Гордость ЦГОКа завалилась

В провал “ушло” несколько припаркованных возле шахты легковых авто, несколько нежилых сооружений, братская могила со стелой. Провалился также вентиляционный ствол, хотя сам вентилятор остался на поверхности. Без газа, электроэнергии и водоснабжения остался поселок имени Горького, расположенный в непосредственной близости от шахты. Пикантность ситуации в том, что шахта имени Орджоникидзе была гордостью руководства ЦГОКа и “Метинвеста”, в состав которых она входила. А нынешний губернатор Александр Вилкул, под патронатом которого шахте подарили столь кратковременное “третье дыхание”, сегодня руководит ликвидацией последствий чрезвычайной ситуации, правда, уже в более высоком статусе.

Техногенное землетрясение

Чрезвычайное происшествие произошло около 7.00. Во время выполнения плановых взрывных работ (подорвано около 65 тонн взрывчатки на глубине 447 метров) произошел обвал почвы на территории промплощадки. Площадь провала, по данным МЧС, около 16-ти гектаров, глубина — от 10 до 80 метров.

По тревоге были подняты подразделения горноспасателей, милиции, внутренних войск, которые оцепили провал и перекрыли все подступы к нему и к стволу шахты. Была перекрыта также дорога, по которой курсируют микроавтобусы 5-го и 50-го маршрутов. Полностью отрезанным от электро-, водо- и газоснабжения оказался поселок имени Горького. В нем, как и в других, примыкающих к промлощадке и наполовину отселенных рабочих поселках, потрескались дома.

“Вестнику” поначалу не удалось пройти непосредственно к стволу шахты, поскольку автору этих строк путь преградил начальник службы охраны предприятия, пригрозивший “выдворить корреспондента с режимного объекта”. Выходившие через заслон штатных охранников двое работников шахты рассказали, что теперь у них два варианта развития событий: полное закрытие шахты, вступившей в строй после простоя лишь два года назад, либо подключение к вентиляционной системе соседней шахты им. Ленина. В этом случае, сказали парни, возможно восстановление шахты и длительный простой для почти двух тысяч рабочих.

Обходя зону обрушения, выхожу на наряд милиции, перекрывший не столько дорогу (ее попросту не осталось), сколько подход к самому глубокому обрыву. Лишь после того, как сержант созвонился с начальством, получаю разрешение на фотосъемку. В его сопровождении подхожу к самому краю — глубина провала впечатляет. Успеваю сделать несколько кадров, и милиционер настоятельно просит отойти от края обрыва, поскольку второго сержанта настойчиво атакуют люди, также желающие подойти и увидеть провал. На вопрос о жертвах милиционер успевает сказать, что погиб то ли геолог, то ли сотрудник Госгорпромнадзора, провалившийся вместе с автомобилем. Затем спешит на подмогу своему товарищу, чтобы “убедительно попросить граждан не подвергать свою жизнь опасности”.

Среди собравшихся молодых шахтеров и Михаил, 27 лет, бывший работник ЦГОКа, а ныне безработный, согласившийся, в отличие от его работающих товарищей, ответить на вопросы “Вестника”. Михаил проживает в пятиэтажке по улице Карбышева, что километрах в четырех от шахты. Он рассказал, что около 7-ми утра его подбросило на кровати, в комнате стали падать вещи.

— Я проснулся часов в шесть утра и решил посмотреть фильм, — рассказывает он. — Поставил диск в DVD-проигрыватель и стал смотреть, лежа на кровати. Вдруг меня несколько раз резко подбросило. Вначале я подумал, что произошло землетрясение. Но мой отец, проработавший в шахте 35 лет, сразу сказал, что это взрыв на шахте Орджоникидзе.

Через милицейский пост, возле которого мы беседовали, Михаил пытался пройти на дачу, расположенную неподалеку от шахты.

— Там утром была моя мать, — говорит он. — Она рассказала, что от взрыва в дачном домике обвалилась штукатурка, потрескались кирпичные стены. Она тоже думала, что началось землетрясение, и выбежала из домика. Вот, хотел посмотреть, что с домиком, да не пускают.

Его товарищи добавляют, что в девятиэтажках на улице Косыгина тоже тряхнуло прилично, а Михаилу напоминают, что его квартиру затопило.

— Да, — говорит он, — в квартире этажом выше прорвало водопровод, и нас начало заливать водой. И кабельное телевидение тоже почему-то перестало работать.

Анна Васильевна Сувора живет в поселке жилкоопа, что в десяти минутах ходьбы от места аварии. Она рассказывает:

— Около семи часов утра в доме закачалась мебель, стены. Через пару минут после взрыва, видимо, когда уже земля просела, мы ощутили еще один толчок. А у соседей, они как раз завтракали, на столе прыгала посуда. Во дворе раскачивался виноградник, да и забор тоже вовсю качался. Исчезла электроэнергия, а через час не стало и газа. Видимо, отключили.

Причины аварии расследует созданная в первый же день специальная комиссия, которую возглавил начальник отдела организации государственного надзора в горнодобывающей промышленности и за подрывными работами Госгорпромнадзора Евгений Захаренков. Еще одну комиссию, экспертную, возглавил заместитель директора Национального научно-исследовательского института промышленной безопасности и охраны труда, профессор, доктор технических наук Николай Кривцов.

Как позже сообщила пресс-служба Днепропетровской облгосадминистрации, губернатор Александр Вилкул провел в воскресенье срочное совещание. В нем приняли участие первый заместитель министра промышленной политики Украины Сергей Сиротюк, первый зам председателя Госкомитета Украины по промышленной безопасности, охране труда и горному надзору Анатолий Деньгин, Криворожский мэр Юрий Любоненко, начальник Криворожского горно-промышленного территориального управления Госгорпромнадзора Олег Чередниченко, начальник управления ГУ МЧС в Днепропетровской области Виктор Бутковский, начальник шахты им. Орджоникидзе Леонид Бондаренко, руководители областных и местных органов власти и коммунальных предприятий.

Как жить дальше?

Слухи об аварии на шахте ширились весь понедельник, и телерепортажи только подогревали их. Потому что ни недавно назначенный директором горнорудного дивизиона ООО “Метинвест Холдинг” Николай Ищенко, ни городской голова Юрий Любоненко заявлений для прессы не сделали. А следовало просто успокоить людей, дать точную, как можно более полную информацию о случившемся, рассказать, что будет с жителями близлежащих поселков.

На всех центральных телеканалах и в Интернете было лишь заявление Александра Вилкула. В частности, в пресс-релизе Днепропетровской ОГА полностью приводится его определение первоочередных задач: “Во-первых, разобраться в причинах случая и эффективно реализовать план ликвидации последствий просадки. Во-вторых, восстановить жизнедеятельность поселка им. Горького, в том числе электро- и водоснабжения, до 24.00 воскресенья, 13 июня, и газоснабжения — до 19.00 четверга, 17 июня. В-третьих, определить главные причины случившегося и совместно с МЧС, Госгорпромнадзором, промышленными предприятиями и профильными институтами реализовать постоянно действующую систему сейсмомониторинга, которая позволит избежать подобных ситуаций в дальнейшем”.

А вот с этого места давайте рассмотрим подробнее. Согласно действующему законодательству, предварительные результаты работы комиссии станут известны в десятидневный срок. Но версии о причинах аварии можно высказать уже сейчас. Тем более что для жителей пострадавших поселков каждая версия должна отвечать на их законный вопрос: “Что с нами будет, и кто нам поможет?”

Рассказывает Владимир Пацегон, житель поселка имени Горького:

— Водоснабжение и электроэнергию восстановили за день. А вот газопровод восстановят не скоро. Думаю, губернатор погорячился, сказав, что газ в поселок подадут в четверг. Проложить газопровод за четыре дня просто не реально. Там работы на несколько недель. Из положения выходим, используя электроплитки. Но наши местные торговцы посчитали, что на горе людей можно заработать. Утром 13-го июня электроплитка в местном хозмаге стоила 126 гривень, а когда я часов через пять-шесть зашел купить, пришлось выложить все 280. Зато цены на жилье, в том числе частные дома, в нашем поселке сегодня упадут до нуля. Люди перебирались сюда из города, думая, что будут ближе к земле, к работе. Вложили в свои дома немалые средства, деньги от проданных в городе квартир потратили на обустройство. И что теперь делать? Ведь людям некуда деваться. Я вот сегодня видел, что возле двухэтажки у 38-й школы люди стоят с вещами, опасаются заходить в свои квартиры. Да и по зданию школы пошли трещины. Я уже сейчас подумываю о переводе своих детей в другую школу, потому что в этой будет опасно.

Добираться до поселка и из поселка стало трудно, потому что частники, работавшие на маршрутах, опасаются ездить. Осталось по одной машине на 5-м и на 50-м маршруте, которые возят людей в объезд. Ждать на остановке приходится по полтора-два часа.

— Хочу вам сказать, — заканчивает свой рассказ Владимир, — что никогда раньше не взрывали по воскресеньям — только в рабочие дни. Куда торопятся? Пятилетку в четыре года выполнить? Я бы хотел увидеть в нашем поселке собственников шахты — пусть ответят, как нам жить дальше и почему с нами никто не считается?

Еще более удручающая судьба ждет жителей другого поселка. Об этом говорит Наталья Давыденко, 26 лет. Она живет на улице Карачаевской в поселке, которого формально не существует. Это так называемая бывшая Роза. Дома здесь якобы снесены еще лет сорок назад, но люди прописаны именно в этом поселке. Когда Наталья однажды вызывала врача к соседке, ей не поверили, что она проживает по указанному ею адресу, и потребовали предъявить паспорт. Люди живут в оставшихся восьми домах, все остальные выселены. Наталья как мать-одиночка стоит в очереди на квартиру в Терновском исполкоме с 2003-го года. Но где и когда она получит квартиру, Наталья не знает. “Боюсь, что и моим внукам будет тяжело ее получить”, — говорит она.

— От провала до наших огородов, — рассказывает Наталья, — метров сто. Дорога, которая ведет к нам, и до этого постоянно обрушивалась. Нас трясет постоянно, потому что взрывают часто. Мы каждый взрыв ощущаем, даже привыкли. Но месяца полтора-два назад тряхнуло так, что я ухватилась за дверной косяк, чтобы не упасть. Все наши дома старые, глиняные, в аварийном состоянии. Две недели назад я помазала дом, а он еще и до этой аварии покрылся мелкими трещинами. В горисполкоме не могут ответить, кто, где и когда получил квартиры, а главное, когда получим мы. Приедут, посмотрят, развернутся и уезжают.

Кому “вершки” и “корешки”?

Показательно, что специалисты взрывного дела на условиях анонимности констатируют: взрыв в шахте был средней мощности, а то, что он вызвал такие обрушения, свидетельствует об уже имеющейся критической ситуации в недрах, которая не была учтена. Иными словами, обрушение 16 гектаров земли было вопросом времени, а взрывные работы лишь спровоцировали его. И просто счастье, что это произошло в тот период, когда в шахту и на ее промышленную площадку не допускают людей. Ведь если бы обвалилось во время смены, то шахта стала бы братской могилой для сотен людей!

Отчего же в этот раз по рекомендации Научно-исследовательского горнорудного института (НИГРИ) взрывали в воскресенье? Куда спешили? Обратимся к документам.

Официальный сайт Криворожского теруправления Госгорпромнадзора еще 27 мая 2010 года сообщил интересную информацию, на которую мало кто обратил внимание. Говорилось о проведении совета, на котором с инициативой о создании рабочей группы по пересмотру положений “Временной инструкции по определению границ опасных зон при подготовке массовых взрывов в подземных условиях”, действующей с 1980 года, выступил начальник Криворожского ТУ Олег Чередниченко. Его поддержали все причастные к этой проблеме лица: технические руководители комбинатов и шахт, начальники техотделов, технические руководители взрывных работ предприятий Кривбасса, ученые из упомянутого НИГРИ и Криворожского технического университета, специалисты Криворожского экспертно-технического центра.

А дальше позвольте процитировать: “В результате обсуждения было решено при пересмотре инструкции обратить внимание на перспективные взрывчатые вещества, в частности, бестротиловые, НА ПАРАМЕТРЫ ВЗРЫВНОЙ ВОЛНЫ, компьютерное вычисление границ опасной зоны”. Это к заявлению губернатора о необходимости “реализовать постоянно действующую систему сейсмомониторинга”.

Говорилось это за каких-то две недели до аварии на шахте им. Орджоникидзе. А уже после аварии, как сообщила “Вестнику” и.о. руководителя пресс-центра Криворожского ТУ Госгорпромнадзора Мария Семеняга, на совещании 14-го июня “была озвучена фраза о том, что проблемами, касающимися замещения (заполнения пустот после добычи руды), ни одно предприятие в Кривом Роге не занимается”.

Кстати говоря, в Кривбассе подземным способом руду добывают 3 предприятия. На них за 4 месяца этого года взорвано 8 процентов всей взрывчатки, 92 процента — в карьерах. А за весь прошлый год в шахтах использовано 8152 тонны взрывчатых материалов. Где рухнет в следующий раз, кому НИГРИ даст рекомендации на проведение взрывных работ рядом с пустотами?

Пока же, как сказал первый заместитель начальника Криворожского теруправления Олег Кононенко, этот институт не включен в состав специальной комиссии по расследованию причин аварии как исполнитель исследовательских работ на шахте. Другие специалисты в неофициальных беседах высказывают мнение о том, что за аварию НИГРИ придется отвечать в любом случае: и если неправильно все рассчитали, и если уступили давлению со стороны собственника предприятия. А шахта имени Орджоникидзе проектной мощностью 1500 тыс. тонн — единственная в Криворожском бассейне, добывающая бедные магнетитовые кварциты, которые направляются на обогащение на Центральный горно-обогатительный комбинат. Ему же она и принадлежит. ЦГОК, в свою очередь, входит в горнорудный дивизион “Группы Метинвест”. Которым, как известно, руководил нынешний губернатор Александр Вилкул, а теперь вот — Николай Ищенко.

На вопрос, что будет теперь с работниками шахты и кто возместит убытки жителям нескольких поселков вокруг шахты, Мария Семеняга ответила:

— Пока вход на шахту запрещен, выдано соответствующее предписание. Там нет вентиляции. Рассматривается вариант ее вентилирования с соседней шахты имени Ленина. В аварийную шахту разрешили опустить одного-двух человек с целью обследования. Пока это вся информация, так как комиссия начала активную работу только после сегодняшнего совещания, то есть с 14-го числа.

— А кто возместит убытки жителям прилегающих к месту аварии поселков?

— Этот вопрос на совещании задавали Захаренкову. Но Госгорпромнадзор этим не занимается. Финансовые вопросы следует адресовать администрации шахты. Известно только, что погребение погибшего работника оплатит шахта. Сейчас остро встал вопрос обеспечения жизнедеятельности поселка имени Горького. Водо- и электроснабжение восстановлено, а вот с газом пока не ясно, поскольку это очень сложно.

Сейчас введено усиленное оцепление зоны обрушения, она, скорее всего, будет обнесена ограждением, так как борта воронки продолжают осыпаться. И этот процесс могут усилить дожди. Таким образом, площадь приведенной в негодность земли будет только увеличиваться (интересно, будет ли ЦГОКом возмещена ее стоимость?). Как, видимо, и количество проблем для людей, живущих вблизи шахты. И тут закономерно возникает вопрос: неужели решение этих всех проблем постараются переложить на плечи городского бюджета, или все-таки всю полноту финансового груза возникших проблем возьмет на себя “Метинвест”, гордостью которого и была шахта имени Орджоникидзе?

Подземные перспективы

На шахте им. Орджоникидзе имелось выработанное пространство объемом 8 млн. кубометров, которое образовалось с 1981 по 2001 год. А всего в Кривбассе объем непогашенных подземных пустот составляет около 30 млн. кубометров. Это стало результатом более чем 100-летней разработки железорудных месторождений региона. Таким образом, предупреждение аварий, подобных той, которая имела место на шахте им. Орджоникидзе, возможно только путем составления карты пустот, сейсмомониторинга и разработки государственной, не зависимой от производителей работ, системы постоянного наблюдения за тем, как хозяйственная деятельность горнодобывающих предприятий Украины влияет на окружающую среду.

По правилам, отработанные горизонты шахты должны заполняться гидрозакладочной смесью, в состав которой входят песок, вода и граншлак. Смесь доводится до состояния пульпы и закачивается в отработанные пустоты по трубам. Вода постепенно уходит в грунт, а твердые фракции схватываются, как бетон, почти до гранитной прочности. Но, к сожалению, большинство закрытых шахт такой “начинкой” похвастаться не могут.

Олег ПАВЛОВ