Инфраструктура в огне. Вызовы дальнейшей эскалации

После речи Путина образ войны приобрел четкие и реальные очертания. Несмотря на то, что часть общества и власти все еще не признает риск угрозы полномасштабной войны, война сейчас возможна, как никогда. В глазах Путина Украина — угроза, которую надо “решать”, юг Украины — подаренные территории, Россия — жертва исторической несправедливости, к чему когда-то апеллировал и Гитлер. Эта логика неизбежно ведет к дальнейшей эскалации. Где она закончится и когда, объективно не знает никто. Возможно, даже сам Путин.

Но, несмотря на это, шаги России не спонтанные, а четко и давно продуманные. Все эти годы они наблюдали за нами, имея папки с данными о каждой сфере. Поэтому все, о чем будет идти речь ниже, не новость для россиян. К сожалению, это новость для значительной части украинских властей предержащих, которые за все эти годы гибридного противостояния не готовились надлежащим образом к открытой вражде.

Ключевыми объектами в случае войны считаются объекты обеспечения и инфраструктуры. Инфраструктура для Украины имеет очень большое значение. У нас значительные территории, рассредоточенные объекты промышленности, большие расстояния между городами.

К тому же в экономическом плане Украина критически зависима от морских торговых портов на Юге. Подавляющее большинство всех торговых операций на импорт и экспорт осуществляется именно по морскому пути. Возможная эскалация на Юге приведет к тому, что Украина рискует потерять около 60% своего экспорта и почти 30—40% ВВП. Причем вариантов этой эскалации много: от открытых военных действий до блокады акваторий портов или терактов на объектах инфраструктуры.

Фактически план возможного захвата Юга Украины — это очень серьезный удар по экономике Украины независимо от успехов армии РФ. Само по себе обострение и боевые действия в этом направлении лишат Украину торговых связей с миром. Большинство промышленности остановится, а Украина потеряет основной источник наполнения валютных резервов и бюджета.

При этом у железнодорожного сообщения в сторону ЕС, выступающего альтернативой торговых связей, довольно много узких мест. Поэтому быстрое наращивание пропускной способности в этом направлении объективно невозможно.

Торговая блокада может сделать Украину достаточно слабой, а слабая Украина — это сладкая мечта Путина.

Здесь не хотелось бы быть автором пессимистического сценария, но уже сейчас следует думать о том, как защитить ключевые объекты инфраструктуры: порты, искусственные сооружения, станции и другие. Особенно в южном направлении.

А реальность угрозы может существовать не неделю и не месяц. И именно адекватная подготовка и противодействие таким угрозам являются единственным правильным способом реагирования и демонстрации гарантирования безопасности.

Другой важный вызов для инфраструктуры — обеспечение критических объектов энергетики. Энергетическая система Украины имеет значительную зависимость от угольных ТЭС. Основной способ перевозки угля между шахтами и электростанциями — железная дорога.

Своевременная поставка горючего к объектам генерации и формирование запасов топлива на складах ТЭС являются важными условиями стабильной работы в реалиях постоянных угроз и вызовов.

К сожалению, пока железная дорога не очень хорошо справлялась с подобными вызовами. Осенью прошлого года энергетический сектор жаловался на системное необеспечение перевозок угля по железной дороге. Но на тот период приходился сезонный пик перевозки грузов, в том числе рекордного урожая зерновых. В зимний период нагрузки на железную дорогу значительно меньше, что должно помочь обеспечить перевозку угля в необходимых объемах и формирование достаточных запасов топлива.

Необходимый запас топлива для украинских ТЭС и ТЭЦ — около миллиона тонн угля в зимний период. По состоянию на середину февраля фактический запас составлял 672 тыс. тонн. Этого может оказаться недостаточно в случае перебоев с поставками.

Обеспечение потребностей энергетического сектора — это также обеспечение стабильной работы всей экономики страны.

Также важным фактором является сохранение контролируемости объектов инфраструктуры. В 2014 году “Укрзалізниця” потеряла контроль над железными дорогами в Крыму и Донбассе фактически с первыми проявлениями беспорядков. Причина достаточно проста — региональное разделение железных дорог, совпадающее с границами зон беспорядков.

Региональное разделение “Укрзалізниці” досталось нам в наследство от Советского Союза и, несмотря на все заявления, так и не было отменено. Обещанная реформа корпоративного управления из региональной модели в секторальную (распределение по направлениям работы) так и не состоялась. Ее должны были провести еще в 2015 году.

Запуск реформ несколько раз откладывали и срывали, поэтому в итоге “Укрзалізниця” так и осталась со структурой региональных филиалов, являющихся центрами принятия решений в определенных административных границах. Хотя это прямо противоречит директивам ЕС, требующим обособления операторов инфраструктуры, грузовых и пассажирских перевозок в отдельные бизнес-единицы.

Насколько контролируемым будет руководство Южной, Донецкой, Приднепровской и Одесской железных дорог (у многих из их руководителей богатый политический опыт в Партии регионов и подобных проектах)? А от этого зависит своевременность подачи и вывоза грузов, людей и подвижного состава, обеспечение стабильной работы.

Впереди нас ожидают новые вызовы. И это в том числе вызовы для инфраструктуры, от которой зависит стабильность всей экономики. Будем надеяться, что эти риски останутся просто рисками, но их игнорирование очень опасно и неоправданно. Поэтому власть должна быть готова отражать любые угрозы, в том числе и гибридные нападения и кибератаки на ключевые объекты инфраструктуры. 

Владимир ДАЦЕНКО, основатель проекта “Zалізниця без корупції”