“Ни одна демократия не пошлет войска, чтобы защищать диктатуру”

На днях в Риге завершилась очередная конференция Латвийской трансатлантической организации (ЛАТО), в которой приняли участие, в том числе, 4 президента восточноевропейских стран: президент Польши Бронислав Комаровский, президент Эстонии Тоомас Ильвес, президент Литвы Далия Грибаускайте и президент Латвии Валдис Затлерс. Корреспондент Slon.ru поинтересовался у государственных лидеров, как они видят будущее отношений с Россией.

— Мой первый вопрос связан с Североатлантическим альянсом. Не так давно одна из российских экспертных организаций — “Инсор”, — попечительский совет которой возглавляет Дмитрий Медведев, предложила президенту подумать о возможности вступления в НАТО. А готовы ли вы подумать о том, чтобы предложить этот шаг России и, если да, то на каких условиях?

Тоомас Ильвес: Как вы знаете, в Уставе НАТО есть 5 статья, которая предполагает, что нападение на одну из стран-членов трактуется как нападение на весь блок. Поэтому Россия не может сейчас стать членом Альянса: ни одна демократическая страна не пошлет свои войска, чтобы защищать диктатуру. В случае какого-то конфликта власти не смогут просто объяснить своему населению, почему им нужно отправлять свои войска защищать интересы недемократической страны. Поэтому общие ценности имеют такое высокое значение. Разумеется, я буду очень рад видеть Россию частью Альянса, если она выполнит все требования по вопросу развития демократии, что касается, среди прочего, свободных выборов, свободы слова, свободы собраний (в том числе и по 31-м числам)…

Далия Грибаускайте: Нечего добавить. (смех в зале)

Валдис Затлерс: Я бы только хотел еще сказать, что двери НАТО никогда не были закрыты для новых членов, так что вопрос о вступлении — это “домашнее задание” для России, он зависит от ее внутренней политики.

Бронислав Комаровский: Я считаю, что сам факт того, что подобные мнения стали появляться, уже очень важен и ценен. Это свидетельствует о том, что прошло время, когда НАТО воспринималось как угроза. Это свидетельствует о растущей готовности к диалогу и сотрудничеству. Я бы никогда не исключал возможности присоединения России к НАТО. Наоборот, надо стараться всячески поддерживать такой вариант развития событий, в том числе потому, что вступление в НАТО потребует выполнения целого ряда не таких уж простых и легких условий, что в конечном итоге сделает мир в целом лучше и безопаснее.

НАТО — это механизм расширения сферы безопасности и стабильности. И, на мой взгляд, появление подобного рода мнений в российской политологической мысли ясно говорит о том, что в России тоже появляется стремление быть частью безопасного и стабильного мира. Хотя в подобных вопросах окончательное решение всегда зависит от того, кто стремится найти свое место в более крупной организации. Мы помним, что когда Польша вступала в НАТО, Запад не кричал сразу “браво”. Это был трудный путь. Но свобода, безопасность и стабильность становятся еще ценнее, если они получены ценой серьезных усилий.

Поэтому я считаю, что в этом вопросе необходимы активные действия со стороны России, а также реальная заинтересованность Североатлантического Альянса.

— Россия говорит о перезагрузке и модернизации. А предпринимаете ли вы какие-то шаги, чтобы изменить отношения с Россией?

Валдис Затлерс: Для того, чтобы думать об углублении отношений, нам надо понять, что Россия понимает под “перезагрузкой” и “модернизацией”. Что это — новая стрижка и стиль одежды или же все-таки структурные демократические преобразования? На этот вопрос мы не получили пока ответа, и мне кажется россияне еще сами его для себя не поняли.

Давайте посмотрим, что произошло за последний год? Россия нажала на кнопку перезагрузки, сделав важный шаг в развитии отношений не только с США, но и с ЕС, а значит и с Латвией, и мы были готовы к новому, более прагматичному уровню наших отношений. Но на кнопке перезагрузки еще свежи российские отпечатки, а Россия уже не знает, что делать, она не готова воспользоваться теми возможностями, которые открывает кнопка перезагрузки. Если же говорить о том, что делаем мы…. Страны Европы уже давно не делятся на “русофилов” и “русофобов”. Недавно я встречался Ангелой Меркель, и обнаружилось, что у нас нет расхождений в том, как строить отношения ЕС—Россия. Европейский союз все ближе к тому, чтобы иметь единый голос при разговоре с Москвой.

Томас Ильвес: Я не знаю, что подразумевает Дмитрий Медведев под модернизацией. О чем он говорит: о культуре, о технологиях? Если вы посмотрите на Испанию или Португалию после падения тоталитаризма, или на послевоенную Японию, то они стали модернизированными странами, когда стали уважать свободные выборы, свободу слова и собраний. Экономическая модернизация — это продукт демократизации. Модернизация без демократизации может дать иллюзию роста, но это не настоящая модернизация.

Далия Грибаускайте: Нисколько не оспаривая все то, что было сказано сейчас о модернизации, я бы только добавила, что мы пытаемся развивать доверие в отношениях с Россией, сообща работая по конкретным направлениям. Так, например, у нас есть общая программа по очистке Балтийского моря или программа по реагированию в случае катастроф — какие-то конкретные области, где мы можем работать вместе. И этот принцип касается не только наших двусторонних связей, но и отношений России с ЕС и НАТО. Конечно, сотрудничество развивается очень медленно, это естественно, это требует изменения менталитета, требует развития демократических процессов в России. И тем не менее, работа над укреплением доверия уже идет, и это демонстрирует, работать вместе мы все-таки можем.

Бронислав Комаровский: Мне кажется, что здесь стоит обратить внимание не только на последние события, но и на глубокую перемену, которая произошла за последние 20 лет. Наши страны (государства бывшего соцлагеря) добились независимости, демократии, рыночной экономики. Они стали частью Европейского союза и западного мира. У них хорошие перспективы развития в будущем. И мне кажется, что этого достаточно, чтобы подойти к нашим отношениям с Россией более смело и открыто. Сегодня пора искать то, что нас объединяет и способствует сотрудничеству.

У нас в Польше есть опыт межнационального примирения вопреки очень тяжелой истории. Трудно себе представить более исторически трудные взаимоотношения, чем между Польшей и Германией. И тем не менее, нам удалось добиться не только примирения, но и очень тесного сотрудничества и даже взаимной симпатии между народами. Этот процесс был в значительной мере облегчен глубокой демократизацией, которая произошла в Германии после Второй мировой войны и в Польше после 1989 г. Поэтому сейчас дополнительным стимулом для развития польско-российского сотрудничества стали те перемены, которые происходят в самой России. Это огромный успех, что у наших народов есть возможность прийти к примирению с помощью выяснения правды о преступлениях сталинского режима.

Мы, поляки, гордимся тем, что дело Катыни создало прекрасную возможность разобраться в трудных моментах собственной истории не только для Польши, но и для России. Фильм Анджея Вайды о катыньском преступлении в России посмотрело огромное количество людей. И они узнали трагическую правду не только об истории польско-российских взаимоотношений, но и об истории своей страны. Сейчас сложились новые обстоятельства, которые располагают к углублению сотрудничества между Россией и Польшей. Мы в Польше в гордостью говорим о том, что, несмотря на трудные взаимоотношения между странами, несмотря на необоснованное эмбарго на польскую сельскохозяйственную продукцию, за последние годы торговый оборот между Россией и Польшей утроился. Это значит, что в обеих странах есть силы, заинтересованные в развитии польско-российского сотрудничества. Раньше их не было, а теперь есть.

Существует явная взаимозависимость между прогрессом в сотрудничестве и примирении, в т.ч. и с Россией, а также прогрессом в демократизации, расширении рыночной экономики и чувством безопасности наших стран. Польша готова политически инвестировать в сотрудничество с Россией, потому что чувствует себя в безопасности, глубоко интегрированной в НАТО и Евросоюз. Потому что мы чувствуем, что есть конъюнктура политическая и экономическая. Что Запад, к которому мы относимся, также привлекателен для России.

Дополнительным элементом, который стимулирует наше сотрудничество с Россией — это перемены в самой России. Мы считаем, что это огромный успех, что есть возможность планировать польско-российское примирение на основе правды о преступлениях сталинского режима.

Роман ДОБРОХОТОВ