Как у Гренландии отняли, а потом вернули ледники

 Очередная симптоматичная ошибка произошла на днях: обнаружилось, что карта распространения ледового щита Гренландии, опубликованная в престижнейшем Атласе мира Times, не соответствует действительности. Вот здесь ВВС приводит фотографии из атласа и настоящие спутниковые снимки.

В этом бы не было большой беды: геологи и рыбаки все равно пользуются другими картами, а иннуиты вообще без них прекрасно обходятся. Но появление карты Тimes с уменьшившимся на 15% ледниковым покровом вызвало шок у мировой общественности, озабоченной изменениями климата. Шутка ли: огромная территория освободилась ото льда за какие-то 12 лет, прошедшие с момента публикации предыдущего издания атласа.

Проблема таяния гренландских ледников действительно существует, о ней много говорят в научных кругах, но, как и многие реальные проблемы, она скрыта от человеческих глаз. Активнее всего ледники тают под водой. И есть вполне реальные свидетельства освобождения от ледников ледниковых фьордов Гренландии.

А вот с сушей у британских картографов вышла промашка. Фотоснимки наглядно демонстрируют, что лед еще лежит себе там, где, по версии Атласа Тimes, уже давно должны колоситься зеленые травы. Малость поторопились. И теперь весь мир иронизирует над британскими Паганелями, ставя, может, и невольно, под сомнение саму проблему разрушения ледников. А казалось бы, как просто было этого избежать: проверь данные, посмотри на спутниковые фотографии.

Полтора года назад нечто похожее уже было: обнаружилось, что гималайские ледники тают медленнее, чем предсказывали специалисты. Откуда взялась эта ошибка, точнее, слишком уж алармистский прогноз — не совсем понятно. Но шума она наделала много, и в очередной раз поставила под сомнение сам факт разрушения ледников.

В этом состоит одна из главных опасностей научных ошибок в наше время: делают их ученые, но обсуждает вся мировая общественность, от которой в свою очередь зависят политики, выделяющие деньги на науку. Тут, с одной стороны, велико искушение усилить опасность и получить больше финансирования. Но возможны, как мы видим, и другие варианты, и тогда впереди лишь позор и жалкий жребий научного изгоя.

Есть еще одна причина этих ошибок: склонность оценивать явления по своей мерке. Мир сжался, и человек, в жизни не видевший Крайнего Севера, может спокойно работать с полярными спутниковыми снимками и данными дистанционного зондирования. С одной стороны, так мы изучаем Марс, но с другой — если не знать особенности полярного климата, не видеть вблизи его проявления, то многие детали будут интерпретированы неверно.

Вот, к примеру, в 1983 году мне, молодому геологу, пришлось шагать вдоль обрыва на западном побережье полуострова Ямал севернее устья реки Харасавеэй. Это была первая прогулка, первое знакомство с местными берегами. Каковым же было удивление, когда оказалось, что черный обрыв, издали сложенный чем-то похожим на скальные породы, вблизи оказался мерзлотой. То есть мерзлым льдосодержащим грунтом — супесью и суглинком. Летнее Карское море подмывало обрыв, создавая глубокие ниши, он затем рушился и таял. Судя по всему, так в свое время исчезла легендарная Земля Санникова — остров из многолетних мерзлых пород. Сверху же эта крайне непрочная суша покрыта ковром из мхов и трав, и оценить на основании аэрофотоснимков ее льдистость весьма затруднительно.

Мы смотрим на карту Сибири, восхищаясь гигантской территорией (особенно иностранцы, но и россияне тоже испытывают это чувство). Делается вывод, что вся эта территория богата месторождениями полезных ископаемых, которые так и хочется прибрать к рукам. Вот только беда: на огромном пространстве от Енисея на западе до Лены на востоке, и от Норильска на севере и почти до Иркутска на юге все покрыто так называемыми траппами — разлившимися на площади примерно 4 млн квадратных километров базальтами. Произошло это в конце пермского периода палеозоя, и этот глобальный катаклизм невыясненной пока природы повлек к самому грандиозному вымиранию видов на Земле.

Да, траппы помогли образовать целый ряд месторождений. Но еще больше интересных месторождений они покрыли непробиваемым слоем базальта толщиной от нескольких сот метров до двух километров. Найти под ними что-либо, а затем еще и извлечь — безумно сложно и дорого. Это как в игре “Поле чудес”: в черном ящике что-то лежит, но что — неизвестно. И можно попробовать отказаться от денег и вытащить ключ от авто, а можно — кочан капусты. И только. Поверхностный взгляд приводит к неверному суждению.

Мы так же легкомысленно относимся не только к географии, но и к истории. Стало общим местом говорить о том, что “военные готовятся к прошедшей войне”. Но при этом забывают, что вся военная наука до ХХ века базировалась на наборе вооружений, который почти не менялся на протяжении трех тысячелетий. Модно на форумах, да и в литературе судить о войнах прошлого, критикуя тех или иных полководцев, ни разу не проскакав на лошади в амуниции, с шлемом на голове и с железякой в руках.

Моя личная попытка побегать даже не в доспехах — в шлеме с забралом — по полю боя привела к практически полной дезориентации. Яркие одежды других участников действа мешали оценить свое положение в пространстве. “Очень часто полководец терял управление сразу после начала боя, — рассказывал мне в Испании один из любителей исторических реконструкций, — я теперь не берусь судить Сида, Ганнибала или Наполеона”.

Итак, поверхностность суждений, спешка и недостаточная проверка данных становятся бичом нашего времени. А ведь цена ошибки очень большая. По ряду данных от воды гималайских ледников непосредственно зависит жизнь почти полутора миллиарда человек. Прогноз по этим ледникам имеет судьбоносное значение для Китая, Бангладеш и Индии.

Но не стоит радоваться тому, что английский картографы ошиблись, и, следовательно, не так страшно глобальное потепление, как его малюют. Ведь смущает вот что: на фотографиях восточного побережья Гренландии в “Гугле” видно, что фьорды свободны ото льда, а сопки на побережье покрыты снегом, который не скрывает рельефа. И зоны разрушения сползающих в море ледников располагаются достаточно далеко от открытого моря. Это картина деградации ледников.

Кроме этого, любая карта — это условность. И граница ледников, проведенная издателями Times Atlas на основании данных Национального центра снега и льда США, может проходить где угодно — например по линии сплошного ледникового покрова. Другое дело, что за этим информационным шумом вокруг красочного атласа незамеченной прошла другая новость. Площадь арктических льдов сократилась до рекордного низкой величины, и побила рекорд 2007 года, несмотря на то, что многие считали это маловероятным.

Константин РАНКС