Новый глава МВФ почти известен

Турне за голосами

К началу нынешней недели Кристин Лагард поддержали все, кому положено: и отдельные страны ЕС, и Еврокомиссия, и G8 с G20, и США, и сама Ангела Меркель, и даже Россия. Собственно, исход голосования 30 июня за нового главу МВФ практически известен. Тем не менее во вторник, 7 июня, во время визита в Индию министр финансов Франции Кристин Лагард не получила прямой поддержки от индийского правительства. В сообщениях информагентств дипломатично-аккуратно значилось, что Индия, дескать, “уклонилась от поддержки”. По словам Лагард, в Дели она получила заверения в том, что ее кандидатура будет рассмотрена, учитывая ее заслуги, иными словами, тот факт, что она француженка и представительница Европы, “не является ни препятствием, ни преимуществом”.

Следующим пунктом переговоров значился Китай. О том, что он поддерживает кандидатуру Лагард, французы поспешили заявить еще в последнюю неделю мая. Официальный Пекин информацию не подтвердил, а лишь отметил, что выборы нового главы МВФ должны происходить прозрачно и отображать структурные изменения глобальной экономики. Позиция Китая в МВФ важна не только из-за его членства в БРИКС, но и из-за 6,3% голосов, которые могут усилить суммарные проценты США и Евросоюза.

После встреч в Пекине Лагард в интервью AFP осторожно заявила, что “переговоры вызвали у нее очень положительные чувства”, но свое решение китайская сторона должна огласить сама. По мнению китайских журналистов, Пекин, скорее всего, поддержит Лагард, однако вплоть до голосования сохранит интригу. Действительно, после встреч с госпожой Лагард министр иностранных дел Китая Ян Цзечи заявил, что конкурс на лидерство в МВФ пока открыт. (Кстати, официальное выдвижение кандидатов — до 10 июня.)

Официально министр экономики, финансов и промышленности Франции Кристин Лагард огласила о своих планах баллотироваться на пост управляющего директора Международного валютного фонда 25 мая. Но ее имя как возможного кандидата всплыло раньше, еще в день отставки предыдущего главы МВФ Доминика Стросс-Кана, обвиненного в сексуальных домогательствах. Лагард почти неделю думала или советовалась. И когда уже едва ли не все СМИ мира активно обсуждали ее как наиболее реального из восьми претендентов, решилась на официальное заявление.

Кандидаты — не соперники

США поддержали кандидатуру Лагард в числе первых. Это вполне ожидаемо, поскольку два самых влиятельных финансовых института мира связаны негласной договоренностью: Всемирный банк возглавляет американец, МВФ — европеец.

Тем временем страны БРИКС, воодушевленные объединительными успехами последнего апрельского саммита, поспешили заявить свое особое мнение. А именно — о необходимости прозрачного и справедливого избрания нового главы МВФ. Имея в виду, что окрепший отряд развивающихся стран имеет право на такой высокий пост, как управляющий директор МВФ. Но дальше деклараций дело не пошло. В БРИКС так и не удосужились серьезно оценить свой вес в мировой экономике и не выдвинули единого кандидата. Россия вначале поддержала заявление министров финансов стран БРИКС о том, что традицию распределения должностей следует менять. Затем от имени СНГ сделала заявку на главу нацбанка Казахстана Григория Марченко, который явно никакого отношения к БРИКС не имеет. А через несколько дней на саммите G8 во французском Довилле россияне высказались в пользу Кристин Лагард. Таким образом, БРИКС, имея весьма реальный шанс побороться за главное место в МВФ, тихо и без заявлений убрал свой шанс из повестки дня.

Среди кандидатов на пост главы МВФ изначально значилось довольно много известных в финансовом мире фигур. Германия, например, была готова представить сразу две кандидатуры: главу Deutsche Bank Йозефа Аккермана и бывшего главу центробанка Акселя Вебера. Турция выдвигала бывшего министра финансов Кемаля Дервиша. В претендентах также побывал Стэнли Фишер, многолетний заместитель главы МВФ, а сейчас — глава банка Израиля.

Тем временем Мексика, не дождавшись альтернатив от развивающегося мира, выдвинула своего кандидата — главу цент­робанка Агустина Карстенса. И по истечении двухнедельного, всего лишь словесного, марафона он остался единственным соперником для Кристин Лагард. Пока сложно прогнозировать, сколько именно процентов голосов достанутся мексиканцу в день голосования 187 стран — членов МВФ, хотя несложно утверждать, что победит Лагард. Зато будет соблюдена процедура (или видимость) конкурентного выдвижения и предвыборной борьбы.

Посему свое избирательное турне Лагард начала именно со стран — членов БРИКС. В понедельник она побывала в Бразилии и пообещала в случае избрания предоставить развивающимся странам больше возможностей на всех уровнях фонда. Затем посетила Индию и Китай, с известным уже результатом. В субботу она проведет переговоры в Саудовской Аравии, в воскресенье — в Египте.

Почему Лагард?

Почему именно Лагард? По мнению британского журнала The Economist, главная заслуга Лагард последних лет состоит в ее принципиальной позиции в отношении фискальной дисциплины — минимизации бюджетных дефицитов в странах еврозоны, в том числе и во Франции, чем она и завоевала симпатии в странах Евросоюза.

Журнал Forbes на протяжении последних пяти лет постоянно определяет место для Лагард в первой двадцатке самых влиятельных женщин мира. В 2009-м The Financial Times назвал ее лучшим министром финансов в еврозоне. Сегодня в мире достаточно много известных self-made мужчин, а вот женщин, которые добились всего сами и поднялись на верхние ступени в мировой иерархии, довольно мало. Кристин Лагард — одна из них.

Еще в начале года в интервью британской газете The Independent госпожа Лагард высказалась абсолютно критично относительно “мужского за­силья” в финансовой среде. Внедриться в нее Кристиан Лагард смогла лишь благодаря своим незаурядным способностям. Она, в отличие от многих французских деятелей, поднималась не по партийной линии и не через элитные учебные заведения. Родилась в Париже 1 января 1956 года, училась в Гавре, затем в Париже, докторскую степень получила в Провансе, в Институте политических исследований. Около 20 лет проработала юристом в США и поднялась до высот руководителя одной из ведущих юридических компаний Baker & MсKenzie, которую возглавляла с 1999-го по 2004 год. На родине ее часто называют американкой, она же упорно заявляет о своих французских приоритетах.

Правда, у кандидата №1 есть несколько минусов. Кристин Лагард — единственный министр финансов Франции без специального экономического или финансового образования. Она прежде всего, как пишут французские СМИ, “усердный исполнитель” распоряжений президента Николя Саркози и официальный глашатай его позиции. Соответственно, возникают вопросы, справится ли она с постом “главного в мире банкира”. Правда, у Лагард большой опыт работы во французских коридорах власти. До нынешней должности она успела поработать министром сельского хозяйства и рыбной промышленности, а также министром торговли в правительстве Доминика де Вильпена при президенте Шираке.

В досье министра Лагард значатся и гораздо более нелицеприятные факты. В данный момент французская прокуратура обвиняет ее в превышении служебных полномочий. Дело касается двадцатилетней тяжбы коммерсанта Бернара Тапи с государством по поводу спорной продажи компании. В 2007 году министр Лагард якобы оказала влияние на ход дела, в результате бизнесмен получил от государства 285 млн. евро. в качестве материальной и моральной компенсации. Интересно, что решение суда о возможности возбуждения уголовного дела против министра финансов должно быть оглашено именно 10 июня, в день, когда заканчивается официальное выдвижение кандидатов на пост главы МВФ. Пока же трудно предугадать, как к угрозе судебного преследования кандидата на пост главы МВФ отнесутся акционеры. Особенно в свете истории Стросс-Кана.

Стросс-Кан и МВФ

До окончания полномочий главы МВФ оставалось чуть более года. Доминик Стросс-Кан (ДСК — так сокращенно называют его во Франции) не собирался оставаться на второй срок, ибо на родине его ожидала избирательная кампания на пост президента Франции. Как потенциальный кандидат от Социалистической партии, он задолго до выборов 2012 года, согласно соцопросам, опережал действующего президента Николя Саркози почти на 20%. Тем временем рейтинги самого Саркози рекордно снижались и достигли самой низкой отметки непопулярности за всю послевоенную историю Франции.

Оказия в нью-йоркском отеле поставила крест на карьере Стросс-Кана не только как финансиста, но и как политика. Отсидев неделю в одной из самых суровых темниц Нью-Йорка Райкерс-Айленд и вырвавшись оттуда под домашний арест за 6 млн. долл. залога, он вряд ли думает сегодня о каких бы то ни было выборах — то ли на главу МВФ, то ли в президенты. Правда, в заявлении по поводу отставки Стросс-Кан объяснил, что освободил свой пост, дабы не бросать тень на организацию. Если вина бывшего главы фонда будет доказана, ему суммарно грозит 74 года тюремного заключения.

Интересно вспомнить, что в 2007 году Стросс-Кана в МВФ рекомендовал именно Саркози. Последний выиграл тогда президентские выборы у коллеги ДСК по партии — социалистки Сеголен Руаяль. До сих пор французы любят поговорить о том, что, выдвинув тогда кандидатом харизматичного и популярного в народе Стросс-Кана, социалисты выиграли бы президентские выборы. Тогда же многие подозревали, что “ссылка” главного соперника в МВФ была политически мотивирована. Сегодня 60% французов считают, что в Нью-Йорке против Стросс-Кана был применен классический сценарий провокации.

Кризис, начавшийся осенью 2008 года, проявил в Стросс-Кане востребованные временем черты грамотного и хладнокровного кризисного менеджера. Достаточно сказать, что он входил в число тех немногих политиков, к которым прислушивалась канцлер Германии Ангела Меркель. Француз, свободно владеющий немецким, сыграл решающую роль в убеждении немецкого канцлера оказать финансовую помощь Греции весной 2010-го.

По мнению финансовых обозревателей, Доминик Стросс-Кан проделал поистине титаническую работу по спасению ситуации в еврозоне. Благодаря личным дипломатическим качествам ему удалось заставить лидеров стран еврозоны начать переговоры по сути долговой проблемы. В ходе переговоров оказалось, что позиция МВФ по выделению займов, представленная его главой, менее сурова, чем европейская. Фонд предлагал более низкие ставки и требовал меньше жертв со стороны населения, чем берлинские чиновники. Как написала французская Le Figaro, “греки прекрасно все понимали и поэтому были первыми, кто пожалел об уходе ДСК”.

Он вообще был приверженцем общеевропейской солидарности, считал, что для преодоления финансового кризиса необходимо единое для Европы комплексное решение. Он даже предлагал ввести специальные налоги для предотвращения рискованного поведения в финансовом секторе. Он был автором многих идей и, озвучивая их, не боялся рисковать своим авторитетом. Например, ДСК считал, что Европе следует сделать еще один рывок, такой же смелый, как создание валютного союза, а именно — перейти к фискальному федерализму, чтобы евро мог полноценно работать, чтобы избежать его глобальной бесполезности и возможного краха единой валюты.

Сегодня друзья и коллеги Стросс-Кана сожалеют о случившемся. Предпочитают подчеркивать его выдающиеся экономические заслуги и немаловажную роль в борьбе с экономическим кризисом. Стросс-Кан действительно показал себя незаурядным финансистом. Этого не отрицают даже его недоброжелатели. Международный валютный фонд действительно приобрел иные черти при управлении Стросс-Кана. Еще в 2007-м ДСК представил совету управляющих фонда свою стратегию, согласно которой МВФ из безжалостного монстра должен был трансформироваться в “орган с человеческим лицом” и в гораздо большей степени представлять развивающиеся страны. Тогда этот план получил одобрение, в первую очередь, у главного пайщика фонда — США.

Наблюдая, как экономика свободного рынка все больше входит в русло жесткого государственного контроля, Стросс-Кан (а он возглавлял один из самых мощных регулирующих органов), тем не менее, считал, что для стабильности необходимо реформировать саму систему регулирования финансового сектора.

Он был приверженцем политики “нового кейнсианства”, которая основывалась на финансовом регулировании и наполнении экономики и, собственно, в краткосрочном аспекте показала свою эффективность.

Теперь же, после Стросс-Кана, в среде американских и британских экспертов все чаще звучит мысль о том, что новый глава МВФ “должен исповедовать более жесткий и менее потворствующий подход к долговому кризису”, вместо того, чтобы вбрасывать больше денег для решения проблем. Как ни странно, для этих функций подходит не европейка Лагард, а мексиканец Карстенс, который сможет занять более бесстрастную позицию в отношении проблем еврозоны. Однако его шансы пока минимальны.

Наследство МВФ

Какое наследство ожидает Лагард в Международном валютном фонде? Прежде всего, ей придется преодолевать репутационный негатив. И сексуальный скандал ее предшественника здесь ни при чем.

За последние три десятилетия деятельность МВФ приобрела во многом негативную окраску именно в тех странах, которым фонд активно помогал выбраться из финансового тупика. Выдача кредитов МВФ всегда сопровождается жесткими условиями, больно бьющими по социальной политике стран-реципиентов. Иногда рекомендации фонда и соблюдение их правительствами стран-заемщиков имело пагубные последствия, провоцировало общественное возмущение и даже приводило к вооруженным конфликтам (в 80-е годы ХХ столетия — в Югославии, Руанде, Сомали).

Последний экономический кризис разогнал волну нестабильности по всему миру, в финансовых вливаниях МВФ стали нуждаться не только традиционно бедные экономики, но и страны, считавшиеся развитыми. За помощью в МВФ обратились уже члены благополучного Евросоюза — Греция, Ирландия, Португалия. А в 2009 году фонду пришлось эмитировать облигации на общую сумму в 500 млрд. долл. США, поскольку в экстренной помощи нуждались Исландия, Латвия, Венгрия, Украина, Пакистан. Сегодня в очередь за спасительным кредитом от МВФ становится Беларусь.

Резких движений госпожа Лагард предпринимать не будет. В этом уверены абсолютно все эксперты и обозреватели. По крайней мере, на начальном этапе своего правления в МВФ она будет демонстрировать преемственность политики Стросс-Кана. Тем более что он был одним из лучших директоров-распорядителей МВФ.

Во Франции о Кристин Лагард говорят разное: правые поддерживают и ее деятельность на посту министра, и ее выдвижение в МВФ. Левые силы озвучивают разные мнения. Лидер Соцпартии одобряет ее кандидатуру на пост главы МВФ, а депутаты-социалисты критикуют ее взгляды экономического либерализма и считают, что в сегодняшнем кризисном мире дерегуляция экономики опасна.

Кристин Лагард, очевидно, станет последним руководителем МВФ из Европы. Хотя еще на ежегодном собрании МВФ и ВБ в ноябре 2007 года представители из развивающихся стран настаивали на изменении схемы избрания руководителей основных финансовых институтов мира. Тогда главные “акционеры” МВФ в лице самых развитых стран согласились с этой идеей, но с учетом постепенного перехода. Такой переходной фигурой, как предполагали, должен был стать Стросс-Кан. Но период перехода осложнился кризисом в еврозоне, и поэтому Кристин Лагард, по мнению европейско-американского альянса в МВФ, должна быть еще одной переходной фигурой.

Интересно, через пять лет, во время новых выборов главы МВФ, вспомнят ли развивающиеся страны о данных им обещаниях и сумеют ли настоять на собственных требованиях? Есть, правда, один маленький нюанс: чтобы требовать и диктовать, нужно, как минимум, обладать весомым взносом страны в капитал фонда. Сегодня же главными пайщиками МВФ по-прежнему выступают США (более 16% голосов), за ними идут Япония, Китай, Германия, Великобритания, Франция, а 29 стран — участниц ОЭСР в совокупности имеют более 60%. Остальные 40% голосов приходятся на 84% стран — членов МВФ.

Юлия ЗАГОРУЙКО