Конец государства в Снежном

Утопия, фантастика, выдумка отчаянных фанатиков. Кажется, жизнь без государства в наше время невозможна, но опровергнуть это утверждение достаточно легко. На карте Украины есть места, где жизнь без государства давно стала реальностью.

Чтобы узнать, каким бывает безвластие, не обязательно читать фантазии классиков анархизма. Достаточно купить билет на автобус “Донецк-Снежное”. Блокпостов проходить не придется — за пределы государства попадаешь незаметно. Находясь в каком-нибудь окраинном поселке, безвластие замечаешь внезапно. Просто в какой-то момент понимаешь, что вокруг тебя окружает совсем другой мир, не имеющий отношения к привычной реальности мегаполиса.

В Донбассе существуют целые города, лишь формально имеющие отношение к государственной территории Украины. Ни Конституция, ни законы не имеют в них реальной силы. Живут такие анклавы по своим правилам, а о существовании украинского государства здесь напоминают только деньги и синие паспорта. Думаете, преувеличиваю? Тогда давайте вместе совершим экскурсию в поселок Северный, на окраину города Снежное. В место, где официальная власть низложена много лет назад, и теперь правит махновская вольница.

Поселок Северный в Снежном, как это обычно бывает с шахтерскими поселками, начал умирать одновременно с местной шахтой. Еще в 2000-м году шахта Северная была отнесена к бесперспективным, и вскоре фактически перестала добывать уголь. В настоящее время добычу ведут только многочисленные копанки, хозяевам которых и принадлежит власть в поселке. Население тут бесправно, правоохранители игнорируют свои обязанности, местная власть отмалчивается и делает вид, что ничего не происходит. Угольные дельцы без стеснения захватывают земельные участки, богатые залежами угля, перекапывая местные леса, уничтожая жилые дома. Мне довелось побывать во многих уголках Донбасса, но такой откровенной диктатуры криминала я еще не встречал.

Приехать в поселок и посмотреть на местный беспредел пригласили местные жители, приславшие электронное письмо. Жильцы улиц Шушенская, Кемеровская, Новомосковская, Королева жаловались на очередную копанку, которую стали копать прямо по соседству от их домов. Так мы и попали в этот забытый край.

Едва ли в Донбассе найдется более безнадежное место, чем Северный. Расположенный между городами Снежное и Торез, поселок Северный является крайне неудобным местом для жизни — работы там почти нет, добираться в соседние города по разбитой вдребезги дороге тяжело и долго. Жилье в поселке не стоит почти ничего, население сократилось с 17 000 (начало 90-х) до 10 000 (2012 г). На въезде стоит стела с изображением белого медведя. Автобусная остановка так и называется “медведь”. “Остановите на медведе” просят пассажиры “Эталона”, и мы выходим на нужной нам остановке.

Северный встречает заброшенными домами, разбитыми дорогами, грязью и туманом. По дорогам постоянно колесят большегрузные самосвалы с углем. Интервал между ними — несколько минут, значит уголь добывают весьма интенсивно. Сразу понятно, что добычу ведут не государственные предприятия — они не могут позволить себе такую дорогую импортную технику.



Брошенных домов очень много. Попадаться они начинают в самом начале поселка, и количество их увеличивается по мере углубления.





Виды вокруг невеселые, даже если не фотографировать разруху. В поселке Северный мне вообще не попадались хоть сколько-нибудь приятные пейзажи. Самые обычные улицы выглядят в поселке, как Сайлент Хилл.

Улицы, которые нам необходимо было найти, находились на самом краю поселка, противоположном тому, где была наша остановка с медведем, поэтому, чтобы попасть по адресу, нам пришлось пройти через весь Северный. Путешествие это можно описывать в фантастических романах. По пути нам пришлось преодолевать кварталы руин, заброшенные промплощадки, недостроенные здания и изрытые копанками леса.

Во дворах многоквартирных домов характерные для Донбасса сарайные трущобы.

Много квартир заколочены досками и брошены жильцами. Попалась даже покинутая многоэтажка.

Чья-то выпотрошенная кухня.

Забитые окна одной из квартир на первом этаже говорят о том, что дом покидали постепенно. Очевидно он пустел до тех пор, пока не стала невозможной работа коммуникаций. После этого оставшиеся жильцы просто переехали в другие дома.

Даже жилые дома в Северном носят на себе печать упадка и умирания. Сколько не идешь по улице — все вокруг какое-то полужилое, покосившееся, запущенное. Кажется, что в этих домах живут не люди, а ходячие мумии, такие же ветхие и чумазые, как их жилища. Безысходная атмосфера.

Похоже, все, кто еще был способен на что-то уже уехали из этого поселка.

Единственное, что еще может дать это место — уголь. Его добывают тут из нелегальных “дырок”, а также путем переработки породных отвалов. Старые терриконы, как известно, содержат большое количество угля, которые можно извлечь сравнительно дешевым способом. В Северном для такой переработки построили возле одного из терриконов временную обогатительную установку. Принадлежит она компании Coal Energy S.A. и носит имя Антония и Феодосия Киево-Печерских. Для поселка — это временный проблеск во тьме туннеля. Когда террикон будет полностью переработан и снесен — установку разберут и перенесут в другое место.

Рядом с терриконом — останки инфраструктуры давно закрытой местной шахты.

Народец подворовывает уголек на неохраняемых отвалах. Понятное дело, не в промышленных масштабах. Собирают понемногу в хозяйственные сумки для отопления жилья.

Уверен, Тарковский бы одобрил это место

Жилые дома по соседству

Грязь на дорогах просто невероятная. Все разбито грузовиками, легковушке местами и вовсе не проехать по этому месиву. Пришлось приложить немало сил, чтобы пройти тут пешком, а затем долго еще отмывать обувь. Но чего не сделаешь ради интересного репортажа...

Одна из главных улиц поселка. Не знаю, кто там сетует на излишнюю пессимистичность моих описаний донецкой глубинки, но нужно, наверно, упарываться какими-нибудь веществами, чтобы увидеть в окрестных пейзажах хоть что-то оптимистическое.

Ветки, что лежат слева вдоль обочины, должно быть, нужны для того, чтобы предохранять тротуар от грязных брызг и потоков

Бывшая столовая

Магазин “Хозяин”. Nuff said...

Напротив магазина, среди бесконечного моря трущобных домишек частного сектора, возвышается обглоданный недострой. Когда-то дом, по всей видимости, строился для местных шахтеров, но в конце концов стройка была брошена. Теперь коробку разбирают на кирпичи. Северному так и не суждено было обзавестись своим небоскребом.

Похоже, полный снос — единственный закономерный финал не только этого здания, но и всего поселка. Вывезти отсюда уголь породных отвалов, разобрать на стройматериалы дома, народ отселить, местность засадить лесом. Вряд ли эту местность может спасти что-то еще.

Недострой не охраняется и представляет из себя неплохую смотровую площадку. Воспользовавшись возможностью увидеть весь поселок сверху, взбираемся на пятый этаж.

Виды открылись не слишком интересные

Тот самый магазин “Хозяин”

И обогатительная установка имени святых

Сбоку неоштукатуренный дом демонстрирует высочайшие стандарты советского строительства. В боковую стену забыли добавить только деревянные шпалы. Но, конечно же, это вовсе не потому, что социализм был плох, нет.

Шахта “Северная” стоит в тишине. Она закрыта, но часть имущества находится в аренде у ООО “Витрен”, которое, по рассказам местных жителей, использует шахту в качестве прикрытия для добычи угля из “дырок”. Доска почета у входа пуста — всех современных почетных шахтеров жители поселка знают и без нее. Без труда расскажут, где чья копанка.

Инфраструктура шахты приказала долго жить вместе с самим предприятием. Здания еще целы, очевидно благодаря арендатору. Обычно же после ликвидации шахт всякие столовые и спортзалы сносились с лица земли через несколько лет.

Клуб тоже закрыт

Вместо кино теперь ясновидящие. Впрочем, не нужно быть медиумом, чтобы предсказать судьбу этого места...

Глядя на убогие, корявые дома и сараи по пути, я перебирал в уме мифы о высоком уровне жизни советских шахтеров, популярные и до сих пор. Одного взгляда на окружающие постройки было достаточно, чтобы понять — роскоши здесь никогда не водилось. Все эти кое-как построенные халабуды были изначально дрянными. И 20, и 40 лет назад. Советские фавелы мало изменились за десятилетия.

Официальная пропаганда СССР утверждала, что трущобные районы бывают лишь в капиталистических странах, вроде Бразилии или ЮАР. На самом же деле при социализме трущобы росли ничуть не меньше. От хижин нищих африканцев и бразильцев советские хижины отличались только большей капитальностью — обязывал климат.

Типовое жилье шахтерских поселков — одноэтажный барак, вроде того, что виден на заднем плане. Не смотря на огромную по советским меркам зарплату в 500-600 рублей, шахтеры не имели комфортных условий для жизни. Толку от денег фактически не было.

Пройдя по лабиринту трущоб, мы наконец дошли до самого края поселка, к которому подступал лес. Леса на окраине Снежного изрыты копанками вдоль и поперек — под ними залегает уголь. “Дырки” тут повсюду. Между деревьями проложены свежие дороги для грузовиков. Перекресток в лесу для этих мест — обычная деталь.

Решаем пойти по одной из таких лесных дорог и, разумеется, попадаем на копанку. Она ограждена сплошным забором, но это не обязательная мера предосторожности. В большинстве случаев в лесу обходятся без оград. Все происходит совершенно открыто. Ни власти, ни правоохранители не реагируют. Расхищение недр проходит так, будто государства не существует вовсе, и каждый просто копает уголь, где ему вздумается.

Попадается и множество выработанных, покинутых “дырок”. Когда копанка исчерпывает свой ресурс попросту идут копать новую.

Немного походив по лесу, наконец, достигаем тех улиц, где нелегальные углекопы добывают уголь прямо под жилыми домами. На улице Кемеровской стоит джип, из которого по окрестностям разносится печальная мелодия. Играет песня Михаила Круга “Идет этап”.

“Он идет в такую тьму,

В Соликамскую тюрьму,

“Белый лебедь” часто сном

Кошмарным вижу.

Суки правят беспредел,

Не один я посидел

Думал о тебе, лишь тем и выжил.”

Вокруг развалины покинутых человеческих жилищ. Сюрреализм достигает своего пика.

Оказавшись на нужных улицах, обращаемся ко встречным людям. Говорим, что журналисты. Вокруг нас сразу же собирается толпа людей. Они ведут нас показывать копанку на улице Шушенской, выкопанную прямо через забор от жилых усадеб. Копанка разрабатывает пласты той самой закрытой шахты “Северная”. Жители соседних улиц — бывшие работники шахты. Они знают, что уголь залегает прямо под их дворами. Если его станут добывать, их жилища разрушатся от проседания почвы.

Раньше на месте копанки располагалась постройка, принадлежащая шахте “Северная”, но недавно ее развалины, по словам местных жителей, захватил бандит Рафик, известный как владелец копанок и “приемок” — нелегальных пунктов скупки металлолома. Вокруг развалин тут же появилась высокая металлическая ограда, к месту добычи подвели линию электропередачи, что свидетельствует о договоренности с городской электросетью.

На этом фото справа видны электроопора и провода.

Некоторое время мы ходим вокруг забора и заглядываем внутрь, но за забором никого нет.

— Поначалу мы хотели договориться — рассказала одна из живущих по соседству женщин — когда бандиты приехали, я подошла к ним и говорю: “мальчики, вам не разрешат тут копать”. Тогда один из них сказал мне: “женщина, вам жить не надоело? А то мы ночью две бутылочки смеси бомбанем — и нормально!”. Ну тут я, конечно, рот закрыла.

Жители давно жалуются во все инстанции. И в городском, и в поселковом совете об их ситуации знают уже не первый месяц, однако никакой реакции до сих пор нет. Глава поселка Северный Виктория Шутова подтвердила людям, что огражденный участок земли поселок никому в аренду не передавал, а значит, земля самовольно захвачена. Вот только забор почему-то никто сносить не спешит, правоохранители будто не замечают самоуправства, а электросеть даже подает рейдерам электричество.

Местные власти и правоохранители валят ответственность друг на друга. О копанке знает прокуратура, СБУ, милиция, горсовет, мэр Снежного Доронин. У последнего даже собирали совещание по поводу “дырки” Рафика. Но реакции нет. Налицо полный коллапс всех ветвей власти. Остается у местных жителей надежда лишь на “четвертую власть” — на прессу и огласку.

Прямо по соседству с копанкой Рафика — еще одна, на краю Глуховского леса. Вместе с жителями поселка идем прямо туда с включенной видеокамерой. На копанке застаем рабочего. На все вопросы тот отвечать отказывается и прячет лицо. Беседу с ним я фиксирую на видео. Этот эпизод — отрывок из документального фильма о поселке, который я скоро выложу в сеть.

Трагизм ситуации заключается в том, что лес относится не к Снежному, а к соседнему Торезу, но разрабатывают ее владельцы пласты под Снежным. Власти Снежного отправляют людей жаловаться в Торез, в Торезе кивают на Снежное, правоохранители бездействуют, хотя в любом случае должны реагировать на правонарушение. Как уже говорилось выше, никакого государства тут нет, есть самопровозглашенная бандитская республика, или то, что в украинской прессе иногда называют словом “паханат”.

Такими дырками изрыт весь Глуховский лес. Тысячи тонн нигде не учтенного угля из них получает донецкий криминалитет, правоохранители и чиновники. В бюджет от этой деятельности не поступает ни копейки. Так Донбасс “кормит” Украину.

Милицию на эту копанку уже однажды вызывали в ноябре 2011, и сотрудники МВД даже описали оборудование, которое обнаружили на поверхности, но дальше, как уже догадался проницательный читатель, ничего не случилось. Вона таки працює!

Дальше местные жители ведут нас смотреть улицу Козлова, расположенную на самом краю поселка. Под этой улицей нелегалы копали уголь, и в результате все дома на ней разрушились от смещения грунта. Жители вынуждены были переехать кто куда.

Любопытно, что сопровождают нас только женщины пенсионного и предпенсионного возраста. Они же ранее жаловались на бандитов во все инстанции. Мужики в поселке то ли вымерли, то ли выродились. От воинственных шахтеров в прошлом наводивших ужас на властей, остались только жены.

На улице Козлова нам показывают дом, прямо во дворе которого добывали уголь. Хозяин жил себе жил, да и не знал, что под ним угольный пласт. А потом его дом достался угольной мафии, которая выкопала во дворе шахту. Снаружи — обычный домик.

А во дворе останки копанки

От такого варварства целой улице настал кирдык. Никаких технологий нелегалы не соблюдали, и спустя несколько лет такой добычи вокруг шахт стала проседать почва, а некоторые дома покосились и стали разваливаться на части. Возмущенные жители потребовали от копателей возмещения ущерба, на что в ответ им посоветовали радоваться тому, что еще живы и добровольно “уматывать” прочь. В итоге, те, кто посмелее и понапористее, получили компенсации за свои дома (20-30 тыс. грн), остальные вынуждены были искать другие жилища или переезжать к родным. Проживали на маленькой далекой улочке в основном старики — запуганные, забитые люди, за годы жизни в поселке усвоившие, что законы в их местности не работают.

Улица Козлова полностью заброшена. Тут не осталось жилых домов. Залежи угля внезапно оказались для поселка не благом, но великим бедствием.

Хорошо заметны сдвиги почвы на этой фотографии. Обратите внимание на деревья слева, они наклонились, так как улица фактически сползла в овраг.

Жители Северного опасаются, что если местные власти не остановят угольную мафию, то вскоре их улицы, превратятся в такую же пустошь из-за копанки Рафика и других подобных дельцов. Впрочем, словосочетание “местная власть” давно уже носит в Снежном издевательский характер, ведь если кому-то и принадлежит власть в этом районе, то уж точно не официальным народным избранникам и правоохранителям, живущим на налоги граждан.