Краткая история того, как отважный рубль хитрый доллар побеждал

Обычная пропагандистская штучка в духе середины 1960-х. За это время отважный рубль уже трижды поклонился в пояс “хитрому доллару”. Сказка — ложь. Да в ней намек. Намек на весну 1959 год…  

Весной 1959 года, американский финансист, с 1960-го года председатель экономической комиссии Национального комитета Компартии США, Виктор Перло встретился с Председателем Совета Министров СССР, (премьер-министром) Анастасом Микояном.

— У вас происходит что-то неладное, — жалуется Перло. — Ко мне постоянно пристают какие-то люди, предлагают продать валюту.

Для Микояна это сообщение не было новостью. То что в Москве и не только в ней появились люди, скупающие валюту у иностранцев знали все. Не знали лишь о масштабах этого явления.

В 1960 году Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев отправился в рабочую поездку в Западный Берлин. Там в привычном своем стиле упрекнул власти, что “город превратился в грязное болото спекуляции”. В ответ получил: “Такой черной биржи, как ваша московская, нигде в мире нет”.

Хрущев был в бешенстве.

О чем речь?

Валютные спекулянты. В конце 1950-х в СССР стал процветать черный валютный рынок. Механизм его возникновения необычайно прост, структура необычайно запутанная. Чтобы не попасться. Рынок всегда возникает на месте где спрос превышает предложения, а черный рынок, — где предложения искусственно подавляются (запреты, ограничения и т.д.). В те года, в года так называемой “оттепели” советские люди, в основном артисты, спортсмены, мелкая партноменклатура стали выезжать в заграничные командировки. При выезде им разрешалось поменять в Госбанке до $ 30. Так советского человека оберегали от тлетворного влияния доллара.

В Госбанке за доллар давали сначала 65 копеек, затем 90 копеек. То есть “отважный рубль”, уже тогда “хитрому доллару” руки заломал.

А ведь советскому командировочному так хочется что-то из загнивающего Запада привести в “цветущий” социализм, где вечно пустые полки объяснялись временными трудностями. Докупить недостающую сотню, другую можно было на так называемой черном рынке.

Днем и ночью так называемые “бегунки” и “рысаки” — скупали валюту на “плешке”, на центральных площадях, в универмагах, гостиницах, на выставках. Собранный улов они передавали “шефам”, те — “купцам”. Последние — высшая каста в иерархии валютчиков. Законы конспирации они тщательно соблюдали. Дело приобрело международный масштаб, так как интуристы стали большими партиями сбывать валюту “бегункам” и “рысакам”. Конечно не по искусственному курсу 90 копеек за $1, а примерно $1/3 рубля.

На внутреннем черном рынке этот же $ 1 доходил уходил порой за 8-10 рублей. трехкратный подъем. Навар на каждой сотне — до 500 рублей. Это в среднем 4-5 месяцев заработка в СССР. Если сотня не одна, а скажем прокрутить так $ 1 тыс — то навар равен примерно стоимости легкового автомобиля. Когда дело принимает промышленный оборот — то заработки становятся миллионными.

В своей книге “Лубянка: обеспечение экономической безопасности государства”, полковник КГБ Сергей Федосеев вспоминает:

“…распространенным видом контрабанды были посылки и ценные бандероли. В тюбики зубной пасты, например, закладывались валюта. В 1959 году было перехвачено 209 таких посылок. В первом полугодии 60-г. — уже 1131. Аппетиты “черного рынка” росли не по дням, а по часам”.

“Хитрый доллар” подрывал здоровье “отважного рубля” и конечно советское правительство не могло ужиться с такой несправедливостью. За операцию на черном рынке по обмену до $ 25 пойманным с поличным грозил срок от 3-8 лет.

По возвращении из Западного Берлина Хрущев потребовал от КГБ справку о том, как ведется в СССР борьба с валютчиками. Делать доклад поручили только что назначенному начальнику 16-го отдела КГБ, полковнику Сергею Федосееву. Отдел был образован в июне 1960-го, как раз для борьбы с “хитрым долларом” и прочей лукавой контрабандой.

Доклад о “черном рынке” Хрущев слушал практически равнодушно. Когда речь зашла о самом громком деле той эпохи, о деле Рокотова — Файбышенко, первый секретарь оживился.

— Какое наказание ждет их?” — спросил Хрущев.

— Восемь лет, — ответил Федосеев.

 Так называемое Дело Рокотово, или дело валютчиков — стало показательной поркой от “отважного рубля” “хитрому доллару”.

Фигуранты дела — Ян Рокотов, Владислав Файбышенко и Дмитрий Яковлев. Высшая каста валютных менял.

Незадолго до доклада Федосеева Указом Президиума Верховного Совета СССР наказание за незаконные валютные операции был увеличен до 15 лет. Но Рокотова и его молодую команду арестовали до Указа. А как известно закон обратной силы не имеет. Но это только там, где закон вообще имеет какую-то силу.

— Обожглись на молоке, теперь на воду дуете, —бросил Хрущев Федосееву, имея в виду опыт репрессий прошлых лет. — Высокая кара за содеянное должна образумить, устрашить других. Иначе это зло приобретет угрожающие для государства размеры.

— Никита, ты не горячись, — успокаивает Микоян главу государства. — То, что предлагаешь ты, вряд ли оправданно.

Через три недели на январском Пленум ЦК КПСС Хрущев снова вернулся к делу “валютчиков”. Он снова потребовал ужесточить борьбу с “менялами”. Хрущев сослался на письмо рабочих ленинградского завода “Металлист”, которые выразили свой гнев мягким сроком приговора. “Вот что думает рабочий класс об этих выродках!” — воскликнул Хрущев.

— Руденко здесь? — спросил Хрущев.

— Здесь, — откликнулся Роман Руденко, генпрокурор СССР.

— Не думайте, что ваша должность пожизненна! — (кстати, Хрущев ошибся — Руденко был генпрокурором до самой смерти в 1981 году).

— А Горкин здесь? — Здесь, — ответил Александр Горкин, председатель Верховного Суда СССР.

— Ну, вас-то мы давно знаем как закоренелого либерала — выругался Хрущев.

В итоге Московский городской суд дал мастер-класс гуттаперчивости и показал что закон таки имеет обратную силу. Валютчикам по делу Рокотова дали по 15 лет лишения свободы.

Через несколько дней, первый секретарь ЦК КПСС выступал в Алма-Ате и выступая на городском митинге, Хрущев снова затронул дело Рокотова.

— Вы читали, какую банду изловили в Москве? И за все это главарям дали по 15 лет. Да за такие приговоры самих судей судить надо.

Тут же была подготовлена записка в Президиум ЦК с требованием изменить соответствующую статью Уголовного кодекса РСФСР. В ней предлагалось применять по такого рода делам высшую меру уголовного наказания — смертную казнь. Горкин некоторое время упирался. В открытую говоря, что это пахнет 1937 годом. Его уже никто не слушал. “Отважный рубль” требовал дать по мозгам “хитрому доллару”.

1 июля 1961 года Председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Брежнев подписал Указ “Об усилении уголовной ответственности за нарушение правил о валютных операциях”. Генпрокурор СССР Руденко опротестовал “мягкость” приговора, вынесенного Московским городским судом по делу Рокотова.

7 июля 1961-го председатель Московского горсуда Леонид Громов за “мягкость” приговора “валютчикам” был снят с занимаемой должности.

Советский закон имел не только заднюю передачу, но и совершенное ручное управление. Суд заседал неполных два дня. Рокотова, Файбышенко, а затем и тяжело больного Яковлева (у него был туберкулез) приговорили к расстрелу.

Несмотря на то что отважный рубль здорово навалял хитрому доллару, спасать от дистрофии все же пришлось рубль, а не доллар.

В январе 1961-го Хрущев провел денежную реформу. Внешне она выглядела практически механической. Эта реформа, по сути деноминация рубля. За 100 старых рублей давали 10 новеньких. Зарплаты, пенсии, стипендии, цены и тарифы были пересчитаны по новой номинации. До денежной реформы курс американского долларак рублю был $ 1 к 4 рубля. И логично, чтобы после реформы соотношения стали $ 1 к 40 копейкам. Но курс был изменен не в десяа в 4,5 раза и стоимость американской валюты была установлена на уровне 90 копеек. Рубль хоть и “отважный”, но он же не полный идиот.

До денежной реформы каждый рубль обеспечивался 0,2 граммом золота, логично что после деноминации он должен был быть обеспечен 2 граммами. Вместо этого его обеспечение упало до 0,098 гр, то есть более чем вдвое.

Существенно подорожал импорт, он же приобретался за “хитрый доллар”. И если ценники в магазинах были переписаны в пропорциях 1 к 10, то на рынках (там свои законы) они были деноминированы не более чем в пропорции 1 к 5, а то и ниже.

Из выступления Хрущева 10 сентября 1963 года на Президиуме ЦК:

— Вот смотрите, я беседовал с рабочими. Они говорят: лука нет, цингой болеем. Ну, как это может быть, чтобы лука не было? Шпинат. Вот, говорят, стоит десять копеек по старым ценам, и теперь тоже десять копеек. Или там сельдерей. Что это? Мелочь. Я же помню, в Донбассе болгары снабжали. Бывало, у болгарина мать или жена покупают картошку, так он сельдерея пучок бесплатно дает, потому что это мелочь. Это вот, говорит, мое, бери. А у нас цены выросли на эту дребедень в десять раз. Ну что за позор? Так что мы будем теперь приучать людей, что коммунизм, и вы кушайте суп без сельдерея, без петрушки, без укропа?! Социализм есть, а укропа нет, картошки нет и прочего нет…

С 1961 по 1964 годы в СССР произошло 11 крупных народных волнений и акций протестов. Одна из них закончилась расстрелом демонстрации рабочих в Новочеркасске. Погибло 24 человека. Еще 9 потом будут расстреляны по приговору суда.

В 1963 году СССР в первые в своей истории закупает зерно за границей. В 1913 году, с которым так часто советская историография сравнивала достижения большевиков, Россия — крупнейший в мире экспортер урожая. После 1963-го один из крупнейших импортеров. “Хитрый доллар” продолжал все годы советской власти кормить держателей отважного рубля, дабы те не лопнули от гордости и не умерли с голоду.

Советский Союз от скорой гибели спасла нефть. Рост цен на это сырье в 1970-х и увелечение ее добычи привлекло в казну такой объем “хитрого доллара”, что отважный рубль на время вздохнул с облегчением. И снова принялся покусывать зеленого хитрого гостя.
Следующая денежная реформа “отважного рубля” понадобилась после того, как в 1986 году стоимость барреля нефти упала втрое. В 1991 году денежная реформа СССР совпала с кончиной СССР.
А ведь еще великий русский поэт, светоч русской мысли дал ясное представление в чем же кроется “хитрость” рыночного доллара и “отважность” кичливого рубля.

Отрывок из “Евгения Онегина”:

Зато читал Адама Смита,

И был глубокий эконом,

То есть, умел судить о том,

Как государство богатеет,

И чем живет, и почему

Не нужно золота ему,

Когда простой продукт имеет.

Отец понять его не мог

И земли отдавал в залог.

Ну то есть отец его понять не мог зачем нужно что-то там производить, развивать свободную экономику, если можно просто торговать ресурсами.

Александр ПАСХОВЕР

Ай да Пушкин, ай да… ну вы поняли.