Как положить конец войне: очевидные решения

В Киеве начали публично обсуждать возможности политического урегулирования кризиса в Донбассе. До этого украинские СМИ (как и российские) все больше занимались поиском и обличением виноватых, пытаясь разжечь к ним всеобщую ненависть. Ненависть же, как известно, не способствует приближению мира. Но вот 19 июня появились сразу две публикации, авторы которых предлагали конкретные варианты завершения кризиса.

В газете “Зеркало недели” была опубликована статья советника президента Украины и директора Национального института стратегических исследований Владимира Горбулина. Поскольку автор этой статьи отвечает за разработку политической стратегии Украины, его работа должна представлять особый интерес. Признавая, что ситуация в Донбассе сейчас “патовая”, Горбулин предлагает рассмотреть сразу пять сценариев возможного преодоления кризиса.

В противовес ему политолог Кость Бондаренко в своей аналитической работе ищет вариант разрешения конфликта в Донбассе, вычитающий войну из этого уравнения.

Первый сценарий: “тотальная война”

Казалось бы, очевидно, что такого сценария категорически нельзя допускать. Увы, советник президента этого вывода не делает. По его мнению, “Украина имеет шансы на победу в тотальной войне, поскольку противостоит ей государство с ограниченными технологическими и финансовыми ресурсами; низким „запасом прочности“ политической системы; населением, которому присуща негативная демографическая динамика и неспособность противостоять агрессивным национальным меньшинствам; „недомодернизованной“ армией”. Горбулин признает, что “ценой победы станут разрушенные инфраструктура и экономический потенциал Украины, многочисленные жертвы среди военных и гражданских”, что “этот сценарий может принести не только победу, но и значительные потери для страны”. Тем не менее он считает, что “в целом сценарий тотальной войны ориентирован для Украины на победу и сохранение территориальной целостности… В случае поражения России в такой войне будет окончательно решен вопрос принадлежности Донбасса и Крыма, Украина навсегда избавится от существующей „пятой колонны“ откровенных сторонников „русского мира“, получит собственный „героический эпос“ как почву для патриотического воспитания будущих поколений. Большинство вопросов украинcко-российских отношений будет решено окончательно, и исторические пути обоих народов разойдутся навсегда”, что, судя по всему, Горбулина вполне устраивает. Хотя первый сценарий не является целью украинского государства и, в общем-то, маловероятен, Горбулин не считает его абсолютно неприемлемым — плюсов, мол, у него не меньше, чем минусов.

Второй сценарий: “отсечение всех оккупированных территорий Донбасса”

“Дальнейшая историческая судьба этих территорий будет интересовать Украину только с точки зрения обеспечения ее собственной безопасности, а именно — мощности оборонительных сооружений и достаточной степени изоляции этих земель”. Такое решение, по мнению Горбулина, нанесет удар по международному престижу Украины и вызовет определенные трудности приспособления к новой ситуации. “Однако отсутствие в составе Украины регионов, где господствуют ренегатские и потребительские настроения” даст возможность создать “благоприятные условия для реформирования страны”. Владимир Горбулин поясняет возможность реализации такого сценария наличием “значительного ментального разрыва между определенной частью жителей временно оккупированных районов Донбасса и большинством украинского общества”. Многие в Украине, по мнению Горбулина, задаются вопросом: “Стоит ли продолжать борьбу за разрушенные в ходе вооруженного конфликта и разграбленные российскими захватчиками территории, остатки населения которых не изъявляют желания возвращаться под украинскую юрисдикцию?” То, что весьма высокопоставленный государственный чиновник считает жителей Донбасса ренегатами и потребителями чужого (притом что в Донбассе производилась самая большая доля украинского ВВП), мягко говоря, удивляет, но если такое мнение в украинском руководстве и впрямь доминирует, то Киеву, видимо, надо соглашаться на развод с нелюбимыми и нелюбящими их дончанами.

Третий сценарий

Об этом сценарии, который предусматривает односторонние уступки Москве, не стоило бы и говорить из-за отсутствия в нем сколько-нибудь серьезного содержания, если бы не одна деталь: Владимир Горбулин почему-то считает сам факт признания автономии Донбасса в составе Украины уступкой московскому давлению. Хотя очевидно, что в этом прежде всего заинтересовано украинское государство — ведь оно таким образом сохраняет свою территориальную целостность на востоке страны.

Четвертый сценарий: “замораживание конфликта по образцу Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии”

Согласно этому сценарию, пишет автор статьи, “так называемые ДНР и ЛНР остаются в составе Украины, возможно, на условиях предоставления им особых властных полномочий”. Очевидно, что здесь мы имеем дело с непростительными для исследователя и политика нестыковками. Сравнение с Приднестровьем, Абхазией и Южной Осетией явно хромает: все эти республики считают себя независимыми государствами, тогда как ДНР и ЛНР, по данному сценарию, должны признать, что их территории останутся в составе украинского государства. По сути, четвертый сценарий — это тот вариант, что предусмотрен минскими соглашениями, но только Горбулин окрашивает его в темные тона, что подчеркивается самим названием: “замораживание конфликта”. Горбулину не нравится, что Украина должна будет восстанавливать разрушенный ею же Донбасс, что там будет непослушный режим (“марионеточный, контролируемый из РФ”), сохранятся “источник политической нестабильности” и “экономическое бремя в лице „пострадавших“ регионов-иждивенцев”. Горбулин признает, что четвертый сценарий мог бы быстро завершить войну и устроил бы страны ЕС, позволив им заняться другими проблемами, но в нем, по его мнению, никак не заинтересована Украина.

Пятый сценарий: сценарий “ни войны, ни мира” или “ограниченной войны и перманентных переговоров”

Речь идет о совмещении “ограниченной и сдерживающей войны против России и коллаборационистов на востоке с целью нанести им как можно больше демотивирующих потерь” с “постоянным переговорным процессом, однако без окончательного фиксирования результатов в виде различных договоренностей и форматов”. Украину такой сценарий, считает Горбулин, вполне устраивает, потому что позволит нарастить военно-технологический потенциал и со временем перейти в наступление по всему Донбассу. Автор обнажает здесь суть нынешней украинской политики. По сути, он признает, что одновременное ведение “ограниченной войны” и переговоров не ради результата, а ради затягивания времени для перевооружения украинской армии с последующим переходом в наступление является целью нынешней украинской власти. А минские соглашения нужны Киеву только для маскировки. Те, кто определяет сегодня стратегию Украины, видимо, не замечают реальной опасности: перехода пятого сценария в первый — в разрушительную “тотальную войну”, что погубит Украину и создаст угрозу всему миру.

Склоняемся к войне

Судя по выраженным в статье настроениям, Горбулин предпочитает второй или пятый сценарий, но допускает, что под давлением обстоятельств Украине придется согласиться на “нежелательный и бесперспективный” сценарий №4 — тот, что предусмотрен минскими соглашениями. В таком случае Украина, по его мнению, должна будет выдвинуть целых девять требований. Она признает особый статус Донбасса лишь как временную меру, не внося соответствующих изменений в Конституцию, и сохраняет за собой право на его ликвидацию — в любой момент и любым способом (не исключая, конечно, и военный. — Авт.). Согласившись на такой сценарий, Украина “прекращает выполнять любые обязательства перед теми, кто решил остаться на указанных территориях, а общее управление ими осуществляет орган, состоящий из представителей международных организаций и заинтересованных государств. Прекращаются любые экономические контакты с оккупированными территориями, в том числе поставки продовольствия, энергоресурсов и тому подобное. Гуманитарная помощь населению предоставляется исключительно под эгидой ООН и Красного Креста”. Оригинальное, чтобы не сказать жестче, отношение к тем, кто согласится остаться гражданами украинского государства (а именно это предусматривает сценарий №4).

Автор статьи предлагает и другие условия реализации четвертого сценария, но все выдвинутые требования сознательно сформулированы им так, чтобы их нельзя было согласовать с представителями ДНР и ЛНР. А значит, сценарий №4 обязательно превратится в сценарий №5, против чего автор публикации, видимо, вовсе не возражает. На это обстоятельство стоило бы обратить особое внимание, тем более потому, что именно Горбулин возглавляет украинскую сторону в подгруппе по политическому урегулированию конфликта в Донбассе. Боюсь, с таким руководителем важнейшей рабочей группы Украина вряд ли выполнит минские соглашения. 

В Киеве начали публично обсуждать возможности политического урегулирования кризиса в Донбассе. До этого украинские СМИ (как и российские) все больше занимались поиском и обличением виноватых, пытаясь разжечь к ним всеобщую ненависть. Ненависть же, как известно, не способствует приближению мира. Но вот 19 июня появились сразу две публикации, авторы которых предлагали конкретные варианты завершения кризиса.

В газете “Зеркало недели” была опубликована статья советника президента Украины и директора Национального института стратегических исследований Владимира Горбулина. Поскольку автор этой статьи отвечает за разработку политической стратегии Украины, его работа должна представлять особый интерес. Признавая, что ситуация в Донбассе сейчас “патовая”, Горбулин предлагает рассмотреть сразу пять сценариев возможного преодоления кризиса.

В противовес ему политолог Кость Бондаренко в своей аналитической работе ищет вариант разрешения конфликта в Донбассе, вычитающий войну из этого уравнения

Первый сценарий: “тотальная война”

Казалось бы, очевидно, что такого сценария категорически нельзя допускать. Увы, советник президента этого вывода не делает. По его мнению, “Украина имеет шансы на победу в тотальной войне, поскольку противостоит ей государство с ограниченными технологическими и финансовыми ресурсами; низким „запасом прочности“ политической системы; населением, которому присуща негативная демографическая динамика и неспособность противостоять агрессивным национальным меньшинствам; „недомодернизованной“ армией”. Горбулин признает, что “ценой победы станут разрушенные инфраструктура и экономический потенциал Украины, многочисленные жертвы среди военных и гражданских”, что “этот сценарий может принести не только победу, но и значительные потери для страны”. Тем не менее он считает, что “в целом сценарий тотальной войны ориентирован для Украины на победу и сохранение территориальной целостности… В случае поражения России в такой войне будет окончательно решен вопрос принадлежности Донбасса и Крыма, Украина навсегда избавится от существующей „пятой колонны“ откровенных сторонников „русского мира“, получит собственный „героический эпос“ как почву для патриотического воспитания будущих поколений. Большинство вопросов украинcко-российских отношений будет решено окончательно, и исторические пути обоих народов разойдутся навсегда”, что, судя по всему, Горбулина вполне устраивает. Хотя первый сценарий не является целью украинского государства и, в общем-то, маловероятен, Горбулин не считает его абсолютно неприемлемым — плюсов, мол, у него не меньше, чем минусов.

Второй сценарий: “отсечение всех оккупированных территорий Донбасса”

“Дальнейшая историческая судьба этих территорий будет интересовать Украину только с точки зрения обеспечения ее собственной безопасности, а именно — мощности оборонительных сооружений и достаточной степени изоляции этих земель”. Такое решение, по мнению Горбулина, нанесет удар по международному престижу Украины и вызовет определенные трудности приспособления к новой ситуации. “Однако отсутствие в составе Украины регионов, где господствуют ренегатские и потребительские настроения” даст возможность создать “благоприятные условия для реформирования страны”. Владимир Горбулин поясняет возможность реализации такого сценария наличием “значительного ментального разрыва между определенной частью жителей временно оккупированных районов Донбасса и большинством украинского общества”. Многие в Украине, по мнению Горбулина, задаются вопросом: “Стоит ли продолжать борьбу за разрушенные в ходе вооруженного конфликта и разграбленные российскими захватчиками территории, остатки населения которых не изъявляют желания возвращаться под украинскую юрисдикцию?” То, что весьма высокопоставленный государственный чиновник считает жителей Донбасса ренегатами и потребителями чужого (притом что в Донбассе производилась самая большая доля украинского ВВП), мягко говоря, удивляет, но если такое мнение в украинском руководстве и впрямь доминирует, то Киеву, видимо, надо соглашаться на развод с нелюбимыми и нелюбящими их дончанами.

Третий сценарий

Об этом сценарии, который предусматривает односторонние уступки Москве, не стоило бы и говорить из-за отсутствия в нем сколько-нибудь серьезного содержания, если бы не одна деталь: Владимир Горбулин почему-то считает сам факт признания автономии Донбасса в составе Украины уступкой московскому давлению. Хотя очевидно, что в этом прежде всего заинтересовано украинское государство — ведь оно таким образом сохраняет свою территориальную целостность на востоке страны.

Четвертый сценарий: “замораживание конфликта по образцу Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии”

Согласно этому сценарию, пишет автор статьи, “так называемые ДНР и ЛНР остаются в составе Украины, возможно, на условиях предоставления им особых властных полномочий”. Очевидно, что здесь мы имеем дело с непростительными для исследователя и политика нестыковками. Сравнение с Приднестровьем, Абхазией и Южной Осетией явно хромает: все эти республики считают себя независимыми государствами, тогда как ДНР и ЛНР, по данному сценарию, должны признать, что их территории останутся в составе украинского государства. По сути, четвертый сценарий — это тот вариант, что предусмотрен минскими соглашениями, но только Горбулин окрашивает его в темные тона, что подчеркивается самим названием: “замораживание конфликта”. Горбулину не нравится, что Украина должна будет восстанавливать разрушенный ею же Донбасс, что там будет непослушный режим (“марионеточный, контролируемый из РФ”), сохранятся “источник политической нестабильности” и “экономическое бремя в лице „пострадавших“ регионов-иждивенцев”. Горбулин признает, что четвертый сценарий мог бы быстро завершить войну и устроил бы страны ЕС, позволив им заняться другими проблемами, но в нем, по его мнению, никак не заинтересована Украина.

Пятый сценарий: сценарий “ни войны, ни мира” или “ограниченной войны и перманентных переговоров”

Речь идет о совмещении “ограниченной и сдерживающей войны против России и коллаборационистов на востоке с целью нанести им как можно больше демотивирующих потерь” с “постоянным переговорным процессом, однако без окончательного фиксирования результатов в виде различных договоренностей и форматов”. Украину такой сценарий, считает Горбулин, вполне устраивает, потому что позволит нарастить военно-технологический потенциал и со временем перейти в наступление по всему Донбассу. Автор обнажает здесь суть нынешней украинской политики. По сути, он признает, что одновременное ведение “ограниченной войны” и переговоров не ради результата, а ради затягивания времени для перевооружения украинской армии с последующим переходом в наступление является целью нынешней украинской власти. А минские соглашения нужны Киеву только для маскировки. Те, кто определяет сегодня стратегию Украины, видимо, не замечают реальной опасности: перехода пятого сценария в первый — в разрушительную “тотальную войну”, что погубит Украину и создаст угрозу всему миру.

Склоняемся к войне

Судя по выраженным в статье настроениям, Горбулин предпочитает второй или пятый сценарий, но допускает, что под давлением обстоятельств Украине придется согласиться на “нежелательный и бесперспективный” сценарий №4 — тот, что предусмотрен минскими соглашениями. В таком случае Украина, по его мнению, должна будет выдвинуть целых девять требований. Она признает особый статус Донбасса лишь как временную меру, не внося соответствующих изменений в Конституцию, и сохраняет за собой право на его ликвидацию — в любой момент и любым способом (не исключая, конечно, и военный. — Авт.). Согласившись на такой сценарий, Украина “прекращает выполнять любые обязательства перед теми, кто решил остаться на указанных территориях, а общее управление ими осуществляет орган, состоящий из представителей международных организаций и заинтересованных государств. Прекращаются любые экономические контакты с оккупированными территориями, в том числе поставки продовольствия, энергоресурсов и тому подобное. Гуманитарная помощь населению предоставляется исключительно под эгидой ООН и Красного Креста”. Оригинальное, чтобы не сказать жестче, отношение к тем, кто согласится остаться гражданами украинского государства (а именно это предусматривает сценарий №4).

Автор статьи предлагает и другие условия реализации четвертого сценария, но все выдвинутые требования сознательно сформулированы им так, чтобы их нельзя было согласовать с представителями ДНР и ЛНР. А значит, сценарий №4 обязательно превратится в сценарий №5, против чего автор публикации, видимо, вовсе не возражает. На это обстоятельство стоило бы обратить особое внимание, тем более потому, что именно Горбулин возглавляет украинскую сторону в подгруппе по политическому урегулированию конфликта в Донбассе. Боюсь, с таким руководителем важнейшей рабочей группы Украина вряд ли выполнит минские соглашения.

Война — не выход

Совсем иное впечатление производит появившаяся в интернете одновременно со статьей Горбулина аналитическая работа Костя Бондаренко “Украина: между Дейтоном и Эвианом”. Ее автор категорически отвергает военное решение конфликта: “Война — это не выход… Нынешняя война на востоке Украины не стала блестящей антитеррористической операцией. Она изматывает Украину и становится все более непопулярной в народе (о чем говорят прежде всего данные социологических исследований и массовое уклонение от мобилизации)… “„Победного конца“ не будет — победа может оказаться пирровой… Тем более, давайте говорить откровенно: за год Украина не продемонстрировала ни одной существенной победы на фронтах”.

Кость Бондаренко отвергает как способ решения проблемы не только тотальную войну, но и проводимую ныне Киевом политику ограниченной войны и перманентных переговоров. Используя такую политику, Украина, по его мнению, стремительно теряет поддержку Запада, “превращаясь в камушек, что попал в ботинок и постоянно напоминает о себе”. ЕС не видит позитивных перемен в Украине и не хочет осложнять отношения с Россией из-за “вороватой и беспомощной украинской власти, которая не способна продемонстрировать хоть какой-то положительный сдвиг внутри своей страны и прикрывает свои ошибки войной”. Да и у США сейчас есть много других проблем, прежде всего на Ближнем Востоке и в Центральной Азии. Иными словами, “продолжение конфликта с одновременным очевидным кризисом субъектности Украины приведет к тому, что вопрос урегулирования ситуации на востоке перестанет быть внутренним и суверенным делом самой Украины — нашу проблему будут решать за нас, ставя нас перед фактом. И это самое плохое в данной ситуации”.

Минские соглашения Бондаренко не относит к числу дипломатических побед Украины, но “их компромиссный характер может предотвратить дальнейшую эскалацию конфликта и помочь нормализовать ситуацию на востоке”. Не исключая, что киевские власти, не спешащие выполнять минские соглашения, могут завести дело в тупик, политолог предлагает два варианта решения проблемы.

Между Дейтоном и Эвианом

Первый вариант — аналог Дейтонского соглашения 1995 года, трансформировавшего Боснию и Герцеговину в некое подобие конфедерации боснийской (мусульманско-хорватской) и сербской республик, управление которыми контролируется извне. Бондаренко признает, что Киев не готов к такому варианту развития событий. На мой взгляд, он нереален не только из-за негибкой позиции Киева. Сербская и боснийская части федерации (или конфедерации) могут существовать, пусть и под внешним контролем, только потому, что по численности населения они примерно равны. Создание же конфедерации из 40-миллионной Украины и двух- или трехмиллионных (суммарно) “народных республик” Донбасса нереально — масштаб не тот.

Второй вариант — сценарий, подобный тому, что предусматривался Эвианским соглашением 1962 года. Тогда президент Франции де Голль и лидер алжирских повстанцев Бен Белла “смогли пожать друг другу руки” и согласились на проведение референдума о статусе Алжира, на котором подавляющее большинство участников высказалось за независимость бывшей колонии. “Величие де Голля, — пишет Кость Бондаренко, — проявилось в том, что он, желая закончить войну, не задавался вопросом легитимности тех, кто сидел по ту сторону стола переговоров. Он вел переговоры с теми, от кого зависело конечное решение проблемы. Де Голль не поддался на давление генералов, которые даже попытались устроить путч. Он не стал цепляться за фетиши типа „нерушимости границ“ — он поставил точку в войне”. Хотя Бондаренко об этом не пишет, но сравнение между бывшим президентом Франции и нынешним главой украинского государства напрашивается само собой. Но Петр Порошенко не де Голль. Страх президента Украины перед “партией войны” сразу же бросается в глаза, и поэтому рассчитывать на его решительные шаги в деле завершения военных действий очень трудно. Хотя, кто знает…

В конце статьи автор еще раз возвращается к минским соглашениям и напоминает: если
они не будут реализованы, то Украине придется выбирать между американским Дейтоном и французским Эвианом. Но если провести прямую линию между этими городами, “ровно посредине окажется то место, где лежит затонувший „Титаник“”. “Символично?” — спрашивает Бондаренко в завершение.

Стратегия для Донбасса

Не совсем — скажу от себя. Дейтонский сценарий нереален, с чем в принципе согласен и сам Бондаренко. Эвиан же в Украине вполне может стать реальностью. Даже Горбулин (а вместе с ним и многие другие украинские политики, не исключая, думаю, и президента) вполне серьезно относятся к возможности реализации второго сценария, то есть к “отсечению Донбасса”. Да, Порошенко не де Голль, но, получив общественную поддержку от уставшего от войны населения Украины, он мог бы все-таки рискнуть и согласиться на украинский Эвиан-ле-Бен. Но пока общественная поддержка идеи “отсечения ДНР и ЛНР” в Украине невелика (по последним данным опросов Киевского международного института социологии, немногим более 4%). Что же касается жителей ДНР и ЛНР, то, по данным КМИС, 38% всех опрошенных (41,3% определившихся) высказались в пользу особого статуса или автономии Донбасса в составе Украины, 48% (51,3% определившихся) — за независимость региона или присоединение его к России. Важно было бы, думаю, узнать мнение жителей Донбасса, выраженное на референдуме под контролем ОБСЕ.

В любом случае лучшее решение сегодня — не Дейтон или Эвиан, а минские соглашения. Увиливая от необходимости их реализации, Порошенко совершает большую ошибку. Ведь, реализуя минские соглашения, он мог бы опереться на поддержку общественного мнения: почти три четверти (74%) опрошенных КМИС граждан Украины их поддерживают. И предусмотренный этими соглашениями закрепленный в Конституции особый статус Донбасса или автономию региона украинцы тоже поддерживают (48,6% всех опрошенных, 53% определившихся). В украинской части Донбасса за это высказываются 68,5% определившихся опрошенных. Даже в ДНР и ЛНР, как мы уже знаем, таких более 40%. Все большее число людей начинает понимать: войну необходимо как можно скорее кончать и для этого нужно идти на компромиссы (так считает 51% всех опрошенных КМИС граждан Украины и 79% жителей Донбасса).

Очень важно, что на выполнении минских соглашений настаивают и западные союзники. Напомню: гарантами Минска-2 выступили не только Россия, но и крупнейшие государства Евросоюза — Германия и Франция. Не забудем, что под договоренностями стоит подпись и самой Украины. А сегодня, если верить информации Сергея Рахманина из “Зеркала недели”, соблюдения всех положений Минска-2 требуют и Соединенные Штаты Америки, что является весьма весомым аргументом для украинских руководителей. Иными словами, и внешние, и внутриукраинские факторы должны подтолкнуть Киев к необходимости в первую очередь сделать все для выполнения минских договоренностей и отказаться от политики проволочек, которая ни к чему хорошему не приведет.

Пришло время менять стратегию Киева в отношении Донбасса. С чего можно было бы начать политику перемен? Прежде всего следует закрепить особый статус Донбасса в Конституции или же в специальном законе, принимаемом, как рекомендует Венецианская комиссия, квалифицированным большинством ВР и отменяемом таким же образом. Иначе принятие этого закона может рассматриваться всего лишь как трюк, имеющий целью обмануть мировую общественность: как только она признает минские соглашения выполненными, тут же ВР простым большинством оставит Донбасс без особого статуса.

Далее: 25 октября должны состояться всеукраинские (а значит и донбасские) местные выборы. И в мятежном регионе появится признанная европейской и мировой общественностью власть, которую нельзя будет игнорировать. Тем более в минских соглашениях прямо говорится о проведении местных выборов в “отдельных районах Донецкой и Луганской областей”, которые позиционируют себя как ДНР и ЛНР. Киеву пора вступить в диалог с их представителями об условиях проведения выборов.

Очевидно: выборы должны проходить на основе украинского законодательства, но с поправками, которые диктуются ситуацией. Какими же могут быть базисные условия проведения местных выборов в Донбассе?

Первое: выборы должны проводиться на основе действующего закона Украины о местных выборах, но только по мажоритарной системе. Иные варианты невозможны — ведь уже в течение полутора лет на этих территориях нет парторганизаций (за исключением, разве что, коммунистических).

Второе: необходимо достичь компромисса в вопросе формирования местных избирательных комиссий, так как, в соответствии с украинским законом, их формируют территориальные организации парламентских партий, а таких, как уже сказано, в Донбассе практически нет. Здесь возможен, как кажется, компромиссный вариант, при котором в окружные и участковые комиссии вошли бы люди, предложенные местной общественностью и получившие одобрение украинской ЦИК. Важно, чтобы в каждой избирательной комиссии обязательно был представитель ОБСЕ.

Надо заметить, что Порошенко в своем обращении к Верховной Раде 4 июня вроде бы предложил компромиссный вариант проведения местных выборов в Донбассе. Он рекомендовал ВР специальную модель мажоритарной системы выборов председателей и депутатов местных советов, а также предложил формировать избирательные комиссии решением ЦИК с привлечением организаций, проводящих выборы на местах. Любопытное предложение, однако пока оно не получило развития, и в только что принятом законе о местных выборах об этом ни слова.

Третьим обязательным условием проведения выборов в Донбассе должно быть полное отсутствие каких-либо вооруженных людей в жилых районах, где проходят выборы. Все воинские части ДНР и ЛНР (за исключением команд, дежурящих на блокпостах) должны находиться в местах своей постоянной дислокации, ни в коем случае не покидая их с оружием в руках.

И, наконец, четвертое: контроль проведения избирательной кампании должны обеспечивать представители ОБСЕ, число которых на время выборов должно быть увеличено в несколько раз. Следует пригласить как можно большее число наблюдателей из самых авторитетных международных организаций.

Проведение местных выборов создаст в Донбассе легитимную власть. Объявить ее террористической и вести против нее войну (формально антитеррористическую операцию) Киев не сможет. Если местные выборы пройдут успешно, будет сделан очень важный шаг по пути реализации минских соглашений. А если нет? Если компромисса достичь не удастся и переговоры о выборах будут сорваны, это будет означать срыв минских договоренностей. В таком случае ДНР и ЛНР могут проявить инициативу и обратиться к ОБСЕ и ООН с просьбой помочь провести и проконтролировать местные выборы в Донбассе, но уже без Киева. Международным организациям трудно будет отказать им в этом требовании. Это будет не лучший вариант для Украины. И у нее останется лишь один путь решения проблемы — украинский Эвиан, то есть полное “отсечение” ДНР и ЛНР. Потому что “тотальная война” даже в этой ситуации не может рассматриваться в качестве приемлемого сценария. Она должна быть исключена как форма коллективного самоубийства.

Статья Горбулина http://gazeta.zn.ua/internal/pyat-scenariev-dlya-ukraino-rossiyskih-otnosheniy-_.html

Статья Бондаренко http://glavcom.ua/articles/30156.html

Об авторе: Доктор Владимир Малинкович, 1940 г. р., — политолог, публицист, участник правозащитного движения в СССР, член Украинской Хельсинкской группы. С 1980 по 1992 годы, будучи политэмигрантом, работал в Мюнхене редактором программ “Радио „Свобода“” и главным редактором журнала “Форум” (издательство “Сучаснiсть”). Бывший советник президента Украины Л. Кучмы, председатель Комиссии по демократизации и развитию гражданского общества, секретарь Конституционной комиссии, директор Украинского отделения Международного института гуманитарно-политических исследований, один из инициаторов принятия ныне действующей Конституции Украины, а также закона о языках в Украине. Автор шести книг и многих статей, переведенных на два десятка языков.

Владимир МАЛЕНКОВИЧ