Ловушка для президента

Как известно, в январе 2010 года Виктор Янукович отказался от участия в дебатах с Юлией Тимошенко — он тогда прикрыл свою политическую трусость декларацией высокой морали. “Виктор Федорович не будет участвовать в чемпионате лжи, — заявила тогда от его имени Анна Герман. — Мы будем говорить только с украинским народом”.

Ну, с народом разговор тоже не получился: он хоть и любит, когда ему через телевизор лапшу на уши вешают, но пока она свежая, а он — на диване. А потом отряхивается и посылает доброжелателей подальше. Телевизор, оказывается, не кормит.

И вот теперь, теряя электоральную поддержку, и прежде всего в Донбассе, Янукович передумал по поводу дебатов и решил, хоть и с опозданием, их провести — в суде. А судья Киреев у него служит модератором. Цель дебатов — показать избирателям, что “покращення життя вже сьогодні” откладывается по уважительной причине.

Есть в этой истории и ментальный подтекст — сказывается влияние кодекса чести, который усвоил наш президент в университетах своей бурной молодости. А там закон, который исполняется неукоснительно: соперник — враг, и его надо либо уничтожить, либо “опустить”.

Этот суд останется позорной страницей в нашей истории не только потому, что обнажил ужасную “тайну”: в Украине нет правосудия и нет современной правовой системы.

Дело в том, что суд этот не имеет практического смысла.

Ведь даже суды над “врагами народа” в 30-тые годы прошлого столетия кровавый диктатор использовал как политический ресурс для решения исторической задачи — мобилизации рабов для строительства индустриальных пирамид.

Суд над Тимошенко не только не решает ничего в историческом смысле, — это пример артиллерийской стрельбы по ложной мишени. Настоящие мишени совсем в другом месте — в… Партии регионов. Поясню.

Если президент всерьез озаботился модернизацией страны, то между охотой, скаканием по пенькам и написанием интересных книг, ему надо бы найти время для ревизии основных институтов украинского общества.

Их всего четыре: собственность, обмен, трудовые отношения, информация. Остальное — вторично. Кроме религии. Они образуют своего рода социальный геном, матрицу, задающую особенность исторического развития страны. Или ее упадка.

Если в стране собственность — преимущественно легитимная частная и зарегистрирована в едином реестре, трудовые отношения — контрактные, обмен труда и собственности — эквивалентный через открытый рынок купли-продаж, а информация — свободная сигнальная система, — в такой стране, при современном технологическом укладе, господствует демократический капитализм.

А независимый справедливый суд и защищенные права человека — предварительные и необходимые условия его эффективности.

Если же, как у нас, основная производительная собственность условно частная и нелегитимная (либо роздана приближенным, либо захвачена), и она имеет служебно-рентный характер, обмен ресурсов неэквивалентный и регулируется не правом, а произволом начальников, наемный труд подневольно-служебный, а важная информация блокируется или фильтруется, — на выходе имеем поздний феодализм.

В такой стране:

а) государство — силовая машина для обслуживания интересов привилегированных феодалов советской номенклатурной породы (современных баронов), приграбаставших важнейшие активы страны;

б) политическое устройство — диктатура партии бюрократии;

в) экономика — система перераспределения и раздачи ресурсов в пользу приближенных к власти лиц;

г) право — не система норм и правил, а система схем и привилегий для обслуживания интересов мафиозной номенклатуры. И Печерский суд.

Все это как раз и нужно бы “модернизировать”. Не думать, как переписать Конституцию, чтобы еще раз перераспределить власть, а совершить подлинно революционный шаг — реформировать базовые институты общества.

При таком подходе обнаружится, что главное препятствие такой модернизации — феодалы-олигархи, миллиарды которых из одного источника — они присваивают природную ренту, которая, согласно 13-й статье Конституции, принадлежит народу.

Вернуть народу эту ренту, дать право наемным рабочим через контракт участвовать в прибылях предприятий и даже выкупать предприятия, на которых они работают, задушить не мелких предпринимателей, как сейчас, а коррупцию — вот для чего необходима сильная, даже репрессивная власть.

Лишить олигархический режим кланового капитализма его материальной базы, на которой строится его политическая власть, — вот настоящая повестка дня руководителя страны.

Без сильной власти тут не получится. Без экономической демократии политическая демократия — фикция. И затея с написанием новой Конституции имеет смысл только для такого переустройства страны.

Но разве не Тимошенко, при всех претензиях к ней, пыталась действовать именно в этом направлении, преодолевая неимоверное сопротивление?

Между прочим, один из самых жестоких тиранов в истории Англии — король Генрих VIII начал свое правление с того, что уничтожил ведущие аристократические роды феодальных баронов.

Результатом было то, что зависимые от феодалов крестьяне стали свободными, а купцы и промышленники получили земли и начали создавать новые предприятия, строили и вооружали корабли, обустраивали рыночную инфраструктуру.

Так Англия и стала потом на столетия страной №1, хотя у короля-тирана и не было такого плана. Он просто любил абсолютную власть и роскошь.

У нас правящая Партия регионов — заповедник феодальных баронов. Это они истощили страну, выкачивая через вертикально-интегрированные компании финансы страны в оффшоры, превратили внутренний рынок страны в китайскую барахолку, крестьян — в лишних людей, рабочих — в бесправных рабов, стариков — в нищих нахлебников бюджета…

А президент, также очень любящий абсолютную власть и роскошь, употребляет эту власть совсем не там, где надо. Это и есть институциональная ловушка — и для него, и для Украины.

Николай КОЗЫРЕВ