Кремлю нечем хвастаться: The Economist назвал единственную угрозу Москвы для Запада

Россия блефует в противостоянии с Западом. Вместе с тем, у Владимира Путина еще осталась одна сфера, в которой он может что-то противостоять США и их союзникам, — развитие флота и борьба на море. Об этом пишет издание The Economist, перевод статьи которого предлагает “Апостроф”.

Спустя более, чем год, после того, как США и их союзники начали наказывать Кремль за поддержку боевиков в Украине и аннексию Крыма, Россия нашла новых друзей и строит отношения с Западом с позиции растущей силы. По крайней мере, такой месседж Владимир Путин доносит до своего народа и всех, кто готов его слушать..

Недавно, поигрывая мышцами, президент России представил военно-морскую доктрину своей страны, которая (по мнению российской стороны, — “Апостроф”) должна бросить вызов Североатлантическому альянсу во всех областях его функционирования, и стать ответом на “неприемлемые” намерения НАТО по перемещению своих сил ближе к России и расширению своего глобального присутствия (в мире и Европе, — “Апостроф”). Путину необходим океанский флот, особенно — в Арктике и Атлантике, чтобы заменить прежний, устаревшие корабли которого, в основном, держатся поближе к берегам.

Так закончился месяц дипломатической показухи, в ходе которого российский город Уфа, расположенный на границе между Европой и Азией, принимал саммиты двух организаций, стремящихся оспорить глобальное лидерство США в мире. Одна из них — экономический клуб, известный как БРИКС (включает Россию, Бразилию, Индию, Китай и ЮАР); вторая — Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), специализирующаяся на оборонных вопросах, в которую входят, кроме РФ, Китай и бывшие советские республики Средней Азии, а также “новобранцы” — Индия и Пакистан (приняты 10 июля 2015 года, — “Апостроф”).

Как сообщили российские СМИ, саммит БРИКС стал новым шагом в создании противовеса западной финансовой системе. Он учредил валютный резервный фонд в размере $100 млрд, который будет выполнять функции, сходные с задачами МВФ, и должен стать стабилизатором на случай финансовых кризисов. Кроме того, на саммите подтвердились планы о создании банка развития с финансированием в размере $100 млрд. Кроме того, во время мероприятия четко дали понять — несмотря на изгнание с западных рынков капитала, у России есть альтернативные экономические партнеры. Как резко выразился Андрей Климов, заместитель главы комитета по внешним связям Совета Федерации: “Когда человек поворачивается к вам спиной, у вас есть два варианта — либо бежать за ним, либо обратиться к другим людям”.

Между тем, заключение 14 июля ядерной сделки между Ираном и шестью мировыми державами во главе с США и включительно с Россией, позволило Кремлю заявить, что Запад по-прежнему нуждается в нем. Когда американский президент Барак Обама поблагодарил Владимира Путина за помощь в достижении соглашения, это, казалось, дало некоторым российским чиновникам надежду на то, что Запад может пойти на уступки касательно Украины или еще где-либо в Восточной Европе, поскольку остро нуждается в российской помощи в таких вопросах, как Иран или Сирия.

Проявляя мягкую силу, путинская пропаганда “традиционных ценностей” получила новый толчок 3 июля, когда в Совете ООН по правам человека предложение, утверждающее приоритет традиционных семейных ценностей, было поддержано большинством голосов во главе с Россией и исламскими государствами в противовес позиции США и Западной Европы, которые настаивали на упоминании о новых формах — таких, как гей-партнерство.

При этом Алексей Пушков, возглавляющий внешнеполитический комитет Госдумы РФ, видит в постановлении Верховного суда США, которым были легализованы однополые браки, еще один повод для сопротивления американцам под предводительством России. США будут пытаться, но им не удастся пропагандировать такие союзы, отметил он.

Однако, за всеми этими самоуверенными разговорами об экономике, обороне или ценностях, насколько хорошо Россия, на самом деле, сопротивляется давлению Запада? Если взглянуть трезво, риторика Путина выглядит как смесь тщетного хвастовства и продуманного реализма.

Прежде всего, стоит сказать, что Китаю вряд ли удастся оправдать надежды России — ни в качестве инвестора, ни в качестве партнера в сфере безопасности. Его экономика обошла российскую, и Китай не разделяет заинтересованности Путина в том, чтобы ввязываться в бои с Западом. По словам Анджелы Стент, профессора Джорджтаунского университета (США), большая часть экономических выгод китайско-российского сотрудничества, по-прежнему, призрачны. Переговоры касательно трубопровода для перекачки российского газа в Китай на этой неделе провалились. В Китае планы относительно Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ), инструмента развития, который исключает влияние США, имеют приоритет перед любыми проектами БРИКС.

ШОС также не станет объединением, сопоставимым с НАТО. Хотя Китай и покупает российское оружие, страны имеют определенные разногласия в сфере безопасности. Например, Китай возмущают прочные связи России с Вьетнамом. Кроме того, экспансия России в Украине заставила других ее соседей — к примеру, Казахстан, — стать более осторожными.

Соглашение по Ирану — в общем-то, тоже палка о двух концах для России. Как отмечает Федор Лукьянов, главный редактор журнала “Россия в глобальной политике”, РФ выступала против экономических санкций в отношении Ирана (тем не менее, соглашаясь с ними в знак уважения к своим западным партнерам), так что логично было бы предположить, что она выиграет от их снятия. Но соглашение может нанести ущерб России ввиду снижения мировых цен на нефть и появления нового источника поставок газа в Европу. Кроме того, согласно условиям соглашения, Россия не сможет продавать оружие Ирану (хотя и очень хочет этого), по крайней мере, в течение пяти лет. Настоящим же вознаграждением для РФ может стать недовольство, вызванное сделкой в Саудовской Аравии, которую раздражают США, и которая пребывает в поиске новых финансовых партнеров.

Среди всех инициатив России лишь военно-морская экспансия как часть стремления к перевооружению и как сфера, которой не грозит урезание бюджета, может обратить на себя пристальное внимание западных лидеров. Российские заводы потеряли возможности строить большие надводные корабли, особенно теперь, когда нет возможности получать комплектующие из Украины. Единственному авианосцу РФ — 30 лет, и вряд ли он еще пригоден для мореплавания. Что касается нового — хорошо для Москвы будет, если он, как и было заявлено, появится ближе к 2030 году.

Однако России всегда удавалось создавать малозаметные, но смертоносные подводные лодки, и, кажется, она уже решила некоторые проблемы касательно новых видов обычных и ядерных субмарин. Три оснащенных ядерным оружием лодки самой последней модификации уже бороздят океанские глубины, еще семь — в проекте. И, несмотря на то, что флот США, численность которого вскоре достигнет свыше 300 крупных кораблей, затмевает своей силой всех, военно-морские намерения России — весьма серьезны. Новая доктрина подразумевает, в конечном итоге, способность противостоять НАТО в любых водах, которые бороздят военно-морские силы Запада, пусть даже и не доводя дело до столкновений, говорит Питер Робертс, научный сотрудник Королевского института объединенных служб, научно-исследовательского аналитического центра в Лондоне.

Учитывая подрыв российской экономики ввиду западных санкций (намного более серьезный, чем она признает), РФ остается с целью выполнения этого плана лишь надеться убедить граждан затянуть пояса ради своей страны, которой якобы постоянно угрожает опасность со стороны США. По мнению Анны Глазовой, представляющей провластный Институт стратегических исследований (Россия), доказательств такой угрозы предостаточно: к примеру, то, что Обама упомянул недостойное поведение россиян (в отношении Украины, — “Апостроф”), вирус Эбола и угрозу со стороны ИГ в одном выступлении.

Для тех, кто еще помнит советские времена, эта оборонительная позиция вместе с вызывающим поведением кажутся знакомыми. И если доказательств намерений России сказать “нет” (противостоянию с Западом, — “Апостроф”) до недавних пор еще было недостаточно, она уже наложила 29 июля вето на резолюцию Совета Безопасности ООН по созданию трибунала для расследования обстоятельств сбитого в прошлом году малайзийского авиалайнера над оккупированной территорией Украины.

Источник: The Economist, перевод “Апострофа”.