Москва и Киев воюют за рыбу

17 июля в Азовском море в результате столкновения российского пограничного катера с браконьерской моторной лодкой погибли четверо украинских рыбаков. Еще один в тяжелом состоянии госпитализирован. Весь улов пострадавших составил около 200 кг тарани на сумму не более 500 грн. В обнищавших рыбацких деревнях Приазовья люди идут на смертельный риск и за такие деньги.

Избегающий при министре Леониде Кожаре любых резких выпадов в адрес России МИД Украины в этот раз достаточно решительно потребовал проведения самого тщательного расследования инцидента. Впрочем, разразиться праведным гневом в этом случае было несложно. На тот момент, когда на Михайловскую площадь вызвали российского советника-посланника, Москва уже выразила соболезнования в связи с гибелью рыбаков, пообещала во всем разобраться и проинформировать Киев о результатах.

В принципе, необъявленная война между российскими пограничниками и украинскими рыбаками в Азовском море идет практически каждый день. Местные жители утверждают, что жертв в ней немало, просто далеко не обо всех случаях гибели украинцев в результате так называемого навала пограничного катера на лодку становится известно СМИ и органам власти. Многие трагедии списывают на капризы погоды или другие несчастные случаи. Дело в том, что из-за развала рыбхозов и отсутствия другой сколько-нибудь прибыльной работы в приморских селах незаконным ловом занимаются массово.

Из-за активного лова с использованием браконьерских методов рыбные ресурсы Азовского моря стремительно истощаются. Если в начале 1990-х в нем насчитывалось 17 видов промысловых рыб, сегодня ловят в основном бычка, хамсу, тюльку и пеленгаса. Последний и становится основной жертвой браконьеров и скоро может исчезнуть в Азове, как уже исчез азовский осетр. Сейчас браконьеры добывают пеленгаса в четыре раза больше, чем предприятия, имеющие официальную лицензию. За последние десять лет в четыре раза уменьшились уловы камбалы, судака — в три. Ситуация усугубляется массовой ненормированной застройкой прибрежной полосы и плохими очистными сооружениями на металлургических предприятиях Мариуполя и других городов. Все это приводит к тому, что рыбакам приходится забираться все дальше в море. Нередко — ближе к российским берегам, где в силу природных особенностей уловы пока лучше.

Не следует забывать, что морская граница между Украиной и Россией до сих пор официально не проведена. Многолетние переговоры два года назад с подачи министров иностранных дел двух стран Константина Грищенко и Сергея Лаврова были в основном завершены. Россиян убедили согласиться на размежевание в Керченском проливе с проведением границы к востоку от острова Тузла в обмен на создание объединенной корпорации по эксплуатации Керчь-Еникальского судоходного канала и уступки в акватории Азовского и Черного морей. До этого Москва категорически настаивала на сохранении пролива в статусе общих вод двух стран (российские дипломаты долгие годы вполне серьезно утверждали, что общество в их стране не примет границу, окончательно отрезающую Крым от России). Но вопреки наличию почти готового компромисса в 2011 году политического согласия Владимира Путина на завершение многолетнего процесса так и не поступило. В Кремле решили, что граница больше нужна Украине, добивающейся безвизового режима от ЕС. А посему предпочли включить этот вопрос в пакет большого торга вокруг общей геополитической и геоэкономической ориентации Киева на Таможенный союз. В результате сегодня никто не может точно сказать, насколько законно российские пограничники гоняются за украинскими рыбаками и наоборот. За пределами двенадцатимильной зоны территориальных вод море общее.

Само по себе размежевание в Черном и Азовском морях и в Керченском проливе проблему браконьерства, конечно, не решит. Этот вопрос похож на проблему незаконной добычи угля в Донбассе в так называемых копанках. Кроме бедности корень зла еще и в коррупции в надзорных органах. В большинстве случаев у браконьеров есть “крыша”, позволяющая им осуществлять незаконный лов и сбывать добытую рыбу. Та же затонувшая 17 июля лодка имела два мощных и дорогих двигателя и, по свидетельству, местных жителей, принадлежала не простым рыбакам, а организаторам этого незаконного бизнеса. О будущем биоресурсов Азова никто не думает.

Единственный вызов для идентичных криминальных и полукриминальных артелей в Украине и России — пограничники двух стран. По сути, они вовлечены в борьбу с конкурентами тех, кого крышуют другие силовые и надзорные ведомства. В результате браконьеры делятся на своих и чужих. Ситуацию усугубляет все более усиливающаяся антиукраинская кампания в российских СМИ, благодаря которой жесткие меры в отношении соседей выглядят вполне оправданными. Показательно, что в рыбацких селах Приазовья распространено мнение, что экипаж погранкатера не особо и пытался спасти людей, находившихся на раздавленной им лодке. А значит, счет жертв в этой войне за рыбу будет расти.

Владимир КАРБИВНИЧИЙ