“Как повязка на рану”. Что известно о ресурсной сделке Украины и США

Что входит в соглашение?

• Сделка охватывает не только редкоземельные металлы, но и другие ценные ресурсы, включая нефть, природный газ, титан, литий и уран. Всего в соглашении перечислено свыше 50 видов полезных ископаемых, но список можно расширять.
• Соглашение не распространяется на действующие источники дохода Украины, а только на новые инвестиции.
• Все ресурсы остаются в полной собственности Украины. Именно украинские власти будет определять, что и где можно добывать. Компании вроде “Укрнафты” и “Энергоатома” тоже остаются в собственности государства.
• Документ соответствует украинской Конституции и не нарушает евроинтеграционный курс. Никакие долговые обязательства Киева перед Вашингтоном в тексте не указаны, но прямых гарантий безопасности, на которых Украина долго настаивала, тоже нет.
• Особую ценность для Украины представляют два момента в тексте соглашения. Во-первых, там прямо упоминаются “широкомасштабные разрушения, вызванные полномасштабным российским вторжением”, что является редким случаем столь жесткой формулировки со стороны администрации Трампа. Во-вторых, предусмотрен механизм, по которому Украина сможет приобретать вооружения у США, включая системы ПВО Patriot. Закупки будут производиться за счет совместного фонда.

Как будет работать инвестфонд?

Одной из ключевых частей сделки является создание инвестиционного фонда для восстановления Украины после войны.

• Управление будет осуществляться на паритетных началах.
• Украина обязуется направлять в фонд 50% будущей прибыли от новых проектов.
• Вклад США может осуществляться через прямые инвестиции, технологии и военную помощь.
• В течение первых 10 лет прибыль из фонда не будет выводиться — все средства пойдут на реинвестиции: добычу, инфраструктуру, нефтегазовые проекты.

В чем выгода для сторон?

Украинские чиновники настаивают, что финальная версия документа, подписанная на этой неделе, лучше для страны по сравнению с предыдущими вариантами, которые фактически превращали ее в “младшего партнера” и предоставляли США чрезмерные права на ресурсы. Новый текст был согласован после того, как сделка сорвалась в феврале из-за публичной ссоры украинского президента Владимира Зеленского с американским лидером Дональдом Трампом и его вице-президентом Джей Ди Вэнсом в Овальном кабинете.

“Мы разработали версию соглашения, которая обеспечивает взаимовыгодные условия для обеих стран. Это соглашение, в котором США признают важность мира в Украине и тот вклад, который Украина внесла в глобальную безопасность, отказавшись от ядерного арсенала. Соглашение, в котором США отмечают свою приверженность вопросам безопасности, восстановления и реконструкции Украины”, — написала в соцсетях министр экономики Украины Юлия Свириденко после подписания договора.

Для США сделка имеет геополитический подтекст: ее подают как способ ослабить зависимость от Китая — главного поставщика редкоземельных металлов на мировой рынок, широко используемых в электронике, автомобилестроении и оборонной промышленности. Дональд Трамп лично подчёркивал важность доступа к украинским минеральным ресурсам, прежде всего — “критическому сырью”.

The Wall Street Journal считает сам факт подписания документа дипломатической победой Киева после периода напряженности в отношениях с Вашингтоном. Главный советник бывшего президента Джо Байдена по России Эрик Грин отметил, что сделка может усилить позиции тех представителей новой администрации США, которые хотят поддерживать Украину и теперь могут сказать, что это инвестиция, а не благотворительность.

Хотя гарантии безопасности так и не были прописаны, Дональд Трамп оказался лично связан с будущим Украины, добавляет The New York Times. Сделка становится фактором, сдерживающим США от полного ухода с украинского направления. Соглашение ясно дает понять России, что администрация Трампа привержена мирному процессу, в центре которого в долгосрочной перспективе будет “свободная, суверенная и процветающая Украина”, подчеркивал министр финансов Скотт Бессент, заключив сделку.

Что не так?

Еще до начала вторжения Украина неохотно выдавала лицензии на освоение недр. С 2012-й по 2020 год было выдано всего по одной лицензии на добычу золота, графита и меди, две — на марганец и около 20 — на нефть и газ. Всего в стране насчитывается больше 3400 лицензий. Но даже если темпы выдачи лицензий ускорятся, пока продолжаются ежедневные обстрелы украинских городов дронами и ракетами, бизнес будет крайне осторожен.

“Кто думает, что эти минералы внезапно начнут вывозиться из Украины, тот всего лишь мечтает”, — заявил Reuters руководитель отдела минеральных ресурсов консалтинговой компании Benchmark Minerals Intelligence Адам Уэбб.

По оценкам экспертов, даже в странах с развитым горнодобывающим сектором, в Канаде или Австралии например, на разработку шахт с критически важными ресурсами уходит от 10 до 20 лет. А в случае с Украиной ситуация сложнее. “Переход от разведанных ресурсов к экономически жизнеспособным резервам требует значительных инвестиций и времени — и того, и другого в Украине всегда не хватало, особенно после начала войны”, — отметил Уиллис Томас из консалтинговой компании CRU.

Без устойчивого мира или надежных международных гарантий долгосрочные инвестиции в разработку месторождений будут находиться под вопросом, согласны эксперты американского центра исследований CSIS. Разработка одного рудника в среднем занимает около 18 лет и требует вложений от $500 миллионов до $1 миллиарда — и это только для строительства шахты и перерабатывающего завода.

Украина располагает богатыми, но во многом неразведанными запасами, пишет AP. По данным за 2021 год, минеральная промышленность обеспечила 6,1% ВВП страны и 30% экспорта. Однако ряд перспективных залежей — в восточных регионах под российской оккупацией. Согласно оценке украинского аналитического центра We Build Ukraine, примерно 40% рудных минеральных ресурсов находятся на контролируемых Россией участках и недоступны для разработки. Benchmark насчитала, что 7 из 24 потенциальных проектов расположены на территориях, захваченных российской армией, включая месторождения лития, графита, никеля и марганца.

Наконец, вопросы интерпретации и “гибкой” трактовки договоренностей могут дать о себе знать уже в ближайшие годы, особенно по мере того, как острота военного конфликта будет снижаться. Соглашение нельзя назвать прорывом, оно, скорее, символическое — как повязка на рану, отмечает CNN, оговариваясь, что в теории документ закладывает фундамент для долгосрочного взаимодействия между странами.