Предположения насчет того, что западные санкции подорвут экономическую базу путинского режима, а попутно и выведут его подданных из повиновения, строились на трех ошибочных тезисах:
-
что огромные размеры товарного импорта РФ ($304 млрд в предвоенном 2021-м; 16,5% от величины тогдашнего ВВП) свидетельствуют о критической зависимости российской повседневной жизни от ввоза товаров из-за рубежа;
-
что потери РФ от санкций (на страны — участницы бойкота перед войной приходилось 56% российского экспорта и 51% импорта), невозможно быстро возместить товарами с других рынков или налаживанием замаскированной торговли с прежними партнерами;
-
что так называемые вторичные санкции и прочие способы давления заставят лояльные Путину страны заморозить, а может даже и свернуть свой товарообмен с РФ.
Россиян таким не удивишь
Резкие перепады в поставках товаров из-за границы являются для России привычным делом. В 2008-м импорт составлял $289 млрд, а в 2009-м — $184 млрд; в 2014-м — $308 млрд, а в 2015-м — $193 млрд.
Основным источником средств для приобретения импортных товаров у РФ была и остается выручка от продажи нефти и других энергоносителей. Даже и при отсутствии серьезных санкций вместе с каждым зигзагом нефтяных цен резко меняется курс рубля, а значит, и стоимость российского импорта.
Россия давно привыкла к этому. Уменьшение ввоза товаров до $280 млрд на первом году войны, в 2022-м, уж точно не было чем-то из ряда вон выходящим. Россиян не особенно удивило бы и гораздо более резкое падение. А в 2023-м по предварительной оценке товарный импорт в РФ вырос примерно на одну десятую, до $300 млрд с лишним. Это означает, что нормализация российской внешней торговли фактически состоялась.
Из-за роста цен и ухудшения номенклатуры ввозимых товаров, качество и количество импорта сейчас ниже предвоенных. Но о каком-либо критическом ухудшении снабжения говорить не приходится.
Товары народного потребления в достатке ввозились в РФ уже и в 2022-м. А в 2023-м специально интересующая режим товарная группа под названием “машины, оборудование, транспортные средства и др.” выросла в импорте в ценовом измерении почти в 1,3 раза, и тем самым срочные потребности военной экономики РФ тоже были удовлетворены.
Быстрота замены западных рынков на восточные не должна удивлять. Российская экономика начала готовиться к этой замене уже давно. Десять — пятнадцать лет назад, до первого вторжения РФ в Украину, из нынешних “дружественных стран” поступали лишь от четверти до трети российских импортных товаров. А к 2021-му, благодаря стараниям режима, уже целая половина.
Скажем, доля китайских товаров в российском импорте в 2008-м составляла 11%, в 2018-м — 22%, в 2021-м — 24%. Ее взлет до 41% в 2023-м был не только результатом форсмажорных усилий российских чиновников и предпринимателей, но и продолжением этого подъема.
Что же до страха “дружественных стран” попасть под вторичные санкции Запада, то он вполне реален, но пока не так силен, чтобы остановить их торговлю с РФ. Как и поставки топлива в Европу с индийских и турецких перерабатывающих заводов, на которые приходит нефть из России.
Резкий рост (в сравнении с досанкционной эпохой) продаж нефтепродуктов из Турции в Румынию, Болгарию и Германию показывает, что и торговля с “недружественными странами” тоже не совсем замерла, хотя и ведется теперь окольными путями.
Но главными для РФ стали, естественно, отношения с Китаем. И это хозяйственное шефство действующей супердержавы над бывшей является уникальным в современном мире.
Заменитель Европы
В довоенном и доковидном 2019-м 36% российского импорта поступило из стран Евросоюза. Европа была тогда самым крупным источником товаров для РФ. Оттуда их было ввезено в том году на $92 млрд.
Сегодняшняя доля Китая на российском рынке уже заметно выше недавней европейской. И еще выше стоимость импортированных из него в 2023-м изделий и продуктов — приблизительно $120 млрд. За два года войны товарооборот России с этой державой вырос на 60%. Причем 61% китайского ввоза — это столь необходимые сейчас РФ “машины, оборудование, транспортные средства и др.”
Зато в китайском измерении масштаб этих торговых связей совершенно другой. На РФ приходится лишь 3,9% китайского товарооборота (3,3% экспорта и 5,1% импорта). Евросоюз, США, Япония, Южная Корея, Тайвань и Австралия, взятые по отдельности, занимают в китайской торговле больше места. При всей ритуальной обходительности в двусторонних отношениях, стороны ни на секунду не забывают об огромной разнице в весовых категориях.
Россия принципиально важна только для одного отряда китайских экспортеров — для производителей автомобилей. На оголившийся из-за санкций российский рынок сейчас приходится 32% китайского экспорта легковых автомашин и 45% экспорта грузовиков.
Что же до российского топлива, которое заняло важное вроде бы место на китайском рынке (37% ввозимого в КНР угля, 27% нефтепродуктов, 18% сырой нефти), то его легко заменить. От продавцов нет отбоя. И великий партнер не позволяет своим меньшим российским братьям об этом забыть.
Постоянно действующим уроком для РФ и лично для Путина стала история с предполагаемым газопроводом “Сила Сибири — 2”. Из главных российских экспортных товаров только торговля газом по-настоящему рухнула из-за санкций. Заграничные продажи газа в 2023-м упали почти втрое. Режим готов на радикальные ценовые скидки и почти на любые унижения, лишь бы перенаправить газовый поток в Китай.
Но, несмотря на это, или, скорее, именно из-за этого, председатель Си Цзиньпин раз за разом не разрешает Путину начать строительство “Силы Сибири — 2” и ждет еще больших уступок.
Китай заменил для России Европу и Америку. Но Россия-то никогда не заменит для Китая Америку с Европой. И это многое предрешает, если Запад вдруг решится поставить перед китайцами вопрос ребром.
“Учитывая доли в товарообороте и более высокую степень замещаемости сырьевых товаров по сравнению с промышленными, — осторожно напоминают эксперты из Института Гайдара, — Можно говорить, что зависимость Китая от поставок промышленных товаров из недружественных стран значительно превосходит его зависимость от импорта российского сырья. Это повышает возможности использования вторичных санкций для ограничения взаимной торговли Китая и России”.
Это сочетание огромной зависимости с одной стороны и сугубо меркантильного и условного интереса с другой присуще нынешним отношениям России вовсе не только с Китаем.
Индийско-турецкие загадки
Вывоз российских товаров в Турцию составил в 2023-м примерно $46 млрд (11% российского экспорта), а в Индию — видимо, не меньше $55 млрд (13% российского экспорта). После КНР две эти страны — крупнейшие приобретатели товаров из РФ.
Но ответные товаропотоки до смешного скромны. По крайней мере, в официальной их версии. Российский импорт из Турции ($11 млрд в 2023-м) гораздо меньше, например, импорта из Беларуси. А импорт в Россию из Индии ($4 млрд) меньше российского импорта из Казахстана и чуть не в пятнадцать раз уступает встречному российскому экспорту в Индию.
Понятно, что после переработки в Индии и Турции часть российской нефти меняет национальность и в виде нефтепродуктов идет на те рынки, куда в первородном виде ее бы не пустили. Но перед этим индийцы, а во многом и турки, как-то рассчитываются за российскую нефть с ее поставщиками. И, как видим, не товарами домашнего производства. Тогда чем?
Помимо России, крупнейшими торговыми партнерами Индии являются Соединенные Штаты, Китай и ОАЭ. Поэтому у индийцев, помимо их собственных рупий, водятся доллары, юани и дирхамы. Ими они и могут расплатиться.
Но рупия неконвертируема, и после неудачных экспериментов и довольно явных убытков российские продавцы стараются ее не брать. Остаются три прочие валюты. На эти деньги вполне можно закупить какие-нибудь товары в других краях или просто спрятать их в надежном месте для личных нужд.
Но рассчитываться за российскую нефть долларами мешают американцы. Юань был бы самое то, но заупрямились индийские власти, не желающие продвигать у себя дома не вполне дружественную валюту. Остается дирхам.
Но и с ним теперь проблемы. Визиты американских чиновников в Объединенные Арабские Эмираты, ставшие крупнейшим хабом по обходу санкций против России, не прошли даром. Банки ОАЭ не стали открывать счета “Роснефти” в дирхамах, сообщает Reuters. Из-за этих затруднений, поставки российской нефти в Индию упали на треть в прошедшем декабре.
Какие-то похожие встряски происходят и в российско-турецкой торговле. В 2023-м российский экспорт в Турцию уменьшился на $13 млрд (в 2022-м он взлетал до рекордных $59 млрд). Спад в основном пришелся на середину и вторую половину года. Помимо снижения цен на энергоносители, сказывается, видимо, и нежелание турецкого режима слишком уж искушать своих западных друзей.
***
Все эти шероховатости не отменяют того факта, что воюющая Россия очень быстро отыскала себе новое место в мировой торговле. Прежнего вестернизированного уюта нет и не предвидится. Гарантий меньше, а услуги оставшихся партнеров стали дороже. Но это та новая нормальность, в которой путинский режим по-прежнему сохраняет широкий доступ к товарным и технологическим ресурсам.
