“Из зэков делают штурмовые группы, это самое мясо”

 С середины лета 2022 года бизнесмен Евгений Пригожин ездит по российским колониям и предлагает заключенным вступить в ряды ЧВК Вагнера — в обмен на помилование и денежные выплаты. При этом, согласно многочисленным свидетельствам, в отрядах наемников практикуются внесудебные казни, в том числе за дезертирство. “Медиазона” поговорила с заключенным, который сначала согласился ехать на войну — а затем сбежал из расположения ЧВК.

Как рассказывает Николай Трошкин, Пригожин приехал в колонию, где он отбывал наказание, в середине осени; перед его визитом там отключили все телефоны и видеорегистраторы у сотрудников. Пригожин “красочно” рассказал, что можно поехать на войну на полгода и получить помилование. “Он серьезный дядька, имеет авторитет, если может человека из колонии забрать, ему поверили все. Он все так быстро рассказал и ушел, я его один раз видел”, — отмечает Трошкин. На медкомиссии у заключенного спросили лишь, есть ли у него ВИЧ и туберкулез.

Перед отъездом заключенным давали подписать бумагу на помилование и бумагу о неразглашении местонахождения, а также оставить адрес, по которому переслать ценные вещи: как говорит Трошкин, его посылка до дома не дошла. Всего в колонии согласились ехать на войну больше двухсот человек.

Первоначально заключенным сказали, что они будут месяц находиться в Ростове-на-Дону и тренироваться в учебном центре. Однако их привезли сразу в Луганскую область, где расположили в полевом лагере, который находился недалеко от зоны боевых действий.

Часть сразу пошла на полигон, там нам выдали оружие, мне дали “калаш” черный 1975 года без патронов, штык-ножи, подсумки. Там уже были инструкторы, они говорили: две недели тут побудете, потом поедете на вторую линию, потом — на первую. А там приезжали пацаны из Челябинска, они говорили, что их сразу воевать отправили, через неделю. И мы, конечно, уже начали понимать что-то.

По словам Трошкина, командиров отрядов делали тоже из заключенных, которые до этого никогда не участвовали в боевых действиях. Около полутора недель новобранцев учили стрелять: им давали патроны, а затем нужно было показывать инструкторам пустые магазины. Тогда же к нему начало приходить понимание, что “просто из зэков делают штурмовые группы, это самое мясо”.

При этом пути назад, по словам Трошкина, уже не было: “откажешься чего-то выполнять и сразу же тебя обнулят”. Он также отмечал, что по приезде в лагерь им рассказывали, что до этого там “обнулили двух ребят”, которые стояли на блокпосту и “чего-то украли”.

Примерно через полторы недели лагерь подвергся украинской атаке: по словам Трошкина, накануне их предупредили “держать ухо востро”, однако атака застала лагерь врасплох: когда началась перестрелка, у заключенных даже не было патронов, так как их давали только во время учебных стрельб.

После того как “начался переполох” и “все побежали кто куда”, Трошкин еще с одним заключенным добежали до близлежащей деревни, после чего пешком пошли в Луганск. Обратно в расположение Трошкин решил не возвращаться. “В полевом лагере было слышно, что стреляли, а там были пацаны без патронов, которые стройкой занимаются. По ходу всех перекосили просто, и все”, — рассказывает он.

В Луганске Трошкин попался военному патрулю, после чего от него потребовали подписать бумагу, что он хочет записаться добровольцем — но на медкомиссии он соврал, что у него ВИЧ, ему поверили и отпустили. Затем он пешком добрался до Донецка, оттуда на автобусе до Москвы, а из Москвы на попутках — домой. Первоначально он думал вернуться в колонию и отбыть остаток срока, но через знакомых выяснил, что с него уже сняли судимость. Теперь он опасается ЧВК Вагнера и полагает, что ему “придется скрываться, менять телефон”.

“С „Вагнером“ нет смысла связываться — они обнулят меня и все. Они тысячами везут с лагерей, рассказывают, как все хорошо, как вы вернетесь домой, а 90 процентов погибает. Я смотрел в YouTube, сколько человек вернулись, завершили контракт — что-то их мало очень, уезжало-то гораздо больше”, — говорит бывший заключенный.