Наследие строителя “боливарианского социализма”

Строитель “социализма XXI века “ и идейный наследник Фиделя Кастро, венесуэльский президент сумел завоевать поддержку многих тысяч жителей Латинской Америки, эпатажно бросая вызов коррупции, нищете, “североамериканскому капитализму”. Будучи талантливым популистом, во имя идеологии боливарианского социализма харизматичный венесуэльский президент действовал вопреки экономической логике, национализируя нефтегазовые, промышленные и телекоммуникационные компании, конфискуя земли латифундистов, финансово поддерживая режим братьев Кастро. Но благодаря Чавесу Венесуэла стала одним из ключевых игроков Южной Америки.

Высокая цена на нефть обеспечивала средства, за счет которых в стране финансировались популистские программы Чавеса и щедро спонсировались левые антиправительственные движения в регионе. Чего стоит хотя бы поддержка колумбийских партизан! Высокая цена на нефть позволяла Уго Чавесу громко критиковать глобализм, империализм, “агрессивные режимы западного полушария “ и постоянно конфликтовать с Соединенными Штатами. Высокая цена на нефть стала опорой для “оси добра”, в которую вошли Венесуэла, Куба и Боливия.

Но цена на нефть зависит от мировой конъюнктуры. Для экономики, основывающейся на экспорте энергоносителей, этой серьезный минус. И обратная сторона политики венесуэльского лидера — все более ухудшающаяся экономическая ситуация.

Смерть Уго Чавеса сделала будущее боливарианского социализма крайне неопределенным. Но отказаться от его идеологического и экономического наследия будет не так просто: Чавес еще долго будет влиять на политическую жизнь в Венесуэле. И все же, с уходом харизматичного и эпатажного команданте грядут перемены, которые коснутся не только страны, но и всего региона. Эти изменения неизбежны вне зависимости от того, кто станет новым президентом этой латиноамериканской республики.

Президентские выборы в Венесуэле назначены на 14 апреля. Велика вероятность, что победу на них одержит вице-президент, верный чавесист Николас Мадуро. Именно его за пару месяцев до смерти Чавес публично назвал своим преемником и призвал избирателей голосовать за него. И это сыграло главную роль в росте рейтинга врио президента.

Мадуро, бывший водитель автобуса и профсоюзный деятель, не столь яркая фигура как десантник Чавес. И по своему влиянию в окружении команданте он значительно уступал министру обороны Молеро Бельавиа и спикеру парламента Диосдадо Кабельо. Но популярность Чавеса такова, что и после смерти команданте оказывает воздействие на политическую жизнь Венесуэлы. Соцопросы, проведенные в прошлом году, показали, что лидер оппозиции Энрике Каприлес более популярен, чем Николас Мадуро. Однако после призыва Чавеса фаворитом избирательной гонки стал уже вице-президент.

Но сможет ли Николас Мадуро в случае своей победы продолжить политику Чавеса? Ради сохранения власти ближайшие соратники Чавеса сплотились, намереваясь всеми средствами не допустить победы Энрике Каприлеса. Долго ли продлится это единение боливарианских революционеров? Хватит ли у Мадуро опыта, чтобы умело маневрировать между разными группами интересов, и влияния, чтобы гасить неизбежные конфликты? У специалистов по Латинской Америке существуют по этому поводу серьезные сомнения. И хотя сразу никто не решится нарушить волю покойного лидера, тем не менее, следует помнить, что армия в странах Латинской Америки всегда занимала особое положение, а местные военные никогда не страдали отсутствием амбиций.

Ситуация для Мадуро, называющего себя “сыном Чавеса”, осложняется и положением дел в венесуэльской экономике.

Более 90% поступлений в бюджет идет за счет продажи нефти. Благодаря нефтедолларам многие венесуэльцы сумели выбраться из нищеты: число бедных сократилось до 30% населения страны. За время правления Чавеса “индекс неравенства” (коэффициент Джини) снизился с 50% до 39%. Это очень хороший показатель. Например, в Соединенных Штатах коэффициент Джини составляет 47%, а в Бразилии, входящей в “двадцатку”, — 52%. Правительство реализует национальные проекты для бедных в сфере медицины и образования. Были построены и бесплатно розданы беднякам 240 тысяч домов.

Но, несмотря на многомиллиардные прибыли от продажи нефти и социальные успехи, распределительная экономика Венесуэлы находится на грани катастрофы. А значит, благополучие венесуэльцев носит временный характер. Ведь, как отмечает российский обозреватель Георгий Бовт, “государственная модель Чавеса — это крайне неэффективная и до предела коррумпированная полугосударственная экономика, безнадежно сидящая на “нефтяной игле”. И кроме перераспределения доходов, полученных от продажи нефти, в экономике Чавес ничего стоящего не предложил.

Бюджетный дефицит Венесуэлы в прошлом году достиг 11—12% ВВП. Это около
70 млрд долл. Уровень инфляции в течение нескольких лет был самым высоким в регионе и составил около 20% (для всей Латинской Америки — 5%). Произошло падение реальных доходов населения. При этом Венесуэла импортирует 70% продовольствия. Только благодаря государственному контролю не растут цены на товары первой необходимости. После национализации предприятий упал уровень промышленного производства. Наконец, за годы правления Чавеса, снизилась и добыча нефти. Если в 1998 г. ежедневно добывалось 3,3—3,5 млн баррелей, то сегодня — около 2,8 млн. А из-за ряда политических решений доходы от экспорта нефти сократились на две трети.

Эти проблемы в экономике будут со временем только нарастать.

Ухудшение положения дел в экономике при одновременном желании и далее продолжать социалистические эксперименты оставляют для чавесистов не так уж много вариантов для дальнейших действий. Без харизматичного команданте удержать власть его наследникам будет куда сложнее. Поэтому велика вероятность того, что сторонники Чавеса сделают ставку на ужесточение политики в отношении своих оппонентов. Это ведь только Чавес благодаря своей энергии и харизме сумел победить либерала Энрике Каприлеса (кстати, сторонника бразильской модели экономической и социальной политики) в условиях относительно честной конкуренции, набрав 55% против 44% у его оппонента. Сможет ли это сделать в условиях существующих и грядущих экономических неурядиц Николас Мадуро?

Уже сейчас идеологические наследники команданте, стремясь удержаться у власти любой ценой, вовсю эксплуатируют память об умершем лидере, стараясь на волне трагедии получить как можно больший политический выигрыш. Не случайно Каприлес обвинил своих оппонентов в “политиканстве на костях мертвого президента”. В свою очередь, Николас Мадуро всех несогласных с идеями боливарианского социализма называет “мафией на службе мирового империализма, ЦРУ и пауков-эмигрантов из Майами”, а своего соперника Энрике Каприлеса — “фашистом”. Поскольку ближайшие родственники Каприлеса погибли во время Холокоста, подобные заявления выглядят, по меньшей мере, неуместными.

Впрочем, проводить жесткий курс в отношении оппозиции политическим наследникам Уго Чавеса будет непросто. Несмотря на громадную популярность команданте, в стране хватает тех, кто не приемлет боливарианский социализм. Таких, судя по результатам последних президентских выборов, в Венесуэле не менее 7 млн человек. При этом оппозиция сумела организоваться и избрать единого лидера.

Но уже сейчас Мадуро, вслед за Чавесом, старается придерживаться конфронтационной линии. В том числе в отношениях с Соединенными Штатами. Он уже успел обвинить Вашингтон в дестабилизации обстановки и выслать за шпионаж военного атташе американского посольства. Учитывая, что антиамериканские настроения традиционны для Латинской Америки, эта линия поведения позволяет набрать дополнительные очки на выборах. (Любопытно, что антиамериканизм Каракаса не мешает Боливарианской Республике продавать нефть Соединенным Штатам. Сегодня на Штаты приходится 51% венесуэльского экспорта и 27% импорта.)

При этом чавесисты опираются не только на своих сторонников в Венесуэле. Они рассчитывают и на внешнюю поддержку. Ведь их поражение на президентских выборах означает корректировку не только экономической политики, но и отношений с соседними странами. А это не в интересах Гаваны: режим братьев Кастро, последние полтора десятилетия пребывающий в относительной стабильности, существует сегодня лишь благодаря финансовым дотациям Каракаса. К тому же, в Гаване более всего заинтересованы в победе Николаса Мадуро, занимающего в венесуэльском руководстве куда более прокубинские позиции, нежели адмирал Молеро Бельавиа или спикер Диосдадо Кабельо.

Именно Уго Чавес стал для режима братьев Кастро тем донором, который пришел на смену Советскому Союзу и спас Кубу от полного экономического коллапса и политического хаоса. Чавес, видевший себя идейным наследником Фиделя Кастро в Латинской Америке, обеспечил “Остров свободы” нефтью и валютой. Сегодня Венесуэла поставляет Кубе около 100 тыс. баррелей нефти в день по льготным ценам: кубинцы оплачивают не более 40% от мировой цены на нефть. Этого хватает не только для внутренних нужд, но и для реэкспорта, что дает Гаване дополнительный источник валютных поступлений. Приход же к власти оппонентов чавесистов означает для кубинского руководства необходимость проведения срочных внутренних политических и экономических реформ, что может привести к социальным потрясениям на Кубе.

Справедливости ради отметим, что Гавана в свою очередь оказывает Каракасу гуманитарную помощь, отправляя в Венесуэлу врачей, учителей, инженеров. Правда, одновременно с ними в страну прибыли сотрудники спецслужб. Впрочем, их наличие не помогло Чавесу решить одну из основных проблем Венесуэлы — преодолеть коррупцию. Эту проблему необходимо будет решать его преемникам на посту президента. Равно как и думать о том, какими будут отношения с такими странами как Соединенные Штаты, Китай, Россия.

Сближение Москвы и Каракаса при президенте Чавесе носило ситуативный характер. Конфронтация Боливарианской Республики с Соединенными Штатами позволила России заключить многомиллиардные контракты на поставку оружия и разработку нефтегазовых месторождений в Венесуэле. Но с ухудшением экономической ситуации в этой латиноамериканской республике, падением покупательной способности Каракаса, российское присутствие на венесуэльском рынке будет постепенно суживаться.

Эксперты уже сейчас отмечают, что, поскольку экономическое положение этой страны довольно сложное, под угрозой оказываются множество контрактов на поставку российского оружия венесуэльской армии. А вот Китай, напротив, свое присутствие только усилит. В отличие от россиян, китайцы инвестируют в венесуэльские телекоммуникации, строительство, сельское хозяйство. Усиливающееся влияние Пекина на венесуэльскую экономику станет одним из тех факторов, с которым придется считаться новому лидеру страны вне зависимости от того, кто им будет — верный сторонник боливарианского социализма или последователь либерализма.

Владимир КРАВЧЕНКО