Мисс Европа или фрау Германия?

Вместо того, чтобы во время глобального финансового и экономического кризиса вести себя как непоколебимый лидер, самая большая экономика прячется в свою раковину.

Германия всегда была двигателем европейской интеграции, что отвечало политическим и экономическим интересам этой страны. Каждое правительство после второй мировой войны стремилось к тому, чтобы использовать финансовую силу Германии для продвижения к этой цели, т.е. расплатиться за Европу.

Девиз был простым: Германия дает и в свою очередь получает выгоду. Стоит Германии изменить первую часть этой формулы — и европейскому проекту будет нанесен серьезный урон; это относится также к национальным интересам Германии. Тем не менее, кажется, канцлер Меркель движется именно в этом направлении.

В разгар греческого кризиса Меркель публично заявляла о необходимости иметь возможность исключать членов зоны евро, которые не играют по правилам. Действительно ли она считает, что евро и ЕС смогут пережить такие карательные меры? Вместо того, чтобы укреплять идеи солидарности и стабильности зоны евро, в Берлине высказываются абсурдные предложения.

Та идея, что Германия проявит финансовую солидарность с ослабленными членами зоны евро, только если они будут соблюдать жесткие стабилизационные меры, столь же нереалистична. Такие меры только обострят дефляцию в этих странах, которые также являются самыми важными рынками для экспорта Германии.

Необходимо составить правильную комбинацию стабильности и финансовой помощи, даже если последняя мера непопулярна в обществе Германии. Странам-членам зоны евро также было нужно мужество, чтобы отреагировать на кризис доверия, который появился в отношении общей валюты при утверждении более жесткого контроля национальных бюджетов и совершенствовании кооперации. В качестве первого шага, тем не менее, нужно оказать помощь Греции посредством финансовой солидарности правительств ЕС.

С другой стороны, иностранные представители, критикующие Германию в том, что она поддерживает профицит текущего счета, наподобие Китая, не имеют для этого оснований. Подобная критика не учитывает два важных отличия: первое, в отличие от Китая, заключается в том, что Германия в качестве члена зоны евро не может занизить стоимость своей валюты. Второе — экспорт Германии в основном направлен в ЕС.

Требовать, чтобы Германия перестала увеличивать свою конкурентоспособность или даже уменьшить ее, просто аномально. С 1990 по 2005 годы Германия боролась с высокой безработицей, медленным ростом и низкой конкурентоспособностью, и в результате страдала экономика Европы. Было трудно достигнуть восстановления, однако общий рынок выиграл от восстановленной конкурентоспособности Германии.

Переломный момент заключается не в восстановленной мощи экономики Германии, а в том, будет ли Германия использовать эту мощь в своих собственных интересах или интересах Европы. К сожалению, кажется, Меркель склоняется к собственным интересам, поскольку такое решение влечет за собой меньший политический риск внутри страны.

Ответственность за текущий конфликт внутри ЕС лежит на правительствах зоны евро, однако в первую очередь он относится к Германии и Франции — двум самым сильным экономикам зоны. Вместо того, чтобы показывать лидерство, Германия и Франция постоянно и публично набрасываются друг на друга. Пока ведутся споры о том, кто должен оплатить реструктуризацию Греции, реальная проблема заключается в скрытом недоверии между двумя партнерами, что несет угрозу постоянного отчуждения.

С точки зрения Германии, Франция стремится только к тому, чтобы решить свои проблемы национального бюджета и долгов за счет Германии, одновременно ослабляя ее конкурентоспособность. С другой стороны, французское правительство опасается, что вклад Германии в стабильность зоны евро — это уловка, направленная на то, чтобы загнать Францию в угол и сделать ее более отсталой экономически.

С тех пор, как разразился глобальный кризис осенью 2008 года, перед Ангелой Меркель и президентом Франции Николя Саркози возникла угроза, что их политическое большинство исчезнет, если они отставят в сторону национальные интересы ради европейского компромисса. У Франции нет шанса соответствовать немецким целям стабилизации, если только Саркози не согласится забыть о переизбрании. Меркель может вызвать недовольство среди своих консервативных избирателей (а также поражение в судебном разбирательстве при Конституционном суде Германии в Карлсруэ), если она согласится на более свободную политику в отношении расходов, включая любую прямую финансовую помощь Греции.

Вскоре Гельмут Коль, почетный гражданин Европы, а также канцлер Германии во время ее воссоединения, будет праздновать свое восьмидесятилетие. Как принято в таких случаях, будет произнесено много величественных речей о Европе. Однако в свете сегодняшней ситуации мы спокойно можем их проигнорировать. То, что нужно Европе в таком серьезном кризисе, — это государственный деятель калибра Коля, а не домашние политики!

Будучи крупной экономической и политической победительницей зоны евро, Германия, в частности, не может позволить, чтобы серьезный кризис доверия поставил под угрозу европейский проект, поскольку почти две трети ее экспорта идет в ЕС. Со времени банкротства Lehman Brothers в сентябре 2008 года было ясно, что глобальный кризис станет испытанием на прочность для ЕС и евро, поскольку Европе не хватает общего правительства и фискальной политики.

Координация внутри зоны евро — прежде всего между его наиболее важными экономиками, Францией и Германией — приобретает, следовательно, все большее значение. В первую очередь стратегию управления кризисом должны определить в Берлине и Париже.

Йошка ФИШЕР — министр иностранных дел и вице-канцлер Германии с 1998 по 2005 гг. Почти 20 лет возглавлял Партию зеленых Германии.