на тот период нет. Вот они сидят с детьми, а женщины идут работать, чтобы не быть постоянно дома. Правда, работают так, чтобы их не видели мужчины, — на фабриках, в подсобках. Так что я думаю: и у нас пойдет процесс — у нас уже есть немало семей, где женщины зарабатывают больше, и не обязательно это вызывает конфликты. Понимаете, изменения в общественном сознании — это постепенный процесс, но у нас он происходит достаточно интенсивно.

— А нынешнее правительство — это тоже отображение нашего патриархального строя?

— Безусловно. Как бы там ни относились к Акимовой, но когда я смотрю на нее, то вижу, что она на голову выше нынешнего правительства. Это очевидно. Есть немало женщин, которые могли занять высокие должности, но пока еще политика у нас — мужская. И делегируют своих, а свои — это тоже мужчины.

— Как вы думаете, насколько наша власть готова принять идею увеличения количества женщин во власти на разных уровнях?

— Я бы сама с осторожностью относилась к квотированию, я бы этот процесс не форсировала. То есть общественное мнение — “за”, но если бы этот вопрос поставили мне, то я бы ответила “трудно сказать”. Потому что все-таки нельзя к этому подходить формально, чтобы заполнить места. Если уж такое требование будет, конечно, кого-то поставят, но дело в том, чтобы женщины стали по-настоящему конкурентоспособными. И это невозможно урегулировать с принятием какого-то закона. Я бы не поддержала в настоящий момент эту акцию, но хорошо, что общественное мнение относится к этому нормально.

— Поэтому будем двигаться медленным эволюционным путем, а не путем заполнения квот?

— У нас эволюция может происходить разными темпами. Думаю, что в Украине она происходит быстро: смотрю на имеющиеся общественные организации и вижу замечательных лидеров-женщин. Минимум половина из них работают как активисты — не как платные работники. Особенно местные общественные организации — там девушки составляют чуть ли не половину активистов. А участие в общественной жизни может быть подготовкой к какой-то политической деятельности — если они захотят. Потому что общественная работа во многом напоминает политическую, за исключением того, что активисты не борются за представительство во власти.

Оксана МИКОЛЮК