Как продать неэффективность. Почему Нобелевка по экономике должна особо заинтересовать Украину

Мир экономистов, сочувствующих и любителей премиальной статистики наконец дождался присуждения Нобелевской премии по экономике. Хотя Нобелевской ее называют для удобства и в качестве подчеркивания равноправия с другими классическими науками, которые подписал на премиальный фонд отец-основатель премии Альфред Нобель. На самом деле премия по экономике учреждена Банком Швеции в память о Нобеле, и ее правильно было бы называть “тезоименитской Нобелевской премией”, вот только от подобной лингвистической конструкции вряд ли бы выиграла ее популярность.

В этом году обладателями премии стали ученые Уильям Нордхаус и Пол Ромер. Нордхаус внес значительный вклад в выявление взаимозависимости между темпами развития мировой экономики и состоянием окружающей среды. А Ромер — автор теории эндогенного роста и других ключевых факторов экономического развития. 

“Наш” лауреат

Ромер может считаться “особым” лауреатом для Украины, ведь наша страна, невзирая на 27 лет бесконечных реформ, так и не нашла свою эффективную модель экономического роста. А ее поиск в нынешних реалиях осуществляется по конспектам прошлого века. И это в лучшем случае. Именно поэтому околоакадемический спор о будущем украинской экономики происходит в парадигме столкновения узколобого кейнсианства или вульгарного либерализма. И то и другое уже почило в Бозе, и западные экономики уж лет как двадцать перешагнули через эти омертвевшие постулаты, возведенные у нас в статус аксиом, не требующих доказательств.

Пол Ромер — один из самых ярких представителей так называемой “миксовой” экономической теории, которая подразумевает не тотальное разрушение неэффективных форм экономики, а в продаже этой “неэффективности”, а также создания моделей роста на том базисе, который в иных условиях не генерирует дополнительный доход, а наоборот — поглощает его. 

Чартерные города

Одна из идей Ромера — создание так называемых чартерных городов. При этой модели в неэффективных экономиках должны появляться сверхгорода, обладающие экстерриториальностью, то есть подчиняющиеся совету директоров, состоящих из представителей корпораций-инвесторов. В чартерных городах должна быть своя, более эффективная, судебная система, построенная про принципу международных арбитражных судов, и надежная система защиты титулов собственности. Экономический акцент в таких центрах приоритетного развития должен делаться на новые технологии и экономику знаний. Базовый принцип здесь — если в рамках неэффективной страны нельзя по понятным причинам построить творческую экономику нового типа, то почему бы не создать ее в рамках нескольких отдельных территорий.

В Украине концепция Ромера фигурировала в некоторых публикациях под названием “кластерное развитие”. Преимущества здесь очевидны. Население не будет ждать, пока местные “элиты” созреют до создания качественной среды жизни в рамках целостной национальной экономики. Если череда выборов не приводит к появлению в стране эффективного государственного менеджмента, люди голосуют не руками, а ногами, то есть мигрируя в другие страны. Причем с каждой волной миграции шансы на построение новой экономики в демографически обескровленной статье стремительно сокращаются и рано или поздно национальная экономика оказывается за точкой невозврата.

В то же время создание чартерных городов — это не просто появление новых точек роста и драйверов экономического развития, но и появление внутригосударственных миграционных магнитов.

В Украине модель создания чартерных городов была описана в недавней статье “Деловой столицы”, в которой указывалась возможность кластерного развития украинской экономики, в том числе и за счет создания нескольких региональных сверхгородов и свободных экономических зон, в которых часть управленческих функций была бы передана совету директоров, состоящих из представителей системных инвесторов.

Модель кластерных городов — это фактически приватизация иностранным капиталом государственной неэффективности с целью создания анклавов эффективности. Ромер пытался применить эту модель на Мадагаскаре и в Гондурасе, причем в последней стране уже есть и определенные подвижки в части практической реализации проекта.

В мире существует экономическая неэффективность, которая не поддается починке на внутреннем уровне. Единственный выход продать ее — пусть и за условную одну гривню. 

Знания — сила!

Еще одной важной теорией Ромера является теория эндогенного, то есть внутреннего экономического роста. Как показал опыт развития мировой экономики, любая экзогенная модель роста, то есть нацеленная на внешние факторы, является весьма неустойчивой, хотя и может приносить скороспелые плоды на краткосрочном временном интервале.  К сожалению, самой яркой экзогенной моделью экономического роста является модель сырьевой экономики, то есть в том числе и украинская. Подобная система чрезвычайно зависима от внешних факторов, таких как цены на сырье, и хронически больна “голландской болезнью”, когда вместе с падающими ценами на сырьевые ресурсы в пропасть летят и все внутренние национальные активы вкупе с местной валютой. Украина уже несколько раз в своей истории жестоко расплачивалась за упорное следование этой ошибочной экономической парадигме. К сожалению, ни одно правительство за всю историю так ничего и не сделало для того, чтобы разорвать этот порочный круг.

Пол Ромер создал концепцию эндогенного развития, когда положительная экономическая динамика поддерживается за счет инвестиций в науку и образование. Как показали его исследования, экономики, инвестирующие в интеллект и новые технологии, намного быстрее приходят в себя после кризиса и имеют более стабильную кривую экономического развития. Модель интеллектуального экономического роста в контексте построения творческой экономики знаний примечательна тем фактом, что ее развитие осуществляется, по сути, с помощью неконкурентных факторов (в том смысле, как конкуренцию понимает современное общество потребления). Такая экономика имеет внутренний предохранитель от взрывоопасного, пузыреподобного роста, являющегося источником всех последних циклических кризисов.

Если развить идеи Ромера еще дальше — то создание эндогенной модели экономического роста в масштабах мировой экономики может привести к разрыву традиционной теории экономических циклов, которая действует последние сто лет практически без малейших сбоев, периодически обнуляя мировой рост.

В наибольшей степени идеи инновационного развития, заложенные Ромером, проявляются в концепции технологических укладов, учитывая, что сейчас мы стоим на пороге шестого техноуклада, когда в неразрывной связи будут совмещаться нано-, био-, информационные и когнитивные технологии.

В некоторой степени Ромер развил теорию выдающегося экономиста Жана Фурастье, который в своей работе “Большая надежда ХХ века” сформулировал теорию трехсекционного развития экономики, указав, что наибольшая стабильность будет наблюдаться при переходе к постиндустриальной фазе, опирающейся на третичный сектор: услуги, медицина, образование, наука. Эта же концепция глобальной стабильности легла в основу теории “нулевого роста”, выдвинутую Римским клубом.

Стоит также добавить, что об экономическом росте Ромер знает не понаслышке: он сын известного губернатора штата Колорадо и автора концепции массового строительства аэропортов.

Также добавим, что квинтэссенция идей Пола Ромера — это Кремниевая долина в США и современные экономические модели скандинавских стран и Южной Кореи.

Именно те страны, которые вовремя поймут, что, выражаясь словами Ромера, богатство переоценено, а знания недооценены, смогут вырваться из паутины экзогенной зависимости от внешних факторов развития.

Математическая модель Эрроу-Ромера позволила осуществить на самом деле системный скачок и преодолеть ограниченность неоклассической экономической теории, которая опирается на допущение убывающей предельной производительности капитала и отдачи от него. Новая модель Эрроу-Ромера показывает, что в случае перехода на инновационное развитие происходит формирование закрытой модели с неубывающей предельной производительностью, развивающейся по линейному принципу.

Если сравнить с физикой, то модель Ромера — это теория относительности Эйнштейна, которая позволила преодолеть ограниченность классической механики Ньютона. 

Не ростом единым

Что же касается награждения Уильяма Нордхауса, то это посыл со стороны научной элиты в адрес ООН с призывом продолжить переговоры по созданию более оптимальной климатической модели регулирования, включая такие крупнейшие экономики мира, как США, ЕС и Китай.

Еще в 1990-х Нордхаус впервые создал модель, которая смогла описать глобальное влияние климата на мировую экономику, включая и проблему выброса в атмосферу парниковых газов. Ученый рассматривал изменение климата такой же сферой регулирования на международном системном уровне, как и международная торговля или охрана здоровья.

Его идеи платить странам за сокращение выбросов и облагать налогами избыточные выбросы углекислоты является важнейшей для подключения рыночных механизмов для регулирования оптимального состояния климата.

Алексей КУЩ