Как усмирить погромщиков

“Один за всех и все за одного”, — кричали футбольные фанаты, собравшиеся на Ленинградском шоссе и Манежной площади. И к ним прислушиваются власти: например, Владимир Путин по следам беспорядков объявил, что нужны меры по ужесточению миграции.

Если отвлечься от того, какие еще лозунги выкрикивали собравшиеся на Манежной, и от произошедших вслед за этим погромов — выступления фанатов и примкнувших к ним людей выражали их стремление стать частью коллективного протеста. Протеста против безнаказанности убийц Егора Свиридова, против приезжих с Северного Кавказа, милиции, против государства в целом. Да и вообще, многие из этих молодых людей стали фанатами не из-за особой любви к футболу, а стремясь стать частью сплоченного коллектива, среды, где можно положиться на товарища.

Часто говорят, что отличительной чертой русского народа является коллективизм. Стремление русских делать дела сообща якобы противостоит индивидуализму западного мира. Но так ли это? Действительно ли люди в России более склонны к сотрудничеству друг с другом, чем в Европе?

Хороший показатель сплоченности общества — уровень доверия между людьми. Доверие можно измерить. В Европейском социальном исследовании (ЕСИ), проводившемся в 2008 г., респондентов из разных стран просили выразить свое отношение к следующей фразе: “Большинству людей можно доверять или излишняя осторожность в отношении с людьми не помешает?” Ответ можно было дать по шкале от 0 до 10, чем выше — тем больше доверие.

Карта, опубликованная ниже, показывает средний балл на “шкале доверия” в европейских странах. В России средний балл — 4, что вполне сопоставимо с большинством восточноевропейских стран и заметно выше, чем в Турции. А вот по сравнению с Западной Европой и особенно Скандинавией люди в России доверяют друг другу заметно меньше. В Дании средний балл равен 6,9 — кстати, по данным опросов, в этой стране наиболее высокий в мире уровень удовлетворенности жизнью.

Уровень доверия к другим людям в России — один из самых низких в Европе. Это подтверждают и опросы ФОМ: в 2008 г. 70% россиян считали, что в отношениях с людьми следует быть осторожными и 71% согласились с тем, что сегодня в нашей стране больше несогласия и разобщенности, чем согласия и сплоченности.

Однако, возможно здесь речь идет об абстрактном доверии по отношению к постороннему человеку? Может быть, россияне действительно не доверяют чужакам, но зато плотно укоренены в социальных сетях, которые связывают родственников, друзей, сослуживцев?

Возьмем другой вопрос из ЕСИ: “Как часто вы проводите время с друзьями, родственниками или коллегами по работе просто так, не по делам?” На карте с названием “социальные связи” представлен процент людей в разных странах, которые ответили, что они встречаются с друзьями, родственниками и коллегами только раз в месяц, еще реже или вообще никогда.

Как видим, плотность социальных контактов в России заметно ниже, чем в Западной Европе, хотя вполне сопоставима с Польшей, Украиной, Эстонией и выше, чем в Венгрии и Румынии. 31% жителей России говорят, что встречаются не по делам с другими людьми не чаще раза в месяц. В Дании и Голландии таких людей только 7%, в традиционно считающейся оплотом индивидуализма Великобритании — 19%.

В общественных науках уровень доверия и плотность социальных связей называются социальным капиталом. Высокий уровень социального капитала способствует экономическому развитию и демократическому политическому устройству. Если люди доверяют друг другу, то они тратят меньше ресурсов на обеспечение безопасности сделок, ниже преступность; наконец, в обществе, где выше доверие и меньше агрессии, просто приятнее жить.

Почему в одних странах доверие выше и социальные связи плотнее, а в других наоборот? Проще всего сослаться на национальные особенности. Но почему в одних странах одни национальные особенности, а в других другие?

Доверие — это, по сути, вероятность совершения другими людьми тех или иных действий, точнее, то, как мы эту вероятность оцениваем. Мы доверяем людям, когда уверены, что они не обманут, не предадут и вообще поведут себя в соответствии с нашими ожиданиями. По крайней мере в тех ситуациях, когда речь идет о защите жизни, здоровья, собственности. В развитых обществах такие нормы фиксируются в праве, а государственный аппарат занимается их обеспечением. В эффективном государстве отклонения чаще караются санкциями, и со временем поведение людей становится более предсказуемым. Уровень доверия растет.

Если государство работает плохо и правонарушения остаются безнаказанными, поведение людей становится менее предсказуемым. Можно ли доверять другим людям, если они могут обмануть и, возможно, их за это никак не накажут? И если вероятность избежать санкций высока, можно рискнуть и обманывать самому.

Эмпирические исследования показывают, что между уровнем доверия и эффективностью работы государства есть связь. Доверие выше в тех странах, где существуют и работают формальные правила, ограничивающие произвольность действий государства. Другой фактор, способствующий доверию, — относительная гомогенность общества. В полиэтнических обществах и странах с высоким неравенством доходов доверие ниже. Логика здесь та же: поведение людей из той же этнической и социальной среды более предсказуемо.

На картах Европы ниже показаны средние баллы по шкалам доверия к полиции и судебно-правовой системе (по данным все того же ЕСИ). Доверие к милиции в России — одно из самых низких в Европе (3,7 по 11-балльной шкале), ниже только в Болгарии и на Украине. В Великобритании средний балл 6,2, в Германии — 6,8.

С доверием судебно-правовой системе в целом дела обстоят несколько лучше: по этому показателю Россия вполне сравнима с большинством стран Восточной Европы и не уступает Чехии и Словакии. Однако и здесь западноевропейские страны впереди — как и Турция, где армия и полиция традиционно пользуются большим авторитетом. В целом данные ЕСИ показывают, что доверие к людям и плотность социальных связей выше там, где выше доверие к государственным институтам (Турция здесь, пожалуй, единственное заметное исключение).

Как можно повысить уровень доверия в обществе? Попытки изменить индивидуальное поведение ни к чему не приведут. Даже если люди понимают, что от изменений выиграют все, они не склонны меняться первыми (эта закономерность известна как проблема коллективного действия). Однако уровень доверия может вырасти при повышении эффективности милиции, прокуратуры и судов. Нелепо противопоставлять государство и общество: нормальное взаимодействие людей в больших группах невозможно без государственного принуждения. Вор, убийца, погромщик должны сидеть в тюрьме: это именно то, что требовали от власти как люди, собравшиеся на Ленинградском шоссе и Манежной площади, так и те, кого эти выступления обескуражили и испугали.

“Большинству людей можно доверять или излишняя осторожность в отношении с людьми не помешает?”

“Как часто вы проводите время с друзьями, родственниками или коллегами по работе просто так, не по делам?”

“Насколько вы лично доверяете полиции/милиции?”

“Насколько вы лично доверяете судебно-правовой системе?”

Алексей БЕССУДНОВ