Кризис без конца

Пять лет назад один из крупнейших американских банков — Lehman Brothers — заявил о банкротстве. На то время его долги достигали $613 млрд. Именно эту дату многие аналитики называют отправной точкой, ознаменовавшей начало острой фазы ирового финансового кризиса, последствия которого ощутимы до сих пор. О том, что говорить о завершении мирового кризиса еще рано, говорилось на последней встрече лидеров стран “большой двадцатки”, призывая США отказаться от резкого сворачивания политики “количественного смягчения”. Для Украины это может иметь самые серьезные последствия. Даже информация о планах прекращения США политики “сверхдешевых денег” практически лишили Украину возможности занимать деньги на внешних рынках. Но и в самих США, согласно последнему социсследованию компании Gallup, несмотря на ряд позитивных тенденций, работающий американец может позволить себе потратить сегодня в день на 20% меньше, чем до кризиса. “Комментарии” решили собрать мнения мировых СМИ, что изменилось за эти пять лет.

The Wall Street Journal: мировые финансы меняются, нерешенные вопросы остаются

“Многие говорят, что ничего не изменилось за пять лет после развала Lehman Brothers. Критики утверждают, что усилия по проведению мировой финансовой реформы были слишком нерешительными, промышленность стала более консолидированной, крупные банки до сих пор не распались, теневой банковский сектор вырос. Революции в области финансов не произошло. Большая часть этой критики не отвечает действительности. На самом деле темпы реформы финансов колоссальны”, — пишет The Wall Street Journal.

Правила для банковского капитала были переписаны и приняты всеми крупнейшими экономиками мира. Новые жесткие требования к ликвидности широко внедряются даже до официального согласования Базельским банковским комитетом. Были созданы новые правила, призванные сделать вложения в ценные бумаги безопаснее, укрепить стандарты бухгалтерского учета и повысить прозрачность мировой финансовой системы. Регулирующие органы получили мощное оружие, чтобы вовремя сдувать “пузыри” и избавляться от обанкротившихся банков. Банки вынуждены меняться.

“Однако наиболее тревожный вопрос о глобальных усилиях реформы — почему, учитывая все эти успехи, мировая финансовая система по-прежнему не функционирует эффективно. Почему финансовые учреждения продолжают сокращать свои трансграничные взаимодействия, препятствуя свободному движению капитала и ликвидности туда, где это необходимо?” — отмечает издание.

В основе проблемы лежит недоверие к финансовой системе, в частности еврозоны, где размер банков по отношению к национальному доходу очень велик и заставляет опасаться крупномасштабных потерь. До сих пор также не найден способ решить ключевую проблему “слишком больших, чтобы обанкротиться” банков, хотя о необходимости этого заявляли давно.

Правда, как отмечает The Wall Street Journal, банкротства банков становятся меньшей угрозой — с начала кризиса держатели банковских облигаций уже были вынуждены терпеть убытки в Нидерландах, Испании, Великобритании и Ирландии, а на Кипре потери составили до трети незастрахованных вкладов. Но глобальные рынки не взорвались. Однако опасения, что крах крупного банка по-прежнему ляжет на плечи налогоплательщиков страны, являются мощным фактором.

Еще одной причиной, почему финансовая система остается фрагментированной, по мнению аналитиков издания, является то, что ответственность регуляторов сама по себе фрагментирована. В Европе и США национальная политика в финансовой сфере формируется независимо, а иногда вовсе расходится с международными усилиями по ее реформированию.

The Telegraph: Призрак кризиса возвращается

Глобальный “кредитный пузырь” достиг или превысил уровень 2007 года, в то время, как Федеральная резервная система США готовится сворачивать стимулирование экономики, что чревато тяжелыми последствиями для мировой финансовой системы, пишет британская The Telegraph.

Расположенный в Швейцарии “банк центробанков” — Банк международных расчетов (BIS) — констатирует, что охота за прибылью подталкивает инвесторов к массовому использованию рискованных финансовых инструментов. “Это все больше напоминает мне 2007 год, даже хуже”, — считает Уильям Уайт, бывший главный экономист BIS, который обращал внимание на угрожающее поведение на долговых рынках еще до начала мирового обвала в 2008 году.

“Все предыдущие дисбалансы остались. Общий уровень государственного и частного долга на 30% выше в странах с развитой экономикой по отношению к ВВП, чем они были тогда, и к этому добавилась новая проблема с пузырями на развивающихся рынках, у которых заканчивается цикл бурного подъема”, — предупреждает Уильям Уайт, занимающий в настоящее время должность председатель комитета экономического развития ОЭСР.

По данным BIS, объемы кредитования развивающихся рынков достигли “рекордно высокого уровня”, а стоимость облигаций, выпущенных в оффшорных центрах частными компаниями из Китая, Бразилии и других развивающихся стран впервые превысили объем выпуска облигаций компаний из богатых экономик, что подчеркивает наращивание размера долгов в Азии, Латинской Америке, Африке и странах среднего Востока.

Клаудио Борио, руководитель исследования BIS считает, что заявление о возможном сворачивании нынешней политики ФРС США является предупреждением для инвесторов, что они должны действовать осторожно: “Мировые финансовые рынки отреагировали очень сильно. Если и были какие-то сомнения по поводу международного влияния этой политики, они исчезли”.

Уильям Уайт при этом уверен, что пять лет с момента краха Lehman Brothers в значительной степени было потрачено впустую, оставляя глобальную систему еще более несбалансированной — мир стал зависимым от легких денег, которые становились все дешевле после кризиса, и существует очень мало способов удержать стабильность, если система даст сбой снова.

Time: 300 книг о кризисе недостаточно

“Через пять лет после того, как банкротство Lehman Brothers положило начало крупнейшей экономической разрухе в США со времен Великой депрессии, мы до сих пор обсуждаем, что нужно предпринять, чтобы сделать финансовую систему безопаснее. Мы также все еще пытаемся выяснить, что именно произошло и кто виноват. Не из-за недостатка попыток. Сейчас у нас есть более 300 книг о финансовом кризисе, а также и о предшествовавших ему пузыре на рынке жилья и кризисе кредитования, но как отмечает экономист Эндрю Ло в обзоре 21 из этих книг, “ни одно повествование не выходит за рамки широкого и часто противоречивого набора интерпретаций”, — пишет TIME.

“Многие отчеты, в том числе и Комиссии Конгресса по расследованию финансового кризиса, используют тот же набор сюжетных линий и перечень виновных. В итоге, общая картина получается следующей: рисковые руководители больших финансовых фирм, наслаждаясь свободой невмешательства регуляторов и с целью удовлетворения аппетитов институциональных инвесторов, запустили необдуманный рост ипотечных ценных бумаг, что стало возможным благодаря отказу кредитно-рейтинговых агентств от справедливых оценок, и стремящися приобрести жилье американцев, подстегнутых коллапсом стандартов кредитования, — эта ситуация была многократно увеличена финансовым колдовством нерегулируемой теневой банковской системы. Труднопроизносимо”, — отмечает издание.

Тем не менее, множество отчетов о причинах кризиса анализируют другие аспекты. Некоторые доказывают, что кризиса можно было бы избежать в целом, если бы Конгресс эпохи Клинтона не отменил Акт Гласса-Стиголла 1933 года, согласно которому на протяжении большей части 20-го века коммерческие и инвестиционные банки были разделены. Другие выходят далеко за рамки разговора об отдельных банкирах и покупателях жилья, как экономист (и новый глава индийского центробанка) Рагурам Раджан. Он выдвигает аргумент о том, что корни кризиса лежат зависимости мировой экономики и политической системы США от самих американцев, имеющим доступ к легким кредитам и вовсю ими пользующимися.

“Проблема с отказом от больших форматов нарратива и установления реальных фактов — то, что люди склонны предпочитать повествования правде. Люди хотят знать историю финансового кризиса. С чего все началось, кто был плохие парни и хорошие парни, и почему они дедали все именно так?”, — отмечает TIME.

Всеобъемлющие и аккуратно упакованные объяснений финансового кризиса могут служить социально-психологическим и политическим потребностям, и не обязательно давать нам научное понимание того, что на самом деле произошло и как можно было бы попытаться предотвратить подобный кризис в будущем. Как оказалось, 300 книг о финансовом кризисе может быть недостаточно, считает TIME.