Игра вдолгую: какой будет судьба минских соглашений

Итак, после пресс-конференции президента Украины можно с уверенностью констатировать: встреча Петра Порошенко с новым российским представителем в минской группе, членом Совбеза Борисом Грызловым состоялась.

Сразу оговорюсь, что я не вижу в самом факте этой встречи ничего чрезвычайного — меня скорее удивило, что информация о ней была изначально не распространена по официальным каналам. И я не собираюсь предаваться размышлениям о том, относительно чего могли договориться Порошенко и Грызлов. Потому что они изначально ни о чем таком особенном не могут договориться.

Грызлова назначили новым представителем в минской группе не для того, чтобы он о чем-то договаривался, а для того, чтобы он демонстрировал конструктивность российского подхода — и, разумеется, неконструктивность украинского. Для того, чтобы он выискивал в минских соглашениях пункты, на исполнение которых украинская сторона не может пойти по определению. Для того, чтобы можно было сказать Западу, что Украина не исполняет свою часть обязательств — хотя Россия, как посредник на переговорах, делает все возможное, чтобы обе стороны конфликта — подчеркиваю, обе — свои обязательства исполнили. Потому что Россия, разумеется, никакая не сторона конфликта, а посредник, который очень хочет прекратить “братоубийственную войну”. А Украина почему-то не хочет.

Цель этой политики проста — добиться снятия санкций против России через полгода и одновременно сохранить оккупированный Донбасс в качестве раздражителя для Украины. И по возможности — при сохранении администраций Захарченко и Плотницкого — переложить ответственность за финансовое положение территории на нашу страну. Именно поэтому Москва будет настаивать на диалоге с ДНР и ЛНР по выборам, согласовании с ними конституционных изменений, которые фактически превращают оккупированные территории в квазигосударство, формально находящееся в наших границах, а фактически — оккупированное Путиным. Затем будут проведены псевдовыборы, легитимизирующие бандитскую власть. И только после этого нам вернут контроль над границей, хотя, если задуматься — а зачем он нам в таком случае, этот контроль? Ну будут на заставах стоять наши пограничники, а сразу же за заставами начинаться “народные республики”.

Порошенко, конечно же, на это не согласится — но Грызлову и не нужно, чтобы он соглашался. Ему нужно продемонстрировать украинскую несговорчивость перед Западом. При этом украинский президент может добиться от российского посланника каких-то отдельных уступок — вроде освобождения заложников, удерживаемых в России и на оккупированных территориях. Опять-таки, для демонстрации российской конструктивности Кремль может пойти на такие шаги. Но не более того.

Что это означает на практике? На самом деле все зависит не столько от нас, сколько от Запада. Если в Соединенных Штатах и Европейском Союзе придут к четкому выводу, что санкции против России должны действовать вплоть до полного исполнения минских соглашений — тогда совершенно неважно, что там демонстрирует или не демонстрирует Борис Грызлов. Тогда переговорный процесс может идти до бесконечности, могут согласовываться законы и конституционные нормы, могут выдвигаться требования по проведению выборов — и отвергаться “народными республиками” — но санкции будут действовать, отправляя и без того гибнущую российскую экономику в нокаут. И нужно понимать, что в июне ситуация будет намного хуже, чем в январе.

При этом Украина совершенно не обязательно должна просто сидеть и ждать, пока Россия будет демонстрировать “конструктивность”, она может играть на опережение. И в этом смысле инициатива президента Порошенко о привязывании пунктов минских соглашений к конкретным датам — отличный ход. Потому что мы сразу же увидим, что не выполняется даже первый пункт — о незамедлительном и всеобъемлющем прекращении огня. Этот пункт должен был вступить в силу с 15 февраля 2015 года. Можно узнать, почему тогда российский представитель спустя почти год (!) предлагает установить режим тишины, который при этом не устанавливается. Так вот: нужно обозначить точную дату исполнения первого пункта и понять, что без его исполнения нет смысла приступать к исполнению других. И так — по всему тексту. Ручаюсь, что соглашения завязнут на первом же пункте.

Но есть и другие. Вот, например, шестой пункт: “Обеспечить освобождение и обмен всех заложников и незаконно удерживаемых лиц на основе принципа “всех на всех”. Этот процесс должен быть завершен самое позднее на пятый день после отвода”. Отвод войск произведен? Но даже для ответа на этот вопрос — а это второй и третий пункты — необходимо обеспечить допуск ОБСЕ во все районы конфликта, чего до сих пор со стороны оккупированных районов не происходит. Уже год нет точного понимания об отводе войск — значит, нет и полного освобождения заложников. Невыполнение одного пункта тянет за собой невыполнение следующего — и попытки договориться о каждом из пунктов “параллельно” только затягивают процесс.

Но, повторюсь, если вопрос о санкциях будет решен четко и ясно, это затягивание — в наших, а не в российских интересах. Потому что по мере развития российского кризиса Кремль вынужден будет сменить тон и ограничить аппетиты. И может получиться так, что вопрос Донбасса решится без всякого Минска, а Крыма — без Женевы.

Потому что сложится ситуация, когда последствия агрессии будут ликвидированы благодаря исчезновению агрессора.

<a href=”http://www.liga.net/”>Источник</a>

<a href=”http://www.liga.net/”>Источник</a>

Виталий ПОРТНИКОВ